//♡
иногда стайлсу кажется, что он может сравнить свое сердце с опустевшим космосом — его огненное солнце потухло, все ослепительно яркие перламутровые звезды украдены, а астероиды и метеориты оставили после себя черную дыру и космический мусор, которые заполняют теперь все его пространство, и кто бы мог подумать, что вселенная окажется вовсе не бескрайней. внутри гарри все ломит и рушится, норовясь разлететься на мелкие осколки, ведь сердце — не игрушка; сердце — единственная вещь, которую всегда можно разбить, но не всегда получится склеить. зима в этом году слишком холодная, и на душе у гарри вьюга, от которой не спасут даже самые теплые шарфы и свитера. луи приходит вечером, принося с собой мороз, запах чужого одеколона и оледеневшее сердце, которое, кажется, растопить уже никому не под силу. он гасит свет на кухне и, не проронив ни слова, захлопывает дверь в свою комнату с громким звуком отчаяния, проносящимся эхом по маленькой квартире, а гарри плачет, потому что плакать от безысходности — это нормально. позже гарри осмеливается постучать своими посиневшими от холода пальцами в дверь луи, вытирая краем рукава застывшие слезы на своем лице. ответа не следует, и он медленно поворачивает ручку двери, тихо входя внутрь и пытаясь унять свое сердце, которое бьется слишком сильно. томлинсон стоит у окна в верхней одежде и кедах, заслоняя свое лицо ладонями и изредка всхлипывая. гарри не знает, он правда не знает, что он должен сделать. ему бесконечно сильно хочется обнять такого родного, но ставшего за последние месяцы, такого чужого человека; просить у него прощение за свои ошибки, которые он не совершал, снова почувствовать его имбирно-пряничный запах и назвать его своим домом. но он стоит, не двигаясь и боясь произнести слово; боясь произнести, что все еще любит. — не ложись поздно, — первым нарушает тишину томлинсон, поворачиваясь к гарри лицом. — я переночую у зейна, вернусь утром. голос томлинсона предательски дрожит, ломаясь в конце, а его лазурные глаза равнодушно изучают гарри, посылая по телу стайлса озноб и заставляя его неловко отвести свой взгляд и втянуть шею в толстовку бежевого цвета. в комнате становится холодней, мурашки украшают фарфоровую кожу гарри и посылают по телу дрожь, а сердце замедляет свой ритм. они стоят в тишине, и луи первый раз за последние несколько недель осмеливается взглянуть на гарри. он стоит напротив, такой мягкий и нежный, в белых носочках и в тонкой толстовке, прикрывающей его острые худые коленки; он выглядит таким разбитым, хрупким и тощим, с пурпурными синяками под глазами, бледными искусанными губами, худыми кистями рук, блеклой кожей и растрепанными волосами, и томлинсон совсем не понимает, когда гарри успел стать таким сломленным и потерянным, но он абсолютно точно знает, что является причиной всего этого. — знаешь, ты разрушаешь все, но при этом выглядишь потрясающе, — шепчет хриплым голосом стайлс и неважно, с какой болью ему даются эти слова. — ты прекрасен, как бесконечность, — гарри чувствует, как слезы подступают к горлу, и единственное, чего он так сильно боится, — заплакать перед луи. через мгновение томлинсон быстрым шагом покидает комнату, прощаясь с гарри шепотом и говоря что-то наподобие увидимся завтра, а стайлс продолжает стоять посреди небольшой комнаты, оставаясь наедине с горячими слезами и разбитым вдребезги сердцем. он забирается на высокую кровать луи, которую они когда-то покупали вместе, и зарывается носом в одеяло, вдыхая родной запах своего мальчика и оставляя на нем свои отпечатки в виде слез. {и гарри замечает, что трещин на потолке стало больше}.//♡
он нарочно разбивает любимую кружку луи с надписью croire à son etoile, судорожно собирая осколки своими дрожащими пальцами и выбрасывая их в мусорное ведро, оставляя кровяные следы на белоснежных занавесках, а через неделю отстригает свои длинные кудрявые волосы, потому что больше некому заплетать их в причудливые косички, а цветочные венки, сплетенные луи прошлым летом, уже давно потеряли свой аромат и завяли, как и их любовь. под рукавами его растянутого свитера выведены бледно-розовые линии, переплетающиеся с ультрамариновыми венами и не позволяющие гарри сбежать от реальности даже на одно мгновение. луи не замечает этого; он уходит на рассвете и возвращается на закате, запираясь в своей комнате от стайлса на ключ, и иногда ночью гарри слышит его плач за стенкой и тихие прости, адресованные в неизвестность. гарри постепенно забывает звук его голоса и то, как он ласково называл его своим. каждый вечер он засыпает в старой белой футболке луи, представляя его рядом с собой, а ночью просыпается с дрожью и чувством пустоты в сердце, потому что ему снова снился прошлый год, в котором он познакомился с мальчиком-мечтой по имени луи, и он не ждет счастливого конца, он просто хочет, чтобы ему не было так больно. мне так жаль, что ты не смог любить меня сильнее, чем я люблю тебя — сиплым голосом шепчет гарри, проводя рукой по шершавой стене. {от их любви осталась лишь звездная пыль, поселившаяся на графитовых ресницах и лавандовых щеках стайлса}.//♡
следующий месяц проходит как в тумане. гарри просыпается рано утром, чувствуя что-то неладное, и тихонько выходит из своей комнаты с обеспокоенным видом, шлепая босыми ногами по паркету и потирая сонные и красные от слез глаза. он замечает, что луи уже ушел, а дверь в его комнату раскрыта настежь. стайлс медленно заходит в пустую комнату и приоткрывает рот: никаких вещей томлинсона, только лишь старая мебель, покрытая тонким слоем пыли и впитавшая в себя запах луи. он проходит в середину комнаты, все еще не понимая, что это значит, но предчувствуя нечто ужасное. он переводит взгляд на маленькую тумбочку около кровати и видит там небольшую рамку. стайлс подходит ближе и берет ее в руки, внутри него все сжимается и ломит. эта была их первая совместная фотография, сделанная во время отдыха во франции, и они выглядят на ней такими юными и влюбленными, созданными из туманного утра и лунного света, еще не знающими, какое будущее их ждет. он крепко прижимает невесомую рамку к своей груди, окунаясь в сладкие воспоминания прошлого — когда гарри был для луи ярким спасательным маяком во время сильного шторма и компасом, всегда указывающим дорогу домой — и не замечая, как уже стоит среди хрустальных осколков. когда гарри заходит на кухню, он начинает лихорадочно метаться из угла в угол в поисках помятой записки, заведомо зная, что луи обязательно оставил ее, и закусывая тыльную сторону своей бледной ладони, чтобы не заплакать. но везде пусто, как и в сердце разбитого гарри, который нашел неправильную сверхновую звезду в чужой галактике, а теперь вынужден витать в открытом космосе и искать свой млечный путь. {гарри растворяется под алмазным дождем, разлетаясь на мелкие атомы, которые в скором времени разнесутся по шелковому нежно-голубому небу, как напоминание о том, что в мире существует тощий мальчик с разбитым сердцем, который продолжает любить до дрожи в коленках и боли в ребрах}.//♡
стайлс набивает татуировку разбитого сердца на ключице, посвящая ее своей первой любви, которая навсегда оставила шрам в его рубиновой груди, и которую он никогда забыть не сможет, и продает свой дом в чешире, уезжая в ниццу и растворяясь в восточном ветре, французском акценте и красном бордо. он заканчивает длинную главу прошлого, собирая себя по разбитым осколкам и отпуская пережитое, и ощущает на своей коже теплые переливающиеся лучи льняного солнца и бесконечное множество звезд на языке.