Гора Снежного Лиса

От автора: Поздравляю всех с наступающим Светлым праздником Пасхи! =^-^= Середина весны. Снег уже давно растаял, напитав землю водой, первые цветы отцвели, а трава теперь застилала зеленым ковром поляны и взгорки. Над Белой Горой витал аромат цветений вишни, сливы и абрикоса, и теперь гора была белой не от снега, а от мелких благоухающих соцветий. Первая листва, такая нежная и светлая, пробивалась из набухших почек. Стоило прийти теплой устойчивой погоде, как волшебные леса стали с молниеносной скоростью преображаться. И среди этого цветущего великолепия, между высокими и толстыми старыми стволами деревьев древнего волшебного леса двигался отряд нелюдей. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, ведь в эти места люди страшатся заходить. Кавалькада нелюдей на магических призванных скакунах, столь любимом средстве передвижения многих сильных духов и демонов, выглядела величественно и необыкновенно. Впереди отряда на большом угольно-черном с едва заметным красноватым оттенком жеребце восседал крупный ярко-рыжий молодой мужчина, Кровавый Зверь Джуго. Чуть позади него, явно пытаясь разговорить рыжего, ехал неумолкающий Киба на сером несколько невзрачном с виду коне. Парень за прошедшие десять циклов внешне значительно вырос, но каким бесшабашным по характеру был, таким и остался, на что его знакомые лишь вздыхали. Любимый пес Акамару, выросший за это время до размеров крупного теленка, носился кругами, то забегая вперед, то следуя рядом с улыбающимся и неумолкающим хозяином-оборотнем. Неджи, умело управляющий своим каурым конем, тоже мало изменился по характеру, он стал лишь еще более сосредоточенным, выдержанным и сдержанно-спокойным. Неизменные длинные каштановые волосы оборотня были внизу связаны темной лентой. Волк, кидая недовольные взгляды на своего друга детства впереди, иногда осторожно оборачивался назад, чтобы убедиться в сохранности того, кого он оберегал. Наруто. Кицунэ Наруто в свои девятнадцать лет стал только еще интереснее внешне. Те же вихрастые непослушные золотые волосы, ставшие чуть длиннее и доходившие некоторыми прядями до плеч. Лазурные глаза, казавшиеся в затемненном лесном свете темно-васильковыми, задорная улыбка на лице и неуемное любопытство. Но кому, как не Неджи знать, что его золотой лис иногда надевает лишь маску на лицо, в душе тоскуя по тем, кто этого, как считал волк, недостоин. Наруто восседал на своем любимом волшебном жеребце Снеге. Этот конь всегда приходил на зов Наруто, еще с того самого первого раза, который Нару помнил смутно. Искристая снежно-белая шкура, шелковистая серебряная грива и хвост, полупрозрачные широкие копыта изо льда – Снег был великолепен и казался сказочным миражем, дымкой, хрупкой статуэткой. Но тот, кто посчитает такого жеребца несерьезным противником, сильно пожалеет. Рядом с Наруто на почти столь же белом скакуне ехал Кимимаро, Белый или Костяной Лис. Вот только у его коня вместо привычных копыт были лапы с немаленькими когтями, да длинный хлесткий хвост с кисточкой. Замыкала кавалькаду довольно интересная четверка: Сакура, Хината и Хаку, которого девушки с двух сторон окружили, и Забуза, вытесненный в самый конец. Девушки-духи щебетали, смеялись и намеренно смущали своего собрата-духа воды. Хаку, столь гибкий, стройный и с мягкими точеными чертами лица, очень походил на девушку, но сам от этого лишь стеснялся и бросал умоляющие взгляды на своего напарника Момочи. А Забуза лишь хмурился и делал вид, что этих сигналов не замечает. Призванные жеребцы Хинаты, Хаку и Забузы были похожи по масти: шкура разных оттенков синего, свидетельствующая, что сила призываемых связана с водой, да глаза существ, словно темные водные омуты. Вот только грива жеребца Хаку была белоснежно-искристой, как иней, у коня Забузы – состояла из светлой, голубоватой воды, а у лошади Хинаты грива была словно воды моря во время грозы – темная, грозная, с белыми пенными вихрами. У Сакуры, духа дерева или, по-другому, дриады, призванный скакун во внешнем облике носил отпечаток ее силы. Шкура цвета коры дерева и удивительная шелковистая грива темно-зеленого оттенка с парой распустивших вишневых розовых цветков за одним из прядающих острых ушей коня. Весна, птицы щебечут, даже Акамару, поддавшийся весеннему настроению, неугомонно бегает кругами. Слышится смех служанок-духов позади и чувствуется смущение Хаку. Киба почти также неумолчно пытается разговорить медленно закипающего Джуго. Наруто слегка улыбался, ведь светило солнышко, он ехал с друзьями и близкими, а вокруг его любимый волшебный лес Горы, который плавно перетекает в другие леса чужих владений. Вот только сдержать тяжкий вздох все равно не получается. Нару ловит взгляд полуобернувшегося Неджи и широко ему улыбается, как бы говоря, что все хорошо, и его верный друг-волк вновь отворачивается. - Не стоит так переживать, - тихо говорит едущий рядом Кимимаро, не поворачиваясь и продолжая смотреть на лесную тропу. - Переживать? – Наруто широко улыбается, - Да я не знаю такого слова! - Угу, - кивает головой Костяной Лис. Снова тишина, точнее снова слышен лишь Киба, гавкающий Акамару, и щебет девушек позади. А Наруто вновь молчит. «Как бы я хотел вновь их увидеть. Писем мне теперь, почему-то недостаточно… да еще и это…», - проносится мимолетная мысль, пока Наруто рассматривает столь любимые ему места. «Да, если бы Мара сейчас была бы со мной, то точно бы уже резвилась…», - хмыкнул про себя кицунэ. Свою любимицу Мару, зверя морфе, лисенок долго уговаривал остаться с папой Тори, считая это правильным. Морфе дулась и обижалась на своего любимого лисенка, но отказать не смогла. Однако зная насколько Мара хитра, Наруто сомневался, что все его запреты и просьбы будут неукоснительно выполнены, и Мара не найдет лазейки. «И зачем мне эта учеба? Я и так дома учился, и, по-моему, знаю вполне достаточно… Хотя…», - Нару задумчиво посмотрел на едущего рядом с ним Белого Лиса. - Слушай, Кими-чан, - обратился молодой кицунэ к своему охраннику-сопровождающему. Кимимаро повернулся с легким интересом в фисташковых глазах. – А что это еще за друг окасы? И при чем тут мое обучение? - Я не знаю всех подробностей, Наруто-кун, - начал Кимимаро, снова отвернувшись от золотоволосого парня и смотря на дорогу, - Но, как я понимаю из того, что нам сказали, тебе стоит воспользоваться возможностью пообщаться и с другими богами-демонами, а не только с оборотнями. Все же оборотни произошли именно от богов этих земель и лесов. И ты, как кицунэ отличаешься, к примеру, от того же Кибы или Неджи. Само управление заложенной в тебе силой другое. - Хмм, - Наруто усмехнулся. – Но разве окаса и так мне это не преподавал? - Преподавал, но, видимо, желает, чтобы ты побывал и в других местах. К тому же нынешние владения Курамы-сама сейчас находятся практически на границе волшебных земель. В то время как то место, куда мы направляемся, намного дальше от Империи Тайхорна. - Причем здесь человеческая Империя? – удивился кицунэ. - Зная людей, можно сказать, что в ближайшие несколько лет вновь будет война, – пожал плечами Кимимаро. - Что-о-о?! Меня отправляют отсиживаться в тыл, чтобы не путался под ногами?! – возмутился Наруто, расценив именно так свое неожиданное обучение непонятно где и зачем. - Глупости! – ответил вместо Кимимаро приотставший Неджи. – Курама-сама желает, чтобы ты стал сильным. Так что нечего тут воздух сотрясать. - Но Неджи! Это же очевидно! – возмутился кицунэ и стал спорить. На возникший спор оглянулся Киба и, отстав, наконец, от Джуго, подъехал к друзьям, чтобы разобраться в ситуации и вставить свои пять медяков в дружескую перепалку. Кимимаро, тихо усмехнувшись, наоборот чуть поторопил своего коня и нагнал рыжего напарника. - Ненавижу детей! – выдал громким шепотом Джуго. – Дети – это зло! - Они не дети, а подростки, – хмыкнул Кимимаро в ответ. - Тем более! Зло вдвойне! – хмуро высказал свое мнение Кровавый Зверь. – Кстати, чем это ты нашего молодого господина так возмутил? - Всего лишь поделился своим мнением. Ничего более. - Угу, – хмыкнул Джуго в ответ. - К тому же теперь Наруто не вздыхает с тоской во взгляде, а вполне весело общается с друзьями, – хитро улыбнулся Кимимаро. - И то верно. День плавно катился к вечеру. Всадники не торопились, но упорно двигались вперед, к намеченной цели маршрута. Путь был неблизкий, но это никого не расстраивало, ведь они едут вместе с любимым молодым господином Наруто. *** Курама не находил себе места. Он то кидался заниматься бумагами, то резко вставал и брал какую-нибудь книгу в руки, пытаясь отвлечься. Великий Девятихвостый Кицунэ переживал из-за того, что должен был отправить своего лисенка на учебу, к тому же подальше от этих земель. За метаниями своего господина флегматично следил Какаши. Оборотень-песец прекрасно понимал чувства своего хозяина, но в силу характера считал отъезд Наруто некой обыденностью, которая все равно рано или поздно должна была свершиться. «И почему когда этот кровосос-хозяин так нужен здесь, он занимается делами семьи Сенджу?», - промелькнула недовольная мысль в сознании Хатаке. «Нет, я был прав. Господин у меня только один, и это Курама-сама, а не какой-то красноглазый беловолосый ледышка!» - Подать чай? – вежливо поинтересовался Какаши, когда Курама уже в пятый раз пробегал мимо него от письменного стола к стеллажу с древними книгами и свитками. - А?.. – красноволосый кицунэ на миг растерялся, так как думая о своем ненаглядном лисенке, совершенно не обращал внимания на окружающее. – Да, наверное. - Хорошо, тогда я накрою на террасе третьего этажа. – Поклонился Какаши и быстро покинул кабинет Курамы-сама. - Что? Терраса? Но я… - кицунэ не успел остановить своего дворецкого. Непонимающе посмотрев на закрытую дверь, Курама отложил в сторону взятую им бумагу с прошением и, поднявшись, подошел к окну. «Веду себя так, будто только первую сотню лет разменял. Соберись! Нужно держать себя в руках!.. К тому же, Наруто, хоть и по человеческим меркам, но уже не ребенок. Дело во мне. Веду себя как наседка… С чего я так разнервничался? Ведь знаю, что мой лисенок самый умный и самый лучший. К тому же я с ним отправил целую свиту. Кимимаро позаботится о нем…» Кицунэ отвернулся от окна, пейзаж за которым и не видел, пребывая в думах обо всем, что произошло, и направился к выходу. Пройдясь по коридорам и проходным широким залам, уставленным статуями или увешанными картинами и гобеленами, кицунэ вышел к нужной ему террасе. Какаши времени даром не терял. Небольшой уютный столик с мягкими и удобными креслами, оббитыми темно-синим шелком, уже был застелен белоснежной скатертью и заставлен чайным сервизом. Усевшись за стол, Курама глубоко вдохнул свежий весенний воздух. «А ведь сегодня чудная погода…», - вдруг понял аловолосый. - Ваш десерт, господин, - Какаши пришел с подносом. - Тофу? – принюхался Курама. - Да. - Хм, не желаю сегодня тофу. – Отмахнулся кицунэ, чуть сморщив нос. – Принеси мне лучше печенье с мятой. Мне его почему-то сильно захотелось. Хатаке поклонился и вышел с террасы, оставив своего господина любоваться весенним пейзажем. «Печенье с мятой?», - думал Хатаке, вызывая одного из духов-слуг. «Господин всегда предпочитал только тофу, а мяту никогда не жаловал. Хмм, странно…» *** Тихая ночь. Высоко в горах, где снег круглый год покрывает землю и камни, кажется, что до звезд можно дотянуться рукой. Тихо, пустынно и холодно. Лик луны светится голубоватым светом, окрашивая и мир вокруг в синие, голубые и черные тона разных оттенков. Итачи, проходивший жесткий курс обучения в дальней заставе клана Учиха ненавидел это место и в то же время испытывал горькое чувство щемящей тоски - снег напоминал прошлое, а порой и раздражал. В этих горах, где он был так далеко как от брата, так и от их лисенка, которого они оба не видели с того самого чудесного года, проведенного вместе, Итачи особенно четко ощущал свое одиночество и инаковость. Если бы не Шисуи, его друг, так же учившийся здесь, то он давно бы махнул рукой на веление отца, а главное, глав клана Изуны-сана и Мадары-сана. Тихую ночь нарушил шелест перьев, и Итачи, выпустив часть своей силы, отчего радужки глаз стали ярко-алыми, разглядел на чернильно-черном звездном небе темный силуэт птицы. Учиха поднял руку, и вскоре на его предплечье уже сидел крупный ворон. - Наконец-то, Куро, - тихо проговорил Итачи. – Я ждал тебя. Ты молодец, что так быстро прилетел. Дав своему фамильяру-ворону кусочек мяса, Итачи ловко отвязал свиток, привязанный к лапке птицы, и, дождавшись, пока Куро перепрыгнет с его предплечья и усядется на плечо, развернул с хорошо скрываемым нетерпением письмо. «Аники! Я устал от этого всего!», - без приветствия начиналось письмо Саске, что заставило старшего из братьев хмыкнуть. «Я согласен даже торчать в тех богами забытых горах вместе с тобой, но никак не в этой столице, где столько прилипчивых дурех вампирш. Между прочим, не только вампиршы мешают мне заниматься под руководством деда. По-моему они тут все ненормальные! Аники, я просто в бешенстве!..» Итачи вновь усмехнулся и сел на снег, решив, что стоять неудобно. Он прекрасно понимал брата, так как и сам недолюбливал такую категорию девушек, да впрочем, и некоторых парней, которые считали, что если надоедать своим присутствием денно и нощно, то завоюют расположение. «… но больше всего меня раздражает то, что мы не можем встретиться с ним. Словно за призраком гоняемся. В столицу он приезжал с Хаширамой-саном именно тогда, когда дед отозвал меня в клановое поместье, а ты был на границе. И так уже который год. Аники, я устал. Странно, наверное, тебе это читать, но я чувствую, будто нас специально разделили. Даже сейчас ты находишься там, а я здесь. К тому же, наверное, ты получил письмо от него. Его тоже куда-то отправили. Я устал, Ита. Устал от неопределенности. Мне казалось, что уж в этот раз все будет проще. Видимо, это судьба? Жду твоего письма. Единственный, кто не треплет мне тут нервы - это Обито. Он, безусловно, странный, но хотя бы свой.» Прочитав письмо до конца, Итачи свернул свиток обратно. А затем, немного погодя вызвал черное пламя и сжег его. Пепел от бумаги быстро разлетелся от дуновения ветра. Вампир же сидел молча, запрокинув голову и смотря на звезды. Послышался тихий хруст снега под шагами, но Итачи даже не обернулся, уже по звуку зная, кто к нему направляется. - Снова письмо? – раздался голос над головой. - Да. - Наверное, от Саске. – Хмыкнул Шисуи, темноволосый и темноглазый, как и все Учиха, молодой вампир возраста Итачи. На предположение друга Ита не ответил, но Шисуи это не остановило. – Твой младший брат явно скучает. Хотя в столице, на мой взгляд, скучать глупо. Кстати, тебя сенсей звал. Скоро тренировка. Итачи так же молча спустя мгновение бесшумно поднялся и направился к горной крепости клана. «Отото, ты даже не представляешь, насколько ты прав. Но я чувствую, что магия Мира на этот раз на нашей стороне… по крайней мере, я в это верю…» Темной ночью к большой мрачной крепости двигались две фигуры, почти не оставлявшие следов на белом снеге за собой. Десять лет – достаточно длительный срок для людей, и почти мгновение для долгоживущих. Но что, если ты ждешь исполнения своей мечты уже не одно тысячелетие, пусть об этом даже никто не знает, кроме связанного с тобой брата. Двадцать четыре цикла с момента рождения – взрослый по меркам людей, и почти младенец для вечных рас. Но что если твоя душа намного-намного старше, к тому же ты прекрасно помнишь каждый прожитый миг... в ожидании его…