Утро весеннего парка прекрасно. Природа только начинает просыпаться и одаривать всех множеством различных звуков, среди которых и музыка утренних певцов, которые волей-неволей заставляют многих людей выходить из недр своих снов; и шуршание белок на деревьях, выходящих из дупла после отдыха; и даже лай собак, заставивших хозяев покинуть уютную постель и вывести любимых питомцев наружу.
Всё это, несомненно, вписывается в обстановку парка.
Всё, но не я.
Вместо того, чтобы в долгожданный выходной наслаждаться теплой постелью и досматривать увлекательный (а может и не очень) сон, я сижу на этой грёбаной сосне и пытаюсь поймать своего любимого питомца.
А всё началось с чего? Ну забыл я закрыть окно, и змея выползла через ветку, что упиралась в него. Я же не виноват, что живу в квартире близ парка, мне это даже очень нравится. А то, что люблю выпускать мою любимицу на ночь из аквариума, всегда мне казалось хорошей идеей, ведь всем животным нужен простор. Но за то, что она оставила меня без сна, лишу ее дополнительной мышки — будет знать, что вылезать из окон — плохо.
Поэтому, проснувшись из-за холодного ветерка под утро (о крепкий сон), я кое-как разлепил веки и пошел искать причину холода. Нашел и испугался того, что моя любимица могла уползти на улицу. Я звал ее, приманивал мышкой в темных углах квартиры, даже на шкафу смотрел, но никто не вылез. Сердце ушло куда-то в пятки, и я, даже не успев подумать о теплой одежде, выбежал за дверь. Хорошо хоть обулся.
Выбежал и первым делом стал осматривать деревья близкие к дому. Вначале я не мог ее найти, но зайдя чуть дальше в парк, на одном из деревьев, я заметил белую полоску. Не думая, я стал по сучьям взбираться вверх, но до самой виновницы я так и не добрался — не было ветки, чтобы встать на нее (они были либо ниже нужного, либо там, куда я не мог закинуть ногу).
Пока я обдумывал, как ее достать, она уже обмотала мою протянутую руку своим длинным телом и уставилась на меня глазками-бусинками.
— Ну что, маленькая зараза, пойдем домой? — сказал я змейке, и она, видимо, поняв меня, залезла в капюшон — освободила руку, чтобы легче было слезть.
Лаяли — моя ручная змея, цвета первого снега с желтым узором по всей длине тела, всегда отличалась умом. Она знала, во сколько меня разбудить, ведь будильники как ненавидел, так и ненавижу (их вообще любят?); когда начинается любимый сериал, сразу начинает обматывать мою ногу собой; даже иногда, когда мне хочется ее побаловать, я зажимаю ее еду в одной руке, но показываю два кулачка — она всегда угадывает, в каком спрятано ее лакомство.
Впрочем, происхождение ее имени — отдельная история. Года два назад мы с семьей собрались на Рождество у бабушки. У нас была традиция: до назначенной даты проводится игра, в которой мы определяем, кто и кому дарит подарок. В этот раз мне подарок готовила мама. Маму зовут Ирина, и она самый непредсказуемый человек на земле. В прошлом году на день рождения она мне подарила все вышедшие серии «Игры престолов» на немецком. Зачем и, главное, где она это нашла, остается загадкой по сей день. Поэтому змея в аквариуме не стала неожиданностью. Только имя все никак придумать не могли, пока однажды по телевизору я не увидел рекламу духов. На следующий день в доме появились две Лаяли: змея и колбочка с приятным запахом для подарка на день рождения бабушке.
То, что змея предоставила мне больше шансов спуститься без травм, я оценил, но она не учла одного — я же, черт возьми, боюсь высоты! И как я не заметил, что забрался так высоко. Наверное, страх за потерю Лаяли притупил чувство самосохранения, поэтому я оказался в такой тупой ситуации.
— И что мне теперь делать? — спросил я сам у себя.
— Эй, парень, у тебя всё в порядке? — раздался чей-то голос у дерева.
Я вздрогнул и посмотрел вниз. Там стоял парень на вид лет двадцати. Интересно, когда он успел подойти так близко.
Я непроизвольно начал его осматривать.
Он, даже с дерева, казался выше меня на пару сантиметров. Одет в черную спортивную форму с легкой курткой серого цвета (ему не холодно?) — эта одежда очень шла незнакомцу, облегая подтянутое тело. Черные взъерошенные волосы, как после бега, чуть ниже ушей. Сжатые тонкие губы, прямой аккуратный нос. Глаза цвета нефрита, которые чуть прищурены и сейчас пристально наблюдают в ответ.
Я смутился и отвел взгляд. По сравнению с ним я — дрищ с придурошным вкусом в одежде. Так еще и сумасшедший. Нет, ну сами посудите — сижу на дереве в полшестого утра в толстовке оранжевого цвета со знаком крыльев свободы на спине, в таких же цветом штанах и домашних синих тапочках (это не я купил такие, это нужных не было в магазине).
Пока смущался, упустил момент, когда он начал трясти дерево.
— Ты что творишь?! — заорал я, испугавшись и вцепившись пальцами в ветку сильнее.
— Ну, ты застыл там, мне же надо было как-то снова твое внимание привлечь.
— А позвать не судьба?
— Так я звал уже, а ты начал меня рассматривать, — сказал он, улыбаясь. — Ну так тебе помощь нужна?
— Нужна, ты можешь помочь мне слезть как-нибудь?
— Болит чего?
— Нет, я это… высоты боюсь, а когда залез, уже поздно было думать головой.
— Странный ты. Хорошо, я помогу, а после ты мне расскажешь, зачем туда забрался. Идет?
— Договорились, — ответил я и уже приготовился спросить, каким образом, но…
— Прыгай, — сказал мне он серьезным голосом.
Я аж опешил. Прыгай?! Что?!
— Чего?! Я тебе кошак, что ли, чтобы прыгать с деревьев и не калечиться? — крикнул я на него и увидел, что он теперь сдерживается, чтобы не начать ржать уже в голос.
— Кхем, ну давай же, тут не очень то и высоко, я тебя поймаю. Обещаю, — и его тон опять стал прежним. Делать нечего (вряд ли у него дома есть мини лестница для таких случаев), придется прыгать.
— Тогда на счет три, — ответил я. — Раз… ну сломаю я себе пару конечностей, если не поймает. Два… ну ему, возможно, сломаю, если поймает. Три… — зажмурив глаза, спрыгнул, готовясь почувствовать боль.
Но первым моим ощущением стала почему-то не боль, а защищенность от рук, что держат меня. Открыв глаза, я увидел перед собой лицо незнакомца с зарождающимися искорками веселья в глазах. Видимо, ему понравилась эта ситуация и мой страх. Я фыркнул.
— Спасибо большое, а теперь отпусти меня на землю. Пожалуйста, — сказал я, смотря прямо в его глаза.
— Как пожелаешь, — и бережно поставил на ноги. Я ухватился за его плечи, ибо ноги от сидения на холодном дереве немного онемели. Постояв так несколько минут, которые этот незнакомец учтиво согласился со мной справить, я наконец спросил у него:
— Кстати, а как тебя зовут?
— Максим Дементьев, но называй меня Максом, — ответил он. — А тебя, о фанат «Атаки на титанов»? — уголки его губ приподнялись вверх.
Я тоже не смог сдержать улыбку после сказанных слов.
— Артём Архипов. Для тебя можно просто Тёма, — передразнивая, ответил я.
— Ну что, Тёма, пошли уже куда-нибудь, расскажешь, как тебя занесло на сосну.
— Можно ко мне, если не против, — сказал я и только осознал, что на улице то холодно, и даже за несчастные тридцать минут можно замерзнуть. Я засунул руки в карманы толстовки и натянул молнию аж до самого носа. Макс, видимо, заметив мои жесты, снял с себя куртку и накинул мне на плечи. Она хранила тепло своего хозяина и начала согревать меня. Я перевел недоуменный взгляд Макса.
— Твоя же квартира недалеко, да? — отвернувшись и пойдя вперёд, спросил он. Значит переводим тему, да?
— Ага, вон она, — я догнал его и протянул руку вперед, где стояло красивое семиэтажное бежевое здание с большими окнами, ухоженными лавочками по бокам от дверей и узорчатыми арками сбоку для дорожек.
Поднялись быстро, потому что живу на втором этаже, а еще в подъезде было холоднее, чем на улице, так что открыв дверь, сняв тапочки, я сразу побежал ставить чайник. Макс уже зашел на кухню, пока я доставал все то, с чем можно попить чай. Когда вкусняшки были на столе, раздался стук от падения стула. Я недоуменно повернулся и увидел испуганный взгляд моего нового
друга.
— Ты че… — я ударил себя по лбу. — Прости, девочка, я забыл совсем про тебя, — сказал я и вытащил до конца змейку из капюшона, а после и вовсе опустил на пол. Максим, наблюдавший за этим, медленно начал обходить стол и приблизился ко мне с другой стороны.
— Это что за хрень? — спросил он с паникой в голосе.
— Это не хрень, — нахмурился я. — Это мой питомец, Лаяли. Не бойся, она не кусает людей, которые мне понравились.
После этих слов Макс как-то перестал опасаться змею, и теперь в его взгляде опять появились смешинки. Черт, до меня только сейчас дошел смысл сказанных слов, и я стремительно начал краснеть.
— Оу, так, значит, я тебе нравлюсь? — спросил он, улыбаясь.
— Это… не… а… не в том смысле. Как человек нравишься, вот, — отводя взгляд, ответил я.
Мой гость с недоверием посмотрел на меня, но все же сел обратно, подняв стул. Вскоре и я, закрыв окно в спальне и проверив куда поползла Лаяли, сел пить чай.
— Ну так ты будешь начинать свой рассказ? — спросил он меня с улыбкой.
— Ага, только ты не смейся. Хотя бы не так сильно, — я метнул в него предупреждающий взгляд и начал описывать утреннюю вылазку.
После этой истории мы незаметно переместились в зал, где продолжили разговор уже на другие темы. Макс оказался очень интересным человеком, который, как и я, увлется книгами в жанре фэнтези. А еще он занимается плаванием. Даже сказал, что у него есть дома несколько медалей, и пообещал, что обязательно покажет их.
А мои увлечения не так энергичны и не обязывают общение с людьми — книги и сериалы. Вот она, фандомная зависимость. Не может пройти и дня, в котором я бы не посмотрел новую серию или не прочел хотя бы пару строчек из интересной книги, ведь это так увлекательно погружаться в мир, наполненный магией и звоном мечей, где на каждом шагу главного героя поджидают приключения с невообразимо опасными испытаниями.
За обсуждением прочитанной серии книги «Эрагон» я незаметно стал поглядывать на Дементьева — как он жестами показывает те или иные моменты, на которых так сильно переживаешь за героев, что не можешь спокойно усидеть, как он с озорными глазами цитирует пару смешных строчек из книги, как его голос становится ниже на некоторых напряженных моментах.
Если посмотреть со стороны, то может показаться, что один
друг увлеченно болтает, а другой с придыханием слушает, но это не так.
Не друзья. Вернее, я не хочу просто друзей, а
нечто большее. Хоть мы познакомились (при странных обстоятельствах) только сегодня, хоть я много о нем и его окружении не знаю, я
хочу. Хочу попробовать быть с ним, и, надеюсь, он также захочет.
Да, в своей ориентации я уверен с детства — еще в седьмом классе, когда одноклассники начинали делиться наблюдениями за девочками и их достоинствами, которые только начинали расти, то я поглядывал больше на этих самых одноклассников и на парней из параллельного класса. В общем, придя домой и найдя в интернете, почему я «не такой, как все», то стало в разы понятнее и легче. Ведь лучше принять себя таким, какой ты есть, чем пытаться скрыть себя и подстраиваться под общество.
Только вот, как об этом намекнуть Максу. С виду он такой весь из себя натурал, хотя только сам человек знает, что у него внутри. Вот сейчас и узнаю.
— Макс, мне вот неожиданно стало интересно, а какой тебе тип девушек нравится? — спросил я, перебивая его.
— Эм, а почему тебя волнует этот вопрос? — он недоуменно посмотрел на меня.
— Да так, просто любопытно.
— Ну, она должна быть начитанная, чтобы с ней было интересно общаться, если говорить о внешности, то мне нравятся брюнетки с чуть вьющимися волосами, — он усмехнулся. — Хн, что еще… а, она должна быть обязательно немного странной и желательно с прекрасными серыми глазами, — он хитро посмотрел на меня.
— Ух, прям анкета целая получается. То есть, исходя из этого, девушки у тебя сейчас нет? Или всё-таки есть? — почему он так смотрит? Такое чувство, что он все это выдал, исходя из представлений обо мне. Странно.
— Ты прав. А что?
— Ничего. Я пойду проведаю Лаяли, — я чуть нервно улыбнулся и покинул зал.
После разговоров мы посмотрели несколько фильмов по телевизору. Я даже задремал на его плече немного, но видимо Дементьеву это не принесло никакого дискомфорта, раз он ничего не сказал.
— Уже поздно, почти десять. Домой пойдешь или останешься? Хотя, было бы довольно странно оставаться у человека, которого знаешь меньше дня. Ну, так что? — голос от сна был немного хриплый, что пришлось прокашляться.
— Пойду. Мне все равно недалеко тут.
— Хорошо. — Я даже, не знаю зачем, кивнул.
Уже в коридоре, попрощавшись, Макс подошел ко мне и спросил:
— Погуляем завтра? Я очень хочу. Надеюсь, будешь свободен, так как отказ не принимается. Ты мне очень даже приглянулся. — Он подмигнул мне и, не дав мне ничего ответить, быстро поцеловав в щеку, спустился вниз. Только, когда он уже был у двери, я услышал:
— Жди меня утром, — а после разнесся звук, пикающей двери подъезда.
Минуты три я стоял с открытым ртом, красный, как рак, потирая щеку, и все смотря на лестничную площадку.
— И что это, черт возьми, было?! — заорал мысленно я.
Уже лежа в постели, я стал прокручивать события сегодняшнего дня. И как подходил конец моим воспоминаниям, так я все больше превращался в переспелый помидор.
— Нет, ну либо он решил так подшутить надо мной, либо я ему и вправду понравился. Хотя я реально подхожу под описание его типа «девушки». Значит ли это, что я могу надеяться на что-то большее с ним или все-таки не стоит обнадеживать себя? Какова вероятность того, что он каждый день снимает парней с дерева и вечером целует их? Я ведь даже никогда ни с кем не встречался. Возможно, из этого что-то да и получится. — рассуждал я вслух. Пока в моей голове шел бурный процесс осмысливания, меня все больше клонило в сон. Вскоре я заснул.
° ° °
Видимо, Макс — ранняя пташка, потому что в девять часов утра в мою дверь настойчиво барабанили, а так как никто ко мне в принципе не мог прийти, кроме родителей (но они всегда предупреждают), значит это был Дементьев. Я вылез из уютной постельки и пошел открывать дверь, с криком: «Да иду уже!».
— Чего тебе надо, жаворонок? — спросил я, широко зевая.
— И тебе привет. Собирайся, мы идем в парк — там как раз начинают работать аттракционы. Кстати, боксеры с пентаграммой — необычно, — столько жизнерадостности в голосе у человека утром я никогда не слышал.
После этих слов я быстро ретировался в спальню и уже от туда, опомнившись, прокричал:
— С какого, прости, фига? Я вчера не выспался из-за Лаяли, так и сегодня, но теперь из-за тебя, — буркнул я.
— Ну пошли, я плачу за любые выбранные тобой развлечения. Даже еду тебе куплю. — Он улыбнулся мне. Хн, ну ладно, будут его проблемы, скучать я ему не дам уж точно. Разорю бедного человека, хотя, раз он так говорит, то скорее всего не бедного.
— Тогда жди, я в душ и пойдем (не люблю завтракать). Можешь пока поиграть со змейкой, — с нотками веселья ответил я и скрылся в ванной.
Когда мы вышли на улицу, уже было почти одиннадцать. Ну, а что? Я люблю посидеть в ванной долго, так что если пришел, жди. По дороге мы с Максом поговорили на мимолетные темы школы, также я узнал, что он на год меня старше, семья у него полная и любящая, есть старший брат, который работает и живёт за границей. А живёт Максим в отдельной квартире, подаренной на восемнадцатилетие родителями.
В парке работали множество разнообразных аттракционов. Я думал, что еще холодно и они будут закрыты, но нет. Так-с, ну, начнем, пожалуй, с этих огромных качелей на цепях...
Не знаю почему, но мой страх высоты отключается, когда я вижу эти игрушки, будто азарт пересиливает боязнь. Но с одним это не работает — колесо обозрения. Там такие потрясающие виды, но каждый раз, когда захожу в кабинку, паника накрывает меня.
И как назло, мы остановились напротив колеса. Страшно.
Макс, будто специально, прочитав мои мысли, повел меня к кассе.
— Я туда не полезу, — возмущаясь, сказал я.
— А если я тебе кое-что интересное покажу?
Это было нечестно! Откуда он знает, что я обожаю сюрпризы. Черт, очень не хочу туда лезть, но люблю неизвестность. Что же делать? Может, от одного раза ничего не будет или в этот повезет и я не так испугаюсь. Попробовать или нет? Сложно.
— Тебе очень понравится, я обещаю.
Что же, ладно, была не была. Моя смерть от боязни высоты будет на твоей совести.
— Уговорил.
По мере того, как Дементьев покупал билеты, как все ближе спускалась наша кабинка, как залазил в нее, у меня все больше учащалось сердцебиение, нарастала паника. Макс сел рядом, и уже внутри кабинки я схватился за круглую ручку аж до побеления костяшек. Все-таки очень страшно. И где мой сюрприз?
— Знаешь, лучший способ не бояться — это отвлечься, — и пока я хотел уже начать обдумывать смысл сказанных им слов, Макс приблизился ко мне и поцеловал.
Губы Макса мягкие и очень теплые, несмотря на погоду. Я думал, что мой первый поцелуй будет хоть не таким жарким. Но нет. Он вышел очень
жгучим, несмотря на весенний холод,
ненасытным,
властным,
напористым, превращающим внутренности в желе,
будоражущим,
клеймящим, — его язык проник бесцеремонно в мой рот и начал без стеснения обследовать территорию, проходя по ряду ровных зубов, по небу. Когда я вышел из недолгого оцепенения, стал отвечать Максу, сплетая наши языки в
горячем и
мокром танце (я сам от себя офигел), Руки тоже не бездействовали: Дементьев без стеснения посадил меня к себе на колени, залез под рубашку и стал водить ими по спине. Это все больше меня распаляло.
Так могло продолжаться еще долго, но он, наверное, услышав
приближающиеся голоса людей, отпустил меня, одарив напоследок
затуманенным взглядом, от которого по телу прошел табун мурашек. После я уже не замечал ни отголосков страха после путешествия в колесе обозрения, ни холода от апрельского ветерка. На душе было как никогда тепло.
По плану Макса, за аттракционами шло кафе, где, заказав горячий чай, дабы согреться, и пару салатов, обсуждали дальнейшие действия. Было решено погулять по городу, а вечером сходить в кино. Но ни я, ни Макс не стали обсуждать, произошедшее в кабинке. Пока не было желания.
Чуть раньше намеченного времени, стоя перед кассой кинотеатра, мы решали, на какое кино пойти:
— А я говорю тебе, пошли на «Сомнию», — возразил мне Макс.
— Нет, сейчас моя очередь выбирать, мы уже покатались на твоем последнем аттракционе, — ответил я, начиная краснеть.
— Ладно, ладно. Твоя взяла — идем на «Белоснежка и Охотник 2», — со вздохом сказал он. — Но все-таки «Сомния» интереснее, — добавил Дементьев шепотом.
— Пф, нашелся знаток тут, давай покупай билеты уже.
— Ха-ха, — но просьбу выполнил, и уже через десять минут мы сидели в зале и ожидали начало фильма.
° ° °
— Уф, ну и какое дно этот фильм, — сказал я, выходя из кинозала.
— Ну ладно, некоторые моменты боев были хороши, но эти диалоги, — слов не хватало, поэтому я начал жестикулировать.
— А я тебе говорил, что нужно было идти на другое кино, а ты мне все Белоснежка, да Белоснежка. Вот и пожинай свои плоды теперь.
Всю дорогу до дома мы делились впечатлениями от просмотренного фильма. Мне хотелось подольше насладиться этими чудесными моментами рядом с Максом.
— Признаю, но ошибиться может каждый, так что молчи уж. О, а вот и мой дом. Спасибо за прекрасный день, а то без тебя я бы просидел его за просмотром сериала.
— Да и тебе спасибо, мне понравилось проводить с тобой время. Кстати, и поцелуй был очень вкусным — как-нибудь еще повторим, — подмигнул он мне и, поцеловав снова щеку, ушел.
— Вот говнюк, каждый раз вгоняет меня в краску! — эмоционально воскликнул я и зашел в подъезд. Кстати, немного не поздновато ли для легкого поцелуя, после языка? Уточню у него позже, хах.
Следующие три недели прошли примерно так: школа — дом — Лаяли — Макс — гулянье — поцелуи — Макс — Макс — Макс. И так по кругу. Нужно отдать ему должное: дальше поцелуев мы не заходили, но в тоже самое время мне хотелось ему врезать, ведь я хотел его, но он, как порядочный человек (ага, конечно, кому он пытается наврать), решил подождать. Я, между прочим, молодой и здоровый организм, которого достало проводить вечернее время с рукой.
В этом кругу, в мае, произошло событие, которое запомнилось мне, и, надеюсь
моему парню, на всю жизнь.
Гуляя в том самом парке, мы наткнулись на маму.
Мама.
Я уже говорил, что она непредсказуемый человек, да? Это еще не все. Она очень любит меня и принимает таким, какой я есть. Также яро поддерживает нетрадиционные отношения и распространяет всюду «толерантность» (а с этим у нас, в России, большие проблемы).
Хоть я люблю ее, но знакомство Дементьева с моими родителями в ближайшие планы не входило. Потому что, ну, это
родители. Они могут рассказать все про своего ребенка, даже постыдные истории из детства (а ещё показать смешные фотографии в одежде для спектакля в детском саду, о, нет).
Так вот, когда она увидела Макса, глаза у нее загорелись, как гирлянда на Новый Год. В течение трех часов она таскала нас с собой по парку, выуживая из Дементьева информацию о нем, о его семье, о том, как мы познакомились, о наших отношения и даже о
было-ли-у-нас-это. Да. Вот взяла и просто спросила на глазах у всего кафе. А ей что? Ничего. Не страшны ей, видите ли, перешептывания и обсуждения. Эх, мне бы так забивать на окружающих. Успела даже пригрозить моему парню, что если он обидит меня, то ему не жить. Та еще шутница. Мое уважение к Максу возросло в несколько раз, так как он покорно и честно отвечал на все вопросы, не перебивая. Видно этим и тем, как он влюбленно (это мне после рассказала мама) на меня смотрел, Дементьев поразил ее. Так что после допроса она благополучно ретировалась домой и оставила нас наедине.
— Пошли ко мне, пиццу закажем, а то тут одни чаи да сладости, — сказал мне он.
— Окей.
Всю дорогу до дома Максим украдкой поглядывал на меня, будто решая что-то важное для себя. А я уже все решил. Неважно, подтолкнула меня мама к следующему шагу или мне самому пришло время первый пойти на этот шаг. Я люблю его, а он меня, и все у нас получится.
Когда Макс открыл дверь в квартиру, я резко развернул его к себе и впился в его губы поцелуем. Он, видно, не ожидал этого сначала, стоял столбом, а потом я почувствовал такой шквал эмоций, что все предыдущие наши поцелуи приобрели блеклость по сравнению с этим (кроме, конечно, самого первого — его никогда не забуду).
О-о-о-о, вы когда-нибудь купались в лаве? Нет? Вот и я до этого момента. Это не поцелуй — борьба за главенство, в котором я с радостью проиграл, ведь Дементьев целуется, как Дьявол. Чего уж там — лучше. Я гортанно застонал и он, почувствовав это, оторвался от моих губ.
— Тема… твою мать… ох...
— Ты достал уже… ха… меня динамить, сволочь любимая, — я подвинулся к нему ближе, хотя куда уж еще, и положил свою руку на его ширинку. — Ты же тоже меня хочешь, так зачем тянешь время, м, займемся, наконец, чем-нибудь интересным.
— Я думал <в тихом омуте черти водятся>, что это только поговорка. Оказывается нет, ты — воплощение этого черта.
— Ага, черта, который очень хочет тебя.
— Ну смотри, сам напросился.
Подняв меня под попу так, чтобы я скрестил свои ноги у него на пояснице, он понес меня в сторону кровати, которая так удачно была расправлена. Удачно. Ага. Просто Дементьев заправляет ее только тогда, когда прихожу я или его родители.
Бережно положив меня на кровать, Макс стал стягивать такую ненужную сейчас одежду с нас. Я мог бы часами наблюдать за тем, как он оголяет свое ахринительное тело. Но
желание уже настойчиво выпирало, так что я сам начал ему помогать снимать одежду.
Когда мы остались в одних боксерах, Максим склонился ко мне и начал целовать шею, всасывая чувствительную кожу, мокрыми поцелуями спускаясь к изящным ключицам, оставляя и там свои багровые метки — принадлежность того, что
я только его. Я даже под страхом смерти не стал бы отрицать этого. Я его, а он мой. И точка.
Когда с прелюдиями было покончено, Дементьев оторвался от моих губ и полез рукой в тумбочку — взять лубрикант (интересно, как давно он там лежит?). Это не укрылось от моих глаз, и даже стало как-то страшно.
— Ну, маленький, не бойся, я постараюсь не причинить тебе боль, — стал успокаивать меня он. Не сделает он мне больно. Как же. Я ведь столько читал на досуге, как это происходит, а в большинстве случаев пассивам больно! Но увидев его взгляд полный желания, я сдался и кивнул.
Растяжка одним скользким пальцем принесла немного дискомфорта, три можно было еще вытерпеть, но когда в тебя пихают возбужденный член не очень то маленького размера, начинаешь задумываться — а подходит ли это место вообще для такого?
Хотя через несколько минут, которые Макс учтиво предоставил мне (ох как ему трудно это далось), я начал немного расслабляться.
— Да.. а.. вай уже, ох.
Дементьев сразу же вышел из меня, а после, не дав опомниться, вошел на всю длину, получая в награду протяжный мой стон смешанный с криком, который утонул в
умопомрачительном поцелуе.
Сначала были медленные, плавные движения, Макс, наверное, все ещё боялся причинить вред, но они вскоре переросли в несдержанные и опьяняющие...
А дальше все шло как в тумане: мои слишком
развратные стоны и его рыки в ответ;
рваные и
горячие касания губ везде, куда можно было дотянуться; быстрые движения, от которых хочется громко кричать и просить большего; и бурный конец, когда перед глазами появляются мириады ярких звёзд.
° ° °
Открыв глаза, я со счастливой улыбкой могу сказать, что это самое приятное утро, которое было у меня. Предо мной лежал виновник этого отличного настроения. Дементьев мирно спал. Его волосы хаотично разметались по подушке, на лице отражалось умиротворение, а губы были чуть приоткрыты. По ним очень захотелось провести пальцем — что я, поддавшись мимолетному порыву, сделал. В ту же секунду я почувствовал, как Макс открыл глаза и взял мой палец в плен своего рта. Он начал нежно покусывать подушечку, а после медленно отстранил мою руку и переплел наши пальцы, как бы показывая, что он меня никуда не отпустит.
— Доброе утро, как спалось? Ничего не болит? — прищурившись, чуть хрипло от сна, спросил он. В его голосе читалась забота и сытость. Макс был похож на большого домашнего кота, которому отдали целую банку сметаны (осталось только почесать ему «пузико»).
— Доброе, ммм, вроде, все прекрасно. Я пока еще не вставал с постели, чтобы ощутить в полной мере твои старания.
Дементьев улыбнулся, привстал и, наклонившись надо мной, прошептал в самые губы:
— Люблю тебя,
мой милый Тёма, — и втянул меня в нежный поцелуй.
— Тоже, — ответил я и увлек его в чуть более жаркий.
Разве просыпаться утром с любимым человеком, ощущая его тепло - это не счастье? Что вообще подразумевается под этим, заставляющим людей улыбаться раз за разом, словом? Для каждого человека — что-то свое, родное. Любой, хотя бы раз, должен прочувствовать это сам.
А если счастье еще не побывало у вас, всегда можно попробовать найти его и утром, сидя на сосне - нужно всего-лишь завести змею.
