Твой последний раз

— Мы на месте? — Да, это здесь. Я совру, если скажу, что моя спутница была несимпатична. Нет, она была очень и очень красива. Просто… по-своему. Эта красота была не тем, что думают об этом слове большинство людей. Готов поспорить, увидев её, вы не оскорбите её, но и не скажете ей комплимента. Вы не найдёте слов, чтобы описать свои чувства. Эта красота будет понятна не всем. Что же касается тех, кто её видит… Я не знаю. Честно, не знаю. Ничего не могу об этом сказать. Она сняла туфли на невысоком каблуке, осторожно поставила их на землю и попыталась прочувствовать её ногами. Она улыбнулась: — Знаешь… А это очень приятно. По её ногам ползли маленькие муравьи. Я удивился. Она говорила, что боится насекомых, и муравьёв в том числе. В другом случае она бы так не поступила. Но пока у неё есть время, пусть наслаждается. Она задрожала. Несколько раз вздохнула и просто стояла на месте, не шевелясь, не дыша, не думая, не разговаривая. Это был знак. — Ты готова? — Да. Я осторожно положил её торсом на рельсы. Чтобы она не встала, я крепко связал её. Достаточно крепко для этого. На её лице не было ничего. Улыбка, печаль, тоска — ничего не было. И лишь кое-где я видел следы страха. Всё нормально, так и должно быть. Что чувствую я? Мне всё равно. Эту девушку я вижу впервые. О ней я не знаю ровным счётом ничего: ни настоящего имени, ни то, что это вообще за человек, ни то, почему она это делает. Да и не нужно было мне всё это знать. Единственное, что меня беспокоило: а не припишут ли мне убийство за это? Думаю, нет, мы провернули всё достаточно хорошо. В общем-то, моя работа на этом закончена. Всё, что от меня требовалось: лишь помочь ей, сделать так, чтобы её попытка удалась. Но мне было скучно. Да и не хочу я пропускать подобное зрелище, не каждый же день о таком просят. Я тоже сел на рельсы рядом с ней: — А в ад не боишься попасть? — Нет. Я не верю в Бога. А если он и есть, то я уверена, что готова к аду. — Вот как. А не боишься, что не похоронят? — Моя смерть — не праздник. Не нужно добавлять к ней красок, — разозлилась она, — Мне всё равно, как я буду выглядеть, что со мной будет после неё и всё в таком духе. Когда это всё будет, я уже умру. Эх, тут она права. Я до последнего думал, что это — лишь попытка привлечения внимания. Да, она не спланировала всё безупречно, но я не могу сказать, что плохо. Это решения было принято раз и навсегда. — А чем жизнь-то не устроила? На это она мне не ответила. Это не моё дело, мне просто интересно. — Хм, ладно. А не боишься причинить кому-либо боль? У тебя есть же близкие люди. — Если бы это для кого-то имело значение, я бы не решилась на это. Я не нужна никому и ничему здесь. Я даже не мусор, я просто ничто. Я понял, что это значит. Как ни странно. — Как ты поняла это? — Не раз доказывали. — А что насчёт себя? — Не могу любить того, кем я являюсь. Я хотел спросить ещё что-то… Но передумал. Не нужно это. Я понял, что у неё нет смысла. Нет цели и желания. Нет разницы, жива она или умрёт, но жизнь для неё — вечное страдание. — Хоть бы записку предсмертную оставила… — Я же сказала: я не хочу это афишировать! — Да ладно, ладно, извини. Ты всё равно скоро умрёшь, просто хочу узнать о тебе побольше. Ладно, вот ещё вопрос. Что ты чувствуешь? — Если честно, мне страшно. Да, я хочу жить. Но не могу себе этого позволить. Пусть будет, как будет. Это не приносит мне ни счастья, ни грусти. Но сама я бы на это не решилась, страшно же. Встала бы, ушла и потом всю жизнь винила себя в этом. Правильно ли это? Не мне судить. Стук колёс. Скоро подъедет поезд. Колёса проломят её рёбра и её внутренности нарисуют кровавую картину на железной дороге. Я говорил ей, что если положить голову, будет вернее, но потом пришёл к выводу, что нет особой разницы. Всё равно тошнотворной картины не миновать. Он всё ближе. Я решил проявить немного доброты. Пусть умрёт хоть с оттенком иллюзорного счастья. Всё равно это будет последним, что у неё есть. Всё равно её скоро не станет. Мне-то всё равно, но хоть совесть мучить не будет. — Знаешь, ты зря это сделала. Не знаю, как объяснить, но я более чем уверен, что полюбил бы тебя и мы были бы счастливы. Ну, просто допустим, что это моё признание тебе. Какая глупая ложь. Но именно она сделала её на секунду очень счастливой. Я ушёл достаточно далеко. Её сбило. Я знаю её чувства. На пару секунд её охватила невообразимая боль, но только пару секунд. После этого — ничего. Конец. Мне по прежнему всё равно. Я просто рад, что помог ей в последний раз.