Вина двоих

      Открыв дверь, Чуя увидел Ацуши, в одной руке которого была пачка бинтов, а в другой бутылка вина. А на лице застыло чувство вины.       Чуя усмехнулся про себя и впустил парня в квартиру. Взгляд тигрёнка метался по комнате и довольно часто цеплялся за фигуру рыжего мафиози. Тот в свою очередь не спешил, понимал, что Ацуши сейчас прорвёт.       Они оба сели на диван, продолжая хранить молчание.       Ацуши, всё же, первым нарушил молчание: — Всё ещё болит? — спросил он, протягивая пачку с бинтами. Чуя принял её, но пользоваться не стал. — Бывало и хуже, — ответил он, откладывая ношу. — Конечно, нам бы хотелось иметь кого-нибудь на подобии вашего врача, чтобы залечивать раны.       Ацуши нервно рассмеялся: — Поверьте, вам бы не хотелось.       Опять между ними повисло молчание. Чуя встал с дивана и взял из рук Ацуши вино, которое тигрёнок сжимал так сильно, что бутылка с минуты на минуту должна была лопнуть. — Немецкий Рислинг. Одно из моих любимых… К тому же недешёвое. Ты купил его сегодня? — Нет, я получил его несколько дней назад и хотел принести на наше следующее свидание, но… Сами понимаете, что дальше случилось.       Ацуши резко замолчал и опустил голову. — Простите меня. — Не извиняйся передо мной, — резко огрызнулся Чуя, чем немного напугал Ацуши. — Мы выполняли свою работу. Ты — свою, я — свою. В конце концов, это должно было произойти. К тому же, я вдавил тебя в землю изо всех сил, чтобы ты не смог драться со мной. — Я не хотел драться с вами, но… — Я тоже не хотел. И не хочу. Но… между нашими организациями всегда будут натянутые отношения. — Я знаю, что вы правы, но… — Ацуши хотел что-то сказать, как защититься или же повиниться. Но слова не шли. Тигр сжал руки в кулаки и уставился в пол. Ему было от самого себя противно. — Ты хочешь расстаться? — мягко спросил Чуя. Ведь это логично. Они из разных миров, из разных организаций. Им всегда будет трудно, если они продолжат.       Ацуши качает головой так быстро, что, кажется, что у него сейчас закружится всё перед глазами. На самом деле он сдерживает слёзы.       Чуя вздыхает: — Ситуация не изменится, Ацуши. Мне нравится работать на Портовую мафию, а тебе — в агентстве. Если бы ты когда-нибудь захотел стать членом мафии, то я бы тут же назвал бы тебя идиотом. И, я надеюсь, что если и у меня появятся мысли перейти к вам в агентство, то ты тут же вправишь мне мозги. — Чуя-сан… — это правда. И вслух это сказал именно Чуя. — Если это станет проблемой, то мы не сможем видеться, — говоря это, Чуя старался не смотреть на тигра. — И мне не нравится, что ты наказываешь себя за то, что ты должен был сделать.       Через несколько секунд Ацуши ответил шёпотом: — Вы были слишком добры ко мне, Чуя-сан. С самого начала.       Чуя заскрипел зубами: — Я напал на тебя… — Но, как вы и сами сказали, это то, что вы были обязаны сделать. Не надо корить себя за это. — В этом мы с тобой похожи.       Ацуши усмехнулся. По его щекам катились слёзы. — Вы правы. Это никогда не изменится. Но я не могу отказаться от вас. Я уже не могу представить свой свободный вечер без вас, Чуя-сан.       Черты лица Чуи смягчились. — Глупый тигрёнок. — А вы — глупый мафиози, — рассмеялся сквозь слёзы Ацуши. — Я пойму, если вы не захотите продолжать со мной встречаться. Но я всё равно хочу быть с вами. Так что, если… вы, всё же, не считаете это препятствием…       Чуя поднял за грудки Ацуши и прижал к себе, тигр вжался в тело мужчины, продолжая лить слёзы. — Похоже, мы застряли друг в друге, мой тигр.       Ацуши поднял заплаканное лицо и улыбнулся: — Похоже на то.       Больше не сдерживаясь, Чуя припал к столь желанным губам. Этот поцелуй первый на их практике, который наполнен отчаяньем, но в то же время надеждой.       Нет, они уже не смогут друг от друга отказаться.       Да, им придётся пройти через ад, но рука об руку.       А кто сказал, что будет просто?