Роман в письмах

Очередное утро встречает Камиллу ярким солнцем и запахом чего-то вкусного. Одевшись, она идет на кухню, Элайджа жарит блинчики. - Где ты научился так готовить? – спрашивает она, отрывая половинку от аппетитного блинчика. - Я одинокий мужчина, которому за тридцать. А еще я пытаюсь загладить вину, - отшучивается Элайджа, но не говорить, же ей что у него было тысячелетие, что бы научиться готовить. – Хочешь, я научу тебя? Прекрасное настроение Майклсона заставляет Ками улыбнуться. Она подходит к плите и Элайджа пропускает девушку, оставшись за ее спиной. - Смотри – шепчет первородный, прижимаясь немного теснее и горячее дыхание вырывается из груди. Ками совсем забывает, куда нужно смотреть, а сердце, кажется и вовсе сейчас начнет отбивать сумасшедшую чечетку. Элайджа быстрым движением встряхивает сковороду, и поджаренный с одной стороны блин перевернувшись в воздухе, возвращается на место. - Я все пропустила – признается О’Конелл. - Ничего страшного, следующий перевернем вместе, - отзывается мужчина, немного отступая и давая передышку себе и Ками. Он же слышит ее частое дыхание и бешеные удары сердца. Когда очередной блин уже поджарился с одной стороны, Элайджа обнимает Камиллу за талию и девушка забывает что нужно дышать. Все мысли разлетаются, словно испуганные птицы. Желание обернуться и коснуться его губ настолько велико, что блондинка нервно прикусывает губу. - Просто резким движением встряхни сковороду вверх – тихим шелестом подсказывает Элайджа. - Ура – радостно кричит Ками, когда блин удачно приземляется обратно в сковороду. Майклсон все еще обнимает ее и совсем не хочется выпускать девушку из своих объятий. Камилла разворачивается в кольце сильных рук и выключает плиту. Их взгляды встречаются, в бездонных глазах Элайджи отражается не только желание, но и теплота, забота. Девушка чуть поддается вперед на встречу жаждущим поцелуя губам и Элайджа стремительно сокращает то малое расстояние что разделяет их. Прикосновение к мягким губам и кажется, земля уходит из под ног. Миг блаженства, что даже кружится голова, когда два дыхания сливаются, а мысли просто растворяются в биении ее сердца. Камилла отвечает на поцелуй, задыхаясь от охватившего желания. Ее руки обвивают шею мужчины, будто подталкивают Элайджу действовать более настойчиво. Но он лишь вздыхает, заглядывая девушки в глаза. - Не хочу тебя торопить, – его тихий шепот, доносится, словно из под воды. Пульс эхом стучит в висках, бешено гоняя кровь и так сложно не уступить своим желаниям. - Ты прав, лучше не торопиться – отзывается Камилла, отстраняясь. Элайджа прижимает девушку к плите, руки снова на ее талии. Возбужденное тело просит не останавливаться. - Хочу, чтобы ты привыкла к моим прикосновениям – на ушко произносит первородный, забираясь под легкую футболку и скользя ладонями по нежной коже. Ками чуть откидывает голову назад и опирается на плиту. От теплых прикосновений Элайджи по телу бегут мурашки, разгоряченное страстью тело, будто пластилин в его умелых руках. Девушке хочется, что бы он и вовсе ни останавливался, но громкий звонок мобильного телефона настойчиво просит обратить внимание. Элайджа губами прокладывает дорожки на шее Камиллы и, сорвав еще один поцелуй с манящих сочных губ все же отстраняется. Если бы не этот проклятый телефон, он готов был целовать ее вечно. Ками пытается восстановить сбившееся дыхание, когда Майклсон ответив на звонок, выходит в другую комнату. Голова идет кругом от пережитых эмоций. Конечно, у нее были парни и их поцелуи вызывали определенные чувства, только их сложно было сравнить с бурей, что бушевала внутри несколько минут назад. - Что ты сделал? – ошарашенный голос Элайджи, отвлекает О’Конелл от терзающих разум мыслей. Она не слышала начала разговора и не знает кто его собеседник, но разговор переходит на повышенные тона. - Ты что совсем выжил из ума! Только не говори, что ты убил собственного ребенка! - тон первородного становится угрожающим. Он нервно меряет комнату быстрыми шагами и его лицо становится мрачнее тучи. - Хорошо, что я не поехал в Новый Орлеан, тебя уже не спасти – после этих слов он просто разбивает телефон и хватается за голову, оседая на пол. Первородный в шоке от того что натворил его брат. Он боролся за Никлауса столько столетий, но все оказалось напрасно. Убить собственное еще не рожденное дитя, это настоящее безумство. Ками быстро врывается в комнату и опускается на колени рядом с мужчиной. Элайджа опускает глаза, пытаясь скрыть боль, что разрывает сердце. Ему хочется рычать от беспомощности, ведь это и его вина. Он отдал бы все за возможность иметь собственных детей, а его брат как он сказал «избавился от обузы». - Элайджа, посмотри на меня. Что случилось? - шепчет девушка, пытаясь заглянуть в потухшие от боли глаза. - Это безумие … просто безумие – шепчет Майклсон, будто в бреду, совсем не замечая О’Конелл. Лишь через несколько минут он приходит в себя и опускает голову Камилле на плечо. В ее объятиях становиться легче и боль немного утихает, только чувство вины никуда не исчезает. Возможно, он переубедил бы Никлауса, если бы только был рядом, но его не было. Не было и поэтому погиб невинный ребенок. - Прошу посмотри на меня – снова умоляет Ками, ей непривычно видеть Элайджу таким подавленным. Заметив, как по чисто выбритой щеке скользит слезинка, блондинка стирает ее прикосновением чувственных губ. Элайджа, наконец, решается посмотреть на Камиллу. Что бы он делал, если бы она не появилась в его жизни? Провел очередное столетие в одиночестве, не решаясь на новые отношения, которым долго не продержаться? Вопросы, на которые ему не найти ответы, но она стала его смыслом. Рядом с ней ему хочется быть другим, дарить нежные поцелуи и окружить Камиллу заботой и теплом. Только их счастье тоже не продлится вечно и пора признаться себе в этом, эта мысль ранит еще сильнее. - Так больно – тихим шепотом отзывается Элайджа, обнимая Ками крепче. - Идем – девушка поднимается с пола и Майклсон следует за ней. Они покидают небольшой дом, Камилла уверенными шагами ступает по горячему песку. - Ты хочешь искупаться? – плетясь за ней, спрашивает Элайджа, но Ками схватив его за руку, молча, ведет вдоль пляжа. Они идут минут пятнадцать, песчаный пляж сменяют скальные породы и вдалеке виднеется высокий утес. - Нам туда – с серьезным видом, произносит Камилла. Когда они все же добираются до места, она раздевается, оставаясь в одном бюстгальтере и трусиках. Элайджа не понимает, зачем они здесь, пялясь на стройную фигуру девушки, он еще раз отмечает насколько она сексуально выглядит. Но вот Ками подходит к нему и начинает стягивать одежду и с него. - Что ты делаешь? – шепчет Элайджа, пытаясь выровнять дыхание. - Это Утес Вины – отвечает О’Конелл будто это все объясняет. Только первородный снова ничего не понял и удивленно моргнув, продолжает смотреть на Камиллу. - Неужели ты даже не слышал об этом месте – удивляется блондинка, но Элайджа лишь мотает головой. - Тебя мучает чувство вины – произносит Ками, зная, о чем говорит. Еще совсем недавно она сама боролась с этим. Она приезжала сюда после гибели Шона, и первый раз прыгнула, это и правда помогло избавиться от чувства вины, только боль все равно осталась. – Хочешь, что бы стало легче, просто прыгни с утеса. Элайдже идея кажется полным бредом, но когда Камилла берет его за руку, делает шаг к обрыву. Переглянувшись, они прыгают вниз. Ощущение свободного полета и по телу разливается эйфория, а после полного погружения в прохладную воду и вовсе охватывает чувство необъяснимого восторга. - Ты была права – шепчет Элайджа, прижимая Ками к себе уже на берегу. Девушка с озорной улыбкой ложится на светлый песок и тянет первородного за собой. Нависнув над Камиллой, Элайджа касается ее губ нежным поцелуем и прижимается теснее. Ками заливается краской, ощущая возбужденную плоть через мокрую ткань боксеров, но желание уже с бешеной скоростью мчится по венам. Она чувствует каждый дюйм его кожи, так крепко Элайджа прижимает ее и от того все чаще бьется сердце. Губы мужчины скользят все ниже, а Ками задыхается от его ласк. Стон срывается с ее губ, когда пальчики Майклсона забираются в трусики и нежно ласкают чувствительную кожу. - Нам пора домой - шепчет Элайджа, с трудом сдерживая себя, чтобы не взять Камиллу прямо на пляже. - Нужно забрать одежду – тихим шелестом отзывается Ками, приподнимаясь на локтях. Майклсон поднимается и быстрыми шагами отправляется за одеждой, что осталась на утесе. Вернувшись, домой Камилла отправляется в душ. Ей необходимо привести себя в порядок и успокоиться. С каждой минутой проведенной рядом с Элайджей становится все сложнее бороться с желанием. Теплые струи воды помогают расслабиться, но совсем не помогают, не думать о мужчине в соседней комнате. Вспоминая его страстные объятия и откровенные ласки, блондинка шумно вздыхает. - Элайджа – томно шепчет Ками, уверенная, что никто этого не услышит. Она совсем потеряла голову и пора себе признаться, что по уши втрескалась в Майклсона. *** Пока Ками принимает душ, Элайджа решает приготовить что-нибудь на скорую руку. Он режет овощи, собираясь сделать салат. Только все его внимание обращено на ванную комнату. Шум воды и мысль о том, что Камилла полностью обнаженная стоит под горячим потоком совсем не дает передышки, снова разжигая волну желания. - Элайджа – томный шепот девушки и первородный сам не понимает, как оказался около двери в ванную. Проклиная свою сущность, он возвращается на кухню. Элайджа готов согласиться на все, только что бы быть с Ками, но он не сможет постоянно скрывать от нее монстра. А потерять ее, когда правда откроется, будет в тысячу раз больнее и уже бессмысленно скрывать от самого себя чувства к Камилле.