Величайшее тайдзюцу

Самым раздражающим, а иногда просто выбешивающим человеком Наруто всегда считал Саске. Учиха был надменным, он был самодовольным, часто смотрел на всех свысока. Наруто никогда не думал, что кто-то сможет превзойти Саске в этом достижении. Он ошибался. Когда начался бой Хинаты-чан и напарника Толстобровика, Наруто сначала удивился, увидев на табло одинаковые фамилии. Но когда Хината-чан назвала противника «братиком», изумлению Наруто не было границ. Толстобровик и Какаши-сенсей быстро прояснили ситуацию — Нейджи и Хината были двоюродными братом и сестрой, вот только Хината принадлежала к главной ветви клана, а Нейджи — к побочной. Наруто считал, что им будет трудно поднять руку на родного человека, но Толстобровик вновь прояснил, что побочная ветвь ненавидит главную, это обозначало, что у Нейджи преимущество перед доброй Хинатой-чан. А затем Нейджи заговорил. И Наруто понял, что большего мудака он не встречал в своей жизни, несмотря на обширный опыт, на то, что он сталкивался с нукенинами, предателями, головорезами, тиранами и трусами. Нейджи был самым мерзким, самым отвратительным созданием в мире. Каждое его слово было пропитано ядом и гнилью, то, что он говорил было отвратительно и оскверняло всё, во что Наруто верил всем сердцем. В ушах Наруто звучала дикая какофония, жутчайший диссонанс из скрежета пенопласта, стона несмазанных ворот, писка недосягаемого комара и звучания расстроенного сямисена в руках безухого дилетанта. Узумаки пытался даже представить, что Нейджи — женщина (ведь он вёл себя хуже даже самой глупой бвабва), но даже с его длинными волосами он не казался никем иным, как мужчиной (что не мешало ему быть мудаком). О, как же Наруто жалел, что Великое Тайдзюцу было таким избирательным! Началось всё со смехотворного упрёка Хинаты-чан в доброте и сострадании. Наруто, встречавший это явление очень редко и только у считанного по пальцам одной руки людей, даже зажмурился от возмущения. Затем этот мудак сказал, что люди не могут измениться, что неудачники останутся такими, несмотря на приложенные усилия — это была полная ерунда, противоречащая всему, во что Наруто верил, к чему все эти годы шёл, сцепив зубы. Затем этот мудак сказал, что изменить свою судьбу невозможно, и Наруто не выдержал. — Судьбы не существует! Хината-чан, наваляй ему! Хината подняла глаза. — Наруто-кун… — Мне больно на это смотреть! Покажи ему, чего стоишь! И Хинату словно подменили. Она твёрдо кивнула Наруто и встала в какую-то очень крутую стойку. Толстобровик пояснил, что это клановый стиль Хьюга, сильнейшее тайдзюцу селения. Наруто расхохотался от такой нелепости. На удивлённый взгляд круглых глаз Толстобровика он только махнул рукой — уж ему-то хорошо известно, какое тайдзюцу доступно только самым крутым Хокаге! Но в любом случае, Хината была великолепна и смертоносна. Она двигалась со скоростью молнии, руки её мелькали так быстро, что превращались в размытые полосы. Наруто с неудовольствием подумал: если бы ему довелось столкнуться с этой девушкой, задницу его, крутейшего будущего Хокаге, надрали бы с поразительной лёгкостью. Наруто во все глаза следил за поединком, краем уха слушая пояснения сенсеев о клановом стиле, который был предназначен для атаки внутренних органов и каналов чакры, и время от времени издавал подбадривающие вопли. Какаши-сенсей что-то рассказывал про особые глаза, способные видеть какие-то каналы, но это было слишком сложно, так что он просто решил, что Хината-чан крута. А затем, когда Хината вроде бы попала в Нейджи, тот впечатал ладонь ей в грудь. Изо рта девушки брызнула кровь, и она пошатнулась. Пальцы Нейджи пробежались по её руке, а затем засранец задрал рукав сестры. Предплечье Хинаты было покрыто небольшими синяками. Тем временем Какаши-сенсей рассказывал насчёт тенкецу, что есть особые точки, которые не может видеть даже Шаринган, которые поразил засранец Хьюга. Для Наруто это было слишком непонятно, поэтому он сосредоточился на происходящем на арене. От кажущегося небрежным толчка ладони Хината отлетела и рухнула на одно колено. И вновь Нейджи стал нести абсолютную чушь, вновь стал рассказывать о разнице между гениями и неудачниками, и Наруто почувствовал, как у него заскрипели зубы от бешенства. Но Хината не сдалась. — Я… никогда… не отступлю… — еле выговаривая слова, сказала она. — Таков мой путь ниндзя! Наруто удивлённо вытаращил глаза. — Я знал, что Хината-чан сильная, но чтобы настолько? — Вы с ней чем-то похожи! — внезапно заявил Толстобровик. — Точно! — тихо сказала Сакура-чан. — Она постоянно наблюдала за тобой… Наруто потряс головой. Хината-чан? Она ведь с ним едва перекинулась парой слов. Ну и ещё заботилась о нём перед распределением команд. А ещё предлагала списать. Ну и предложила жутко крутую мазь после боя с Кибой. Да нет, не может быть! — Нейджи полностью перекрыл Хинате тенкецу, она больше не сможет использовать Джукен, — сказал Какаши-сенсей. — Исход боя предопределён. Наруто зарычал от бешенства. Это была совершеннейшая ерунда! Ведь Хината-чан так старалась, она приложила так много усилий! — Хината-чан! Не сдавайся! — закричал он. И Хината вновь бросилась на противника. Её руки замелькали быстрее молнии, нанося град неуловимых ударов. Она была великолепна, это самое завораживающее зрелище, которое Наруто когда-либо видел в жизни. Но всё было тщетно. Тяжёлый удар ладони Нейджи обрушился на грудь Хинаты и у неё вновь изо рта брызнула кровь. Хината рухнула на землю. — Удар прямо в сердце. Жаль, но вряд ли Хината снова поднимется, — сказал Толстобровик-сенсей — Из-за того, что не может продолжать схватку… — начал проктор. — Не останавливайте бой! — закричал Наруто. — Идиот! Она без сознания! Она может погибнуть! — накинулась на него Сакура-чан. Наруто покачал головой. Они не понимали! Они ничего не понимали! Хината-чан — шиноби, у неё свой путь. И все её усилия, все тяжёлые шаги, что она проделала, будут обесценены, если она сдастся! Хитата упёрлась рукой в пол и медленно встала на подкашивающиеся ноги. Она была великолепна! — М-м-мы ещё не… закончили… — тихо сказала она. — Вы зря пытаетесь казаться сильной. Вы едва стоите на ногах. Вам с детства досталось слишком тяжёлое для вас бремя наследницы. Но вы слишком слабы и ненавидите себя за эту слабость. Не пытайтесь, люди не могут измениться, такова их судьба! — извергал совершеннейшую чушь придурок Хьюга. — Так для чего пытаться? Просто сдайтесь! — Нет, Нейджи-нии-сан… — еле слышно сказала Хината. — Ты заблуждаешься. Больше всех страдаю от своего бремени не я, а ты… Лицо Нейджи исказила гримаса ненависти и он бросился на Хинату. — Генин Хьюга! Бой закончен! — крикнул проктор. Но брат Хинаты-чан не слушал, он мчался, вытянув вперёд ладонь. Наруто перемахнул через перила и бросился вперёд, понимая, что ему не успеть, что Хината-чан, такая добрая, сильная и отважная сейчас… Наруто так и не понял, что произошло. Всё случилось в доли мгновения — вот Нейджи несётся вестником неминуемой смерти, а вот он остановлен, скручен и жёстко зафиксирован проктором и тремя сенсеями. — Хината-чан! — Узумаки кинулся к рухнувшей на землю девушке. — Хината, ты как себя чувствуешь? — Наруто-кун… — прошептала Хината. — Я… смогла… хоть немножко измениться? Это был нелепый вопрос! Хината-чан была очень сильной, она становилась всё сильнее с каждым днём! — Эй, неудачник! — раздался сзади исполненный ненависти голос. Наруто вскочил, резко развернувшись, в бешенстве взглянув на ублюдочного Хьюга. — Не пытайся болеть за других, если ты — ниндзя! — сказал он. Ну, Наруто бы сильно удивило, если бы этот урод сказал что-то умное. Ведь шиноби, которого ведёт Воля Огня, всегда будет поддерживать своих товарищей, радоваться их победам и переживать их неудачи! — И знай, судьбу не изменить! Кто родился неудачником, тот им и останется! Этого Наруто вынести не мог. Он зарычал и бросился на этого ублюдка. Но не успел он сделать и пары шагов, как дорогу ему заслонил Толстобровик. — Отойди! — крикнул Узумаки. — Наруто-кун, я прекрасно тебя понимаю! Но драться можно только на официальных матчах! Наруто нахмурился, слова Толстобровика его не убедили. Он должен показать этому уроду. — Наруто-кун, нам предстоит третий этап экзаменов! Может быть, с ним встречусь я, может это будешь ты. И тогда мы узнаем, сможет ли обычный человек победить гения! Узумаки неохотно кивнул. Придурок Хьюга вновь открыл свой поганый рот, что-то сказав Куренай-сенсей, та прокричала что-то в сторону, но Наруто ничего не слышал из-за тяжёлой пульсации крови в ушах. Он невидящими глазами смотрел, как подбегает команда медиков, как укладывает Хинату-чан на носилки и спешно уносит. Наруто подошёл к луже крови, оставшейся на месте, где только что лежала Хината, и обмакнул в неё свои пальцы. Узумаки вытянул в сторону Нейджи сжатый кулак. — Кровью Хинаты-чан, я, Наруто Узумаки, обещаю, что вобью твои поганые слова тебе в глотку! Наруто смотрел на ублюдочного Хьюга поверх костяшек своего кулака, своих костяшек, которые ещё в прошлом бою были сбиты в кровь, а теперь, после мази Хинаты-чан, демонстрировали безупречную гладкую кожу. Он, Наруто Узумаки, исцелялся быстро, как… как… как Узумаки! Странная полуоформленная мысль пронзила разум Наруто. — Ладно, некогда болтать с кем-то настолько жалким, как ты! — бросил он в сторону начавшего что-то говорить Нейджи и помчался вслед за ирьёнинами. Он смутно помнил коридор, в который они пошли, ориентировался по редким каплям крови на полу. Добежав до закрытой двери, он сложил руки в Ин. — Каге Буншин но дзюцу! Появившиеся рядом с ним несколько клонов на этот раз не казались ни глупыми, ни смешными. В их глазах пылало неукротимое голубое пламя, а лица были свирепыми и сосредоточенными. На бегу Наруто ухватил двоих собратьев за плечи, а те схватили соседей. — Вторжение Узумаки! — закричали все вместе, и огромный человеческий таран ударил в дверь, напрочь выбивая её. Сквозь дым развеивающихся клонов Наруто вбежал в операционную, где на столе лежала Хината-чан. Над ней, склонившись, с руками, окутанными зелёным сиянием, стояли два ирьёнина. — Прочь! — заорал Наруто. — Пустите меня к ней! Медики пытались загородить дорогу, но Наруто бросился к ним в ноги, кубарем прокатился мимо и вскочил, на ходу кунаем вспарывая себе рукав. Он склонился над Хинатой и потряс её за плечо. — Хината-чан, очнись! Очнись! Девушка приоткрыла глаза. — Н-наруто к-кун… — Кусай меня за руку! — он грубо прижал предплечье ко рту Хинаты. — Сейчас! Опешившая девушка, получив приказ, рефлекторно сжала челюсть и Наруто с огромным облегчением почувствовал, как в месте укуса образовывается ледяной холод, как его тело охватывает неожиданная слабость. Когда через несколько секунд Хината, покраснев как свекла, оторвалась от его предплечья и закрыла лицо ладонями, Наруто громко рассмеялся. Подоспевшие ирьёнины грубо оттеснили его в сторону и склонились над пытающейся встать девушкой. Их руки вновь окутались зелёной чакрой. — Эй, Узумаки, ты что сделал? — через пару мгновений изумлённо воскликнул один из них. — Вот именно — Узумаки! — ответил Наруто, разглядывая чёткий шрам в виде отпечатка зубов у себя на руке. — Кстати, не знаете, где сейчас генины Кусы? * * * Наруто ещё недолго побыл в операционной, пока не убедился, что с Хинатой-чан всё в порядке. Девушка пребывала в полном смущении, но, по словам медиков, была здорова, и это было главным. Затем Наруто отвёл одного из ирьёнинов в сторону и всего через несколько минут его предплечье украсил второй отпечаток зубов, а Панда, которую, как оказалось, звали Тентен, составила Узумаки компанию по пути на арену. Наруто до зубовного скрежета хотелось посмотреть на бой Толстобровика, и Тентен-чан в полной мере разделяла это стремление. Они бегом неслись по коридорам, но к началу боя не успели. Когда Наруто в сопровождении куноичи, которой вроде бы положено пролежать в госпитале не одну неделю, взбежал на зрительский балкон, битва была в самом разгаре и, возможно, приближалась к кульминации. Толстобровик стоял на полуразрушенной арене, сжав кулаки. Но это был не тот человек, с которым Наруто был знаком. Глаза его горели белым пламенем, тело окружало зелёное сияние, вокруг, вздымая в воздух обломки бетонного пола, струился водоворот синей видимой чакры. Волосы Толстобровика стояли дыбом, кожа была ярко-красной, а горло издавало почти звериный рёв. Напротив него с непроницаемым выражением лица стоял красноволосый генин из Суны (напарник и брат той девчонки, что последней познала Великое Тайдзюцу) и сказать, что он выглядел странно — ничего не сказать. Кожа суна-нина была покрыта трещинами, словно у плохо обожжённого горшка, а вокруг струились потоки песка. А затем Толстобровик пропал. Вот он стоит на одном месте, вот в воздух шрапнелью взметаются обломки пола, вот Толстобровик появляется возле противника и ударяет его ногой в подбородок, подкидывая высоко вверх. Пока красноволосый пребывал в полёте, Толстобровик словно разделился на несколько человек — и каждый из них наносил невероятной силы удар, от которого расходилось белое кольцо становящегося видимым сжатого воздуха. А затем он возник перед противником и провёл сокрушительную серию ударов кулаками тому в живот, а затем, захлестнув его размотанным бинтом, нанёс последний удар — вбивающий глубоко в плиты пола. Толстобровик победил и это была впечатляющая победа. Когда пыль и песок рассеялись, Наруто был удивлён, что красноволосый может шевелиться — пусть столкновение с полом немного смягчила подушка из песка, но никто из известных ему людей не мог бы пережить такую атаку. Толстобровик стоял на коленях, упираясь в пол, и тяжело дышал — очевидно, столь сокрушительная атака отняла у него последние силы. К ужасу Наруто, Суна-нин вытянул ладонь, и два потока песка взметнулись в сторону пытающегося подняться Толстобровика. Жёлтые песчаные ленты охватили его руку и ногу, а затем красноволосый сжал ладонь в кулак. Раздался треск и Толстобровик громко закричал. — Умри! — произнесли губы шиноби Сунагакуре. Волна песка поднялась в воздух, чтобы обрушиться на покалеченного генина. Но на её пути возник Толстобровик-сенсей. Он взмахнул рукой, и летящая смерть бессильно рассеялась в воздухе. — Хватит! — Почему? Почему? — красноволосый медленно встал и с безумным лицом запустил пальцы в растрёпанные волосы. — Почему ты помог ему? Толстобровик-сенсей не замедлил с ответом. — Потому что он — мой драгоценный ученик. Потому что он один из тех, кого я люблю! Суна-нин развернулся и пошёл прочь. Потоки песка жёлтыми лентами устремились к нему, формируя на спине большой сосуд. — Победитель — Гаа… — сказал проктор, но тут же запнулся. Толстобровик, распростёртый за спиной учителя, медленно встал на дрожащие ноги и вытянул вперёд уцелевшую руку в узнаваемой стойке своего тайдзюцу. — Ли, всё в порядке, всё закончено! — начал говорить Толстобровик-сенсей, но Наруто уже не слушал. — Панда-чан, пойдём! — он ухватил девушку за плечо, и они спрыгнули на арену. Когда они подбежали к едва стоящему Толстобровику, Наруто изумился — тот стоял с закрытыми глазами, потеряв сознание. — Победитель — Гаара! — наконец-то заключил проктор. — Гай-сенсей! Нет времени! — закричала Панда. — Тентен? Как ты… — Быстрее, Толстобровик-сенсей, тащите его к медикам! — закричал Наруто. Он быстро окинул взглядом обстановку и расхохотался, увидев лицо Нейджи, который своими вытаращенным глазами недоверчиво смотрел на обнимающихся Хинату-чан и Куренай-сенсей. Мотнув головой, он помчался за зелёным сенсеем — сегодня его руку украсит третий шрам.