Дурак.

      Вряд ли в женских романах это бывает так: один уставший, немного (как всегда) покалеченный, после осознания, что ему некуда идти, прется к дому гиперактивного подростка, надеясь, что ему хотя бы разрешат принять ванну, а там уже посмотрим. Второй слушает в своей комнате новый альбом уже давно забытой группы и притоптывает ногой.       Прямо сейчас, в прямом эфире.       Если бы жизнь Стайлза была бы телешоу, он, скорее всего, единственный бы не смотрел эту херню. Оборотни, друиды, банши и тесты по экономике раз в две недели. Стилински практически уверен - еще пара месяцев, и он начнет курить.       -Стайлз? Ты дома?       Этот чертов голос подросток узнает где угодно, правда. Как будто ему и без него сегодня недостаточно. Вообще, парень только сейчас подумал, что в список всего этого синопсиса, в сценарий, давно пора добавить подростковую влюбленность в главного альфу-оборотня, у которого серьезные проблемы с человеческими эмоциями и проявлениями той внутренней части, отвечающей за человека.       -Только не говори, что что-то случилось. Я хотел сегодня вечером сделать вид, будто вся моя жизнь не летит к чертям собачьим. В прямом смысле собачьим, понял? Игра слов, Дерек, такая, к сожалению, реальная, - Стайлз поворачивается лицом к мужчине, что стоит на входе в комнату. - Боже, чувак, с тебя кровь льется, прям на пол! Я убирался сегодня утром, блин!       Хэйл и рад бы съязвить в ответ, но единственное, что он может сделать - съехать вниз по стене и прикрыть глаза. То есть и это выглядит довольно эффектно, но терять сознание он не планировал. Стайлз матерится себе под нос. ***       -Он отключился у меня в комнате. Я затащил его на кровать, выдраил весь дом, чтобы к приходу отца все было в порядке, а потом спустился на кухню съесть заныканную пиццу, а когда вернулся - его и след простыл. Мне пришлось сжечь свое постельное белье, я серьезно, - Стилински без остановки вываливает все Дитону, не столько от того, что ищет помощи, сколько от простой нужды выговориться.       Друид кивнул и отошел к своим "банкам-склянкам", как окрестил их Стилински. Почти десять минут спустя (парень не считал, просто как-то случайно заметил) ветеринар вернулся с каким-то порошком.       -Если увидишь Дерека в таком состоянии снова, почему-то я в этом не сомневаюсь, - мужчина улыбнулся, - намажь раны этим. Ничего, если попадет внутрь, будет даже хорошо. Полезно. Рано или поздно поймешь все тонкости, у тебя дар к подобному. Ты не друид, Стайлз, - заметив лицо юноши, поспешно добавил Дитон, - просто ты отлично бы с этим справился, понимаешь? Это твоя, так сказать, стезя. Я был бы рад тебя обучать, если тебе это интересно. ***       Все понимают, что все летит к чертовой матери, когда Стайлз спустя три недели все еще путает содержимое "банок-склянок". Выражение также плотно вошло в жизнь, как и проблемы, доставляемые Стилински. Дитон снова и снова повторяет Скотту о том, что парню просто нужно время, что к подобному нужно адаптироваться, когда МакКол в третий раз просит помочь. Сегодня все не так плохо, как в начале месяца - все лишь раздражение и зуд в тех местах, где к нему прикасается Арджент, но это не значит, что все хорошо. И это еще полбеды.       В первый раз со Стайлзом это случилось на химии - подросток упал на пол во время урока и кричал, буквально вопил от боли. Скотт выкрутился, соврал, что новые таблетки, что пришли на замену Аддералу, вызывают приступы мигрени у друга. На самом же деле Дерек в этот момент разбирался с соседней стаей, которая посягнула на территории, и ему разорвали бок.       Жить с тем, что ты чувствуешь любую боль, принесенную альфе-оборотню с серьезными проблемами с социализацией - тяжело. Дерек всегда будет Дереком, это значит, что договариваться Хэйл не умеет и решает любые проблемы с помощью насилия. Поэтому в те дни, когда Стилински теряет сознание от боли и отключается в те моменты, когда все очень плохо, он говорит, что ему везет. Связать себя с конфликтным оборотнем - мазохистом (Стайлз почти уверен, что у Хэйла нездоровые наклонности) хреново. Радует хотя бы то, что видимых и открытых ран нет, это хотя бы только ощущения, весьма неприятные, но это говорит неубиваемый оптимизм подростка. Еще пара дней и он свихнется, он уверен.       И самое поганое то, что Хэйл знает об этой "связи". Хоть бы не подставлялся лишний раз, но черт, кажется, он начал рисковать жизнью еще больше и чаще, чем обычно. Как назло.       Когда Дереку пробивают голову во время очередного боя, Стайлз лежит на полу в своей комнате и кричит. Он обещает себе, что больше никогда не подойдет к столу Дитона, и радуется только тому, что отец остался на ночь на работе. Когда все резко прекращается, Стилински даже подумать не может о том, что альфа мертв. "Этот сукин сын еще всех нас переживет", - думает Стайлз.       Через полчаса парень не выдерживает и идет на кухню. Он берет нож и осторожно проводит лезвием по своей руке, там, где можно спрятать рубашкой и ждет. Он сам не до конца уверен чего именно ждет, сидит на кухне и читает свои конспекты - тесты по экономике никто не отменял.       -Что ты делаешь? - голос буквально рвет тишину в доме шерифа и Стайлз глупо крутит головой, пытаясь взглядом выхватить силуэт оборотня.       -Я...ну знаешь, я переживал. Вдруг твою дурацкую голову открутили насовсем. Поэтому решил попробовать, вдруг супер-сильная-чувствительность работает в обе стороны, - парень пожимает плечами.       -И ради этого стоило себя калечить? Да, работает.       Дерек переводит взгляд на свою руку, на которой естественно нет и следа, а потом медленно косится на руку Стилински.       -Все нормально, чувак, не переживай. Я тут пару дней назад почувствовал каково это, когда твое ребро протыкает твое же легкое, так что порез на руке пережить можно.       -Дурак, - говорит Дерек. Заглядывает в шкафчик так, будто это и его дом тоже, достает бинт и что-то обеззараживающее.       -Я не хотел этого. Не хотел, чтобы так вышло, - отвечает Стилински, имея в виду все то, происходит между ними последнее время, - мне тоже от этого больно, ясно?       Дерек опускает взгляд в пол, когда заканчивает перевязывать руку подростка. Стайлз смеется, как придурок, потому что он сказал нечто очевидно-глупое. Снова. Как всегда. А потом он замечает, что Хэйл так и не отпустил тонкую кисть. Стайлз думает о том, что если Дерек и умеет извиняться, то выглядит это жалко.