Везет по жизни

      POV Мелифаро.       Я, наверно, еще с час сидел у маленького домика, после того как удостоверился, что слежка и без меня ведется в полной мере. Конечно, шеф отпустил меня на все только существующие стороны, но я решил пошалить. Им можно, значит, а мне нельзя? Тем более они бессовестно стырили одолжили мои лоохи. Когда эти барышни уснули, я залез к ним в спальню и…съел их станцевал. Мало кто знает, но танцую я как бог. Может быть, и еще бы пошалил, если бы Джуффин не позвал меня обратно в Дом у Моста. И зачем, спрашивается?       POV Ксюша.       После нашего выступления мне снились жирные коты, карандаши да единороги. Красота. Проснувшись, мы внезапно осознали, что едой, в доме, который выставили на продажу, и не пахнет. Так как завтрак в ближайшем трактире за счет казны Короля не прельщает, решили вернуться туда, откуда только вчера сбежали.       По пути, мы обсуждали бесподобные навыки танца нашего ирода проклятущего. Счастье мое каким-то образом смогла прочитать память одной из вещиц. Индийское кино отдыхает! Не хлопали только потому что боялись, что он убежит с видом оскорбленной невинности. Ну и пусть это всего лишь голограмма. Мелифаро, он и в клетке для попугаев (ну, или голограмме)- Мелифаро.       На улице было довольно тихо. Видать, мы рано проснулись. И в Управлении гробовая тишина. Даже Бубута в привычной своей манере не орет. Надо будет, кстати, познакомить его с матом, а то все дерьмо да дерьмо. Скукота. Дверь Зала Общей Работы была приоткрыта. Ну зашли мы туда, а там такая прелесть. Все спят пьяненькие. Таня пнула ближайшее к ней тело (судя по разноцветным тряпкам, то был Мелифарушка) — ноль реакции. — Что делать будем? — спросила шепотом, осматривая комнату. — Предлагаю… танцевать! — сказала подруга, да как давай зажигать.       Если бы мы были в индийском кино, то такие дикие танцы, были бы в порядке вещей. Вспомнить хотя бы ирода. Хотя… Лично я танцевать так вообще не умею, поэтому мои движения больше походили на судороги и конвульсии, в следствие передоза какой-нибудь травки. Наша зарядка длилась недолго, потому что на любимую работу пришла селедка. Ему не повезло споткнуться об все там же валяющегося Мелфа и упасть прямо на Куруша. — О, вот и зрелища. А где хлеба? — вставила Ктулху. Я порылась у себя в папке, но не нашла моего возлюбленного рисунка. — Танюх, рисунок исчез. Это типо все? — Ну, походу. А ты что скажешь, Селедка?       Шурф приподнялся, и мы увидели нормального буривуха, лежащего на полу. В волосах у нашей истины спряталось перышко, которое он незамедлительно смахнул. — Но, леди, я не селедка. И, должен заметить, ваше поведение все так же оставляет желать лучшего, — Шарф поднялся и отряхнулся. — Зачем вы вернулись, раз сбежали? — За едой пришли, конечно же. — Милый, ты как? — забота о птицах- наше все! А тот рисунок- не мой! Да-да, вас жестоко обманули! — Мне интересно проводить время с людьми, но до тех пор когда меня это не касается, — проворчал Куруш, взлетая на свой любимый шкаф. — Ребята, встаём! Кина не будет, электричество вырубили! — заорала дурниной моя дражайшая подруга. — Мааам, ну ещё пять минуточек, — это уже я.       А почему это никто не встаёт? Мы недостаточно громкие? Нам не хватает децибел? — Предлагаю послать зов уборщиками, чтобы они забрали с собой этот мусор, — а она жестока для доброго человека… — Леди, я искренне не понимаю, кто вам дал на это право. Тем более оскорблять Тайных сыщиков в их же присутствии не делает вам чести… И да, мне было бы все еще хотелось услышать ваши имена, если вы не против. — Да блять, мне каждому это повторять? — Ктулху она. Ну, или Таня. А я Ксюша. Всем здасте, — как в пустоту честное слово. Да что с ними? Лежат и лежат. Вставать не собираются. — Благодарю. А теперь я бы попросил вас покинуть помещение. — Что?! — завопили мы. — Я уже вызвал Меламори, она любезно согласилась провести вас домой. Адрес скажете ей. — А с чего ты взял, что мы с ней пойдем, а? — Языческий бог не любит, когда ее насильно куда-то посылают. — Это не обсуждается. С моими коллегами явно что-то случилось, вы будете мешать мне проводить расследование. И потом, все-таки посторонним здесь не место…       Я окинула лежащих быстрым взглядом. Подошла к каждому и проверила дыхание. Такое ощущение, что они либо в летаргический сон впали, либо просто очень крепко спят. Встала, хотела было подойти к спорщикам, оборачиваюсь, а там фигура белая. Все скримеры из фильмов ужасов — ничто, по сравнению с женатой селедкой за твоей спиной. — Эээй, ты что пугаешь то? — Извините, я не хотел вас напугать. Что вы сделали? — Пфф… Дыхание проверила, — развожу руками. — Странный способ… Я запомню его. — Кстати, а что мешает нам помогать тебе с расследованием? — опомнилась подруга. — Вы не состоите в Малом Тайном Сыскном Войске, леди. Но если вы имеете ранг выше, то возможно… — Фэтан — это наша забота и, если он здесь замешан, а я чую, что он здесь замешан, значит мы участвуем в расследовании и точка. А не то, устрою итальянский скандал с пощечинами, пупсик, — Таня тыкнула пальцем в Лоли-локли и продолжила, — никто не остановит меня на пути к коньяку. Надо будет, кстати, Мабе разгром устроить… Ксюха, от Мелфа какой-то странный запашок идет. Проверишь? — А сама? — Вот ничего без меня не можете. Совсем обленились… — ворча наша Ктулху смело подошла к ироду и лизнула его. Я не шучу. Она правда подошла, присела возле Мелфа и лизнула его за щеку. После этой незатейливой процедуры вынесла вердикт: — Тьфу… Нечистый… Изыди! — сказала Таня и как давай орать на латыни:  — Daemonium canis Mori in dolore et Remissionis hoc Mortale Corpus a Lusus naturae! *       Вообще, латынь-мертвый язык, и в наше время знают его единицы. Зато я могу смело сказать, что эти единицы есть врачи да психологи, потому что психология своего рода тоже врачевание, а последователи последнего обязаны знать латынь. По крайней мере так аргументирует свое знание этого языка моя подруга. И должна сказать, что язык, мертвый в одном мире, довольно могущественен в другом. Потому что-то, что произошло, можно описать только так.       А произошло следующее: тело Мелифаро засветилось зеленым пламенем, и тотчас из него вылезло черное, как смоль, существо. Я была в состоянии аффекта и заорала: — Шурф! Мочи эту дичь! — как жаль что до меня дошло только потом, что я наделала.       Конечно же, он обливал фэтана водой. Так Таня еще добавила при этом заливаясь смехом: — Не забудь пришить! — мне так и хотелось добавить «к стене».       Но как только вода попала на Ктулху, смех прекратился. Начался громкий визг. Мы с Шурфом заткнули уши. К счастью, у фэтана ушей не было, а если и были, то он явно не понял, что произошло и не сумел вовремя среагировать. Можно сказать, впал в ступор, а после лопнул, как мыльный пузырь и окна управления.       Во всей этой суматохе мы пропустили Меламори, которая топталась в дверном проеме уже минут пять, наверно. По ее лицу было видно, что она в ахуе. Первой голос подала моя подруга, спасибо ей за лопнувшие барабанные перепонки. — О, Меламори! Тут та-а-акой пиздец, ты не поверишь. Коньяк есть?       Сказать, что Мастер Затаившихся и Бегущих ахуела еще больше — не сказать ничего.       Ну, от чего бы она там ни ахуевала — все к лучшему…