***
Она рыдала, громкими уродливыми всхлипываниями, когда её предположения были подтверждены двумя голубыми знаками «плюс». Застывшее в непонятном выражении лицо Купера только ухудшило её состояние. Она всё разрушила, рыдала она, у них был пятилетний план, и она его сломала, и это всё её вина. Внезапно её обняли сильные руки. - Ш-ш-ш. Ты ничего не разрушила. Ничего. Если кто-то и виноват, так это я. Я тебя умолял, - он легонько оттолкнул её, наклонившись вниз, чтобы убрать локон волос, упавший ей на лицо, и посмотреть ей в глаза. - Послушай. Помнишь, что сказала мне, когда мы приземлились в Лос-Анджелесе? Что это будет приключение. С тобой. Именно этого я и хотел. - Правда? - Правда, - он сделал глубокий вдох, и она заметила, что его выражение лица изменилось, выражая абсолютную радость, - Амелия, я правда хочу этого ребенка. Твоего ребенка. Нашего ребенка. Я только об этом и думаю, с тех пор, как ты сказала мне. Этого было достаточно в тот момент, и она слабо улыбнулась, когда он крепко обнял её в ванной. Она не могла убрать из своей памяти воспоминания о своей матери, о крови, криках боли, криках отчаяния, о всех этим маленьких могилках позади дома.***
Она старалась прятать свои слезы, расплакавшись ночью, но Купер обнял её. - Амелия? – спросил он мягко. - Я тебе кое-что никогда не говорила. Я боюсь… Я боюсь, что ребенок не будет жить, - смогла она сказать. Она услышала, как он тяжело вздохнул позади неё, хотя она не была уверена, какие эмоции он испытывает в этот момент. - Ты хочешь мне об этом рассказать? Кивнув, она позволила ему включить лампу на тумбочке, и сесть, обнимая её. Запинаясь, неуверенная в своих словах, она рассказала Куперу о тех её братьях и сестрах, которые рождались у матери. Он не прерывал её, когда она договорила, спросил: - Ты не знаешь, с чем это может быть связано? Она покачала головой, удивленная, что он не сильно удивился. - Мы выясним это вместе, Амелия, я обещаю. У нас в распоряжении сила науки и современная медицина на нашей стороне, - и он опять знал, как успокоить её, - расскажи мне сказку. Дни казались размытыми для Амелии. Приближалось Рождество, развесили украшения. В прошлом году она была поражена и обрадована количеством украшений, смеялась, когда Купер включил гирлянды. В прошлом году всё было идеально. В этом году она металась между мыслью о том, чтобы думать обо всем как обычно, и между постоянным напоминанием о том, что над ними висит страх трагедии, которая произрастает внутри неё. Купер как-то обнял её и предложил, может, ей стоит рассказать об этом Пенелопе и Бернис, - они бы поддержали её. Покачав головой, Амелия отказалась, сказав, что пока не хочет, чтобы об этом кто-то знал. Да и как эти две красивые блондинки могли помочь ей? Одним утром, когда она впервые почувствовала тошноту, Амелия вышла из ванной. Она удивилась, что Купер не приготовил завтрак, неужели она выглядела настолько плохо? Он понял, что её тошнит и даже мысль о еде переворачивает её желудок? - Амелия, я должен кое-что тебе сказать. Мы сейчас пойдем сделаем несколько анализов крови, и я записал тебя на прием к гинекологу на 16-00. Я знаю, что обычно советуют приходить после 10-й недели, но я позвонил и рассказал про твои беспокойства. Если ты злишься на меня потому, что считаешь, что я позволил себе слишком многое за тебя решать, я пойму. Но я думаю, что нам надо все узнать как можно раньше. Мне не нравится видеть тебя такой. Я знаю, что мы этого не планировали, и ты, возможно, пока что не рада, но я хочу сделать всё возможное, чтобы помочь тебе. Она не разозлилась. Наоборот, она почувствовала облегчение. Амелия кивнула. У неё взяли несколько образцов крови, день тянулся медленно, несмотря на попытки Купера развеселить её, несмотря на то, что они отправились покупать подарки к Рождеству. Наконец, она оказалась в кабинете врача, одетая в бумажную сорочку и прикрытая бумажной простыней. Купер смотрел только на свои ботинки, пробормотав: - Зачем тут повесили все эти картинки? Постучав, в дверь вошла доктор Прайс, улыбаясь: - Здравствуй, Амелия. Во-первых, примите мои поздравления. - Спасибо, - быстро ответил Купер, Амелия была рада, что он ответил, потому что сама она не знала, что сказать, - я доктор Купер Шелтон. Обменявшись короткими приветствиями, доктор Прайс подошла к Амелии: - Я понимаю, что ты беспокоишься о своей беременности, боишься, что не сможешь выносить ребенка. Хочу тебя заверить, что на прошлогоднем осмотре ты была совершенно здорова. Сейчас я тебя осмотрю ещё раз, чтобы быть уверенной. Твой возраст не гарантия, конечно, но молодость однозначно положительный факт. Скоро будут готовы результаты анализов. Прежде чем начать, может быть, расскажешь, что именно тебя беспокоит? Бросив взгляд на Купера, Амелия начала объяснять все, что она знала о проблемах своей матери при беременности и родах. Через пару предложений Купер подошел к ней ближе и взял её за руку. - Прости, что вмешиваюсь в рассказ, - сказала доктор Прайс, поднимая руку, - я правильно понимаю, что твоя мать не получала врачебной помощи при беременности и родах? - Потому что они жили в секте, - быстро сказал Купер, - религиозная секта, где не верят в медицину и современные изобретения типа электричества. В Канзасе. - А, в Канзасе, - кивнула доктор Прайс, как всегда кивают, когда упоминают Канзас в качестве объяснения для чего-то. Потом она открыла ноутбук и что-то прочитала: - Я вижу, что все прививки тебе сделали в прошлом году. Могу я предположить, что в детстве ты не получала медицинской помощи? - Только самую примитивную, - ответила Амелия, покраснев, чувствуя стыд, из-за того, что ей приходится врать, чтобы объяснить свое положение, и она чувствовала обиду за родителей. Таким образом они выглядели ограниченными и не заботящимися о своем ребенке, хотя на самом деле они сделали бы всё для неё. - То есть, выжили только двое детей – ты и твой младший брат? - Была еще старшая сестра. Я была младенцем, когда она умерла от кори. Мне кажется, она была самой старшей, а я родилась после неё, - объяснила Амелия. - Я этого не знал, - пробормотал Купер рядом с ней. - И после рождения брата, были ещё две младенческие смерти и всё? А сколько лет было твоей матери? Может быть, у неё началась менопауза? Купер поерзал рядом с ней, Амелия ответила: - Приблизительно 30 или 32 года. - Интересно, - доктор Прайс не смогла спрятать своего удивления. Но она не успела задать следующий вопрос, - в дверь постучали, и кто-то из медперсонала просунул голову в дверь, что-то сказав. - Результаты анализов готовы, - объявила доктор Прайс. У неё быстро забилось сердце, Амелия ждала, когда доктор открыла документ на ноутбуке и стала читать. Это заняло всего несколько секунд, но для Амелии время замерло. Купер легонько сжал её руку, она была слишком напугана, чтобы повторить это действие. Она не знала, что пугало её больше: неминуемый ужас потери ребенка или того, что она подведет Купера. За последние несколько недель он стал таким внимательным и обеспокоенным, и, хотя он и старался не показывать это ради неё, очевидно было, что он рад возможности иметь ребенка. - Понятно, - наконец сказала доктор Прайс, сердце Амелии вообще перестало биться. Значит, так и есть, с ней что-то страшное. Потом доктор Прайс подняла голову и улыбнулась, Амелия нахмурилась. - Хорошие новости? – выпалил Купер. - В обычной ситуации, я бы сказала, что это повод для беспокойства, но учитывая ваши страхи, новости хорошие. - Что? – прошептала Амелия, у неё появился комок в горле. - Я этого и ожидала. У тебя отрицательный резус-фактор, Амелия. И всё. Это очень легко лечится, - доктор Прайс придвинулась ближе, положив руку на колено Амелии, - всё будет хорошо. Это не помешает тебе родить здорового ребенка. - Я не понимаю, - сказала Амелия, повернув голову к улыбающемуся Куперу. - Резус-фактор присутствует в красных кровяных клетках крови, но не у всех, - объяснила доктор, - человеку это не причиняет вреда, поэтому ты совершенно здорова. Проблема происходит, когда кровь смешивается с кровью того, у кого есть резус-фактор, например, при переливании крови, или, в твоем случае, беременности и родах. Раз у тебя резус-фактор отрицательный, можно предположить, что у ребенка резус-фактор положительный, - тебе понадобится инъекция антител, чтобы твое тело не могло причинить вред ребенку. - Мы посмотрим информацию по этой теме дома, - мягко сказал Купер, - это просто, Амелия, и легко поддается лечению. - Но… моя мать… - Я могу только предполагать, но, думаю, что у твоей матери резус-фактор отрицательный, а у твоего отца положительный. В таких случаях, обычно нет проблем с первыми родами … - доктор Купер подняла руку, - … но мы все равно сделаем укол, – поэтому твоя сестра родилась здоровой. Проблем с первой беременностью нет, но именно в этот период тело начинает вырабатывать антитела, которые могут оказать негативное воздействие на зародыш с резус-положительным фактором. Но твой резус отрицательный, поэтому твоя кровь совместима с кровью матери, и ты также родилась здоровой. Я предположу, что твой брат также имеет отрицательный резус-фактор. Однако, поскольку положительный резус-фактор доминантный наследственный признак, видимо, остальные дети твоей матери имели положительный резус-фактор, что и приводило к выкидышам и младенческим смертям – это называется гемолитическая болезнь новорожденных, - доктор нахмурилась, - к несчастью, эта болезнь была особенно ужасна у твоей матери, и с каждой беременностью становилось только хуже, это известно уже. Сегодня, при определении на ранних сроках при помощи ультразвука и благодаря своевременной медицинской помощи, даже плод в таком состоянии выживет и будет рожден здоровым ребенком. Но об этом вообще не надо волноваться: у нас много времени, чтобы не допустить осложнений. - Как думаете, ребёнок будет здоров? – спросила Амелия. - У нас есть все основания так думать, - доктор Прайс улыбнулась и сжала её колено, - Конечно, я рекомендую полное генетическое обследование, когда мы дойдём до этого, я понимаю, звучит довольно страшно, и здесь нет никаких подводных камней, Амелия. Возможно, лишь небольшой камешек. Я пропишу тебе укол на 28 недель и порекомендую дополнительно витамины на 34 недели, раз уж у тебя в семье происходили такие неприятные вещи, и ещё буквально один укол сразу же после рождения малыша – чтобы предотвратить формирование антител в твоём организме, которые могут повредить этому ребёнку или будущим вашим детям. Всё то же самое мы сделаем, если вы запланируете детей в будущем. - И всё? - И всё. Не веря в то, что всё, даже проблемы, которые приносили вереницу разочарований и боли в прошлом, может решиться так просто в этом волшебном мире под названием «будущее», Амелия почувствовала, что сейчас она расплачется. За себя, за ребёнка, за Купера, но особенно за её мать. - Не плачь, это хорошая новость, - тихо сказал Купер, притягивая её ближе к себе. Рыдая в его шею, Амелия, наконец, сказала вслух то, что она так боялась произнести всё это время: - У меня будет ребёнок. И он у неё появился. Прекрасное, здоровое косолапое чудо с десятью пальцами на руках и с десятью на руках. У него не было волос, лицо было красным, глаза расплывчато смотрели на мир, он громко плакал, но всё же он у них был. Когда Амелия держала его в руках на второй день после его рождения, она подумала, что это ещё одно сокровище, что подарил ей Купер. Он не просто принял в этом участие, он подарил ей настоящее чудо ещё с того момента, когда подал ей руку в машину времени. Если бы Джон не умер и не оставил бы ей серебряное кольцо…если бы Купер не попал в аварию на её ферме…если бы она не убежала за холм, когда в то печальное утро она подумала, что он уедет без неё…если бы он не попросил её поехать с ним….если бы её противозачаточное не сломалось…если бы в бар не нагрянула полиция…если бы он не хотел её так сильно в том гостиничном номере… Это была удача, которую подарил ей Купер; это была удача, когда он привёл её туда, где ей и следовало быть, где ей и предопределено было стать матерью и наслаждаться материнством.. Послышался тихий стук в дверь, Амелия подняла голову и увидела, как Купер заглядывает в комнату. - Ты вернулся! – воскликнула девушка, сияя. - Только что, - он быстро подошел к ней и поцеловал в щёку, - Я скучал по тебе, - а потом он наклонился, - И по тебе, мой маленький физик, - Купер полез в карман своей куртки, вытащил конверт и поставил его рядом с кроватью, - Вот. Только одно. Усмехнувшись, Амелия подняла сына, чтобы передать его отцу. - Мы тоже скучали по тебе. И не нужно было стучать. Только одно? Купер отошёл назад, чтобы сесть и расслабиться в кресле-качалке. - Я думал, ты спишь. И я не был там не так уж долго. - Я не могу спать, когда ты уезжаешь без меня, - ответила она, - Мы поели и полежали. Что там? Что в письме? - Я ещё не читал. Как грудное вскармливание, хорошо проходит? – Купер даже не посмотрел на неё, он сконцентрировал всё своё внимание на сыне, который открыл свои глазки, когда Купер взял его на руки. - Я ещё привыкаю к этому. И, ты же знаешь, что можешь читать эти письма, - Амелия немного понизила голос, - Если ты его не читал, то ты… - Да, разумеется, - Купер посмотрел на неё, - Я пообещал, что отправлю телеграмму, и я это сделал. «Амелия вчера родила здорового мальчика. Точка. У Амелии и ребёнка всё хорошо. Точка. С наилучшими пожеланиями. Точка». - Спасибо, - Амелия посмотрела на своего сына в руках её мужа и улыбнулась. Она никогда прежде не чувствовала себя такой счастливой. Удача. Потом она заметила, как Купер зевнул, - Ты выглядишь измотанным. - Я же отец новорожденного. Мне положено быть измотанным. - Возможно, но… погоди-ка! Как долго тебя не было? - Меня не было в той больнице два часа, - сказал Купер, прикасаясь к маленькому носику сына, от чего тот снова закрыл глаза. - Это не то, о чём я спрашиваю. Купер глубоко вздохнул: - Ладно. Десять часов. - Десять часов! И ты наверняка не спал! Мы уже говорили об этом, Купер. Хронология важна, но порой она очень вредит. Не говоря уже о том, что я безумно нуждаюсь в тебе прямо сейчас. – Письмо, которое она даже не прочитала, скомканное, полетело на кровать. - Я знаю, знаю. Это только в этот раз. Уэллсов не было дома, когда я туда попал, и мне пришлось убить время в пабе, где я столкнулся с мистером Джонсоном, и потом, ты же знаешь, как его заносит, и он, кстати говоря, передаёт свои поздравления, и потом я пришёл в телеграфную и, наконец, добрался до Уэллсов. Но мне так хотелось поскорее приехать к тебе. Я скучал. – Купер умоляюще посмотрел на неё. - Ты же ему ничего не рассказал, не так ли? – голос Амелии смягчился. - Нет. Ты же знаешь, он никогда не писал книгу о родах в 21 веке, - Купер больше отклонился назад на спинку стула и начал раскачиваться. - Может, нам следует посмотреть в Википедии для подстраховки. Купер улыбнулся и закрыл глаза. Амелия тоже улыбнулась и открыла письмо, написанное её мамой. Июль 1888, Канзас. Дорогие Амелия и Купер, Сейчас самый разгар лета, что, конечно же, означает, что вы заняты шитьём для вашего малыша. Я помню, как ждала твоего появления на свет. Каждым утром этого месяца я буду молиться за вас. После ужасной метели прошедшей зимы, я с радостью приветствую тепло… Телефон Купера внезапно зазвонил, что напугало его. Бедный физик, он ведь только заснул. Он вздрогнул, чем заставил и малыша тоже проснуться. - Давай, я возьму его, - сказала девушка. Она взяла сына на руки, а Купер достал телефон. - Это Лео. Они скоро будут. - Твои первые гости! – с улыбкой сказала Амелия своему малышу. Пару минут спустя они уже стояли у двери и встречали своих друзей. - Мои поздравления! – воскликнул Лео, держа в руках букет воздушных шариков. Он протянул руку, которую Купер тут же пожал. Амелия подняла брови и улыбнулась: всё выглядело так, будто кто-то из этих двоих породил ребёнка на свет. - Привет, милая! – Пенелопа наклонилась к Амелии. Она пахла цветами, как и всегда, - О-о-о, он прекрасен! Просто идеален. - Ну это само собой, - сказал Купер, снова садясь в кресло-качалку. - Было больно? – спросила Пенелопа. Амелия пожала плечами. - Неприятно. Но всё прошло гораздо лучше, чем я себе представляла. Эпидуральная анестезия – просто чудо. У вас здесь всё есть, вы даже не представляете, как вам повезло. - Ты не рада, что я настоял на том, чтобы не проводить роды дома? Представляешь, какой беспорядок тут бы творился! – Купер вздрогнул с отвращением. Не обращая внимания на его слова, Амелия спросила Пенелопу: - Не хочешь подержать малыша? – по правде, девушка немного хотела, чтобы их ребёнок родился дома, в том месте, где его всегда будут любить. Но всё же, в конце концов, она поняла, что лучше всего родить в больнице, где ей всегда предложат медицинскую помощь, и где точно не будет, по словам Купер, амниотической жидкости на постели. Да, это было правильное решение. Пенелопа кивнула и села на край кровати. - Эй, малыш! Нас ждёт столько весёлого! Твои мамочка и папочка уже дали тебе имя? - Да. Эррол Эдвард Шелтон, - с гордостью сказала Амелия, - Мы воспользовались твоим советом; Стерлинг Купер был уже занят. - Эррол? Такое редкое имя, - сказал Лео. Оно было популярно в двадцатые годы, - объяснила Амелия, - И Эдвард – это имя моего отца. - Я думаю, милое имя, - сказала Пенелопа, с нежностью поцеловав маленький лобик Эррола и передав мальчика обратно Амелии, - Мне нравится имя Стерлинг, но я рада, что вы не назвали его в честь фирмы из «Безумцев». Это ведь тоже старое имя, да? Стерлинг. - Да, - сказал Купер, - Мы, видимо, сильно вдохновились нашей поездкой в безумные двадцатые. Амелия вздохнула и посмотрела на сына, который вцепился своей ручкой за её палец. Да, они и правда очень вдохновились той поездкой. - Надеюсь, вы вдохновились не конкретно когда вы были в двадцатых, если ты понимаешь, что я имею в виду, - сказал Лео. - А почему и нет? – Амелия резко подняла голову. - Потому что, ну, знаешь, это было бы как в «Докторе Кто». Эми забеременела в Тардисе, и Ривер Сонг родилась повелительницей времени. – ухмыльнулся Лео, - Эррол может стать следующим доктором! - Не неси чепуху, - фыркнул Купер. Амелия посмотрела на него, после чего он добавил, - Это же просто фантастика. Всего лишь вымысел. - Мы так думали и о путешествии во времени, пока это не случилось с тобой, - сказала Пенелопа. Амелия и Купер встретились взглядами поверх головы своего сына.