Любовник на час

История связана с «Любовник на час». Небольшая зарисовка о том, как ревнуют беты.

— Как пишется «любовь»? — Это не пишется, это чувствуется. (с) Винни-Пух

*** Шоколадно-приторный, смешанный с чем-то таким же удушающе-сладким, навязчивый запах преследовал Рея весь вечер, стоило переступить порог квартиры. Было в едва уловимом для обоняния беты аромате что-то привычно-знакомое, только вот он никак не мог сообразить, что именно. Мысль не давала покоя, она крутилась назойливой мухой, но ускользала тут же, стоило лишь попытаться заострить на ней внимание. Эдан прошел совсем рядом, будто специально едва задев бедром, и скрылся в комнате, откуда весь вечер раздавалось приглушенное бормотание телевизора вперемешку с душераздирающим треньканьем. Отложив документы в сторону, Рей посмотрел вслед непривычно молчаливому альфе. Что-то было не так. Хотя бы потому, что дефилирует мимо него Эдан уже шестнадцатый раз за последние сорок минут. Рей считал. По всей видимости, ему ненавязчиво пытались что-то сказать. Совсем ненавязчиво, если уж честно. Рей сосредоточился на проблеме. Проблемы не было. Зато был искусственный фикус на подоконнике, который Эдан зачем-то полил дважды. Рею на фикус было откровенно пофиг, пусть хоть сварит в кастрюле, а вот за детку он переживал. В таких случаях включалось главное правило для «жили долго и счастливо»: не можешь вспомнить свой косяк, узнай у очевидца и попроси прощения. Совет был дельный и ни разу еще не подводил, поэтому Рей не стал отклоняться от сценария и в этот раз. Эдан нашелся в спальне, мучил гитару, пытаясь выжать из нее что-то слезливо-жалостливое. Фоном жизнерадостно лепетали мультяшные зверушки на экране. Рей поморщился от странного дуэта, но, заметив обиду в глазах альфы, постарался улыбнуться. Как мог. — Детка, — решил начать издалека Рей, — мне кажется, что у тебя проблемы. — Тебе кажется, — демонстративно безэмоционально произнес Эдан и вновь принялся дергать струны. Гитара на пару с Реем обреченно застонала. — Мне стоит извиниться? — вкрадчивым тоном предположил Рей, садясь рядом. С Джаем, по крайней мере, этот номер всегда прокатывал. — Я же сказал, что все нормально, — огрызнулся Эдан и, слава богу, отложил гитару в сторону. — Ты ведешь себя, как подросток, — попытка воззвать к здравому смыслу с треском провалилась и, похоже, взбесила Эдана еще сильнее. Многострадальная гитара с обиженным бряканьем упала на пол от неосторожного движения. — А ты, как моя мамаша. Рей едва слышно вздохнул и мысленно отметил для себя, что взрослее и умнее, и вообще на дебилов не обижаются, а бесплатно кипятятся только чайники. В конце концов, он — бета. Главное, не забывать почаще напоминать себе об этом. — Детка, тебе просто надо выговориться, — примирительно улыбнулся Рей, но Эдан уже толкнул его на спину и подмял под себя — тяжелый и жаркий — прижимая к кровати. — Или потрахаться. Тоже вариант, кстати. В грубо брошенном «сучка» было больше восхищения, чем попытки обидеть, поэтому Рей решил счесть это за комплимент. Он и не такое выслушивал в свой адрес. Эдан не нежничал, поцелуи больше походили на укусы, оставляя на коже горящие метки. Рей болезненно поморщился, но отталкивать альфу не стал, давая ему выпустить пар. Послушно перевернувшись на живот, он приподнял бедра, позволяя стащить с себя джинсы с трусами, и сдавленно охнул, ощутив, как в него грубо пропихнули сразу три пальца. — Какой же ты, — выдохнул Эдан ему в макушку, жадно скользя ладонью по бедру. Лихорадочный шепот искрил неприкрытым обожанием, и Рей зажмурился, чувствуя, как от этих слов внизу живота становится предательски жарко. — Ненавижу тебя. Как же я тебя ненавижу, Рей! Отвечать Рей не стал и постарался расслабиться, когда пальцы заменил член. Рей думал, что уже привык к размерам альфы. Прогнувшись сильнее в пояснице, он судорожно вытолкнул воздух из легких, пережидая болезненную вспышку. К счастью, двигаться Эдан не стал, так и замер в нем: обжигающе-горячий, хаотично водящий руками по его телу, пытающийся пробраться под одежду и огладить везде. — Ты — мой, только мой, Рей, — глухо произнес Эдан, бережно очерчивая выступающие крылья лопаток. — Ведь правда? Рей спрятал улыбку в покрывале и легко, на пробу, качнулся на члене, насаживаясь глубже, вызывая своим движением сдавленное оханье. — Правда. Видимо, сочтя это за разрешение, Эдан начал двигаться, медленно, словно издеваясь, выходя почти до конца и вновь проникая на полную длину, постепенно увеличивая темп. Долго Эдан не продержался, хрипло выдохнув что-то нечленораздельное ему в затылок, и со стоном кончил. Навалившись сверху, он просунул руку Рею под живот и сжал в руке его член. Рею хватило пары движений. Рей зажмурился, пережидая бешеный хоровод перед глазами. Чтобы восстановить сбитое дыхание, ушло несколько минут. Перевернувшись на спину, Рей скинул с себя остатки одежды и поморщился, чувствуя, как вытекает из него сперма. Но двигаться было лень, тем более что Эдан вновь накрыл его собой и как-то умиротворенно засопел ему в плечо, разом став похожим на притомившегося от праведных трудов ангелочка. Представив, как будет сожалеть утром о своем поспешном решении, Рей закрыл глаза. Мысль, которая не давала покоя, сформировалась. Молочный шоколад с легкими цветочными нотами: гвоздика, пион и мак. Дурацкий запах. Запах омеги. И его источником являлся Эдан. *** Горечь крепко заваренного, будто состоящего из одной травы чая не перебивали даже три куска сахара, они скорее подчеркивали отвратительный вкус пойла. Поэтому после второго глотка, сделанного больше из вежливости под пристальным взором Мэтью, Эдан отодвинул чашку в сторону. Не хватало еще травануться этой дрянью, которая, если верить этикетке, должна была способствовать крепкому сну. По мнению Эдана — вечному. — Как все вчера прошло? — Мэтью едва ли не подпрыгивал на месте, желая как можно скорее получить информацию из первых рук. Сидящий рядом с ним Фалк насмешливо фыркнул, но и ему, чувствовалось, хотелось узнать подробности. — Никак, — тихо буркнул Эдан, но под испытывающим взглядом друзей пришлось пояснить: — Он ничего не понял. Либо не придал этому значения. — Может, он просто не учуял? — предположил Фалк. — Все-таки у бет не такое тонкое обоняние. — Я весь вечер ходил вокруг него. От меня несло за милю, я думал, меня самого стошнит от этого запаха, — зло прошипел Эдан. — А он... даже не спросил! — Не раскисай. С запахом не получилось, попробуем что-нибудь другое. Например, подозрительные звонки среди ночи. Или волосы на одежде. А можно сразу... — вдохновленный, Мэтью начал продумывать план дальнейших действий. — Палку только не перегибайте, — быстро одернул его Фалк. — Мы хотим, чтобы Рей тебя приревновал, а не бросил. — Чувак, даже бета должен был среагировать на чужой запах, — Мэтью возмущенно взмахнул рукой, чуть не своротив солонку на пол. Спасла ее только бдительность Эдана, уже привыкшего к таким эмоциональным всплескам друга. — Но этот Рей какой-то непробиваемый. Либо ему все равно. Но об этом Эдан старался не думать, убеждая себя, что это типичное поведение для бет. Убеждения уже вторую неделю перестали работать. Эдана душила ревность: жгучая и злая, она поселилась где-то под ребрами и никак не желала исчезать, подкидывая реалистичные картинки, где и с кем Рей пропадает. Когда фантазии достигали своего пика, Эдан украдкой принюхивался к Рею, выискивая посторонние запахи и... успокаивался, не найдя ничего. Жаль, что ненадолго. Это было низко, мозгами Эдан это понимал, так как Рей не давал повода подозревать его, но ничего поделать с собой не мог. Друзья как могли поддерживали его, пока в разгар очередной репетиции у Мэтью не родилась в голове гениальная идея. Омегу найти не составило труда, а вот чтобы Эдан пропитался ее запахом — пришлось постараться. В конце концов, ему потребовалось остаток дня проходить в толстовке девчонки, и не сказать, чтобы он был счастлив от этого. К вечеру его уже мутило от липкой сладости, которая, казалось, въелась в кожу. Чтобы отмыться от него, понадобилось все утро проторчать в душе. — Хорошо, попробуем ночные звонки с незнакомых номеров, — Эдан подавил вздох. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — весь вид Фалка просто кричал о том, как он недоволен таким решением. — Я тоже. *** — Если бы взглядом можно было убивать... — мечтательно пропела Азия, усаживаясь рядом, но фразу не закончила и с тревогой спросила, всматриваясь ему в лицо: — Мне стоит знать о том, что произошло? Она пододвинула к нему большой стакан с кофе, пахнувшего соблазнительной горечью с кислой ноткой лимона. Мельком бросив взгляд, Рей убедился, что желтый кругляшок и впрямь плавает, ярко выделяясь в черноте. Щелкнув пальцем по картонному прямоугольнику в пошлый квадратик, Рей с мазохистским удовольствием проследил, как рушится карточная пирамида, которую он возводил последние двадцать минут. — Утром закончился кофе, — нейтральным тоном произнес Рей и начал выстраивать первый ярус для новой пирамиды. — И детка мне изменяет. Азия, успевшая сделать глоток из своего стаканчика, поперхнулась. — И что тебя больше всего огорчает? — откашлявшись, уточнила она. — Разумеется, первое. Эдан изменяет по собственному желанию, а вот кофе — полностью моя вина, я его забыл купить вчера. — Рей, — Азия вытащила у него из рук карты и впихнула стакан. — Во вранье ты профи, не спорю, но у тебя через дорогу — кофейня. С доставкой. Точно. Совсем из головы вылетело. Это все от недосыпа. А недосып из-за Эдана, который шлялся где-то всю ночь. Скотина. А ведь Рей переживал. Первые два часа. А потом хряпнул успокоительного, только, кажется, переборщил с дозой, так как к пяти утра, когда детка соизволил ответить, было уже пофиг. А к восьми начался откат, из-за чего теперь у Рея дико болит голова, и да, он так зол, что от него можно прикуривать. — Если я скажу, что оторву этому засранцу яйца, ты прекратишь смотреть на меня, будто я смертельно больной? — Глоток Рей сделал машинально, но вкуса не почувствовал. — И хватит гладить мою руку, это нихрена не успокаивает. Азия испуганно ойкнула и торопливо отодвинулась немного в сторону, не став нервировать его еще сильнее. — Эдан по тебе с ума сходит, с чего ты вообще решил, что он изменяет? — ласково-ласково, как с ребенком, начала она. — Все как по учебнику: поздние возвращения, звонки по ночам, чужой запах и волосы. А вчера эта скотина вообще не пришел. — Рей выловил лимон и пожевал. — Может, с ним что-то случилось? — обеспокоенно воскликнула альфа. — Морги я обзвонил в первую очередь, — успокоил ее Рей. — Рей! — возмутилась Азия. — Да все с ним хорошо, натрахался и спит, — поморщившись, все-таки сознался Рей. Не зря же он ему весь вечер названивал, пока ближе к пяти утра не пришло сообщение с невнятным текстом о каких-то делах. — Вечером вернется, и мы с ним поговорим. — Знаю я твое «поговорим», — проворчала Азия. — Ты должен дать ему выговориться, а уже потом отрывать яйца. Это понятно? Рей снова поморщился. Он не собирался закатывать скандал с битьем посуды, делёжкой совместно нажитого чайника и прочей дрянью, так как изначально знал, с кем связывался. Альфа. Что он ожидал? Что ему будут хранить верность, когда на горизонте появится подходящая омега? Наивным Рей был лет в пятнадцать, а в «счастье до гроба» прекратил верить еще в двенадцать. Азия требовательно смотрела на него, твердо намереваясь дождаться ответа. — Как у вас дела с Тимми? — попытался увильнуть от вопроса Рей. Для конспирации он даже подпустил в голос побольше любопытства. И улыбнулся. На какие жертвы только не пойдешь. — Я рада, что ты интересуешься нашей жизнью, но не стоит пытаться перевести тему. Пообещай мне, что сначала попробуешь решить все мирно. — Азия выглядела категорично, и Рей, подавив вздох, кивнул. — Вот и умница. А с Тимми все хорошо. Мы помирились. Но сегодня утром вновь поругались. Представь себе, он не захотел есть овсянку. А я так старалась, когда варила ее. Строго по рецепту! Без... — Хватит, я понял! — Рей зажмурился и зажал уши руками, слыша смех альфы. — Пойду принесу тебе еще кофе, а то к тебе подходить страшно. *** Диванчик был узкий, продавленный с одного края и весь в каких-то выцветших пятнах непонятного происхождения. И от него странно пахло. Эдану даже не хотелось думать о том, что на него могли пролить. Уснуть на пыточном изделии казалось нереально, но он умудрился. Разбудил его звонок телефона, настойчиво подпрыгивающего на столешнице, будто от нетерпения. Ради разнообразия звонил не Рей, а Азия. Для конспирации трубку брать не следовало, но в голову закралась мысль, что с Реем могло что-то случиться, вот его личная помощница и названивает ему. Колебался Эдан недолго. — Слушаю, — почему-то шепотом произнес Эдан, ощущая, как от волнения холодеют кончики пальцев. — О, живой, — не понятно чему обрадовалась на том конце Азия, отвратительно-бодрая для восьми утра. — С тебя шоколадка. С орехами. — Зачем? — мозг, в отличие от языка, не успел еще включиться в работу. — Не «зачем», а «за что», придурок, — Азия вздохнула так, что Эдан смутился за собственную заторможенность. — За то, что прикрыла твою задницу перед Реем. Уж не знаю, что у вас там происходит, но у тебя есть все шансы вставить пару слов в свое оправдание перед тем, как он выдаст что-то из разряда «давай останемся друзьями». — Что? — после этих слов Эдан сразу проснулся и даже вскочил с жалобно скрипнувшего диванчика. — Почему Рей хочет расстаться? — Наверное, потому, что ты ему изменяешь? — тон Азии был полон ехидства, но Эдан каким-то шестым чувством понял, что альфа очень зла. — Я ему не изменяю! — возмутился Эдан и быстро, боясь передумать, выпалил: — Я просто... просто хотел, чтобы Рей меня ревновал. А он никак не реагировал, поэтому я, вероятно, немного увлекся в своих попытках. Но я ему не изменял! На том конце молчали. Многозначительно так, что Эдан ощутил себя редкостным придурком. О чем Азия ему и сообщила спустя несколько томительных минут. — Детка, у тебя с головой все в порядке? — вкрадчиво начала она. — Ты чего, Рея не знаешь? Максимум, что от него дождешься, он укажет на дверь и попросит валить из его жизни нахрен. И даже поможет вещички собрать для ускорения процесса. — Но я ему не изменял! — в отчаянии воскликнул Эдан. — Я люблю только его и никогда бы... — Ты ему теперь это докажи, — насмешливо фыркнула Азия, которая, кажется, успокоилась, потому что в ее голосе Эдану почудились сочувствующие нотки. — И что мне теперь делать? — убито произнес Эдан и вновь сел. Тот факт, что Рей все-таки ревновал его, уже не радовал. — Сложно сказать, — задумчиво протянула Азия, и Эдан отчетливо представил, как альфа накручивает в это время на палец прядь волос. — Расскажи Рею всю правду и проси прощения. Очень-очень проси. Можешь даже на коленях поползать для убедительности. — Я же серьезно! — А кто шутит? Рей у нас та еще принцесса, дай только повод. — Эта «принцесса» дракона голыми руками придушит, — проворчал Эдан себе под нос, но, видимо, Азия его услышала, потому что звонко расхохоталась. — Ладно, мне пора, скоро Рей с совещания вернется. О, и да, чуть не забыла, купи кофе. — Тебе? — уточнил Эдан. Азия терпеливо вздохнула. — Рею, — и отключилась. Эдан обреченно застонал, пожалел себя несколько минут и, решительно поднявшись, пошел в магазин за кофе. *** Квартира встретила полумраком, рассеиваемым лишь приглушенным тепло-оранжевым светом ночника, горчащим запахом кофе и торопливым «Я тебе не изменял!» — И тебе добрый вечер, — усмехнулся Рей, с удивлением обнаруживая сидящего на полу детку, который тут же вскочил с места и в два шага оказался рядом, почти касаясь. От поцелуя Рей увернулся, и теплые губы лишь вскользь мазнули по щеке. Эдан всегда был понятливым, поэтому настаивать не стал, но и отходить не спешил, нервируя этой близостью. — Я так понимаю, тебе звонила Азия?! — догадаться было несложно, но Рей все равно спросил, чтобы нарушить странную тишину, повисшую в воздухе. — Да, — не стал отпираться Эдан, все также не двигаясь с места и нависая сверху. — Всегда знал, что она тебе покровительствует, — усмехнулся Рей, гася предательское желание прижаться к нему, впитывая тепло, и целовать — долго и жадно, пока не заболят губы, а легкие не начнет колоть от недостатка воздуха. Рей до боли впился ногтями в свою ладонь, пытаясь привести себя в чувство и выкинуть непрошеные картинки из головы. — Нам надо поговорить, — твердо произнес Эдан, даже и не думая отодвигаться. Скотина, будто знал, как действует на Рея. — Прямо здесь? — скептически уточнил Рей, вешая куртку на вешалку. — Да. Ты меня выслушаешь, а потом решишь остаться мне или уйти. — Даже так? — усмехнувшись, он прислонился к двери спиной и скрестил руки на груди, подсознательно пытаясь отгородиться от Эдана. — Тогда жги. Послышался тяжелый вздох, будто альфа собирал разрозненные мысли в одну кучу и пытался построить из них логическую цепочку. Рей против воли улыбнулся, пользуясь тем, что в полумраке этого не видно. А потом Эдан начал рассказывать. Немного торопливо и сумбурно, перескакивая с одного на другое, но зато честно: такую дурость тяжело придумать. И Рей не знал, то ли смеяться, то ли плакать. Хотелось постучать непутевого альфу головой о стену, чтобы выбить из нее все глупости. — …И я был в студии. Спал. Один, — закончил Эдан и вопросительно посмотрел на Рея. Был бы у альфы хвост, он бы им завилял — весь его вид выражал глубокое раскаяние. — Иди, — сухо произнес Рей. Эдан вздрогнул, как от удара, и горько улыбнулся. Он сделал шаг к двери, но Рей толкнул его в грудь, заставляя отступить назад. — Не сюда, в спальню, — пояснил Рей на недоуменный взгляд детки. — У тебя есть несколько минут. Пока я пью кофе, ты убираешь весь бардак в спальне, гасишь свечи и ароматические палочки, я их вонь отсюда чувствую, раздеваешься и встаешь в коленно-локтевую. — З-зачем? — в темноте было сложно рассмотреть, но Рей не сомневался, что Эдан покраснел. И осознание того, что произойдет, будоражило фантазию похлеще афродизиака. Рей подошел к испуганно замершему альфе так близко, что ощущал его сбитое дыхание на своей щеке, и обнял, оглаживая спину и добираясь до его задницы. — Затем, что я тебя трахну, — ласково, с улыбкой садиста, произнес Рей. — Жестко, грубо, так, что ты неделю сидеть не сможешь. И в твоих же интересах, чтобы тебе все это понравилось. Понял? — Да, — едва слышно произнес Эдан и подскочил, когда Рей грубо смял его ягодицу, а потом шлепнул. — Время пошло. Альфу как ветром сдуло. Усмехнувшись, Рей наконец-то разулся и побрел на кухню, откуда очень соблазнительно пах кофе. Не то чтобы ему так уж сильно хотелось натянуть альфу, но вот проучить — это святое, чтобы в будущем думал хоть немного о последствиях. Издеваться или специально причинять боль Рей не собирался, поэтому все-таки заглянул в ванную комнату за каким-нибудь кремом и резинками. Не стоило с первого раза шокировать альфу — сперма в растраханной заднице не самое приятное ощущение. В комнате было темно, поэтому, пошарив по стене, Рей щелкнул по выключателю, и помещение затопило ярким светом, резанувшим глаза. Эдан послушно ждал его на кровати: голый, завернутый в одеяло, как стеснительная девственница, и испуганный. Рей предвкушающе улыбнулся и начал раздеваться. Эдан следил за ним боязливым взглядом и явно нервничал, но беспрекословно встал на четвереньки, когда Рей забрался на кровать. Такой покорный, смущенный, ручной. Его — целиком и полностью. Рей не сомневался, что сегодня Эдан позволит ему сделать все, что придумает его больной мозг, и это подкупало. Альфа напряженно замер и ощутимо вздрогнул, стоило лишь невесомо провести рукой по его спине, очерчивая крылья лопаток. Рей надавил ладонью на поясницу, заставляя прогнуться сильнее. — Я чувствую себя насильником, — доверительно сообщил Рей ему на ухо, наваливаясь сверху и прижимаясь всем телом. Потерся медленно, невыносимо пошло, наглядно демонстрируя собственное возбуждение. Он огладил все тело Эдана, задержавшись на поджавшемся животе и ощущая, как сдавленно выдыхает альфа в подушку, расставляя ноги шире. Растягивал Рей его долго, терпеливо, давая привыкнуть к пальцам, пока они не начали свободно скользить в Эдане, а сам альфа перестал напрягаться от очередного вторжения. И все равно он был узкий, такой тугой и соблазнительно-жаркий, что от этого срывало крышу. Хотелось действовать грубо, вломиться, преодолевая сопротивление, и взять бешеный темп, вырывая крики, и в противовес желаниям Рей невесомо целовал глухо стонущего в подушку Эдана в затылок, пересчитывая языком выступающие позвонки и оставляя на влажной коже засосы. Протолкнув головку члена через колечко мышц, Рей остановился, пережидая дрожь Эдана. Он успокаивающе погладил альфу по спине, провел пальцами по бокам, пересчитывая дуги ребер, отвлекая, дожидаясь, пока Эдан расслабится и впустит его до конца. Двигался Рей неспешно, растягивая удовольствие, вязкой патокой липнущее к коже, давая привыкнуть к ощущениям, постепенно ускоряясь и набирая темп и амплитуду толчков, придерживая альфу за бедра, полностью контролируя его движения. Кончив в альфу, он выскользнул из него и, перевернув на спину, оценил и сбитое дыхание, и расфокусированный взгляд, устремленный куда-то в потолок. Усмехнувшись, Рей наклонился и заглотил колом стоящий член почти на половину, одновременно проталкивая пальцы в растраханную задницу. Этого Эдану хватило, чтобы хрипло вскрикнуть и излиться. — Прости, — сипло выдохнул Эдан ему в плечо, стирая с губ Рея собственную сперму. — Я поступил глупо. — Рад, что ты это понимаешь, — устало пробормотал Рей, чувствуя, что бессонная ночь дает о себе знать. — Я люблю тебя, — зачем-то добавил Эдан, и Рей, не выдержав, рассмеялся. — Детка, я ночую дома как минимум четыре раза в неделю, терплю все твое барахло, разбросанное по моей квартире, сплю с тобой в одной кровати и воплощаю в жизнь все твои сексуальные фантазии. Но если ты хочешь это услышать, то да, я тоже тебя люблю. — Рей, — Эдан счастливо улыбнулся и быстро поцеловал его куда-то в щеку. — Спи! - Рей усмехнулся и прошептал в макушку уже сопящего Эдана. — Детка.