Услышь (То, о чем я молчу)

— Лихт-тян, ты только посмотри на эту красоту! — Ужас, — прокомментировал парень, даже не взглянув в сторону витрины, на которую указывал его сервамп. — Так нечестно! — взвыл Хайд в негодовании. Он резко остановился, уперев руки в бока. Щеки покраснели не то от холода, не то от злости. — Ты же даже не знаешь, про что я говорил! — Что бы это ни было, оно ужасно, — фыркнул Лихт, продолжая свой путь по заснеженной улице Нью-Йорка. — Мне не может понравиться вещь, которая понравилась демону, вроде тебя. Я же ангел! — Но, Лихт-тя-ян, — заныл сервамп и бросился за своим хозяином, поняв, что тот не остановится. Кранцу и Гилу не оставалось больше ничего, кроме как ускориться, чтобы не отстать от неугомонных парней. Поправив лезущую в глаза шапку, Кранц тяжело вздохнул и покачал головой. Не таким он представлял поход по магазинам. Вообще-то, менеджер с удовольствием остался бы в номере отеля, наслаждаясь долгожданным выходным в компании блинчиков и сериалов, но от просьбы Хайда помочь с выбором подарка для старшего брата Лени отказаться не смог. Слишком это было неожиданно со стороны сервампа. Однако всё бы ничего, но Лихт почему-то решил пойти с ними, а потом пришлось брать и Гила, чтобы разнимал неугомонную парочку. Вот прохожие и пялились на странную группу людей, один из которых был в костюме синего кита, другой — носил рюкзак с ангельскими крыльями, третий — постоянно что-то орал, то и дело намереваясь прикончить второго, а четвёртый... А Кранц что? Кранц единственный здесь нормальный. — Я наконец-то помирился со старшим братом Ленью! — продолжал тем временем Хайд, пока Кранц думал, как он вообще попал в такую ситуацию. — К тому же, ты сам напросился к нам, так что, будь добр, перестань быть букой и помоги с подарком на Новый год! — Я просто не хотел, чтобы ты далеко уходил, — ощетинился Лихт. — И лучшим подарком для любого будет твоё отсутствие. — Лихт-тян! — Ах, тебя они тоже достали? — устало спросил Кранц у Гила. — Лучшим подарком будет отсутствие их обоих, — согласился «кит». — Ты всё ещё думаешь над моим предложением отправить их в Африку, обнулить все карточки и поехать самим на Гавайи? — С каждым днём это предложение нравится мне всё больше, — задумчиво протянул Кранц, а потом тряхнул головой. Нет, Лихт и Хайд пусть и раздражающие, но семья. К тому же, африканцев жалко... — Так, вы, двое, угомонитесь! Из-за вас на нас люди пялятся! Кулак Хайда завис в паре миллиметров от лица Лихта, нога которого всё-таки ударила вампира в живот. Тот согнулся, застонав, а Лихт повернулся к менеджеру. — Из-за нас? Может, на нас все пялятся, потому что с нами ходит огромный синий кит? — он указал на Гила, который наверняка был растерян, но из-за костюма это выглядело комично. — Ангел-чан, это всё потому, что ты и десяти шагов не можешь сделать, не ударив меня! — пожаловался Хайд, почти сразу получая от хозяина пинок. — Заткнись, крыса. Я... Апчхи! Все в шоке уставились на Лихта, который недовольно потер ладонью покрасневший нос. — Черт, холодно... Апчхи! — Лихт, только не говори, что ты простудился, — взмолился Кранц, подбегая к пианисту и прикладывая ладонь к его лбу. — Говорил же, чтобы одевался теплее. На тебе даже шарфа нет! — Со мной всё в порядке. Ангелы не могут заболеть, а я... Лихт осекся, когда Хайд неожиданно подошёл к ним, снял свой шарф и обвил им шею хозяина. — Может, заткнешься наконец, — Хайд спокойно улыбнулся, глядя на удивленно вытянувшееся лицо Лихта. Он крепко завязал концы, чтобы было тепло, а потом огляделся. — Ах, жрать охота... Эй, а пойдёмте вон в ту кафешку! Там, кажется, тепло! И не дожидаясь остальных, Хайд бросился в сторону маленького, но уютного с виду заведения, весело что-то напевая. Гил направился за ним, следом пошёл и Кранц. Не заметив рядом Лихта, менеджер повернул голову и увидел, что пианист стоял всё в том же положении. Но немного по-другому: глаза были закрыты, он глубоко вздыхал. Кранц не видел его губ, но мог с уверенностью сказать, что тот улыбался. — Эй, Ангел-чан! Ну, где ты? Быстрее! Лихт вздрогнул, резко открывая глаза. — Крыса, вроде тебя, не может приказывать ангелу, что делать! — тут же зло ответил парень, но послушно поплёлся в сторону Хайда. Кранц подошёл к кафе, не в силах сдержать глупой улыбки.

***

Это был лучший Новый год для Кранца. Никаких концертов, никаких ссор, никаких Лихта и Хайда, только он, блинчики и «Друзья». И не надо его жалеть! У Кранца был выбор: Лихт и Хайд звали его на фестиваль, на который шли большинство сервампов со своими хозяевами, а знакомые из Японии приглашали его на разные новогодние вечера, но менеджеру хотелось, в конце концов, провести хотя бы один день в спокойствие и тишине. Наверное, попрощаться с этим годом, чтобы подготовиться к следующему, возможно, такому же сумасшедшему, как этот. А может, и хуже. Усевшись на диване с чашечкой горячего шоколада, тарелкой блинчиков и пачкой сладкого попкорна, Кранц торжественно включил телевизор. Несколько часов он провёл, смеясь над шутками Джо, умиляясь отношениям Рейчел и Росса, и ругая беспорядок вместе с Моникой, а потом решил проверить свой телефон. Вот почему взрослый, адекватный и довольно популярный человек подписался на школьников в Инстаграме? Хотя, разглядывая фотографии, Кранц ни о чем не жалел. Вот Лили опубликовал фотографию, как они с Мисоно и Тецу ловят искусственных рыбок. А вот Махиру, Куро и Хайд едят сладкую вату. Хью, сидя на плечах Тецу, смеётся, указывая своей тростью на Мисоно. А на одной Хайд целует Лихта в щёчку. Кранц даже выплюнул горячий шоколад, во все глаза уставившись на фотографию. Вечно недовольное выражение пропало с лица Лихта, сменившись на растерянное и какое-то смущенное. Кажется, он ещё не успел понять, что произошло, или его застали врасплох. Хайд же выглядел довольным, как никогда до этого. Тихо посмеиваясь, Кранц прокомментировал: «За секунду до конца света». Он отложил телефон, поставив на беззвучный, и вернулся к «Друзьям». Ближе к трём часам сонливость дала о себе знать. Зевая и потягиваясь, Кранц вспомнил о Лихте и схватил телефон. В следующую секунду комнату сотряс безумный хохот менеджера. «Насчёт конца света не уверен, но этому киоску со сладостями точно пришёл конец», — написал ему Махиру. И прислал фотографию, на которой Хайд, безжизненной куклой, валялся в обломках, видимо, бывшего киоска. Толпа любопытных зевак собралась вокруг бедного вампира, а рядом с обломками один мужчина опустился на колени и схватился за голову. Похоже, владелец киоска. Всё ещё тихо посмеиваясь, Кранц зевнул и направился в свою спальню. «Не дай им прикончить друг друга», — написал он Махиру и погрузился в глубокий сон.

***

Кранцу не спалось в эту ночь, поэтому он решил спуститься на кухню. Уж лучше поесть, чем валяться без дела, верно? В доме Лихта в Австрии он всегда чувствовал себя как в собственном доме, поэтому добрался до кухни даже в полной темноте. Достав из холодильника несколько бутербродов с курицей, пачку сока и салат неизвестного происхождения, Кранц направился в свою комнату, как вдруг его взгляд опустился на окно. Мужчина замер, а потом сделал несколько неуверенных шагов, вглядываясь в темную фигуру на улице. Лихт, стоящий посреди заднего двора, освещённого мягким лунным светом, казался в этот момент слишком задумчивым, потерянным и таким ярким, что Кранц невольно залюбовался открывшемся ему зрелищем. Иллюзия, будто это какой-то драматический фильм, разрушилась вместе с криком Хайда, вырвавшим из раздумий, точно лучик света в темноте. — Ангел-чан, лови! В следующую секунду в лицо Лихта прилетел снежок. Кранц невольно прыснул, глядя на каменное, а точнее снежное, лицо пианиста и чуть не уронил тарелку с бутербродами. Чертыхнувшись и поудобнее устраивая еду в своих руках, менеджер снова посмотрел в окно, за которым разразилась настоящая снежная битва. В какой-то момент Лихту надоело бросаться снежками, поэтому он просто подбежал к Хайду и пнул. «В своём репертуаре», — подумал Кранц, неловко уплетая бутерброд. Хайд вскрикнул и, смешно размахивая руками, упал прямо в глубокий сугроб, а Лихт довольно улыбнулся. «Улыбнулся? — Кранц даже сок выронил от удивления. — Когда я в последний раз видел, чтобы Лихт улыбался?» Хайд начал неловко ёрзать в снегу, пару раз попытался подняться, но каждый раз падал, громко выкрикивая ругательства. — Ангел-чан, помоги! Тут слишком скользко — я не могу встать. «Подозрительно», — подумал Кранц, и Лихт, судя по недоверчиво суженным глазам, подумал точно так же. Некоторое время пианист оценивающе смотрел на барахтающегося в снегу сервампа, а потом медленно направился к нему, тяжело вздыхая. Он протянул свою руку, дождался, пока чужая ладонь соприкоснётся с его, а потом потянул Хайда вверх. Но в следующую секунду сам упал в сугроб, а Хайд, хохоча, словно какой-нибудь глупый злодей из мультика, навалился на него сверху и принялся запихивать снег Лихту за шиворот. Пианист, яростно барахтаясь, попробовал ударить своего сервампа, но тот пригвоздил его руки к земле, лишая последнего шанса вырваться. Несколько секунду Лихт что-то яростно орал, что именно — Кранц не слышал из-за безумного хохота Хайда, а потом наступила тишина. В прямом смысле. Хайд вдруг прекратил смеяться, ухмыльнулся и наклонился к притихшему Лихту. Их носы соприкасались, кажется, дыхание участилось, и стоит Хайду только опуститься ещё чуть-чуть... Кранц уронил тарелку с салатом и чертыхнулся. Его лицо горело, словно он увидел нечто непристойное, интимное, не для его глаз. Подняв тарелку, менеджер быстро бросился в свою комнату, даже не взглянув на окно. «Нет уж, — подумал он. — Такое точно не для моих глаз!»

***

— Да... Да, всё верно, — Кранц кивнул, хотя человек на том конце провода его не видел. Прижимая телефон к уху, менеджер провёл рукой по пианино, еле касаясь пальцами клавиш, и снова кивнул. — Лихт будет в восторге. Нет, не волнуйся, Фредерик. Да... да, в Париже через неделю. Договорились. И тебе хорошего дня! Рад был услышать тебя! — Хорошие новости? — спросил Гил, стоя на сцене около менеджера. — Превосходные, — ответил Кранц, убирая мобильный в карман. — Мой старый друг со старшей школы хочет, чтобы Лихт сыграл на его свадьбе. — Но это же не так уж и важно. Думаешь, Лихт согласится? — Не согласится — уговорю, — отмахнулся менеджер. — К тому же Хайду очень понравилась наша прошлая поездка во Францию. Если что, он мне поможет. — Если Хайд захочет туда поехать, Лихт точно не согласится. — Да не-е-ет, — протянул Кранц с видом человека, знающего страшную тайну. — Все не так просто. Гил озадаченно на него посмотрел... ну, Кранц решил, что тот озадаченно посмотрел: из-за костюма кита это невозможно было понять. — Что ты хочешь этим сказать? Ответить Кранц не успел: двери в концертный зал вдруг распахнулись и к ним на сцену ввалились Лихт и Хайд. Нет, не так. Лихт со всех ног убегал от хохочущего Хайда. Его лицо исказилось от самого настоящего ужаса. Пианист спрятался за спиной Гила, используя того, словно щит. — Кранц, утопи его в святой воде! — крикнул Лихт, вертя Гилом, как ему вздумается. Хайд же пытался обогнуть небольшую преграду в виде синего кита и добраться до своего ива. — Эй, угомонитесь уже! — приказал Кранц, отойдя от шока. — Что происходит? Хайд, ты снова пытаешься его убить? Кажется, мы уже прошли через это... — Кранц, а ты боишься щекотки? — вдруг радостно спросил Хайд, на секунду отвлекшись от Лихта. — Щ-щекотки?.. — неуверенно переспросил менеджер, приподнимая брови. — А Ангел-чан боится! — не дожидаясь ответа, воскликнул Хайд, тыча пальцем в недовольного Лихта. — Правда, что ли? — насмешливо протянул Кранц, подходя к Гилу, за спиной которого прятался пианист. — Ничего я не боюсь! — фыркнул Лихт, скрещивая руки и обиженно вскинув подбородок. — Мне просто неприятно, когда меня трогают всякие крысы, вроде... — пианист не заметил, как Кранц, тихо подкравшись к его спине, провёл пальцами по бедру. Никто в зале не знал, что Лихт умеет так кри... визжать. У менеджера даже в ушах зазвенело. Кранц и Гил во все глаза уставились на красного, как помидор, Тодороки, а Хайд залился истерическим смехом. — Ага, не боится он, как же! — сквозь смех заговорил сервамп, согнувшись пополам. — Сам-то, небось, не хуже реагируешь! — выплюнул Лихт, обхватывая себя руками, словно надеясь защититься. — А? — Хайд выпрямился, насмешливо глядя на своего хозяина. — Я не боюсь щекотки... Зал сотряс громкий смех Хайда. Воспользовавшись тем, что сервамп и его ив не обращали ни на кого внимания, Кранц подкрался к вампиру сзади и начал быстро щекотать его бока. Хайд потерял над собой контроль; он извивался и дёргался, словно ненормальный, совершенно непроизвольно, и Кранцу еле удавалось щекотать вампира так, чтобы остаться целым. — Пере... прекрати!.. — кое-как выдохнул Хайд, уже лёжа на сцене, не в силах перестать смеяться. Он был весь красный, тяжело дышал, на глазах выступили слезы. Кранц сжалился над вампиром и отстранился. Хайд тут же перевернулся на живот, стараясь отдышаться. — Не боится он, как же, — насмешливо повторил слова сервампа Лихт. Он смотрел на вампира с каким-то торжествующим превосходством, словно только что нашёл секретное оружие против демонов. Хотя, наверное, так и было... — Оба хороши, — фыркнул Кранц, поправляя выбившуюся из косы прядь. Всё-таки непросто было уворачиваться от кулаков Хайда, который так и намеревался врезать менеджеру. — Теперь я знаю, что с вами делать, когда достанете. — А что насчёт тебя? — вдруг спросил Гил, глядя на Кранца. — А что со мной? — Как ты реагируешь? Кранц уже открыл рот, но невольно сглотнул, заметив недобрые, мстительные глаза Лихта и Хайда. — Так, погодите-ка, — Кранц отступил на шаг, примирительно поднимая руки. — Не будем делать то, о чем мы все можем жалеть... Гил, помоги... я... А-А-А! — поняв, что сервамп и его ив не остановятся, Кранц бросил надежду на мирные переговоры и со всех ног помчался к двери. Лихт и Хайд побежали за менеджером. — Вот могут же работать в команде, если захотят, — пробурчал Гил, когда Хайд и Лихт повалили Кранца у самой двери и принялись мстительно щекотать. Глядя на то, как менеджер орал и извивался в руках двух парней... Гилу совершенно не хотелось ему помогать.

***

Кранц проснулся из-за яростного стука в дверь. Разлепив глаза, он сонно покосился на часы и чертыхнулся. Половина второго ночи! И кого к нему занесло? Стук становился всё громче и активнее. — Да иду я, — вяло крикнул Кранц и открыл дверь. На него тут же уставились яркие взволнованные глаза Лихта. — Ты не знаешь, где Хайд? — сразу набросился на него пианист. — Хайд? — растерянно переспросил Кранц, ещё не до конца проснувшись. — Н-нет... он разве не с тобой в номере? — Будь он со мной, я бы не пришёл сюда, — скривился Лихт. Кранц понял — что-то не так. Тодороки выглядел слишком потерянным и взволнованным. — Он ушёл ещё утром и до сих пор не вернулся, ничего не сказал, телефон остался в номере, я вообще не знаю, что на уме у этой крысы... — Так, Лихт, успокойся, — Кранц положил руки на плечи парня, который от волнения стал говорить быстро и бессвязно. — Как ты себя чувствуешь? — первым делом спросил Кранц. Ведь если Хайд уйдёт слишком далеко... — Какая разница, как я себя чувствую?! — взбесился парень, вырываясь из рук менеджера. — Не обо мне нужно думать, а об этом дрянном еже! Куда он пропал? «А ты разве волнуешься не из-за того, что можешь умереть? — Кранц удивленно посмотрел на Лихта, а потом покачал головой. — Я всё усложняю. Ты просто волнуешься...» — Ладно, Лихт, спокойнее, мы его найдём. Сейчас я разбужу Гила и остальных и мы отправимся на поиски. Лихт кивнул, потерянно, словно не зная, что ещё делать, кроме как довериться своему менеджеру. Когда они рассказали об исчезновении сервампа Гилу, тот чуть ли не застонал от отчаяния. — Как я мог забыть об этом дне?! — проворчал порождение Жадности, злясь на самого себя. — Ты о чем? — спросил Кранц. — Каждый год он такое вытворяет, — буркнул Гил, выходя из номера. — В день смерти Офелии он всегда исчезает. Минимум — на неделю. И не известно, куда он идёт и что делает. Большинство его хозяев умерли именно из-за того, что он вот так молча ушёл. Но я думал, что в этот раз ничего не произойдёт: Хайд выглядел таким счастливым в последние месяцы. Кранц следовал за ним и остальными порождениями по коридору отеля, пытаясь усвоить услышанное. Кое-чего он так и не понял. — Кто такая Офелия? Кранц заметил, как Лихт опустил голову и сжал руки в кулаки. Солнце восходило, а они его так и не нашли. Ни Кранц, ни порождения Жадности, ни другие сервампы со своими хозяевами. Мысли о том, что если бы он знал, если бы хоть что-нибудь сделал до этого — может быть, всё было бы по-другому. Не зная, что ещё предпринять, Кранц постучал в дверь, решив хотя бы извиниться перед Лихтом. — Лихт, ты... — менеджер осекся, так и застыв на пороге. «Да вы, должно быть, шутите!» — подумал Кранц, глядя на спящих на диване Лихта и Хайда. Сервамп прижимался к груди своего хозяина, точно тот был спасательным кругом, а Лихт обнимал его одной рукой, уткнувшись носом в светлую макушку, и улыбался. Кранц тихо подошёл к уснувшей парочке, бурча под нос проклятия. Он наклонился к лицу сервампа и осторожно, чтобы не разбудить, снял с того очки. Затем, стараясь действовать бесшумно, принёс из спальни одеяло и накрыл им парней. «Всё-таки хорошо, что в жизни Лихта появился этот вампир, — подумал Кранц, глядя на сервампа и его ива. — Им обоим повезло». Написав всем остальным, что Хайд нашёлся, Кранц направился в свою спальню, чтобы наконец спокойно поспать. Больше он ни о чем не переживал. Всё будет хорошо. С этим двумя, пока они вместе, — уж точно.