Через десять лет

Музыка. Её много. Она слишком громкая. Она сводит с ума. Пульсируют виски, и сердце бьётся чаще. Кажется, что сейчас порвутся барабанные перепонки, взорвётся мозг. Но для пьяных студентов это всего лишь фон, не больше. Громкая музыка заглушает их страх, посторонние мысли. Она лишает контроля над телом, также как и алкоголь, а вместе они — ядерная смесь. Речи о самообладании и быть не может. Рождество — семейный праздник. Но без вечеринки с кучей народа и выпивкой обойтись нельзя. Парни и девушки, отключив мозг, и доверившись инстинктам и алкоголю, слились воедино. Раскачиваясь из стороны в сторону, они пытаются изобразить танец. Одни сексуально крутят бёдрами, другие — красиво играют руками, третьи — динамично двигаются в такт музыке. В толпе это красиво. Незаметно, насколько неуклюже они, на самом деле, танцуют. Они все взаимодействует друг с другом, и именно поэтому ты можешь невольно залюбоваться ими. Но самое главное здесь — не потерять контроль и здравый смысл; не соглашаться, когда миловидный паренёк предлагает тебе выпить с ним. Нора стоит одна, подпирая стенку. Она сосредоточенно следит за тем, чтобы её подруга не натворила глупостей, выпив неприлично много. Ей кажется, что это — её обязанность, но девушка сильно ошибается. Изначально она не хотела идти сюда, но подруга её уговорила, сказав, что здесь будет весело. Не успели они прийти, как та оставила её, и сейчас развлекается в компании симпатичного молодого человека. Нора же решила придумать себе задание, таким образом отвлечься от нахлынувшей грусти. Её совершенно не заботила эта вечеринка, да и все те, кто на ней был. Ей было абсолютно наплевать на то, что происходило вокруг. Мысли её были заняты другим. И даже не подругой, а тем, кто решил, что вытирать ноги о чувства людей — это нормально. Так она и стоит, думая о парне, из-за которого разбилось её сердце. Она невольно покачивается из стороны в сторону, держа в руке бумажный стаканчик. К содержимому девушка не притронулась. — Я вижу, ты пришла сюда погрустить, – кто-то прокричал рядом. – Если да, то ты выбрала неправильное место. Люди приходят на вечеринки, чтобы повеселиться. Нора не посмотрела на парня, разговаривавшего с ней. Ей было неинтересно. Ей было всё равно на его замечание. Она не хотела ни видеть его, ни слышать. — Твоя подруга? – продолжил он, указав пальцем в правильном направлении. Увидев, что Нора кивнула, сказал: — Это из-за неё ты грустишь здесь? Нора замотала головой. Повисло молчание. Он знал, что спросить, но не хотел. Он знал, что сказать, но это расстроило бы её. Он хотел помочь ей, хотел развеселить. Одна песня закончилась, и началась другая, ещё более динамичная. — Что пьёшь? – наконец спросил незнакомец. Это заставило Нору вернуться в реальность. Она взглянула на жидкость, болтающуюся в стакане, который протянула молодому человеку, а затем сама подняла на него глаза. Что вы испытываете, когда встречаете человека, которого очень долго не видели, которого можно было уже забыть? Нора словно застыла. Она остановилась, держа стаканчик в руке, и около минуты не шевелилась, почти не моргала. Она не была до конца уверена в том, кого видит перед собой. Лишь глаза выдавали его. Глаза, цвета пасмурного неба. Он здесь. Он смотрел на неё также, как смотрел тогда, десять лет назад. Также тепло и с любовью. Девушке всё это казалось несмешной шуткой. Но ей не будет легче, если узнает, что обозналась. — Найл? – тихо спросила она. Недостаточно громко, чтобы можно было расслышать. Однако парень улыбнулся, замотав головой. — Я думал, ты даже не вспомнишь моё имя, – прокричал он. Нора улыбнулась в ответ. Им не нужно было время, чтобы что-то обдумать. Его и так отняли достаточно. Эта мысль посетила их одновременно. Они кивнули друг другу и стали пробираться через толпу в коридор. Быстро одевшись, они вышли из дома, оставив позади дешёвый алкоголь, людей, не умеющих танцевать, и уже бывшую подругу Норы. Оказавшись на улице, они не сразу нашли, о чём поговорить. Они обменивались лишь стандартными фразами, интересуясь жизнью друг друга, и также пытаясь прийти в себя. Им многое нужно было обсудить, кроме их новых занятий, но никто не знал, с чего начать. Закутавшись в свой шарф, Нора остановилась и взглянула исподлобья на Найла. Она засунула руки в карманы и стала перекатываться с пятки на носок. — Что? – спросил Найл, изогнув бровь. Раньше он делал так при любой возможности, чтобы позлить её. Он знал, что у Норы так не получается, и именно поэтому она на него обижалась. Каждый раз, когда она пыталась это повторить, у неё сдвигались брови, морщился нос и вытягивались вперёд губы. Из-за этого она сердилась на него ещё сильнее. — Эй, ты ведь знаешь, что это нечестно! Я же просила никогда так не делать, – засмеялась она, вспоминая себя. – Это детская травма. — Прости, но я так давно тебя не видел. Я и забыл, насколько мило ты злишься. — Я не злюсь… Снова повисло неловкое молчание. Норе повезло, что на улице было холодно, и от мороза её нос и щёки были румяными. Найл не мог заметить то, что она смутилась, покраснев ещё больше. Разве что… Девушка и забыла, каким он был внимательным; не пропускал ни малейшей детали. Она забыла, что он был тем, кто знал о ней абсолютно всё, и даже то, чего она ему не рассказывала. Найл всегда угадывал её настроение, её желания, всегда мог развеселить, всегда был рядом. И это было взаимно. Возможно, она не была хороша в угадывании его настроения или желаний, плохо шутила, но они дополняли друг друга. И от этого их дружба была только крепче. Он был её лучшим другом целых пять лет, пока их родители не поссорились. Да так сильно, что родители Найла решили переехать. Подморозило. Нора потёрла руки, чтобы хоть как-то их согреть. На улице было холоднее, чем обычно. На удивление, эта зима была больше похожа на русскую, нежели на зимы в Ирландии. Много снега, мороз, пробирающий до костей. Чтобы не замёрзнуть, они прогуливались по улицам спящего города. Лишь изредка мимо них проезжали машины, а людей они почти не встречали. — У меня есть множество вопросов к тебе. Кажется, у тебя тоже они есть, – Найл пристально посмотрел на девушку. – Но я, как и ты, стесняюсь спросить. Давай представим, что сейчас мы лежим в нашей крепости из одеял и подушек десять лет назад. Давай представим, что я рассказываю тебе о своих снах, а ты придумываешь смешные истории. — Как ты попал на вечеринку? Как ты вообще здесь оказался? — Купил билет, сел на поезд, и вот я здесь. А о вечеринке узнал от Саймона. Ты его помнишь? Тот толстенький мальчишка, который постоянно называл нас "женихом и невестой". Он так и сказал: "Твоя невеста тоже будет". Я сначала не хотел туда идти, но после этих слов изменил своё решение. Мне нужно было тебя увидеть. — Ты скучал? – с надеждой в голосе спросила она. — И ты ещё спрашиваешь? Я вспоминал о тебе каждый чёртов день, ждал встречи с тобой, останавливал каждую похожую на тебя девчонку. Долю секунды он стоял, слегка растерявшись. Но потом, решительно сделав два быстрых шага, притянул Нору к себе. — Мне очень не хватало тебя, особенно в последнее время, – сказала Нора, уткнувшись носом в его куртку. — Ты помнишь наше последнее совместное Рождество? – поинтересовался Найл. – За несколько дней до моего отъезда… Помнишь, мы тогда сбежали из дома? Наши родители чуть с ума не сошли, даже объединили усилия. Я надеялся, что они изменят своё решение по поводу переезда. — Конечно помню. Мы уже договорились с миссис Мартин, что будем жить в её кафе, когда нас нашла полиция. Не сомневаюсь, что она помогла им в этом. Мне тогда здорово влетело от мамы. Но то Рождество было самым лучшим в моей жизни, пожалуй, – Нора горько улыбнулась. Всё это время они стояли на улице, обнявшись. Им было ничуть не холодно: их согревали тёплые воспоминания. Неожиданно Найл отстранился, заглянул Норе в глаза и спросил: — Я же говорил, как сильно скучал по тебе? – он сделал шаг назад, раскинул руки в стороны, – Вот столько! Девушка засмеялась. Вдруг сильный порыв ветра растрепал её кудри, и они попали на лицо. Она стала торопливо их убирать, но наэлектризованные волосы не слушались. Найл подошёл к девушке ближе, смотря ей прямо в глаза. Нора замерла. Тыльной стороной ладони он провёл по её щеке, медленно наклонил голову и нежно, боясь отказа, коснулся её губ. — Отметим Рождество вместе? – спросил он, улыбаясь.