Рождество в Ривенделле

      Элронд всегда считал себя довольно умным эльфом. И не консерватором, признающим исключительно традиции своего народа, вроде Трандуила. Однако Гендальф порой ставил и его в неловкое положение. Гэндальфа эльф уважал, в конце концов, выполнять столько работы во благо всех народов Средиземья столько лет мог далеко не каждый. Вот и сейчас Элронд терпеливо ждал, когда Гендальф, наконец, закончит беготню и привязывание ко всем входам, лампам и прочим местам зеленых веточек. — Митрандир, друг мой, — наконец решился Элронд, — Может, объяснишь, что это такое? — Ещё несколько минут, закончу только, — Гендальф совершенно не чувствовал себя смущенным. Порой, Элронду казалось, что это не Гендальф гостит в Ривенделле, а он сам. Правда, это чувство быстро исчезало, маг редко задерживался в долине больше чем на несколько дней.       Элронд старательно тряхнул головой, от беготни мага у него уже в глазах рябило. Впрочем, природная вежливость не позволила сказать об этом вслух. Он продолжал ждать, в глубине души, радуясь, что в этот раз леди Галадриель с супругом решили навестить Трандуила и в ближайшее время в Ривенделле точно не появятся. Во всяком случае, они так ответили на приглашение отпраздновать Рождество. — Ну вот, готово, — Гендальф привязал, наконец, последнюю веточку и вернулся к терпеливо ожидающему хозяину, — за что я люблю свои странствия? Можно узнать о весьма интересных традициях. — Это тоже одна из них? — Элронд сделал неопределенный жест рукой. — Именно, — Гендальф довольно посмотрел на дело рук своих, — каждый, кто стоит под ветвями омелы должен поцеловаться. Не находишь, что это очень милая традиция? — Полезная, во всяком случае, — пробормотал ошеломленный Элронд, другими глазами глядя на веточки. — Особенно для влюбленных, — Гендальф погладил бороду, — должна прижиться в твоей долине. — А ты был бы рад, — хмыкнул Элронд, ища глазами пресловутую веточку и в сотый, наверное, раз напоминая себе, что леди Галадриель не прибудет, да и Саруман Белый тоже. У него, кажется, были другие дела, чем праздник. А значит, можно и воспользоваться… не сразу, конечно. — Возможно, — Гендальф насмешливо посмотрел на старого друга, — уверен, ты сделаешь эту традицию популярной среди своих эльфов. — Можешь не сомневаться, — хмыкнул эльф, — с тебя и начну. Но, прежде чем поддаться очарованию праздника… — Торин Дубощит собирает отряд, если ты об этом, — маг посмотрел на Элронда чуть снисходительным взглядом, — не понимаю, почему это тебя так тревожит. — Не с твоей ли руки, дорогой мой? — Я им помогу, — уклонился Гендальф от прямого ответа, — не кажется ли тебе, что вопросы следует оставить на потом? — Тебе не терпится запустить фейерверки? — И это тоже, но сначала — поцелуй, — Гендальф невозмутимо указал на висевшую прямо над головой эльфа веточку омелы. Элронд был готов поклясться, что секунду назад её там не было. Но он давно усвоил, что когда имеешь дело с Гендальфом, можно ждать чего угодно и когда угодно. Только инициативу в поцелуе отдавать магу он не собирался.       Элладан и Элрохир из-за угла задумчиво смотрели на папу и мага. И на веточку над головами обоих. — Теперь хоть понятно, для чего они… — Тише, отвлечёшь, — одернул брата Элладан, — пошли, поищем свободную веточку.       Это Рождество стало самым необычным за всю историю Ривенделла.