Тот, кто поможет

      Разрушает не магия. Разрушают люди.       Это правило Артур Пендрагон, нынешний король процветающего под покровительством его справедливого сердца и ясного сознания королевства, усвоил еще в далекой юности, в годы правления своего отца и во времена жестокой бойни на землях Камелота. В кажущемся таким далеким прошлом Артур совершил множество ошибок, ведомый маниакальной идеей отца, о которых и по сей день вспоминает с горечью, которые дают ему стимул продолжать делать то, что всегда ему кажется правильным, – сохранять мир между магией и людьми.       «Не существует темных чар», − одиноко размышлял Артур, сидя в один из первых своих самостоятельных походов за магами на влажной траве под открытым небом, испещренным миллиардами недостигаемых светил. Он тогда был еще совсем неопытным рыцарем, зеленым юнцом, в душе ощущавшим несвойственную молодым принцам мудрость и совершенно типичный для подростков максимализм.       «Существуют темные души людей», − мрачно думал Артур, печальным взглядом следя за своими подопечными рыцарями, расслабленными и веселыми, на привале у костра, с горечью понимая: никто из них не согласится предать корону из-за мировоззрения избалованного принца, которое отличается от отцовского. Просто потому что сын и отец видят зло в разных вещах. Просто потому что людям свойственно иметь разные точки зрения.       Со временем Артур узнает, что преданность рыцаря монарху, а не короне – самый надежный принцип в королевской жизни. Со временем Артур узнает, что «отличные взгляды» и «маниакальные идеи» − нечто радикально противоположное. Со временем Артур узнает, что его дар может послужить не только оружием против «монстров», но и спасением столкнувшихся миров магии и людей.       Моргана стала последней каплей в его почти бездонной чаше терпения.       Ей было девятнадцать, когда ее силы пробудились и на ее плечи опустилась тяжелая участь потенциальной жертвы слепой ненависти Утера Пендрагона. Артур знал о своей сестре все с первого же мгновения, когда магия решила, что ее час настал. Артур никогда не забудет, как во время спешной вынужденной пробежки по глухим коридорам замка он ощутил на себе раскатистый прилив сил, заставивший его остановиться посреди шага. Он безошибочно знал, кто был в эпицентре маленького, незримого для всех окружающих магического взрыва. Мягкий и нежный, но достаточно сильный по меркам магов волшебный бриз ударил в лицо Артуру, и он помчался быстрее прежнего, но уже совершенно в другом направлении. Ему тогда было страшно и восхитительно. Восхитительно, потому что он знал, чувствовал, что его сестра стала самой могущественной колдуньей на землях Камелота. Страшно, потому что он знал, что с ней может сделать отец.       Моргана еще не знала, не ощутила своих способностей. Ей все рассказал Артур.       Артур поклялся защищать ее. Он поклялся защищать весь свой народ, а не истреблять половину под лицемерной отмазкой защиты остального населения. Он поклялся защитить всех до единого.       Тогда Моргана сказала, что впервые увидела в своем младшем братике истинного короля.       Артур не гордится историей Камелота и рода Пендрагонов. Но сейчас все былое он вспоминает с улыбкой.       Утер Пендрагон ушел из мира, и темные времена для королевства ушли вместе с ним. Нет смысла обижаться на прошлое, когда оно столькому тебя научило.       Усилиями Артура и Морганы, которую брат, как только законно занял место на троне, назначил своей придворной волшебницей, Камелот поднялся с колен. Королевство Пендрагонов стало спасительным убежищем, где маги, предсказатели и скитающиеся друиды могли найти защиту, не боясь огласки. Медленно, очень медленно, но верно земли оживали, люди становились увереннее и добрее. Бояться было некого.       Слухи расходились быстро. И вот уже со всех округ целыми делегациями иностранцы направлялись прямиком в Камелот. Съезжались заграничные волшебники, послы из многочисленных стран, сами королевские семьи наносили визит в замок Пендрагонов, чтобы посмотреть, как живут местные и так ли хорош Камелот и сам король, как о них говорят.       Каждый из них уезжал с уверенностью, что все в землях Пендрагонов намного лучше, чем они слышали.       Вести о процветающем Камелоте донеслись не только до соседних государств, но и до далеких северных окраин Альбиона. Где-то там, один несчастный принц маленького королевства находит в красочных историях о великодушном солнцеликом короле надежду на спасение. ***       Артур чувствует себя возбужденным на протяжении всего дня.       Это необычно, но впереди важное мероприятие, на котором будет множество стратегически важных союзников, послов большого количества сильных правителей и еще больше магов и представителей племен друидов, так что Артур списывает все на волнение перед официальным приемом. В конце концов, от этого вечера зависит будущее Камелота – так сказала Моргана, а Моргана никогда не ошибается в трактовке своих вещих снов.       Ему все кажется, что что-то вибрирует в его груди, будто отзывается на некое воздействие. Ощущение возникает в груди с непостоянной периодичностью, но довольно часто оно вынуждает Артура постараться незаметно накрыть ладонью грудь и сжать у сердца, чтобы унять… что-то. Незаметно, видимо, не получается, раз в один момент Гвен тактично спрашивает у Артура, все ли с ним в порядке и не нужно ли ему навестить лекаря. Артур улыбается и отмахивается, ссылаясь на выдуманный только что несильный удар мечом по грудному панцирю доспехов на вчерашней тренировке рыцарей. Гвен разумно решает не допрашивать короля.       На довольно длительное время его грудь перестает ныть, да так, что Артур даже забывает о не дающих покоя чувствах, но они возвращаются. Моргана грозно расхаживает из одного крыла замка в другое, желая проконтролировать абсолютно все: от качества десерта на столе для слуг вплоть до мягкости подушек на постелях в гостевых комнатах. Гвен носится за ней, спешно перебирая ножками и охлаждая пыл госпожи мягким голосом, уговаривая ее не убивать брата за не тот цвет лилий в коридорах дворца. И в этой суматохе у Артура совершенно не остается сил и времени на размышления о собственной паранойе.       Но стоит ему уже вечером, во время приема, войти в зал, он все понимает.       Он чувствовал магию.       Удивительно, почему он не понял раньше, ведь это же так очевидно, он всю жизнь прожил бок-о-бок с ней, он рожден ею, как он мог не признать то, что было ему так близко?       Что ему мешало?       Он рыщет глазами среди гостей, выискивая одного конкретного человека.       О.       − Господи помилуй, − невольно срывается с его губ жарким шепотом, а затем его почти сбивает с ног будто ударная волна, Артур чувствует, как его колени подгибаются, и он инстинктивно хватается за чье-то плечо в попытке удержаться в стоячем положении. Возле него ахают и придерживают под локоть, давая опору, и он искренне им благодарен, потому что: − Боже милостивый.       Он смотрит.       И это похоже на эйфорию. Артур чувствует всеобъемлемый трепет в каждом миллиметре своего тела, каждый нерв обостряется, и в его глазах все покрывается неясной тенью. Все, кроме одной-единственной фигуры. Артур чувствует, как магия раскатистой волной вновь накрывает его с головой, а затем ласково стекает, обволакивая всю кожу, просачиваясь в нутро, заполняя собой пустоту в грудной клетке, рядом с сердцем, не обходит стороной ни одну кость в артуровом теле, и он сладко содрогается, не в силах сдержаться. Артур чувствует непреодолимое желание упасть на колени и поддаться той огромной, невиданной еще на свете силе, сокрытой в молодом прекрасном маге. Его магия льнет к Артуру так, будто знает его все свое существование и не боится доверить ему жизнь своего обладателя. Будто она ждала и знала, что он непременно найдет его, рано или поздно.       Артур чувствует миллион вещей сразу и не может сосредоточиться ни на одной из них.       В его голове совсем пусто, когда льдистые глаза смотрят прямо на него.       А затем незнакомец отворачивается, и Артур находит себя в крепкой хватке собственных перепуганных рыцарей, понимая, что вся гамма чувств обрушилась на него буквально на пару жалких мгновений, продлившихся вечностью.       И все же безграничная сила молодого мужчины продолжает давить на него, не позволяя коленям окрепнуть. ***       Остаток вечера Артур проводит за редкими не особо информативными беседами с гостями и постоянной слежкой за магом, чья сила ощутимо тянется ближе к королю.       Артур не сводит глаз с кудлатой темной макушки, скользит взглядом по фигуре и острым чертам лица, пытается вновь зрительно пересечься или хотя бы подойти ближе, однако объект интереса монарха продолжает упорно избегать Его Величества. Артуру обидно, но он знает истинные желания этого человека благодаря его же магии.       Он определенно пришел сюда ради Артура.       Любезная Гвен, храни ее Господь, спасла короля от смерти, которая бы непременно наступила спустя еще пару часов непрерывной игры в переглядки в полном упрямом молчании. Она как бы невзначай роняет имя принца Мерлина, прибывшего из далекого северного Эалдора, ссылаясь на его красоту. Артур не смог ничего ей ответить, потерянный на распутье между желаниями поблагодарить Гвен за наводку и по-детски прошипеть ей в лицо: «Я первый его увидел».       Но, в конце концов, он взрослый монарх, а Гвен – очень мудрая девушка, иначе быть не может, раз она связалась с Морганой.       Артур при первой же возможности выдергивает Моргану из рук старых магов, прибывших из соседних королевств, любящих попусту да подольше потрыньдеть за травы да снадобья и ошивающиеся в замке Артура каждый четный четверг, которых лично Артур терпеть не может, а Моргана искренне уважает их опыт и знания (ну, или просто хочет выведать лучший рецепт всеми любимой медовухи).       Упреки в положении Артура будут глупой тактикой, так что он сразу переходит к допросу. Внимательно глядя кошачьим глазом за принцем Мерлином, Моргана говорит, что он приехал сюда еще рано утром и просил аудиенции с королем, на что она попросила его остаться до вечера, чтобы он поговорил с Артуром во время приема, потому что некоторые короли плохо разбираются в цветах и теперь слишком заняты. Принц согласился мгновенно. Но о цели визита не сказал ни слова. Но Моргана рассказывает и о чудовищной политике правления, которой придерживается отец принца из Эалдора.       Прием с захмелевшими гостями может не закончиться и под утро.       Вибрация, прошедшая по полу, становится последним толчком к тому, чтобы Артур наконец увел Его Высочество подальше от любопытных глаз. ***       Он как будто этого и ждал весь вечер. ***       − Так почему ты здесь, Мерлин? – Артур может поклясться, что различает тень боли, промелькнувшую на лице принца.       В покоях Артура темно. Все свечи давно потушены, и король не спешит их зажигать. Он надеется, что это сделает Мерлин. Но Мерлин, кажется, даже не подозревает, что от него ждут какой-либо демонстрации сил.       Артур никого никогда не чувствовал так отчетливо, как его. Он точно ощущает контраст между ощущением сил Морганы и ощущением всего Мерлина. Он чувствует силу, сокрытую в юноше, как если бы она принадлежала ему самому. Он чувствует ее эмоции, как если бы они были написаны самыми точными словами. Он понимает ее, будто свою любимую книгу, и читает между строк так, будто это написано прямым текстом.       И сейчас Артур чувствует, что Мерлин боится.       И ему кажется, что он боится себя. Но король не видит на то прямых причин.       − Ваше Величество, − впервые густую тишину покоев разрезает глухой и хриплый голос Мерлина. Он стоит перед камином, где Артур разводит огонь, и смотрит на него сверху вниз. Артур находит это забавным. − Вы единственный, кто может мне помочь.       Артур приподнимает брови, призывая его продолжать.       Мерлин судорожно вздыхает, и крохотной, по сравнению с предыдущими, волной его дрожь передается и королю.       − Просто... − Мерлин сглатывает ком в горле и, кажется, вместе с ним и давящее прошлое, − пожалуйста, пообещайте мне, что, если Вы захотите убить меня, убьете сразу, своей рукой.       Артур вскакивает на ноги, становясь вровень с принцем, отстраненно понимая, что, и все же, Мерлин действительно выше его на пару дюймов.       − О чем ты, черт возьми, говоришь, Мерлин? – Артур старается прочитать ответ в глазах и выискивает ответы в магии, но юноша слишком замкнут, он знает, как отстоять личное пространство. − Я не смог бы убить тебя, даже если бы захотел.       Он говорит это не только потому, что Мерлин – абсолютно точно самый могущественный волшебник из ходивших по землям Альбиона.       Мерлин возводит глаза к потолку и давится воздухом. Артур чувствует его дрожь, чувствует, как она передается и ему самому. Артур тянется прикоснуться к нему.       − Ваше... Артур. − Мерлин резко отшатывается, ошалело бегая глазами от протянутой руки к лицу короля, но не это волнует Артура, а то, как он произнес его имя. Артуру кажется, будто это не первый раз, когда Мерлин произносит его. Будто имя Артура роднее магу, чем живой человек перед ним.       Артур заглядывает юноше в глаза, прислушиваясь к тому, что нашептывает магия.       − Ты ведь искал защиты, так? – Осторожно произносит он, желая уловить настрой Мерлина, который помог ему разобраться во всем. – Ты нуждаешься в защите.       Мерлин закрывает глаза с тихим выдохом. Он говорит, не раскрывая глаз.       − Я монстр, мой король. Контроль над собственными силами мне дается тяжело, и это выливается в ужасающие последствия, − Мерлин говорит тихо и четко, будто диктует заученный отчет о сборе урожая пшена в королевстве на совете старейшин. Артур видит в нем истинного благовоспитанного принца, но чувствует, как глубоко внутри спрятан трепещущий перед светлыми чувствами испуганный мальчишка, нуждающийся в помощи того, кто сумел бы рассказать о нем самом больше, чем кто-либо может знать.       − В моем королевстве мне никто не мог помочь, в моей семье мне приходилось скрывать мои..., − дефекты, он хочет сказать дефекты, но не произносит вслух, и не нужно, Артур все читает между строк, − кхм, мой отец не жалует магов. Поэтому я инсценировал собственную смерть.       Артур вздрагивает.       − Ты… Боже, − осознание того, насколько серьезно обстоят дела, обрушивается на него, будто вылитый на голову с большой высоты ушат ледяной воды. − И ты не побоялся после этого прийти в открытую на торжество в моем замке? Тебя могли узнать. Тебя узнали. Вести дойдут до твоего отца.       Мерлин мягко улыбается, глядя Артуру в глаза.       − О моей «смерти» знает только моя семья и несколько придворных, поскольку, я знаю своего отца, он не хотел огласки и недовольства народа. Вести о том, что я, живой и здоровый, недавно побывал в Камелоте, даже сыграют ему на руку.       Очень долгое время Артур просто смотрит на него.       Он выглядит столь образцовым принцем, с прямой осанкой и приятно-беспристрастным выражением лица, аккуратно причесанными волосами и прилежной одеждой. Он выглядит как клетка для настоящего Мерлина, спрятанного где-то глубоко, глубоко, глубоко внутри, на самом дне, в наиболее безопасном месте, где его никогда не достанут люди, бесконечно причиняющие боль, где он может быть в безопасности, где он может быть самим собой.       Так глубоко внутри, что Мерлин перестал слышать собственное «я».       Мерлин перестал слышать свою магию.       − Разрушает не магия. Разрушают люди, − тихо произносит Артур.       Он протягивает ему руку.       − Я помогу тебе. Клянусь, Мерлин.       Он поклялся защитить всех до единого. И он защитит.       Артур Пендрагон – то самое связующее звено между миром магов и миром людей. Мерлин – тот самый великий маг, потерявший себя на распутье между мирами.       Мерлин берет его руку своей и крепко сжимает.