Fuck you

- Независимо от твоей реакции, я хочу сказать, что это была его идея. - В руках у Чжунэ золотистый конверт из непрозрачной бумаги со странным вензелем, а на лице выражение крайнего отчаяния. - Так что, если ты захочешь кого-то побить, то это к нему, пожалуйста. Если же ты вдруг захочешь кого-то обнять, то это тоже к нему. Можно мы уже это отдадим и пойдем? У этих двоих всё продумано, потому что бить Чжинхвана - это всё равно что пинать щеночков. Щеночков-роботов. Щеночков-роботов с бензопилами вместо челюстей. Впрочем, обнимать его тоже чревато, и что-то подсказывает Ханбину, что подарок не просто “с подвохом”, а с подъёбом планетарного масштаба, который не сулит вообще ничего хорошего. Но у него день рождения, в конце-концов, а в день рождения принято получать подарки. - А что там? - Вот когда откроешь, тогда и узнаешь. - Чжинхван тычет Чжунэ в бок. - Мы считаем, что это сейчас тебе очень нужно в жизненном плане. Богатое воображение Ханбина сразу нарисовало тоненькую, но ощутимую пачку купюр. Или сертификат в ту самую крутую танцевальную школу на месяц крампа. Или другой сертификат, но уже на квадрокоптер. Или ещё какую-то херню, которая всё равно смешалась с предыдущими и не смогла сформироваться во что-то самостоятельное. Если так подумать, то подарки от Чжинхвана всегда были практичными, зато вот от Чжунэ вечно какая-нибудь херня доставалась. Если же они скооперировались, то должна получиться практичная херня. Или херовая практика? Не важно. - А мне понравится? - У тебя нет выбора. - Можно мы уже пойдём? - ноет Чжунэ. - Я не хочу быть тут, когда он это откроет. Чжинхван медленно, слишком медленно допивает свой фраппе, отодвигает бокал в сторону, несколько раз стучит ногтями по столу. Чжунэ затыкается и возвращается к молочному коктейлю. - Сначала я как заботливый хён толкну речь, а потом пойдём. Потерпи ещё минуту. - Вот а можно без речей как-нибудь? - теперь неловко уже Ханбину. Он вообще все эти штуки с поздравлениями не очень любит, потому что не знает, как реагировать, когда тебе желают кучу всего, а ты с лицом тюленя слушаешь и не хочешь никого расстраивать, потому что в половине пунктов уже проебаться успел. - Нельзя. - Совсем? - Ты вообще никогда меня не слушаешь. - Бокал тихо стучит по столу. - Хоть сейчас сделай вид, что тебе интересно. Не ради себя - ради Чжунэ, который сейчас высосет сам бокал, Ханбин делает заинтересованное лицо, больше напоминающее кирпич. - Расти большой, не будь мудаком, удачи тебе в творчестве, не болей, не будь мудаком… - Но “не будь мудаком” уже было... - Как будто у тебя получается. Так вот. Не трать деньги на всякую херню, веди себя хорошо. С Днём Рождения. Чжунэ? Почти сожравший трубочку Чжунэ давится. На лице у него такое облегчение, что Ханбину поневоле становится спокойнее и за себя тоже. Конверт призывно манит выпуклым вензелем. Сохраняя выражение крайней заинтересованности в той бурде, которую несёт Чжинхван пополам с отчитыванием Чжунэ, Ханбин пытается прощупать толстую бумагу и терпит фиаско. И здесь всё продумал, гад. - Надеюсь, тебе понравится. А мы пойдём. То ли Ханбину очень сильно кажется, то ли у Чжунэ во взгляде и правда читаются истерические рыдания вперемешку с таким же истерическим смехом. Дождавшись, пока поздравляторы скроются за углом, Ханбин почти разрывает конверт пополам в попытке открыть и только потом замечает тонкую полоску с надписью “открывать здесь”. Со всеми бывает. В конверте сложенный вдвое лист картона с изображением девушки в нижнем белье и со стеком в руках. Они что, решили подарить ему сертификат в стриптиз? Девочку по вызову? Или билеты на бейсбол в подарочном варианте выглядят именно так? Девушка очень красивая. Прямо душевно красивая, из тех, с кого даже бельё снимать не хочется, а хочется вот прямо так во всём и со всем, чтобы рюшечки под рукой сминались, а девочка тихо стонала. Ханбин внимательно смотрит на фотографию. Фотография не смотрит в ответ, но призывно манит, требуя открыть сам подарок. - Серьёзно? Разорванный в мелкие ошмётки конверт лежит горкой на кровати и уже никуда не манит, зато напоминает о том, что друзья у Ханбина какие-то не очень адекватные. Как и он сам, судя по всему. Картонная открытка с прекрасной красоткой погребена под несколькими книгами на столе. Видит бог, Ханбин вообще больше не хочет даже думать о ней, потому что это всё какая-то нездоровая херня и лучше бы ему квадрокоптер подарили. Кроссовки. Хотя бы носки с книжкой! Что угодно, но только не это вот. Когда подарок окончательно распакован, Ханбину очень хочется заорать, а ещё догнать Чжинхвана и спросить, какая вожжа саданула его в то самое место, что он вдруг решил вот это вот презентовать. В смысле, у него давно закрадывались подозрения, что Чжунэ не просто так выглядит побитым жизнью и парой плёток, но Ханбину-то за что такое счастье. Всё это был хитрый план, точно. Всё дело в той игре для PS3, которую Ханбин одолжил три месяца назад и до сих пор не вернул. Да, это явно такая месть. Надо просто пойти к Чжинхвану вместе с игрой и… этим и попросить свой нормальный подарок, потому что ну нельзя так. “А где мой подарок?” Наивно строчит Ханбин, не теряя веру во вселенную и хёна. “Мы тебе его отдали. Чжунэ что, выронил карточку? Я поищу дома”. “Нет, карточка на месте”. “Тогда удачи тебе. Отличное место, рекомендую”. - Вот нахрена ты написал “рекомендую”, нахрена - скажи мне?! - шипит Ханбин, переворачивая вокруг себя подушки и одеяло. Воображение сегодня работало против него и теперь подкинуло картинку Чжунэ с кляпом во рту, что явно не сделало ситуацию лучше. Ни капли. “Вот это вот” лежало на столе и тихо смеялось над ним из-под книжек. Кем вообще надо быть, чтобы подарить другу на день рождения сертификат в секс-шоп? Всю следующую неделю Ханбин очень старается вернуть презентованную ему карту вместе с наилучшими пожеланиями. Он ноет, страдает, давит на жалость и вообще старается всячески доказать, что он не такой и что ему это нафиг не сдалось. “У меня девушка последний раз была полгода назад, зачем мне это”. “Чтобы пережить следующие полгода без девушки”. “Я надеялся на лучшее”. “Ким Ханбин, я знаю тебя много лет подряд. Тебе лучше использовать этот подарок, пока срок не вышел, или я очень расстроюсь”. “Ты что, проверять будешь?” Вместо ответа Чжинхван присылает смайлик-чертёнка и смайлик-какашку. Ханбин не очень понимает, что они вместе значат, но в этом явно скрыт какой-то тайный смысл, или послание, или ещё что-нибудь такое - это же Чжинхван. На секундочку, не вышел срок? У этого ещё и какой-то срок есть? Красотка со стеком никуда не делась, зато выражение её лица сменилось с хищно-сексуального на участливо-соболезнующее: мол, как тебя в такие дебри вообще занесло, парень. Ханбин и сам не очень понимает, как он докатился до такой стадии жизненного пиздеца, да и красотка его уже мало интересует, а вот карточка-сертификат очень даже. “Действителен в течение двух месяцев” и дата тонким белым шрифтом. Осталось полтора, и Ханбин свободен от этого тяжкого бремени сертификата из секс-шопа. “Ты же сходишь туда?” Вопрошает телефон сообщением от Чжинхвана. “Да, если время будет”. Осталось только проморозиться ещё шесть недель и можно будет с чистой совестью сказать, что не успел, подарок сгорел, и спасибо за внимание. Чжинхвана, конечно, обижать себе дороже, но никто ведь не застрахован от такой ошибки - по секс-шопам Ханбин вообще не ходит, просто взял и забыл, так вышло. Интересно, а как вообще выглядит секс-шоп изнутри? - Это вот откуда сейчас? Не то чтобы у Ханбина не было каких-то своих представлений о том, как должны выглядеть подобные места. Они очень даже были: всё рисовалось каким-то кладбищем тысячи членов, домом сотни вагин, и ещё чтобы везде всякие там кляпы-смазки в огромных количествах. Заходишь, а на тебя чуть ли не набрасываются с предложением протестировать анальные пробки прямо здесь и сейчас. И ещё наручниками к прилавку приковывают, пока не купишь что-нибудь. И нормальных людей туда тоже работать не берут. Ханбину казалось, что за прилавком в подобных заведениях должны стоять прожжённые неформалы, которых жизнь не удивляет вообще ничем. Воображение сразу нарисовало мужеподобную девушку с остриженными почти под ноль волосами безумного кислотного цвета, покрытую татуировками с ног до головы и обладающую таким количеством пирсинга в лице, что становилось страшно за металлодетекторы в метро. Воображаемая девушка жевала жвачку и помахивала полуметровым фиолетовым членом, словно предупреждая Ханбина, что ничего хорошего его не ждёт. Он сам бы вот не смог в таком месте работать. Он и прийти туда не очень хочет. Почему он вообще об этом думает? Карточка отправляется куда-то за диван, утрамбованная для верности парой грязных носков. В определённый момент каждого месяца комната Ханбина начинает напоминать филиал свалки, а бардак плавно переезжает на кухню и захватывает часть гостиной. Примерно в этот промежуток нужно очень постараться уговорить себя не захламлять пространство дальше, а попытаться навести какое-то подобие порядка. Ханбин отодвигает от себя пустые коробки из-под пиццы и грустно вздыхает. Сейчас бы не помешал очередной приход демона чистоты, потому что разгребать всё это совершенно не хочется, но надо: гора грязных вещей скоро отодвинет диван и начнет революцию. Про остальное и думать не хочется. - Я надеялся, что тебя поглотили носки, - грустно сообщает Ханбин подарочному сертификату, который он рассчитывал больше никогда в жизни не увидеть. Надо было его сразу выкинуть и сказать, что потерял. К тому же Чжинхван уже, видимо, подзабил на идею, потому что перестал спрашивать, воспользовался ли Ханбин их подарком. До истечения срока действия остаётся ровно один день. Всего один. Завтра этот кусок пластика будет просто куском пластика, а не путёвкой в мир вибраторов и резиновых вагин. Почему-то этот факт очень радует Ханбина, уже было смирившегося с тем, что рано или поздно его возьмут за шкирку и под конвоем поведут покупать прибамбасы для секса. Если заглянуть куда-то очень сильно глубоко в душу, то ему бы не помешало что-нибудь для снятия стресса. Если же поговорить с самим собой вообще начистоту, то это было просто физически необходимо, потому что восемь месяцев без девушки - это вам не шутки шутить. Конечно, дрочку никто не отменял, но не восемь же долбаных месяцев подряд. Иногда Ханбин был готов на стену лезть. Как назло, удача отвернулась от него и ушла в долгосрочный отпуск, потому что все девушки, с которыми ему повезло пересечься в клубах или на каких-нибудь тусовках, посылали его далеко и надолго. Ни от одной не перепало. Пару раз было такое, что он даже ехал к кому-то домой или приводил девушку к себе в квартиру, но заканчивалось это обычно рыданиями и бесплатными сеансами психотерапии. Где Ханбин так провинился перед мирозданием, что в нём видели только жилетку для нытья, он так и не смог понять, зато заработал пару комплексов и перестал таскаться по вечеринкам. - Может сходить? Он задумчиво закусывает нижнюю губу. За просмотр денег не берут, верно? Он может просто прийти, сделать заинтересованное лицо, пошататься туда-сюда и свалить, если привлечёт к себе повышенное внимание. Ханбин грустно вздыхает. Почему Чжинхван не мог обойтись деньгами и презентовал вот это вот? “Вот это вот” заставляет внутреннюю жабу заходиться в агонии и страдать на углях расточительности. Подобные ощущения Ханбин испытывал каждый раз, когда тратил деньги на какую-нибудь фигню вместо полезных в жизни вещей, уже много лет подряд. С одной стороны, на кой чёрт ему этот сертификат - он не такой. С другой, у него всё ещё нет девушки. С третьей, это же немаленькая сумма, которая вот-вот превратится в пшик. Внутренняя жаба меланхолично квакает. Это плохая идея. Буквально совсем чуть-чуть отвратительная очень сильно идея. Настолько идиотская, что Ханбин почти убеждает себя развернуться и вернуться домой, но ладонь предательски сжимает карту в кармане, и пути назад нет ровно с того момента, как отошёл автобус. Конечно, можно было подождать и спокойно поехать домой, попутно отстрочив Чжинхвану что-то вроде: “Я нашел сертификат, а он кончился - вот незадача”. Но сертификат не кончился, телефон валяется дома, а через двадцать метров виднеется дверь секс-шопа, и, видит бог, Ханбин совершает самую большую ошибку за последние несколько лет. Сейчас он зайдёт, и его завалит членами. И он захлебнётся в смазке. И безумные ожившие резиновые женщины забьют его до смерти своими отвратительно холодными руками. Да что угодно там может произойти на самом деле, и тот факт, что он понятия не имеет, что именно там есть, пугает Ханбина до чёртиков. - Ты мужик - ты справишься, - бормочет он себе под нос, сжимая сертификат так, что края впиваются в ладонь. Ханбин ожидал, что дверь захлопнется за его спиной с грохотом и потом начнётся самый адский из всех адов, которые с ним происходили, но кроме лёгкого шороха из-за спины не раздаётся ни звука. Небольшое помещение, оформленное в пастельных тонах, яркие лампы дневного света и множество стеклянных стеллажей вдоль стен оказывается вовсе не тем, что ожидалось от подобного заведения. Да, члены есть: всех форм, цветов и размеров, расставленные по полочкам с небольшими ценниками и кратким описанием. Даже надувная кукла из угла таращится, но на ней коротенькое платьице медсестры, и ни на кого кидаться она не собирается. Ещё какая-то куча странных штук громоздится на столике с запиской “Пожалуйста, не трогайте. Товар ожидает приёмки”. Всё, что угодно, кроме того, что планировалось. Сделав очередной глубокий вдох и убедившись, что сертификат из кармана никуда не делся, Ханбин медленно идёт вперёд, стараясь нацепить на лицо наименее заинтересованное выражение. Его вовсе не интересует вон тот отряд из помп для членов, выстроившийся прямо на уровне глаз, и уж точно ему наплевать на целую семью резиновых вагин на следующей полке. - Добрый день! - Хриплый голос выводит из забытья. - Я сейчас закончу и подойду к вам! “Вот только этого, блять, не хватало”, - проносится в голове полумёртвым воплем, до кучи пустив по позвоночнику табун мурашек. - Так вот, - продолжает голос и, немного поискав глазами, Ханбин обнаруживает кассу, какого-то парня с папайей в руках и крайне заинтересованную девушку рядом с ним. - Не стоит глубоко засовывать пальцы. Если честно, их вообще не стоит сразу засовывать. Видите? Медленно, нежно, осторожно. Учитывайте, что вы можете полагаться на собственные ощущения - вам проще будет в этом плане. Это вот что ещё за нахрен. Ханбин внимательно смотрит на папайю, смотрит на пальцы, медленно двигающиеся в ее разрезанных внутренностях, вслушивается в рассказ кассира и охреневает, если не в полный рост, то до плеч точно. - Вам нужно продолжать стимулировать клитор большим пальцем другой руки. - Папайя поворачивается так, чтобы показать девушке все необходимые манипуляции. - Когда поймаете ритм, обязательно наткнётесь на точку G, это если будете всё же пользоваться проникновением. - А если без него? - Девушка не испытывает никакого смущения, показывая пальцем на разрезанный фрукт и задавая какие-то вопросы о… О чём вообще? Ханбин с радостью бы не понимал, что тут показывают в подробностях, но он слишком взрослый и слишком много порно смотрел в своей жизни, чтобы прикидываться шваброй. - Если без, то чуть ниже. - Заставить себя не смотреть очень сложно, но витрина с рядами резиновых членов идеально подходит для укрытия. - Там точка А, её тоже можно стимулировать для достижения оргазма. Жаль, что звук никак отрубить нельзя. Ханбин уже раз в десятый жалеет, что вообще сюда пришёл и остался. Только Чжинхван с Чжунэ могут быть постоянными посетителями подобного места с таким, блять, кассиром. Интересно, а остальные местные работники тоже объясняют, как правильно заниматься сексом, на примере фруктов или это личное изобретение? - Я бы предложил вам для начала опробовать это самостоятельно. - Ханбин почти стонет во что-то мягкое, оказавшееся у лица, и с ужасом отшатывается, когда понимает, что уткнулся носом в длинный лисий хвост. Хвост на пробке, чьё предназначение кристально ясно. - Спасибо вам за помощь! - Судя по голосу, девушка и правда рада. - Кстати, можно ещё раз посмотреть тот вибратор, который вы показывали вторым? - Да, конечно. Видит бог, Ханбин с удовольствием бы ослеп, оглох и вообще умер. Ему начинает казаться, что он единственный человек на земле, который предпочитает не распространяться о своих сексуальных предпочтениях и вообще держать это всё в строжайшей тайне. Ну и иногда хвастаться друзьям о том, сколько несуществующих девушек успел поиметь. Ханбин поднимает глаза, надеясь, что девушка уже ушла, и обнаруживает розовый член. Или что это вообще такое. Оно очень отдалённо напоминает член, потому что Ханбин не припоминает на своём никаких отростков в форме дельфинов, как и того, чтобы член был вообще длиной сантиметров сорок. “Вибратор двойной “Дельфинарий”, - читает Ханбин на ценнике, ощущая как волоски на затылке встают дыбом. За что ему это всё. Куда это пихать? Как этим вообще пользоваться? Эти и другие вопросы мы рассмотрим в следующем выпуске передачи “Удивительные приключения Ким Ханбина в мире эротических игрушек”. - Здравствуйте, меня зовут Чживон. Я могу вам чем-нибудь помочь? “До свидания” хочется сказать Ханбину и свалить закат, но вместо этого он тихо икает и утыкается взглядом в кассира, который ещё минуту назад объяснял, как правильно довести девушку до оргазма на примере папайи. Мозг очень слабо отражает действительность хотя бы потому, что нервное напряжение в Ханбине доросло до той стадии, когда он на полном серьёзе ожидает оживших резиновых кукол. - Вам помочь или уйти в сторону и делать вид, что вас тут нет? - Наверное, - отвечает невпопад Ханбин и затыкается, уставившись на витрину с тысячей и одним членом. Не то чтобы ему нравилось смотреть на искусственные члены, но у него просто нет особого выбора, а местный кассир ещё больше напрягает. На его счастье, Чживон (его же так зовут, да?) отползает куда-то в сторону и старается не отсвечивать. Скорее всего, тут таких чудиков, как Ханбин, по шесть штук на дню и все ведут себя как полные придурки, иначе бы навряд ли от него так быстро и безболезненно отстали. “Дельфинарий” оказывается ещё не самым страшным изобретением человечества - взгляд Ханбина натыкается на нечто кислотно-голубое уже с двумя отростками. Нечто, подписанное как “Океан наслаждений”, заставляет внутренний голос заорать и окончательно скрыться в пучинах самоосознания. Грустно икнув, Ханбин переносит своё тело в другую сторону. Лучше бы не, потому что теперь перед глазами вереница резиновых вагин и задниц. Разных. Всех форм, размеров, типов и видов. Разноцветные и пугающие они выстроились в убийственные ряды порнухи, порождая в голове Ханбина ужас за ужасом. Того и гляди зубы отрастят, чтобы отгрызть кусок от незадачливого недопокупателя. - Может, вас хотя бы в нужную сторону направить? - сквозь подушку из противоречивых эмоций доносятся слова Чживона. Его голос вкрадчивый, успокаивающий, даже вдруг хочется доверять и рассказать, что нихрена Ханбин не понимает, чего вообще здесь забыл и почему до сих пор не сбежал. - Знаете… Собрать волю в кулак получается не сразу, особенно глядя на чьи-то гениталии. Слава богу, Чживон хотя бы одет. Настоящий член Ханбин бы просто не осилил увидеть. В копилку развеянных мифов о секс-шопах добавляется тот факт, что никаких неформалов тут нет, а кассир - или кто он там - вполне похож на обычного адекватного человека. Если не брать в расчёт то, что он улыбается, держа в руках небольшой вибратор. - Я сюда вообще за подарком зашёл, - выдаёт Ханбин первое, что пришло в голову. В общем-то, это действительно так. Он пришёл за подарком, точнее, обналичивать свой подарок. - Это просто отлично! - Да? - Да, - сообщает Чживон. Вместо абсолютно нейтрального выражения его лицо вдруг приобретает заинтересованное. Слишком заинтересованное и очень опасное для Ханбина, который вот-вот соберётся для финального крика с унизительным побегом в закат. - Если вы не против, - “Очень против, очень!” - мысленно орёт Ханбин, - то я задам вам пару наводящих вопросов, чтобы было понятно, в какую сторону нам стоит размышлять. - Хорошо. С каждой секундой шансов для побега остаётся всё меньше. Ханбин, конечно, отчаялся, но не настолько, чтобы убегать от человека, с которым ведёт якобы непринуждённую беседу. К тому же, у него действительно есть знакомые, которым не помешала бы парочка подарков. Пиздюли, например. Жаль, что в секс-шопе их не купишь. Зато вот полуметровый двойной дилдо можно. В голове Ханбина созревает план. - Я сразу скажу, что это для моего друга, которому очень нравится жёсткий секс. Включаться в игру по чужим правилам оказывается даже забавно, особенно придумывая половину информации на ходу. Ханбин не знает и знать не хочет, какой именно секс нравится Чжинхвану с его ненаглядным Чжунэ, но, если идти ва-банк, то надо придумывать что-то совсем уж адское. Пусть потом оба охреневают. Эмоции на лице Чживона меняются с пугающей быстротой, пока не уступают место спонтанному озарению. Обычно такого выражения Ханбин боялся больше всего, потому что ничего хорошего оно чаще всего не сулит и потому что за ним следует какая-нибудь очень жуткая или бредовая идея. Но тут уже отступать некуда - позади вагины. - Давайте посмотрим аксессуары из кожи. - Чживон разворачивается в сторону небольшого прохода, который Ханбин даже не заметил сначала. - У вашего друга нет аллергии ни на что? - Да вроде только на собак. - Какие-либо фрукты, ягоды? Материалы? Запахи? Что угодно. У нас всё гипоаллергенное, но лучше лишний раз перестраховаться. - Нет, не припомню тако... На середине слова Ханбин буквально давится своим языком: комната, куда они вошли, поражает воображение и на корню забивает любую сексуальную фантазию. По крайней мере у Ханбина. В фильмах определённого жанра он видел некоторые из… вещей, развешанных по стенам и разложенных по витринам, но и подумать не мог, что подобным может увлекаться кто-то нормальный. Хотя какой там нормальный. Он и себя-то уже нормальным не считал. - Вы не знаете, какую позицию предпочитает ваш друг? - интересуется Чживон, снимая с полки что-то вроде кожаных наручей, связанных между собой тонкой цепью. - В смысле? - Доминирует или подчиняется? Если бы вселенная проводила конкурс на лучшую имитацию лица испуганного тюленя, Ханбин бы взял гран-при без особых усилий. Он не часто думал о том, кто там в этой странной парочке кого трахает. Он вообще не думал, кто кого и в каких позах трахает, - это не было тем, о чем должен думать обычный парень с двумя друзьями-геями. Однако, вопрос Чживона заставляет порушиться всю систему тщательно возведённой лжи. Ханбин представляет Чжинхвана, представляет Чжунэ, очень внимательно смотрит в их лица, задумываясь ещё сильнее и взвешивая все “за” и “против”. Внутреннее чутьё подсказывает, что каким бы суровым Чжинхван не был в отношении других людей, под Чжунэ он стелится ковриком во всех смыслах. Просто потому что с Чжунэ иначе как-то не получается. Не зря он считается тем ещё мудилой. - Если честно, не думаю, что он может доминировать. - Вы знаете примерные его параметры? - В смысле? - снова тупо вопрошает Ханбин, уныло оглядывая всё увеличивающуюся гору чего-то цепочно-кожаного на столе. - Ну, обхват запястий и лодыжек, обхват шеи, может быть, обхват груди или талии? В руках у Чживона неизвестное количество ремней с кучей металлических клёпок, и, для чего это вообще может быть предназначено, Ханбин боится даже предполагать. Как и не предполагает никаких размеров-объемов Чжинхвана, хотя бы потому что они ему нахрен не упёрлись. - Он меньше меня, - с просыпающейся в голосе паникой сообщает он, пока Чживон распутывает какие-то шнурки. - И запястья у него уже. - Хорошо. Что тут хорошего, Ханбин не очень понимает. Он вообще не понимает, во что успел ввязаться и чем ему это аукнется, но, кажется, начинает постепенно вникать в суть происходящего. Лучше бы он и дальше прикидывался тюленем. - Смотрите, наиболее популярным и частым подарком для людей, практикующих лёгкий БДСМ являются бондажирующие аксессуары. По тому, как рассказывает Чживон, становится понятно, что такие речи он выдаёт каждый день и иногда не по разу - всё в подробностях, плавно, для дураков и сочувствующих. Что-то рассказывает про материалы, износостойкость, наиболее частое применение, уход за кожей, правильное закрепление, правильное натяжение и ещё кучу вещей, которые Ханбин не способен запомнить с первого раза. - Здесь можно отрегулировать длину цепи, либо пристегнуть её к чему-нибудь, - в подтверждение своих слов Чживон прикрепляет цепочку к стулу маленьким замком. - Но ключи лучше не терять в таком случае, потому что замок прочный и сами понимаете. Ханбин тупо смотрит сначала на свои запястья в кожаных наручах, потом на стул, потом на Чживона и мысленно интересуется у мироздания, в какой момент времени он свернул куда-то вообще не туда. - Бывает несколько вариантов. - Чживон расстёгивает замки. - Этот закрывается на ключ. Есть те, которые просто затягиваются. Будете смотреть? Ещё минут пятнадцать Ханбин тратит на попытки подобрать наиболее удобные наручи, прикидывая свои собственные ощущения с учетом более мелких Чжинхвановых запястий. В какой-то момент Чживон предлагает обратить внимание на кляпы и маски, и вот здесь всё становится совсем плохо: после изрядной встряски воображение подсовывает Ханбину образ Чжунэ с кляпом. Это ужасно. Но в этом есть что-то достаточно притягательное, чтобы не выкинуть картинку из головы сразу же. “Почему Чжунэ”, “зачем Чжунэ”, “откуда он вообще здесь взялся” - и ещё миллиард вопросов, сводящихся к одному бессмысленному воплю, роится в голове Ханбина, перемежаемые картинками из забористого бдсм-порно. - С вами всё в порядке? - Чживон сжимает в ладонях ошейник с мелкими шипами. - Вы побледнели. Я не пережал вам ничего во время примерки? - Нет, всё в порядке. - Мерить будете? - На ошейнике расстёгивается крепление. - Там подклад очень приятный. Если совсем уж честно, то Ханбин перестал понимать, что тут вообще происходит, ещё на том моменте, когда его пристегнули к стулу. Постоянные же примерки и демонстрация всех этих бдсм-примочек со всеми нюансами окончательно выбивает его из колеи, заставив молча подчиняться всему, что говорит Чживон. Протянуть руки? Хорошо. Сцепить их чем-нибудь за спиной? Да без проблем. Надеть на глаза маску? Восхитительно, давайте продолжим. Ханбину начинает нравиться. К его собственному ужасу, ему действительно это всё начинает нравиться. То, как затягиваются ремни на запястьях, как шнурки сдавливают руки, когда Чживон шнурует фиксатор за его спиной, как чуть изменяется дыхание, если надеть ошейник. Всё это почему-то оказывается охренительно приятно, и обо всём этом Чживон рассказывает своим глубоким успокаивающим голосом. Как сеанс массажа. Только вместо красивой массажистки есть радостный парень, а вместо самого массажа на него напяливают какие-то адские девайсы для сексуальных игрищ. Надо отдать должное Чживону - всё, что примеряет Ханбин, действительно приятно на ощупь и очень удобное, несмотря на своё предназначение. - Я могу вас ненадолго оставить, если хотите. - Чживон раскладывает всё просмотренное по небольшим кучкам, чтобы Ханбину было проще определиться с выбором. - Сможете решить, что вам больше всего понравилось. - Ага. Собраться с мыслями оказывается неожиданно сложнее, чем предполагалось изначально. То есть, вроде бы Ханбин справился со своим первоначальным планом и выбрал подарок для почти что выдуманного друга, но как-то это всё неправильно. Во-первых, какого хрена его заставляли это всё мерить, если выбирал он всё равно не себе? Может Чживон решил, что он так прикрывает свои постыдные увлечения? Или что это не его другу, а, упаси господь, парню? Во-вторых, почему ему вообще это понравилось? Вся примерка не ощущалась болезненно или некомфортно, разве что в самом начале, да и Чживон старался быть обходительным, но всё же. Сидеть в ошейнике, делая вид, что пытаешься прикинуть, как он ощущается, хотя на самом деле ловишь кайф от слегка сдавленной шеи, - это очень странно. Странно и отвратительно. - Вот чёрт. Нужно выбирать уже, что он там хочет, чтобы вернуться в эту ужасающую, полную искусственных половых органов комнату, и это явно не то, что даётся Ханбину легко. Потратив несколько минут на душевные метания и мысли о том, какой из девайсов будет лучше всего смотреться на Чжинхване, Ханбин всё же выплывает в главный зал, стараясь игнорировать буйство членов и вагин вокруг. - Определённо, отличный выбор! - комментирует Чживон, собирая его покупки в непрозрачный пакет. - Расплачиваться будете наличными или… - Сертификатом. - То есть ты всё-таки туда сходил. По лицу Чжинхвана догадаться, о чём он там думает, очень сложно, но Ханбин догадывается, что ничего хорошего в этой мелкой башке нет. А ещё он уже раз двести пожалел, что вообще сходил в этот чёртов магазин и что притащился сюда с этими недоподарками для парочки идиотов. По плану, он должен был отдать им пакет и свалить куда-нибудь в закат, но последние минут двадцать Чжинхван, после того как узнал, что он всё-таки использовал свой сертификат, допрашивал его, выпытывая все подробности. - Может, мы уже закончим и разойдёмся? Благослови тебя боже, Гу Чжунэ. - Нет, нет, нет. - Чжинхван тычет его пальцем в бок. - Ну-ка, повтори тот момент, где он объяснял девушке про фингеринг. - Да не буду я ничего повторять! Орёт Ханбин, закрывая лицо руками. Он и так слишком много уже рассказал. И не намерен повторять, потому что иначе он сгорит вместе с ушами и потрохами прямо на этом месте. Почему нельзя стереть себе все воспоминания. - Ладно, не важно. Так что там про этого симпатичного кассира? - Кто сказал, что он симпатичный? - Ты. - Чжунэ хлюпает своим кофе. - Раза четыре. Он откашливается, делает какое-то очень сложное лицо и пытается изобразить Ханбина: - “И только этот милый парень позволял мне забыть о том, что я нахожусь посреди армии вагин”. Про армию вагин ты тоже… - Заткнись, пожалуйста. После фразы “армия вагин” фантазия начинает предлагать какие-то совсем уж буйные и бредовые картинки, не оставляя шансов на что-либо ещё. Ханбин сдаётся окончательно. Сдаётся и принимает серьёзное решение. - Это вам. Чжинхван меланхолично рассматривает лежащие перед ним кожаные прибамбасы, скреплённые цепями. - Какая прелесть. Чжунэ, дай лапу. По их действиям Ханбин не очень понимает, насколько нормально у них то, что они делают. Ну то есть сидеть в кофейне и мерить вот прямо у людей на виду те вещи, которыми обычно во время секса пользуются, - это как-то не очень нормально. Наверное. Хотя, судя по лицу Чжунэ, ему не привыкать. Что вообще тут происходит? - Какая прелесть. Ханбин поднимает глаза и роняет кружку с кофе себе на штаны. Он, конечно, парень крепкий, но Чжинхван в ошейнике и с лицом “да, конечно, трахни меня прямо здесь” - это слишком даже для него. - Очень мило, но мне большеват. - Тут написано, их можно обменять. Откуда-то из пакета Чжунэ вытаскивает лист бумаги с длинным списком инструкций и тычет в один из пунктов пальцем. Ханбин начинает продумывать восьмой метод суицида с помощью сахарницы с соседнего стола. - А может, в нём ещё одну дырку проделать? - А может, мы не будем портить вполне нормальную вещь и просто обменяем на размер меньше. Сходишь? Последнее относится явно к Ханбину. И, нет. Он никуда не собирается идти. С него вполне хватило первого приключения в этом гребаном магазине, и на ещё одно он не согласен. Тем более, если это надо Чжинхвану, пусть сам туда и тащится. - У нас чека нет. - Я вам дам. - Да ладно тебе, ещё раз встретишься с этим милым кассиром. - Нет, спасибо. - Слушай, мы по таким местам не ходим, а ты там уже был. - Где-то на этих словах Ханбин давится отжатым у Чжунэ кофе. - Сходи ещё раз. Вдруг, на какую ещё интересную лекцию попадёшь. Когда на следующий день Ханбин обнаруживает себя перед дверями секс-шопа, он не знает: удивляться ему, плакать, бежать или орать в голос - потому что хрень какая-то происходит. Он напрочь не помнит, каким образом Чжинхван всё же умудрился его уговорить, гипноз что ли какой применил или чего вообще. Но, так или иначе, вот он - вот секс-шоп. Ханбин зачем-то поднимает взгляд от дверной ручки и натыкается взглядом на оформленную в спокойных пастельных тонах вывеску. “Врата наслаждения”. Ханбин тупо таращится на светло-голубые буквы и думает о том, что вот прямо сейчас нужно развернуться и пойти домой. Не будет он ничего обменивать, и вообще, если Чжинхвану это так нужно, пусть прётся сюда сам, чек он ему выдаст. За дверью всё то же спокойствие, умиротворение и стадо членов. Резиновая кукла в углу призывно улыбается, мол, заходи дорогой, гостем будешь, что тебе показать? Ханбин сжимает в руке пакет с ошейником, глубоко вдыхает и делает первый шаг по магазину. Что-то подсказывает ему, что впереди его ждёт очередное тупое приключение. Он не ошибается, потому что уже знакомый кассир, Чживон, кажется, прямо сейчас стоит с очищенным бананом в руке и что-то втолковывает оперевшемуся на витрину молодому человеку. Судя по всему Ханбин попадает на самый разгар представления. - Обратите внимание. - Чживон проводит пальцем по банану. - Движения должны быть плавными и спокойными. Не нужно никуда торопиться. Если вы помогаете себе рукой, то следите за темпом, если же стараетесь заглотить поглубже, то старайтесь на касаться ствола зубами. Здравствуйте, я закончу и помогу вам. Произносит он это на одном дыхании, не отрываясь от фрукта, и Ханбин даже не понимает, что последняя часть фразы обращена к нему. Теперь ему интересно, что Чживон скажет дальше и что тут вообще происходит. Если он понимает правильно, то прямо сейчас здесь происходят уроки минета. Что ж. Неплохо. Не то чтобы в своей жизни Ханбин стремился сделать кому-нибудь минет, но никогда же не знаешь, когда понадобится. Вдруг попадётся какая-нибудь неопытная девушка или там ещё что случится и придётся показывать чуть ли не на пальцах и банане. - Очень важно обратить внимание на головку. - Чживон делает круговое движение пальцем вокруг банана. - Это главная эрогенная зона. Парень слушает очень внимательно, такое ощущение, что ещё бы и записывал, будь такая возможность. - И ещё не забывайте ласкать яички. То есть, если вы наверху члена, помните про то, что внизу. Стимулируйте одновременно. Это принесёт дополнительное удовольствие партнёру. Ханбин тоже слушает. Правда всё ещё не понимает, как ему в жизни поможет эта информация. А потом случается что-то совсем дикое. Вот Чживон ненадолго останавливается, вот парень его о чём-то спрашивает и просит объяснить поподробнее, а вот Чживон кивает и засовывает банан в рот. То есть нет, он, конечно, не просто засовывает банан в рот, а делает это всё с претензией на эротику. Облизывает самый кончик, проводит языком по всей длине фрукта и, кажется, что-то продолжает говорить, но что именно, Ханбин уже вообще не воспринимает, потому что да, чувак, продолжай, это выглядит просто отлично. Ханбин заворожённо наблюдает, как Чживон почти полностью заглатывает банан, медленно вытягивает его изо рта и с каким-то жутко пошлым прихлюпыванием обхватывает его губами снова. Видимо, парень того же мнения, потому что у него чуть ли не слюна изо рта капает, а в глазах светится вполне определённое желание. - Ну, как-то так это и делается. - А можно… Кхм. Большое вам спасибо. - Руки и парня подрагивают, пока он запихивает согревающую смазку себе в сумку. - Я обязательно ещё зайду. - Буду вас ждать. Так чем я могу вам помочь? Ханбин ещё не отошёл от потрясения и пытается собрать по ошмёткам свою больную фантазию, воображение и самого себя, когда Чживон вдруг кусает банан. Ханбин вздрагивает. Чживон начинает жевать и картинка с самым лучшим в мире минетом разбивается на осколки. - Что-то ещё хотите приобрести? Нужна консультация? Вашему другу не понравился подарок? - Нет, что вы. - Тогда что? - Ошейник. Это всё, на что хватает Ханбина. В смысле, вот сейчас нужно как-то продолжить мысль о том, что этот самый ошейник нужно обменять и что всё в порядке, но Чживон всё ещё жуёт то, что совсем недавно было чьим-то членом, и это погоды совсем не делает. Не то чтобы Ханбин очень часто наблюдал за тем, как какие-то парни делают кому-то минет, он даже в порно такого не видел, потому что не фанат гей-порно. Ну, то есть, он пару раз смотрел его, конечно. Но по пьяни и из общего интереса. Ничего особенного. Так, стоп. Не время думать про гей порно, вдруг резиновые члены почувствуют его тягу к им подобным и прыгнут на него с полок, атакуя своими… Всем. - Что-то не так с ошейником? Чживон наконец заканчивает с бананом и выбрасывает кожуру куда-то под витрину. - Моему другу он оказался велик, - выдыхает Ханбин. - У вас нет на размер поменьше? - Конечно есть. Может посмотрите ещё другие модели? - Нет, эта вполне устроит. Время идёт, и Ханбин окончательно примиряется с тем, где он находится. Ну, подумаешь, снова в секс-шопе тусуется и опять занимается чёрт знает чем. Проходит несколько минут, и Чживон возвращается с другим ошейником в упаковке. На всякий случай повторяет правила эксплуатации, даёт пару советов по уходу, предлагает посмотреть ещё что-нибудь и, убедившись, что Ханбина всё устраивает, прячет покупку в непрозрачный пакет. - Будем рады вас видеть в любое время, - говорит он на прощание и широко улыбается. Ханбин делает круглые глаза и крабьим шагом, минуя вереницу из вагин и членов, покидает этот ужасный магазин, надеясь, что теперь уж точно навсегда. К его ужасу, в пакете помимо ошейника обнаруживается картонный прямоугольник-визитка “Врат наслаждения”, на котором слегка кривоватым почерком выведено “Выпьем кофе?” и телефон. Явно не секс-шопа. Квартиру оглашает нечеловеческой громкости полный боли вопль. На самом деле Ханбин и Чжинхван почти не общаются. Они иногда встречаются в кафе, пьют кофе, ходят вместе в кино, гуляют по магазинам - и во всех этих случаях к ним, разумеется, прилагается Чжунэ, который обычно делает лицо главного страдальца планеты и отказывается участвовать в общих обсуждениях. То есть, конечно, они общаются как все нормальные люди, но такого, чтобы долго переписываться или вдруг созвониться - этого в их отношениях нет совсем. Поэтому Ханбин очень долго и внимательно таращится на свой телефон, когда ему вдруг поступает звонок от Чжинхвана. Телефон проигрывает мелодию почти до припева и гаснет, но не проходит и нескольких секунд, как начинает звонить снова. Теперь это уже Чжунэ. У них там апокалипсис, что ли, случился? Пересилить недоверие и лёгкую панику получается только на третьем звонке Чжунэ, когда Ханбин перебирает в голове все самые странные и идиотские варианты того, что у них могло произойти. Всё равно не угадывает. - Алло? - Хён, тут короче как бы, ну это… - запинаясь, начинает бубнить Чжунэ, и по его голосу Ханбин понимает, что произошло что-то действительно странное. Потому что, чтобы этот назвал его “хёном”, да ещё и не вывалил сразу всё в один присест, это явно какой-то конец света локального масштаба произойти должен. - Прекрати бубнить и скажи ему! Пробивается сквозь голос Чжунэ злобное шипение Чжинхвана. Судя по всему, он где-то в непосредственной близости от трубки, но почему сам не перезвонил тогда? - Короче, мы тут немного застряли. - В каком смысле “застряли”? - тупо переспрашивает Ханбин. - В прямом. Ну, понимаешь, мы это… - Господи, приложи трубку мне к уху! Слышны звуки возни, шипение Чжунэ, мат и спустя секунд десять из телефона доносится голос Чжинхвана: - Мы просрали ключи. - Какие ключи? - А, ну да. В общем мы тут немного трахались и просрали ключи от всех твоих побрякушек. Я сейчас немного не могу двигаться, а Чжунэ дальше метра от кровати отойти не может. У тебя остался запасной ключ от моей квартиры? - Да. - Приезжай и сделай с этим что-нибудь. Чжунэ, прекрати тыкать в меня своим… Связь прерывается и, наверное, слава богу, потому что информации для Ханбина сейчас слишком много. Он тупо таращится на телефон в своей руке и очень серьёзно думает над тем, в какой момент своей жизни он свернул куда-то не туда. И о том, что ему сейчас делать. Итак, что мы имеем. Эти двое сейчас, скорее всего, голые и прикованные к кровати. Запасной ключ есть только у Ханбина. Цепи на всей той хренотени, которую им приобрёл Ханбин, достаточно крепкие, если верить Чживону. Без ключа их не открыть, если, опять же, верить Чживону. И ещё… Стоп. Чживон. Из всех идиотских вариантов, которые успевают пронестись через голову Ханбина за несколько минут раздумий, этот не просто идиотизмом отдаёт, а именно им и является. Ханбин смотрит на свой письменный стол, где в одном из ящиков под кипой тетрадей лежит визитка “Врат наслаждения”, которую он так и не смог выкинуть. Чживон. Он точно должен знать, что делать. Ханбин уже даже поворачивается к столу, чтобы вытащить визитку, когда осознаёт, что собирается сделать. Телефон звонит ещё раз. Снова Чжунэ, но по другую сторону оказывается очень злой Чжинхван. - Если ты не поторопишься, я рискую остаться без всех своих конечностей. - Слушай, насчёт всего этого… А что вообще произошло? - Тебе, блин, в подробностях?! Ну, как скажешь. Чжунэ, подвинь руку, телефон съезжает. Спасибо. Вот прямо сейчас я в позе морской звезды в чём мать родила… - Хватит! - Испуганно орёт Ханбин, понимая, что этот реально начнёт рассказывать всё в подробностях, от которых щёки заливает краска, а волосы на загривке дыбом встают. - Так ты приедешь? - Ну, у меня есть одна идея, но я пока в ней не уверен. - Господи, да сделай что угодно, только побыстрее. И звони на номер Чжунэ, если что. Мой телефон он уронил за кровать. Чжинхван отключается одновременно с разумом Ханбина. Конечно можно взять какие-нибудь кусачки или что-то подобное и просто всё сломать к чертям, но Чживон так долго распинался, что цепи действительно прочные, а кожу не продырявить даже самым острым ножом. Только ключи и ничего кроме. Может быть, у всех этих прибабахов одинаковые наборы ключей? Ханбин смотрит на телефон и стремительно краснеет. Ну позвонит он Чживону и что. “Привет, ты звал меня на кофе, но сейчас не выйдет, потому что мои друзья немного застряли, пока трахались, и я не знаю, к кому ещё обратиться за помощью”? Ладно это. Но ведь придётся ехать домой к Чжинхвану и выковыривать этих двоих. Голых. Господи, за что ему это всё. Для начала всё же нужно позвонить Чживону. Спросить про то, одинаковые ли наборы ключей во всех комплектах, и, если да, просто временно позаимствовать один из магазина. То есть туда в любом случае придётся идти снова, а Ханбин ведь зарекался. Чживон. Он может просто что-нибудь подсказать. Только подсказать. Может быть, Ханбин как-нибудь сам справится. Ну или сходит в строительный и купит какую-нибудь хренотень, которой можно перекусить цепь. Вдруг сработает. Телефона самого магазина на визитке почему-то нет. На ней вообще ничего нет, кроме той же девушки, которая была нарисована на подарочном сертификате, и адреса самого магазина. Ну и послания от Чживона, разумеется. Ханбин делает несколько ошибок в номере, пока набирает его, и думает, что это, наверное, знак, но стирает цифры и набирает правильный вариант. Глубоко вдыхает. - Алло? Голос Чживона легко узнаваем даже по телефону. - П-привет, - выдыхает Ханбин, пытаясь на ходу придумать, что сказать дальше. - Ты дал мне свой номер, когда я покупал… подарки для друга. - Я думал, ты позвонишь раньше. Ну, была ни была. Можно бесконечно тянуть резину и говорить о какой-нибудь фигне, но цель разговора от этого никуда не пропадёт. - Да, слушай, тут такое дело… - Ханбин закрывает глаза, собирается с силами и выпаливает всё скороговоркой, - Мои друзья потеряли ключи от своих аксессуаров и теперь оказались в идиотском положении, а я не знаю, что делать, помоги, пожалуйста. Чживон молчит. В какой-то момент Ханбину кажется, что его сейчас пошлют куда-нибудь подальше: потому что вот тебя приглашают на кофе, а вот ты звонишь, потому что твои придурковатые друзья не умеют нормально трахаться. Ну, то есть они, конечно, умеют, просто им немного не повезло. То есть им крупно не повезло. То есть… - Алло? Ты меня слышишь? - Да, конечно. - Ханбин выныривает из размышлений. - Я могу помочь. - Чживон точно лыбится там. - Но будешь должен. Если выбирать между какой-нибудь дурацкой просьбой от Чживона или смертью от рук Чжинхвана, Ханбин выберет первое. От него хотя бы можно будет как-нибудь откосить при случае, а вот Чжинхван знает, где он живёт, и запасные ключи от его квартиры у того тоже имеются. - Хорошо. - Где тебе удобней встретиться? Ханбин диктует адрес и отключается. На всякий случай он сохраняет номер Чживона в телефоне, хотя надеется по нему больше никогда не звонить и вообще забыть как страшный сон всё то, что уже произошло. Встречаются они через полчаса у дома Чжинхвана, и Чживон не выглядит, как человек, которого выдернули средь бела дня вызволять незадачливых секс-пленников. - Ну, привет. - Он широко улыбается и протягивает руку. - Может быть, наконец, уже скажешь, как тебя зовут? - Ханбин. - Чживон. - Я услышал, когда ещё первый раз приходил, ага. - Ханбину очень хочется поскорее покончить со всем этим. - Пойдём. Квартира Чжинхвана встречает тишиной и тихим голосом Чжунэ, доносящимся откуда-то из спальни. Всё как-то подозрительно спокойно, очень спокойно. Настолько спокойно, что Ханбин даже забывает о том, зачем вообще сюда приехал. - Показывай своих пленников. Чживон на ходу достаёт из рюкзака какую-то маленькую сумочку. Что там именно, Ханбин предпочитает не представлять, потому что понятия не имеет, каким образом он собирается вызволять этих двоих. Может, смажет маслом или какой-нибудь скользкой штукой, и они просто выскользнут? Или действительно перережет всё какими-нибудь сверхострыми ножницами? - Отлично, а это ещё кто? На кровати, завернувшись в край покрывала, сидит Чжунэ, и от его ошейника к спинке тянется тонкая цепочка. Рядом на спине, как и рассказывал, с вытянутыми во все стороны руками и ногами валяется Чжинхван. Слава богу, прикрытый одеялом, потому что такого морального потрясения Ханбин бы точно не выдержал. - Чживон, это Чжинхван и Чжунэ. Ребята, это Чживон, и он сейчас… Чжинхван ничего не говорит, но смотрит так, что Ханбин чувствует, как сгорает прямо здесь и осыпается пеплом. Это ему аукнется ещё много-много раз. Больше всего он сейчас завидует Чжунэ: сидит себе на кровати, читает книжку, ничего его не волнует, словно каждый божий день он оказывается прикованным к кровати и какие-то левые парни приходят его спасать. - На самом деле, это довольно частая ситуация. - Из своей сумочки Чживон вытаскивает что-то похожее на пинцет. - Поэтому в наборе идёт два ключа. Один мы рекомендуем использовать, а второй хранить где-нибудь рядом, чтобы в таких случаях им воспользоваться. Несколькими движениями он освобождает Чжунэ, начинающего разминать шею, и опускается на кровать рядом с Чжинхваном. С ним приходится повозиться подольше, но только потому что замков несколько и они более мудрёные, если верить Чживону. Всё это время Ханбин стоит в дверях и пытается слиться с косяком. Ситуация, в которой он оказался, не просто идиотична по своей сути, а вообще все границы переходит. Такого даже в дурацких комедиях не бывает, а с ним вот случилось. Зато будет чем дразнить Чжинхвана. - И часто ты такое проворачиваешь? - Чжинхван трёт покрасневшее запястье. - В первый раз, если честно. - И где научился? - На работе бывает очень скучно. Ещё чем-то могу вам помочь? В последней фразе просыпается типичный консультант магазина. Все присутствующие синхронно мотают головами, а Чжинхван бормочет что-то про “спасибо” и “валите отсюда”. - Так что, сходишь со мной куда-нибудь? - спрашивает Чживон, едва они оказываются на улице. Ханбин поначалу не понимает, когда успел на это подписаться, и только потом вспоминает, что вообще-то остался должен. И теперь, кажется, влип по-крупному, потому что у Чживона, как минимум, есть его номер телефона. И одна дурацкая ситуация на двоих. - Наверное. - Ага. Я напишу тебе. Кстати, передай своим друзьям, что там на каждом замке есть небольшой язычок. Если на него пальцем надавить - замок откроется. Увидимся! На прощание Чживон машет рукой и разворачивается в сторону ближайшей автобусной остановки, предоставляя Ханбину осознавать случившееся. То есть можно было вот так просто? И никто никуда мог не приезжать? И вообще? И ради чего тогда? И что это вообще было? Теперь ему точно нужно встретиться с Чживоном. Хотя бы для того, чтобы сказать ему, какой он козёл. Проходит почти неделя и Ханбин напрочь забывает как о своём обещании, так и о том, что случилось с Чжинхваном и Чжунэ. Впрочем, последнее он стирает из памяти для собственной защиты, потому что помнить такое опасно для психического здоровья любого вменяемого человека. Именно поэтому он очень удивляется, когда в какой-то момент солнечного и прекрасного во всех смыслах пятничного вечера его телефон вдруг высвечивает “Чживон” во время входящего звонка. Номер он, конечно, не стёр, но после их последней встречи пообещал себе, что никогда не возьмёт трубку. Ханбин ждёт пока телефон погаснет, сбрасывая вызов, и строчит Чжинхвану “Он мне позвонил”, сдобрив сообщение целой кучей паникующих смайликов. Нет, он никогда не возьмёт трубку. Вообще никогда. Даже если совесть сожрёт его с потрохами, он всё равно не окажется настолько долбанутым, чтобы согласиться на какие-то предложения Чживона. Спасибо, что эти двое разобрались со своими игрушками, и Ханбину не пришлось тащиться в секс-шоп в очередной раз. Вот уж куда он не пойдёт под страхом смерти. “Попробуй ответить ему, например?” - приходит от Чжинхвана, и, едва Ханбин успевает прочитать сообщение, телефон звонит ещё раз. Снова Чживон. Пожалуйста, парень, отвали и не мешай приходить в себя. Ты теперь связан с дико стрессующими моментами в жизни, и каждый раз при виде твоей рожи будет хотеться свалить куда-нибудь в закат с дикими криками. Ханбин снова ждёт, пока вызов не сбросится, и набирает Чжинхвану ответное “А если я не хочу?” “Ты что, тупой?” “Нет, погоди, ты реально тупой”. “Если бы у меня не было Чжунэ, я бы позвонил ему сам”. - Вот и звони! - орёт Ханбин на телефон, зашвыривая его в дальний угол комнаты и утыкаясь лицом в стол. Он правда совершенно не хочет больше общаться с Чживоном, и дело вовсе не в том, что он плохой или странный. Просто он действительно связан с не самыми радужными воспоминаниями, и Ханбин боится, что они будут давить на мозги во время их общения. И вообще, мама учила его не знакомиться с подозрительными парнями, которые работают в секс-шопах продавцами. Телефон сигналит очередным входящим сообщением, но Ханбин старается его игнорировать. Прямо сейчас необходимо подумать. Что он вообще знает о Чживоне? Работает в ужасном месте, кажется, очень подкован в плане секса, умеет вскрывать замки, не смущается левых голых людей и не боится позвать кого-нибудь на прогулку. Отличный набор типичного хорошего парня, будь Ханбин девочкой - он бы обязательно на это купился. Флэш Роял же по всем пунктам. Но Ханбин не девочка и уж точно не падок на простые вещи. Телефон жужжит снова, и теперь уже интересно, что такого там пишет Чжинхван. “Если ты не хочешь со мной встречаться, то просто скажи об этом”. “И пусть тебя грызёт твоя совесть, что ты нарушаешь обещания”. Сообщения оказываются от Чживона, и Ханбин натурально воет. Чем он такое вообще заслужил, что вот прямо сейчас вынужден решать моральные дилеммы такого уровня? С одной стороны, он действительно должен Чживону, да и он не кажется таким уж плохим парнем. С другой стороны, что это вообще за нахрен. Ни в какой момент своей жизни Ханбин не соглашался бегать по свиданкам с мужиками. “Ответь уже что-нибудь, пожалуйста, или я расстроюсь и буду заваливать тебя сообщениями”. “Ладно, хорошо”. Печатает Ханбин и приходит в себя, только когда сообщение значится в статусе “прочитано”. Твою ж мать. Ну и чего вот он сейчас сделал? “Сходишь со мной погулять?” “А куда?” Ошибку за ошибкой совершает Ханбин, продолжая отвечать на сообщения Чживона, но пути назад нет, прямо как когда он оказался перед витриной тысячи и одной вагины. “Не знаю :) Решим по ходу дела. Давай завтра?” Не то чтобы у Ханбина были какие-то особенные планы на субботу, кроме как поспать, но всё равно он уже подписал себе смертный приговор. И он соглашается. Сценарий их вечера Ханбин прогоняет в голове чуть ли не тысячу раз, стараясь не упустить ни единой мелочи, но всё равно подозревает какой-то подвох. Он так уже планировал свою жизнь, а потом оказался в секс-шопе в ошейнике, слушая лекцию о том, как правильно крепить фиксатор наручей. Явно же ничего по плану не пойдёт. - Привет. Чживон сияет, сверкает, светится и чуть ли не полыхает от переполняющего его энтузиазма, так что Ханбину даже немного страшно за свою жизнь становится. Мало ли что там у него в голове сейчас, и на что он рассчитывает. - Ты выглядишь так сногсшибательно, что я бы уже лежал у твоих ног, если бы не боялся, что твоя красота упадёт на меня сверху. Ханбин моргает. Очень медленно моргает. Моргает ещё раз, пытаясь переварить то, что только что сообщил ему Чживон. А Чживон стоит и улыбается. - Что-то не так? - Да нет. - На самом деле уже всё дохрена не так, но не важно. - Пойдём? Собеседником Чживон оказывается неожиданно приятным. Не настаивает на ответах и говорит обо всём подряд, иногда отвлекаясь на то, чтобы спросить Ханбина, жив ли он там вообще, или выдать очередной идиотский подкат. Чживон оказывается просто кладезью их. За всю свою жизнь и хренову тучу странных знакомых Ханбин впервые встречает человека, которого можно было бы поместить в энциклопедию в качестве иллюстрации к статье “Тупой подкат”. - Тебе никто не говорил, что ты словно ангел? Сообщает Чживон, едва они выходят из кофейни со стаканами в руках. - Если только падший. “Наебнувшийся”, - про себя добавляет Ханбин. Где он только этому всему научился. Откуда вообще вытащил весь этот бред и где в своей голове его складирует, если умудряется каждый раз выдумывать что-то новое. Не то чтобы Ханбину не нравилось слушать восхваления его персоны, просто это всё звучит как-то очень странно. Обычно такие штуки девушкам говорят, а не малознакомым парням. И тот факт, что Чживон искренне старается так или иначе подкатить к Ханбину, наталкивает на определённые мысли. Эти мысли появились ещё тогда, когда он объяснял технику минета на примере банана, и вот теперь распустились буйным цветом. Наверное, надо его спросить, но как? Не задавать же вопрос в лоб, вдруг он расстроится или обидится. Да и вообще, такие вещи не узнают с бухты-барахты. - Слушай, прости, конечно, что так резко спрашиваю. - Ханбин всё ещё витает где-то в облаках своих идиотских мыслей. - Но ты не гей случайно? - Я? Да, - отвечает Чживон, прикладываясь к стакану с кофе. Не орёт. Не удивляется. Не паникует. Не задаёт встречных вопросов. Не говорит вообще ничего, кроме простого “да”, и, в общем-то, это ставит печать пиздеца на всех до этого адекватных размышлениях Ханбина. То есть он конечно подозревал что-то такое. Ну в смысле, если ты не гей, то ты не будешь работать в секс-шопе. Нет, не так. Если ты не гей, то явно не будешь звать на свидания малознакомых парней. И не будешь говорить, что ты гей. Ну то есть не геи обычно так поступают. Ханбин бы так сделал, например. - Слушай, - Чживон останавливается на светофоре, - я тут подумал, что если бы каждый раз, когда я думаю о тебе, мне давали бы десять вон, я бы стал миллионером. Ханбин смотрит на Чживона. Чживон смотрит на Ханбина. Сомнение, невменяемость, разочарование. - Я что-то не то сказал? - Да нет, всё в порядке. - Тебе не нравится, да? - Ну, почему же… Слышать такое классно. - Но не так классно, как слушать тебя. Нет, серьёзно, ещё полчаса в том же темпе, и бредовых подкатов у Ханбина наберётся на средних размеров книгу. Где Чживон всему этому научился, и почему никто до сих пор ему не объяснил, что с нормальными людьми это совсем не работает? Наверное, надо ему как-нибудь тонко намекнуть, что Ханбина это всё не особо интересует, даже если его с ног до головы завалят комплиментами. Потому что, в отличие от Чживона и двух своих прекрасных друзей, Ханбин совсем не гей. Ни капельки. И даже приятная прогулка с парнем его не наставит на другой путь, как бы этот парень ни старался. Если так подумать, то, в принципе, всё складывается не так уж плохо. День действительно удачный, ноги приятно побаливают, спать особо не хочется, да и Чживон, на самом деле, хороший парень. Слава богу, что про свою работу ничего не рассказывает. Надо со всем этим что-то делать. За последнее время ошибок Ханбин совершает предостаточно. Начиная с того момента, как почему-то решает использовать подарок от Чжинхвана, и заканчивая согласием на прогулку. Так что одной больше, одной меньше, какая разница. Чему быть, того не миновать. Но вообще обо всём этом надо серьёзно подумать. Впрочем, как показывает практика: если думать над чем-то серьёзно, из этого ничего хорошего не получается. - Слушай. - Чживон тормозит и смотрит на него с лёгкой паникой на лице. - Я был бы тебе очень признателен, если бы ты вот это всё прекратил. Не потому что мне не нравится, а потому что это звучит ещё тупее, чем Чжунэ, когда он пытается сформулировать сложносочинённое предложение. Ты классный, и погуляли классно, и вообще всё здорово - я думал, что будет хуже. Как-то вот примерно так и надо, да. Слава богу, что Чживон пока не очень близко знаком с парочкой придурков, иначе бы оценил всё мастерство метафоры Ханбина. - То есть я могу рассчитывать на ещё один раз? Жаль, что Чживон ничего не понял. Ему бы сейчас надо объяснить, что у них совершенно ничего не получится, потому что… Ну просто потому что. Ханбин вообще не по этой части, да и, если вдруг окажется, что по ней самой, Чжинхван будет над ним ржать до скончания века. Но и сказать “нет” Чживону - это всё равно, что щенка пнуть в толстый розовый животик, настолько печальный у него сейчас взгляд. Что там было про ошибки? - Можешь. Одним другом-геем больше, одним меньше. Какая разница. Не к месту проскакивает мысль, что теперь в секс-шопе можно будет получить неплохую скидку. Сводить туда, что ли, Чжинхвана, пусть полюбуется на всё это великолепие и оценит, сколько сил Ханбину потребовалось, чтобы не сбежать оттуда с криками. Тем более, что Ханбин ещё очень много Чживону не рассказал и так же много про него не узнал. Учитывая всё то, что между ними уже произошло, им светит совершенно прекрасное общение и увлекательные приключения на двоих. А от такого Ханбин отказываться не намерен, даже если это сулит ему кучу головной боли. - Кстати, я тут это… Чживон роется в карманах и вытаскивает связку небольших ключей. - Передай своим друзьям и скажи, чтобы не теряли. Они, конечно, все одинаковые, но всё-таки. Ханбин держит в руках ключи от секс-побрякушек и думает, что его друзья все до единого - конченые придурки. А главный придурок он сам. Ну и пусть.