***

Мисаки вышел из дома, что бы купить продукты, и тут же внимание его привлек человек, который сидел на скамейке, и, похоже, заснул. На улице было очень холодно, Мисаки уже было решил разбудить этого человека, что бы он шел домой, иначе ведь примерзнет к скамейке, но, подойдя ближе, и разглядев, что это был за человек, Ятагарасу встал в ступор. Форма синего клана на худом теле вся стала мокрой от дождя, шедшего совсем недавно, значит, парень сидел тут значительно долго, синие волосы слиплись с друг другом, а очки скосились набок, удивительно, как они еще не упали. Ята некоторое время стоял, смотря на беспечно дремавшего Сарухико, и думал, что же сделать. Мисаки мог просто пройти мимо и вернуться домой, ведь на скамейке спал уже не его друг, а предатель, которого Ятагарасу искренне возненавидел. - «Но я ведь не такая обезьяна как он, - промелькнуло у Мисаки в мыслях, - можно просто пустить его переночевать, а потом пусть идет на все четыре стороны». Присев рядом, Мисаки положил руку Фушими себе за плечи, а сам, обняв одной рукой его за талию, а другой крепко держа пакет с продуктами, он смог привстать, но уже через пару шагов с таким грузом подумал, что это была плохая идея. Наконец, доведя парня до своей квартиры, и аккуратно положив Сарухико на свою кровать, Мисаки присел рядом, отдышавшись. Разложив продукты, которые купил, рыжий парень снял шапку, которую носит постоянно. Перекусив бутербродами и глянув на время, Мисаки собрался спать. Сарухико занял почти всю его кровать, поэтому Ята начал размышлять, куда же лечь ему. Лечь на пол нельзя – было очень холодно, на стуле он не заснет, оставалось только лечь рядом с Фушими. Переодевшись в одежду, в которой он спит, Ята подошел к кровати, думая, может снять мокрую одежду с Сарухико да положить сушиться. Но это бы вызвало много мороки, поэтому Мисаки оставил одежду Сарухико сушиться на нем же. Выглядел Сару очень бледно. Что он делал, сидя на той скамейке? Дотронувшись до его ладони, Мисаки удивился. Она была очень теплой. Даже не теплой – она горела. А дотронувшись до лба Фушими ладонью другой руки, Ята в конечном итоге понял, что парень болен. - Глупая обезьяна, сколько же ты там просидел?! Ладонь Фушими он так и не отпускал, вспоминал старые времена, прогулки, когда они даже не были знакомы с Хомрой, прикосновения этой самой ладони. Сарухико что-то промычал во сне, поменяв расположение ног. Мисаки лег рядом, держа ладонь парня, смотря на его спокойное как никогда лицо, он снял с него очки, убрав на комод. Слеза скатилась по бледной щеке Сарухико и он, дрожащим голосом, всхлипывая, тихо произнес: - Мисаки, - нет, он произнес это не с идиотским акцентом, как обычно бывает, а с нежностью в голосе и даже с толикой печали. Ятагарасу прикусил нижнюю губу, сдерживая слезы, воспоминания о прошлом нахлынули на него, тяжело давя на сердце. Он обнял Фушими одной рукой, а другой не отпускал ладонь, до которой он так хотел дотронуться все время, после ухода Сарухико из Хомры.