Начало новой жизни

      Он точно не знал, нравится ли ему Анвил. С одной стороны, типичный портовый город, куда часто приходят корабли из различных провинций. С другой стороны, это был один из тех немногих городов Сиродиила, где можно было сесть на берегу и любоваться ночным небом… При этом не боясь встретить какую-нибудь прямоходящую кошку или много о себе возомнившую ящерицу (что поделать: видеть их он привык на родительской плантации, и отнюдь не свободно разгуливающими) или подхватить весь букет болезней, что несут ветра с болот.       И сегодня ночь была… чудной. Несмотря даже на запах, так и не выветрившийся с утра, когда на пристани разбилась бочка с рыбой. Луны переливались боками в своём полном великолепии, ярко сияли звёзды… Он попробовал было разглядеть среди них созвездия, но сверкающие бриллианты на почти чёрном бархатном покрывале складывались скорее в кубок лучшего вина, или в раздутый от золота кошель, или вовсе в очертания женской фигуры… Да, за что ещё он любил полночь и анвильскую пристань, так это за то, что именно здесь назначал встречи его лучший «посредник», дела которого обычно оборачивались большим кушем. Но сегодня что-то пошло не так…       – Сегодня я за Глориуса, – как бы невзначай обронил подошедший человек (бретонец? Имперец?.. Он не был уверен, различают ли и сами люди эти два «подвида»…).       – Идёт, – он пожал плечами, но чутьё отчего-то забеспокоилось.       – Дело простое, но прибыльное, – начал осведомитель, остановившись сбоку. – Идёшь в столицу, район Плазы. Третий дом по внешней стене, если от входа в город. Патруль проходит каждые полчаса. Тебе нужна шкатулка: полированное дерево с золотыми накладками, на золотой пластине на крышке выгравирован растительный орнамент, в который вставлены драгоценные камни. Берёшь со всем содержимым. Следующая встреча в обычном месте, тогда и получишь свой гонорар. Предварительно – тысяча двести, если в шкатулке окажется много интересного – разумеется, больше.       – И никакого аванса? – он недоверчиво глянул на «заместителя»: Глориус всегда выдавал сотню, а то и более, заранее.       – На, держи, – отчего-то очень развеселился «посредник», протягивая кошель. – Тут двести. Подготовься хорошенько. Ну, я пошёл, или есть ещё вопросы?       – Нет… Вопросов нет, – он подбросил кошель в руке и кивнул. Однако предчувствие чего-то нехорошего не покидало и когда странный человек ушёл. Он просидел на пристани почти до утра, но Глориус и впрямь не появился. Пересчёт и проба монет показала, что действительно набирается двести – чистых, нужного веса, с подлинной чеканкой, монетами по одному, два, пять и десять септимов. Пока что все объективные опасения были основаны на том, что Глориус никогда не посылал никого вместо себя… Но чувство опасности вопило о том, что в тот дом не стоит ходить, будь он даже совершенно на мели.       Однако подобную даэдрень удалось усилием воли подавить и загнать поглубже. Потому что, скамп подери, ещё тысяча золотых!.. Будь даже у тех толстосумов с Плазы с два десятка охраны, можно рискнуть. А потом выбить из Глориуса или, что даже приятнее, из того странного типа, надбавку!       Хотя дело не казалось особенно сложным, да и с типичной планировкой зданий в районе, где живут все богачи столицы, он был прекрасно знаком, он всё-таки взял с собой всё снаряжение, что могло бы понадобиться, от зелий невидимости до полного набора щупов и отмычек. Конечно, толстосумы Сиродиила не так были озабочены совершенством запоров на дверях, как морровиндские аристократы из Дома Хлаалу, но так удалось хоть немного приглушить не умолкающую тревогу. Впрочем, пока всё шло по плану: он, скрываясь в тенях, дошёл до нужного дома, а чары на амулете показывали, что поблизости нет никого живого, кроме какого-то смутно угадывающегося пятна за домом (впрочем, может, это спал какой-то особенно наглый нищий, а может, и загулявший местный лорд прилёг «пообщаться с природой», перебрав вина). Штифты замка почти беззвучно скользнули на свои места за какое-то мгновение – знак высшего мастерства!.. Проверка на ловушки показала полное их отсутствие – чего и следовало ожидать. Ещё раз сверившись с амулетом, он толкнул дверь. Редко попадался такой случай, чтоб ни хозяев, ни слуг не оказалось дома!..       Внутри его встретило великолепие типичного дома людских богачей: всё дорогое, сверкающее и переливающееся. Ему не нравилась эта мода, начинающая прокрадываться с запада в особняки высокопоставленных Хлаалу: будто им недостаточно имени, чтобы показать своё положение! Но у людей действительно всё очень… скоротечно. Особенно в случае торговцев: вот вдруг раз – и остался без ничего. Кто тогда вспомнит его имя?.. Он уже сам забыл пару таких, которым… «немножко помог», по мере своих сил. Но если они не смогли своими усилиями вскарабкаться обратно… Итак, на первом этаже было весьма изобильно, но всё это было не то. Не красть же всякие фамильные декоративные тарелочки с подставок и серебряные стаканы, стоящие на столе? Много за них не дадут, а место в сумке они займут… Да и неизвестно, какова по размеру искомая шкатулка. Так что стоило для начала найти её, а уже потом думать о «дополнительном доходе».       Левая дверь на второй этаж была открыта, но словно бы подпёрта чем-то нетяжёлым. Он несколько удивился, но всё же надавил на дверь сильнее… И встретился взглядом с остекленевшими глазами пожилой женщины в бархатном одеянии. Вначале он несколько отстранённо заметил, что эти люди вовсе не ценят денег, даже дома расхаживая в шитом золотом бархате, затем – что именно рука мёртвой упиралась в дверь… И уже потом осознал, что его дела, кажется, плохи. Помимо старушки, здесь лежал и старик. И вряд ли это был сердечный припадок, или что там бывает у дряхлеющих людей. Во всяком случае, больше симптомы были похожи на перерезанное горло: весьма, кстати… профессионально. Очень ровный непрерывный разрез, почти от уха до уха, а тела как живописно уложены… Скамп! Сейчас немного не о том надо было думать! Он нервно передёрнул плечами, переступая через тело убитой. Теперь стоило быть осторожнее и никуда не вляпаться… Нужно было найти шкатулку. Мало ли, вдруг эти типы находятся с кем-то в кровной вражде, или кредитор решил нанять убийц, или что там ещё бывает в этом скамповом диком Сиродииле?! Стоп. Спокойно. Спокойно…       Но всё-таки шкатулки не было. И не случайно. Кто-то, приходивший сюда до него, был изрядным неряхой: только раз глянув на вывернутые шкафы, комоды и тумбочки (скамп, вскрыты были даже подушки и перины!..), можно было понять, что всё, что было ценного, уже вынесли. Похоже, убийцы тоже любили дополнительный доход. Итак… Он здесь и так уже слишком задержался. Поэтому следовало найти уютное окно, через которое можно было выбраться… Вот только с этим не вышло. Решётки! Проклятые решётки… Да-да, чутьё ведь уже много раз навязчиво так намекало, что всё не случайно… Но он знал ещё один способ скрыться. Достаточно воспользоваться, как бы мерзко это ни звучало, канализацией… Выходить через главную дверь, учитывая, насколько всё напоминает засаду с подставой, было бы вовсе глупо… Но и этому плану не было суждено сбыться. Он успел лишь понять, что тело перестаёт слушаться, а затем его огрели по голове. Ещё раз скамп!..       А затем был допрос, зачитывание перечня того, что якобы он украл (нашли в его сумке?.. значит, здесь был кто-то, кто подкинул ему всё это…) и оглашение вызванным капитаном стражи срока заключения за проникновение в частную собственность, двойное убийство и крупную кражу. Что он мог сказать в своё оправдание? Промолчать. Даже если бы он утверждал, что это подстава… Кто бы ему поверил-то, при столь замечательных обстоятельствах встречи?.. Разгадка пришла нежданно. Знакомое ухмыляющееся лицо среди стражников. Ну, здравствуй, «заместитель»… Ещё чуть больше открылось, когда стражники отошли побеседовать с капитаном в угол комнаты, лишь изредка с особой строгостью поглядывая на него. «Я из Гильдии, серый гадёныш, и больше ты никогда не будешь стоять у нас на пути». Воистину, не зря он отказывался от предложений этого сборища. А вроде говорят, что против убийств… Или это им не мешает нанять какого-нибудь убийцу, кто бы за них сделал всю грязную работу?.. Да, не зря он не связывался с этими созданиями. Не пристало благородному меру из первого среди Великих Домов якшаться с подобными бандами. Но хорошо то, что эти «гильдейцы» никогда не видели его лица – работать, открыв своё лицо всем окрестным прохиндеям, способны лишь эти профаны… И он запомнил этого «заместителя». Он часто не мог отличить бретонца от имперца, да и норда от них обоих – не всегда… Но лица он запоминал прекрасно. А им достанется лишь взгляд алых глаз… Ну-ну. Будто мало в Сиродииле данмеров. А с лёгким морровиндским акцентом говорит даже граф Чейдинхола… О да. Он выберется. И отомстит. Ну а сейчас у него, кажется, «будет много времени поразмышлять», как выразился стражник, проводивший его до камеры…       Еда была скудной, пол – холодным, компания – паршивой, но после первых трёх ответов – хотя бы молчаливой. Впрочем, медитация над своим будущим шла успешно. Для начала, следовало… на некоторое время покончить с былыми привычками. И не только привычками… Например, Глориус – интересно, что он скажет в своё оправдание? Другая, конечно, ситуация, если он сказать что-то сможет только некроманту… Тогда, разумеется, бедный старый Глориус, умер, но не предал!.. В ином случае – соответственно, старый продажный н’вах, от которого стоит избавиться, чтоб ещё кому не заложил. Оба варианта равно возможны и стоит быть готовым к любому из них.       На удивление, сейчас его обыскали с особой тщательностью и даже – как же это унизительно – крайне внимательно осмотрели его бельё. Как будто мало подштанников видели в своей жизни… Зарождалось подозрение о том, что в Сиродииле широко распространены всяческие извращения. Хотя, увы, не только тут, вспоминая одного человека, попустительством богов ставшего Советником Хлаалу… Но ведь и он прибыл отсюда, так что можно сделать резонный вывод: все извращения идут из Сиродиила.       Он поморщился, поднимаясь с жёсткого лежака, и потянулся. От безделья хотелось творить безумства, а ещё постоянно тянуло на неприятные размышления. А ведь следовало бы подумать о том, как выбраться отсюда раньше, чем через… Сколько там, кстати, сказал тот человек? Он совсем прослушал. Но вряд ли ввечеру к нему придут и с извинениями за причинённые неудобства отпустят на все четыре стороны. Но теперь созрела идеальная месть этой толпе воров, считающих себя гильдией. Тюрьма. Выйти на гильдейцев, а затем откопать достаточно компромата… Или достаточно хорошо подставить, при этом – в отличие от некоторых – не показав им своего лица и вовсе своей причастности… А впрочем, достаточно отыскать одного конкретного исполнителя. До самого Серого Лиса он всё равно сможет добраться лишь вступив лично в это гуарье дерьмо, да ещё и измазавшись в нём преизрядно, а именно этого он и стремился избежать. Легче заставить их поверить, что он устранён… Стать ещё более неуловимым и непредсказуемым? Именно. А «заместителю», хоть он этого и не любит, стрелу между глаз… Хотя нет. Слишком явно. Слегка толкнуть под руку, чтоб слишком громко звякнула связка отмычек, привлечь стражника топотом из ниоткуда – и готова месть за небольшие неудобства… Как он надеется, недолгие. В конце концов, кто тут самый везучий данмер окрестностей?       Он с сомнением взвесил в руке свисающие на цепи кандалы. Если бы сорвать их, получился бы неплохой цеп, которым можно было бы оглушить стражников, разносящих воду и еду… Но он, увы, не обладал необходимой силой для того, чтоб выдернуть вбитые вглубь камня скобы, удерживающие цепи на потолке и стене. А подобное оружие всё равно не гарантирует того, что меч одного стражника не продырявит его раньше, чем он ушлёт другого в страну сновидений. Да ещё и горластый сородич напротив, который наверняка предупредит стражников… Использовать в качестве оружия простой глиняный кувшин вовсе смешно из-за его одноразовости и сомнительной эффективности при соприкосновении со стальным шлемом.       Он с сожалением сел на лежак и помотал головой. Да, эти мысли не давали покоя всё то время, что он был здесь. А сколько он здесь? Пять дней?.. Точно не день или два? Нет, действительно пять. Пищу и воду приносят трижды в день, ещё дважды – утром и вечером – заглядывает стражник… Да, он подмечал всё это ещё когда собирался сбежать. Однако сейчас намеренье осталось (находиться в столь унылом месте очень уж скучно), но он всё яснее понимает, что способов нет. Под рукой нет ничего, из чего можно сделать отмычку… Определённо, он был прав, сторонясь всё это время тюрем. Но благодаря этой шайке сиродиильских воров ему довелось оказаться и в таком месте… И убедиться, что здесь действительно так скучно и неприятно, как он предполагал.       Раздавшийся скрежет дверных петель и голоса заставили его встать с места, чтобы хоть взглянуть, кто пришёл – стражники обычно не заявлялись по ночам. Сосед напротив столь же заинтересованно прильнул к решётке, прислушиваясь…       – А не боишься, что это за тобой?.. – вполголоса спросил острослов. – И на твоём теле будут пировать крысы…       – Учитывая твоё красноречие, я бы скорей предположил, что это кто-то пришёл укоротить твой язык по самую шею, – он раздражённо поморщился, вслушиваясь в приближающиеся голоса и шаги. Несколько пар подкованных сапог и в самом деле не внушали оптимизма, равно как и раздражение, приправленное… бессилием и лёгким страхом в голосе женщины, ответившей кому-то, что на его сыновей совершено нападение. Когда же процессия подошла ближе, он окончательно понял, что происходит нечто из ряда вон: чтобы некто в столь богатых одеждах и с камнем такой величины на шее, да в сопровождении вооружённых телохранителей в полной броне пришли в место, где гниют всяческие отбросы общества… Впрочем, он смог понять главное: перед ним стоял никто иной, как действующий Император Уриэль Септим Седьмой. Разумеется, кому же ещё носить такую приметную реликвию, как Амулет Королей?.. А телохранители – конечно, знаменитые Клинки… А это значит ровно две вещи. Во-первых, если они приказывают отойти к окну и не дёргаться – так и надо поступить. А во-вторых, что-то в мире очень, очень сильно не так, раз Император говорит о смерти сыновей, а сия процессия прибыла в его нынешнее обиталище…       – Постой… Твоё лицо знакомо мне, – монарх остановился напротив него, одарив очень внимательным взглядом.       – Откуда меня может знать сам Император? – с лёгким полупоклоном спросил он, краем глаза заметив, как напряглись трое Клинков.       – Именно тебя я видел во снах, – Септим задумчиво кивнул. – Стало быть, этот день действительно наступил…       – Дозволено ли мне поинтересоваться, что происходит? – он вздрогнул, когда послышался скрип механизма – видно, эта женщина-Клинок активировала его своими нажатиями на камни в стене…       – Ассасины убили моих сыновей, а теперь идут за мной, – на удивление спокойно ответил Император. – Что ж… И тебе предстоит сыграть свою роль в этой ситуации.       – «Сыграть свою роль»? Что же я должен делать? – он с трудом подавил желание поёжиться.       – Найти свой путь и следовать по нему, – монарх развернулся на оклик своей телохранительницы, намекавшей, что пора уже идти. Нежданная четвёрка уже скрылась в проёме потайного хода, когда он стряхнул с себя оцепенение, вызванное пониманием. Было что-то во взгляде Уриэля Септима. Так осуждённые на смерть смотрят на входящих в камеру священников. Такой же взгляд обращают на целителей те, кто знают о неизлечимости своей болезни. Кажется, Император был уверен в своей скорой кончине… От рук тех самых ассасинов? Похоже на то. А принцы уже мертвы? Похоже, всё очень… нехорошо, выражаясь слишком мягко для текущей ситуации. Не то чтоб он был поклонником политики Уриэля Седьмого, но чем-то ему очень нравилась идея преемственности власти и отсутствия междоусобиц, вызванных смертью правящей семьи и переделом власти. Похоже, сиродиильские беспорядки, о которых заговорили в Морровинде ещё несколько лет назад, приняли своё окончательное уродливое обличье.       А пока следовало не думать слишком много. Как-то ему не хотелось, чтобы его застали у распахнутого тайного хода… а вот кто? Стражники или ассасины, идущие по следу сбежавшего монарха? Впрочем, оба варианта были не слишком радостны, да и когда ещё выпадет шанс на побег?! Не он ли жаловался на скуку?       Когда он нагнал «торжественную процессию», он снова понял сразу несколько вещей. Во-первых, ассасины всё-таки знали, каким путём пойдёт Септим, и устроили засаду – и, возможно, не одну. Во-вторых, из-за этого Императору и его телохранителям пришлось вступить в бой. В-третьих, персонально для него, несмотря на его убеждения насчёт необходимости преемственности власти и всего прочего, было лучше затаиться, потому как ничем он помочь не мог. Ну ещё бы, в грубых штанах и рубахе вместо доспеха… Ему даже подштанники не вернули, скампы гадские (прямо даже можно совсем поверить в фетиш местной стражи на чужое бельё). Оружия также всё ещё не было. Что было очень печально, но скорее всего, временно, учитывая, что звуки боя уже затихли, а в живых остались именно Император и его трое… нет, уже двое телохранителей. Скамп…       – Дальше ты не пройдёшь, – один из Клинков одарил его очень неприязненным взглядом, стоя в дверном проёме, и запер дверь с другой стороны. Другим разочарованием было то, что неведомые ассасины в нелепо ярких для их ремесла робах, видимо, пользовались призванным оружием, а потому единственными клинками, попавшимися ему, были два меча погибшей в схватке женщины-Клинка… Кажется, её называли Рено? Что ж, пусть милостивы будут к ней её боги, но ему оружие было точно нужнее, чем мёртвой воительнице. Ничего, напоминающего отмычку, всё ещё не было, а потому стоило подумать о других вариантах выхода… Тут дало о себе знать его везение: после попытки простукивания стены справа несколько камней просто свалились на ту сторону, увлекая за собой и остальные. Он осмотрел помещение по ту сторону проёма и ненадолго вернулся к ассасинам. Они, конечно, носили слишком приметные мантии, но взять одну такую было всё-таки лучше, чем блуждать по каким-то неведомым катакомбам под Имперским городом в штанах и рубахе на голое тело, скорей прикрывающих наготу, чем защищающих от холода и грязи. В идеале можно было бы и ботинки взять, но… Впрочем, он не настолько брезглив, чтоб из-за предрассудков идти почти босиком. Не считать же этот кусок тонкой кожи с парой верёвочек обувью?       Натянув поглубже капюшон слишком свободной мантии и поправив «позаимствованную» у Рено перевязь с двумя мечами, он почувствовал себя куда уверенней. На экипировку ушло немного времени, но следовало бы поспешить дальше. Что бы подумали пришедшие утром стражники, не найдя его в камере, а затем обнаружив гору трупов чуть ли не за углом?.. Что угодно, кроме того, что он хороший добрый парень, который в этот конкретный раз был почти невиновен (за взлом вообще по закону наказание – только небольшой штраф…). А потому следовало поторопиться, чтоб его не искали… Да ещё и сама история с Императором – очень уж всё странно. Да и то, что Септим видел его в своих снах, звучит… странно. Впрочем, странности вообще свойственны этой семье, один из членов которой объявил вне закона смерть.       Петляющие пещеры, населённые гоблинами и иными «милыми» созданиями, привели его к ещё одному пролому в стене, находящемуся уже наверху… Интересно, сколько же таких тайных проходов всего? И откуда, интересно, о них известно этим ассасинам?! Во всяком случае, один из них уже готовился спрыгнуть с платформы напротив, когда был настигнут его стрелой (найденный лук пролежал в катакомбах неизвестное количество лет и опасно скрипел при каждом выстреле, но пока не разваливался). И разумеется, уже знакомая процессия в это время проходила внизу…       – Проклятье! Опять этот заключённый! – всё тот же неприветливый Клинок крайне неприязненно посмотрел на него, склонившегося и оценивающе разглядывающего «процессию». – Он наверняка заодно с этими!.. – человек кивнул на ещё одного ассасина, успевшего спрыгнуть к ним ранее.       – Нет, он не из них, – спокойно возразил Император. – Спускайся, подойди ближе. Не хотелось бы кричать…       И… вот уже он не просто бежал из тюрьмы, а сопровождал самого Уриэля Септима на пути… к смерти, как считал сам монарх, или к спасению, как полагали Клинки. Правда, ассасины поражали своей осведомлённостью о расположении и устройстве катакомб… А он опять начал испытывать то же опасение. Будто они идут в западню. Кажется, это чувство он запомнил навсегда…       – Скамп! Эта дверь заперта с обратной стороны! – в голосе упершегося в преграду Клинка смешались удивление и злость. Он лишь обречённо вздохнул, крепче сжимая рукоять короткого меча: акавирский клинок Рено этот хмурый отнял у него ещё когда Император сказал, что он теперь часть «процессии». Похоже, мрачные опасения подтвердились. А уж тупиковая комнатушка, куда они зашли, вовсе заставила предчувствие вопить, что они сами себя загнали в могилу…       – Ваше Величество, оставайтесь здесь. Я ещё раз проверю дверь, – один из телохранителей вышел, доставая меч из ножен. Впрочем, когда мгновение спустя где-то рядом грохнула о стену дверь, второй Клинок также всполошился и выскочил из комнатушки, оставляя своего сюзерена наедине с узником, неизвестно за какие преступления попавшим в глубочайшие подземелья столичной тюрьмы… Как дальновидно.       – Здесь всё закончится, – глухо произнёс Император, протягивая ему снятый с шеи Амулет. – Отнеси Амулет Королей Джоффри в приорат Вейнон…       – «Закончится»? – он взял реликвию в руки и непонимающе глянул на Септима, успев заметить серебристый блик и вошедший в висок монарха метательный нож. Похоже, стена справа от Императора не то была иллюзией, не то отпиралась каким-то механизмом, и из оправленного в арку прохода появился ещё один ассасин… Альтмер, судя по росту. Он успел выхватить меч и блокировать атаку булавы, появившейся в руке противника за мгновение до того. Молния, пущенная в кисть, почти заставила его рефлекторно разжать пальцы и выронить меч, но он сумел толчком опрокинуть ассасина, в который раз убедившись в эффективности подобной стратегии против высоких, но тонкокостных альтмеров… Были бы сапоги как у Клинков, подкованные, можно было бы ограничиться таким «нежным» успокоительным средством, как пяткой по лбу, а потом оставить ассасина для допроса. Но, к сожалению, пришлось действовать радикальней: познакомить шею златокожего с острием меча…       – Ваше Величество?.. – в комнатушку вбежал уже только один Клинок, запыхавшийся и забрызганный кровью. – О нет…       – Похоже, что всё было подстроено, – он оглянулся на человека. – Эта стена пропала, а там оказался ещё один ассасин.       – У тебя в руке Амулет Королей, – взгляд телохранителя резко стал подозрительным.       – Император успел дать мне его перед смертью. Его последний приказ – отнести Амулет некоему Джоффри в приорат Вейнон, – он удивлённо посмотрел на свою руку, так сильно сжавшую знак императорской власти, что пальцы побелели.       – Значит, ещё не всё так плохо, – Клинок кивнул, спрятав оружие в ножны. – Если ты назвал Джоффри и приорат, значит, Император и правда дал тебе приказ. Что-то его заставило довериться тебе… Впрочем, говорят, некоторым Септимам дано видеть то, чего не видят другие. Надеюсь, ты понимаешь, что у тебя в руках не просто побрякушка…       – Я смутно подозреваю, что не просто так меня отправляют в Вейнон… Где это хоть? – он обречённо вздохнул, пряча Амулет в один из карманов мантии.       – Под Корролом. Не волнуйся, найдёшь легко: приорат находится сразу на слиянии Чёрной и Оранжевой дорог, – успокоил Клинок, заглядывая в появившийся в стене проём. – Дальше до выхода тебе придётся идти одному. К счастью, именно за этой стеной мы должны были оказаться, там есть спуск в канализацию…       – В канализацию?! – он слабо мог себе представить, как бы сам Император удирал от погони через дурно пахнущие тоннели под городом.       – Да, там есть ход наружу. Сейчас я дам ключ: там на люке замок… Во всяком случае, был. Понятия не имею, как эти недоноски здесь оказались, – воин неожиданно протянул раскрытую ладонь. – Кстати, раз уж мы оказались в такой ситуации… Я Баурус. И что-то мне кажется, что мы ещё встретимся…       – Похоже, предчувствие случается чаще, чем можно было предположить, – он хмыкнул, пожимая руку человека. – Ферис Серан, если вдруг решишь искать. И когда сюда спустятся стражники… Конечно, расследование смерти Императора важнее, но…       – Я тебя не видел и знать не знаю? – Баурус понятливо усмехнулся. – Так и быть. Только иди быстрее. Думаю, если пару гоблинов в канализации встретишь, легко с ними справишься. Ты не похож на простого головореза, Ферис Серан…       – Спасибо на добром слове. Конечно, головорезы бывают разные, но я действительно к ним не отношусь, – он кивнул на прощание, забрал переданный ключ и пошёл вперёд – к свободе.       Сквозь решётку канализации пробивался свет, заставляя ускорять шаг. Путь к свободе пах так себе, но вот уже он подошёл к концу. Решётчатая дверь омерзительно проскрипела, заставив поморщиться, но то, что ждало за ней, заставило забыть о секундном неудобстве.       Небо над головой светлело, призрачные звёзды всё больше бледнели, а горизонт заливал красноватый свет. Воздух был по-утреннему свеж, ветер относил запахи канализации, позволяя ощутить себя по-настоящему свободным… Что ж, хотя бы из чувства благодарности за своё чудесное спасение (а что, если бы ход начинался в камере напротив?!) следовало выполнить последний приказ Императора Уриэля Седьмого. Вот только выбираться на люди в пропахшей канализацией приметной мантии и, тем более, в скрытых под ней обносках… Впрочем, свет от костра на противоположном берегу был ещё достаточно ярок, чтоб его было легко обнаружить, а белые стены, подсвеченные восходящим солнцем, намекали на возможность вполне законно разжиться кое-какими припасами. А если лагерь разбит настолько близко от айлейдских руин – это, скорее всего, разбойники. На которых нападать, к слову, также вполне законно… Что ж, эти соображения подарили новую идею.       Итак, меня зовут Ферис Серан, и сегодня я начинаю новую жизнь, покончив с одним старым хобби и сходу найдя новое. Всё-таки ремесло вора очень быстро приедается – а искателям приключений редко приходится скучать. Всё-таки разнообразные пещеры и руины куда изощрённей в своей планировке и наполнении, чем дома сиродиильских богачей. И это далеко не единственное преимущество.