*
15 января 2017 г. в 23:28
Он звонит ей поздно вечером.
Всегда в разное время, всегда из нового места.
Только с неизвестного номера.
Порой она не отвечает, и он, сдавшись, идёт домой.
Порой они не связываются неделями, месяцами.
Но всякий раз, когда им это удаётся, они продолжают с того момента, где остановились.
Он расспрашивает её об учёбе, затем об интернатуре, потом о её новой работе.
Она отвечает ему, и он чувствует себя почти как в старые времена.
Она беспокоится, в безопасности ли он.
Он всегда говорит да, даже истекая кровью и проклиная эту жизнь.
Он интересуется, не переехала ли она ещё, не нашла ли другого.
Она всегда вздыхает и молчит на это.
Он убеждает её двигаться дальше, забыть о нём.
Что ей будет лучше без него.
Она не обращает внимания.
Она спрашивает, когда он вернётся домой.
Он вспоминает последний раз, когда он видел её, плачущую и умоляющую его не уходить.
Он заявляет, что у них больше нет общего дома.
Слова ранят их обоих.
Она интересуется, можно ли ей увидеть его.
Могут ли они встретиться за чашечкой кофе.
Он всегда говорит нет.
Это слишком опасно.
Она знает об этом, но всё равно спрашивает.
Он говорит прощай.
Она говорит: «Я люблю тебя».
Он смотрит на браслет на своём запястье.
Ему вдруг хочется пробить стекло таксофонной будки.
Он говорит: «Я знаю».
Он собирается повесить трубку и уйти.
Она просит его подождать.
Он замирает.
Она говорит ему развернуться.
Его кровь стынет в жилах.
Она стоит на углу, примерно в двадцати футах.
Даже на таком расстоянии, она прекрасна.
Я искала тебя, произносит она в сотовый телефон.
Он просит её не делать этого.
Это опасно, ходить одной.
Пошли в кафе, просит она.
Он говорит ей нет.
Уже поздно, заявляет она.
Никто не увидит.
Он смотрит на неё.
На мгновение его решимость ослабевает.
Он говорит да.
И вешает трубку.