Ревнуешь?

"Давай сегодня вечером в девять на мосту около нашего отеля, я буду серьёзным. " И вот я освободилась после насыщенного рабочего дня, переодевшись в чёрное платье которое мне одолжила Валентина Ивановна, вышла из отеля. Направив свой взгляд на мост, где на одной из скамеек сидел Паша, я собиралась перейти дорогу и у меня это практически получилось, но сзади, подъехал микроавтобус, и меня затащили в него. Не успела дверь машины закрыться, как она резко тронулась с места и очень быстро куда-то поехала, что я даже немного стукнулась головой о стекло. Передо мной сидело двое мужчин. Один из них достал из кармана пиджака удостоверение, в котором было написано: майор ФСБ. В голове у меня сразу же промелькнула мысль о том, как я сильно попала, и о том как Паша не вовремя обернулся. Проехав несколько метров, она остановилась. Мне рассказали, что они знают о миллионе, которой находится у меня. ФСБшники попросили помочь им в поимке Алёхина, мне ничего не оставалось, как согласиться. С Пашей в этот день я так и не увиделась, но очень хотела. Объяснив мне как себя вести с бандитами и сказав, что я буду не одна на встрече, я отправилась в ресторан. Меня предупредили, что Алёхин арендовал весь ресторан и кроме меня, самого Алёхина, и сотрудника под прикрытием переодетого в официанта никого не будет. Я очень волновалась, захожу в зал, а там сидит Алёхин собственной персоной. По началу всё шло прекрасно, но потом в ресторан ворвался Паша "как же он, не вовремя здесь" вот он начинает чему-то очень сильно возмущаться, и не ожидаемо для всех нас, на кухне что-то громко хлопнуло похоже на выстрел, и люди Алёхина начали стрелять все быстро легли на пол. В ресторан ворвались люди в масках и задержали всех. Алёхина выводили в наручниках, а он шёл и улыбался. Слава богу, никто не пострадал, ну кроме охранника Алёхина. Меня подняв с пола, быстро вывел из зала сотрудник ФСБ. Мы сидели в их машине и один из них пытался меня успокоить, потому как слезы текли ручьём, другой что-то говорил, но я его не слушала. Дверь в машину была открыта, и Паша вышедший из отеля, увидел меня сидевшую в машине и руки одного из офицеров, лежащие на моих коленях. Он осуждающе посмотрел на меня, и развернувшись зашел обратно в отель. Поговорив и расспросив о чём только можно, майор наконец таки разрешил мне идти. - Даша, может вас подвести? – поинтересовался другой, который всё время меня успокаивал. - Нет, спасибо, не надо. – и шмыгнув носом, я вышла из машины и направилась в отель. Зайдя в него, я направилась к Софии Яновне, что бы попросить дать мне несколько выходных. Как только я приехала на нужный этаж, и направилась в нужном направление, то меня неожиданно затащили за руку в номер. Это оказался Паша. Он прижал меня к стене и смотрел прямо в глаза. - Ну, как там твой новый хахаль поживает? – Паша очень крепко сжимал моё запястье, в своей руке и было очень хорошо видно, что он очень злится. - Паш, отпусти пожалуйста, мне больно. – попросила я его, но он проигнорировал мою просьбу, и всё так же крепко держал за руку. У меня из глаз опять потекли слёзы, потому как с прошлого раза я ещё не до конца успокоилась. - Надо же, помнишь ещё, как меня зовут! – выкрикнул он, стукнув другой рукой по двери. - Зачем, ты так со мной? Я правда хотела вчера к тебе прийти, но когда я вышла из отеля, то меня затолкали в машину и куда-то повезли, потом выяснилось, что это сотрудники ФСБ они попросили меня им помочь и я согласилась. То, что ты видел в ресторане, это всё не правда, и то, что когда я сидел в машине, это так сложились обстоятельства. Я просто была в шоке и очень сильно испугалась, а этот полицейский меня успокаивал, и ничего больше не было. - у меня начиналась истерика, и я уже начала вовсю плакать. Паша ослабил хватку и уже просто, стоял рядом осознавая, то что я ему только, что рассказала. - Это правда? – спросил тихо он. -Да. – так же тихо ответила я, уже сидя на полу около двери. Паша резко присел рядом, и взяв моё лицо в руки начал целовать: в нос, в лоб, в щёки собирая с них губами солёные капельки. - Даш, прости меня, пожалуйста. Я дурак, козёл называй меня как хочешь, я не хотел тебя обидеть, не хотел сделать тебе больно. – он говорил это так быстро, и его сербский акцент начал проявляться ещё больше, было видно, что он говорил все искренне. – Котёнок, прости меня дурака, хочешь, сломай мне палец или вообще руку. Я никогда больше, не подниму на тебя руку. Я знаю, что не достоин такой как ты, что я бабник, алкоголик, что трачу деньги налево и на право, но я обещаю тебе, что ради тебя я готов меняться. – он продолжал держать моё лицо в своих руках, и заглянул мне в глаза как бы ища ответ, на все свои извинения. Я в свою очередь увидела в его глазах, что это действительно правда, а не пустые слова, брошенные на ветер. Ничего не ответив, я лишь немного приподнялась и поцеловала его. Все эти сутки мне так не хватало его губ, со вкусом дорогого коньяка, прикосновений его рук, обнимающих меня. Паша отвечал на поцелуй, углубляя его. Его язык проник в мой рот, и хаотично там двигался. В какой-то момент, наши языки сплелись. Он аккуратно, боясь сделать мне больно, как это было двадцать минут назад, притянул к себе за талию. - Пойдём на кровать, а то на полу дует. – надо же беспокоится обо мне, видимо правда любит. Я ничего не ответила и лишь заново прильнула к его губам. Он встал и подхватил меня с пола не разрывая поцелуй. Я скрестила ноги у него за спиной, и так мы направились в спальню. Точнее шёл Паша, держа меня на руках. И вот он добрался до спальни, и очень аккуратно опустил меня на кровать нависая надо мной, я лишь сильнее притянула его к себе. Как только он опустил меня на кровать, то на пол поочерёдно полетели: сначала его пиджак вместе с моей кофтой, а потом и всё остальное. Стянув с него футболку, я приступила к брюкам, но никак не могла справиться с пряжкой на ремне, и Паша решил мне помочь, пока он стягивал с себя брюки, я сняла с себя лёгкую майку. Оставшись в одном нижнем белье, я лежала прижатая к кровати телом Паши. Его руки блуждали по моей спине, и наткнувшись на застёжку бюстгальтера расстегнули её. Он полетел в кучу к остальным вещам. Павел Аркадьевич оторвался от моих губ, и начал прокладывать влажные дорожки поцелуев к низу живота, попутно останавливаясь и на других участках тела. Паша взял мою грудь в свои руки и начал массировать, соски сразу же стали упругими. Я ещё могла пока, что сдерживаться чтобы не стонать, но с каждым его прикосновением у меня это выходило всё хуже и хуже. Водя ладошками по его широкой спине, я раз от раза царапала её. Паша на такие действия лишь негромко порыкивал. Он стянул с меня остатки ненужного и мешающего нижнего белья. Его руки пробрались в самое чувствительное место моего тела. Он начал массировать клитор, доставляя мне ещё больше удовольствия. Я уже была не в силах сдерживать стоны и стонала так громко, на сколько, это было можно. Нам было всё равно, что нас может кто-то услышать. Паша лишь изредка заглушал мои стоны поцелуями. Мы пытались сдерживать себя, сколько могли, но вот настал момент, когда уже не возможно терпеть. -Паша… - протянула я его имя. Он всё понял без слов и потрепав ещё несколько минут мне нервы, своими прикосновениями и жаркими поцелуями. Спустя эти злосчастные минуты, он прижал меня к себе, и начал входить в меня. Каждое свое действие он делал очень медленно, потому как хотел посмотреть, как я буду мучиться, от нетерпения заполучить его и вдруг Паша произвёл обратное действие, и заново вошёл в меня, и так делал несколько раз, как бы дразня меня. Я не выдержала и тоже решила его позлить. - Ну, Павел Аркадьевич. – протягивала я каждую букву его имени, а уж особенно отчества. Паша до жути не любил когда я с ним перехожу на вы. И мне удалась его разозлить. Он опять вошёл в меня, но на этот раз очень резко, и с сильным толчком. По моему телу пробежала тысяча мурашек, я издала очень громкий стон. Я стонала от его движений так громко как никогда, и не с кем не стонала. А Паша лишь наоборот, подливал масла в огонь. Своими губами он поймал грудь, и посасывал её переходя от одной к другой. Он начал набирать темп и я уже охрипшим от стонов голосом, начала произносить его имя, а ему лишь это доставляло удовольствие. - Паша…, Паша…, Павлик… - кричала я от удовольствия, царапая его спину небольшими ноготками. - Котёнок, потерпи чуть-чуть. – сказал он мне целуя в губы, и ловя все стоны. Паша сделал ещё несколько резких толчков, и мы оба достигли пика наслаждения. Он лёг рядом со мной на спину. Я лишь пододвинулась ближе и легла к нему на грудь, накрыв нас одеялом. В скорее мы заснули с мыслями, как же нам хорошо друг с другом.