Я стану сильнее

"Виктор" Проносится имя в голове юного фигуриста. Это вызывает у мальчика хорошие, добрые и светлые воспоминания. А потом и подступившие к глазам слезы, которых Юра видеть не желает. Он крутит головой, дабы "вытряхнуть" ностальгические мысли и потуже затягивает шнурки на коньках. Нет, конечно, Виктор не учил Юру правильно шнуровать обувь фигуристов, не учил стоять на них и кататься в целом, нет. Плисецкий все это умел уже до того, как встретил Виктора. Мальчик считал, что Никифоров был его другом. Тем, с кем можно обо всем поговорить, который поддержит, который поймет. И, возможно, когда-то так и было. Но, сейчас Юра выходит на лед, ведь тренировки важнее, чем его некогда пылающие чувства. Прохлада льда привычно ударяет в нос, освежая сознание. Пора за работу. Намотав пару кругов по арене, Юра остановился у борта, печально смотря на центр катка. Не так давно он отсюда же смотрел на Виктора, который превосходно выполнял все прыжки и элементы. Плисецкий очень хотел быть похожим на него. Было ли это восхищение? Если да, то очень сильное. И опять же: хватит о нем думать. У тебя сезон на носу, а ты раскис из-за ухода какого-то придурка! Черт с ним, а у тебя программы не накатаны. Прыжок. Падение. Снова прыжок. Снова падение. И так еще раз пять. После очередной неудачной попытки, от бессилия, Юра остался лежать на льду без желания вставать. Слезы выдавились сами по себе, а досада комком застряла в горле, сдавливая отчаянный крик от неудач. Пряди светлых волос, что были пропитаны потом, раскинулись по всему лицу, а некоторые попали в глаза. Тяжелое дыхание эхом проносилось по ледовой арене. Воздуха Юре было категорически мало. Грудь вздымалась в такт дыханию так, что от этого становилось больно. Казалось, что трескается грудная клетка. "Не изводи себя, Юра" Злость на самого себя и на Виктора приливает к голове и поливает свинцом сердце. Стиснув зубы и зажмурив глаза, парень изо всех сил старается сосредоточится на самом важном. Но были ли тренировки для него самым важным? Определенно нет, но ему не стоит знать об этом. Каждое воспоминание о Викторе и так отдавалось болью в районе грудины, а если еще и признать, что Никифоров был самым важным, то вообще из ума выжить можно. Что он как раз и делал. Мысли о Викторе выбивали его из колеи так сильно, что порой возвращаться к привычному приходилось чуть ли не ползком. Юру мучил вопрос: "Почему?" Почему Виктор ушел? Бросил его здесь? Неужели он так им не дорожил? Неужели Юра был ему не нужен? Виноват ли Плисецкий в том, что Виктор оставил его? Какая, к черту, разница, если он не здесь?! Если он где-то далеко, если совсем не думает о нем, а может и вовсе забыл! Ты остался тут один, без своего друга, без своей "недолюбви", остался один, сжираемый своими чувствами. Так вот и докажи ему, что даже один ты сможешь превзойти его. Вставай, Юра. "Даже если ты оставил меня, Витя..." Разгон. Прыжок. Четверной флип. Успешно. "Я смогу доказать тебе,.." Следующий прыжок. Тройной лутц. Снова успех. "...что я..." Тройной сальхов с поднятой рукой. "...стану..." Коронный и самый сложный четверной аксель. "...СИЛЬНЕЕ." Все прыжки выполнены прекрасно.