Мстить?..

- Отстань. Ну чего тебе от меня надо? – сонно пробормотал Юта, переворачиваясь на другой бок и накрываясь с головой одеялом. - Ты вставать сегодня собираешься? – послышался насмешливый голос Толла. Кровать прогнулась и сзади на басиста навалилось что-то тяжелое и горячее, пахнущее сигаретами и бальзамом после бритья. Ютака протестующее замычал и попытался уползти, но было некуда, а одеяло сковывало движения. Подергавшись для порядка, он устроился поудобнее и снова засопел – чего зря времени пропадать? - Эй, ты опять?! – возмутился Толл, поняв, что его призыв вставать успеха не возымел. - Рано еще, - невнятно буркнул куль на кровати. - Да, конечно, - покивал барабанщик и старший брат, бросая взгляд на часы. Те с наглым (и даже ехидным) выражением на циферблате высвечивали 13:53. – Очень рано. Поднявшись с кровати, Толл подхватил завернутого в одеяло Юту на руки и поставил на ноги около окна. Пока младший брат стоял, покачиваясь, и пытался сообразить, в чем прикол, Ягами распахнул окно, зачерпнул с подоконника немного снега, не успевшего еще растаять, и сунул руку под одеяло к брату. - Kuso! * - Радость моя, нам через час выезжать. Концерт, ты не забыл? - Ани-и… - Давай-давай, - хохотнул барабанщик. – Одевайся. Я тебе пока чай заварю. - Ага, - насупился Юта, и про себя добавил, - но мстить я все равно буду. ~~*~~ Неделю Хигучи-младший пытался придумать что-нибудь эдакое. Вариант с ответным снежком был забракован как только появился – не оригинально и по-детски. А что еще? Совсем уж глупые варианты – сразу нет. подбить Ат-тяна на фансервис? Можно, но, во-первых, Аники за барабанами все равно почти не видно, а во-вторых, Имаи этого не оценит. Прилетит всем троим и бедняге Хидэ – чтоб не скучал и не расслаблялся. Тоже не вариант. Тем более что фансервис с Ютой Ат-тян уже устраивал. Было весело, но Ани не одобрил. Юта открыл глаза и уставился в потолок. Тот был абсолютно белым и никаких идей не подсказывал. Сами по себе они тоже не появлялись, но и оставлять все просто так не хотелось. Душа требовала мести, особенно при воспоминании о холодном таящем снеге, приложенном щедрой братской рукой к голому животу. До сих пор при одной только мысли кожа покрывалась пупырышками. Бр-р, даже волосы на голове зашевелились. Стоп!.. Успевший уже задремать, Юта снова открыл глаза и обнаружил-таки причину гусиной кожи и шевелящихся волос. Была приоткрыта форточка. Щель оказалась достаточно широкой, чтобы протискивающийся через нее ветер не стонал и не выл, и вообще не издавал никаких звуков. Под его напором периодически вздымался тюль, а комната к середине ночи оказалась выстужена так, что одеяло просто не спасало. «Встать и закрыть? – прикинул Юта. – Будет холодно, но зато к утру комната не будет морозильником… и из-под одеяла вылезать не хочется. Хотя…» Вдруг пришедшая в голову мысль была великолепна и в меру коварна – самое то для маленькой мести. Но ради ее исполнения придется пожертвовать теплой кроватью и все-таки встать. Вздохнув, Юта полежал еще немного и, решительно откинув одеяло, поднялся с кровати. Ветер, в очередной раз просочившись в открытое окно, ехидно надую парусом тюль. Форточка так и осталась незапертой. ~~*~~ В комнате у Толла было значительно темнее (брат любил задергивать на ночь шторы, а Юта все время про них забывал), но различить контуры предметов все равно можно было. Ориентируясь больше по памяти, Хигучи дошел до кровати и попытался нащупать спящего брата. Получилось не сразу. Ягами развалился по диагонали: ноги с краю, голова у стенки. - Ну-ну. – усмехнулся басист, осторожно двигая ноги брата подальше. Барабанщик нахмурился во сне, но не проснулся, только вытянул руку на освободившуюся половину. Ютака, хохотнув, залез под одеяло и с наслаждением прижался к брату. Оказалось, что так намного теплее и очень удобно. Уже сквозь сон он почувствовал, как чужая рука обнимает за плечи. ~~*~~ Просыпаться Толлу было непривычно. Обычную свободу движений что-то сковывало. Барабанщик долго не мог понять, чем это может быть; сон не желал отпускать, накатывал на сознание упругими волнами, и оно то выныривало на свет, то снова погружалось в темноту, словно планета, поворачивающаяся вслед за сутками. Вдобавок было очень тепло и уютно, что тоже не способствовало скорейшему пробуждению. Лишь спустя какое-то время (по ощущениям – от минуты до вечности) ягами понял, что рядом с ним кто-то лежит. «Странно. Вроде же дома ночевал… - накатило очередной волной. – И вообще… странно.» Не открывая глаз, Ягами чуть перевернулся и заботливо обнял прижавшееся к нему создание: не обижать же девушку. «А кто еще это может быть?.. Больше некому. – старательно убеждал себя Толл. – Не Ютака же, в самом деле!» Нет, нет и нет! Никаких подобных мыслей! Их Толл старательно гнал от себя уже много лет: не должно быть ничего такого в голове у старшего брата. Слава богу, его 25 лет давно остались позади, и сейчас странные мысли прорываются наружу лишь чрезмерной опекой. А тогда… тогда Толлу стоило лишь поймать на себе восторженный взгляд брата, и… «Нет!» Ягами распахнул глаза и сейчас же об этом пожалел: под боком у него действительно примостился Ютака. Уткнувшись носом в его плечо, хитро улыбался во сне. Барабанщик ошарашено потряс головой, ущипнул себя за руку – нет, не сон. - Юта! Ты чего здесь забыл, мелкая зараза?! – Толл пулей вылетел из-под теплого одеяла, не удержал равновесия и упал. Хигучи-младший тут же открыл глаза, увидел сидящего на полу брата, запутавшегося в одеяле, и весело рассмеялся. - Ему еще и смешно! – Ягами швырнул свалившуюся на пол подушку. – А ну брысь отсюда, паршивец! - Да ладно тебе, Ани, - Хигучи примирительно поднял руки. – Я же просто пошутил. - Не смешно! – отрезал Толл. Кое-как встал и вытолкал брата за дверь. – Пошутил он… - Ани, Ани, ты чего? Ну извини меня, идиота… не кидался бы снегом, я бы и не подумал… Ну как на такого сердиться? - Больше так не шути. ~~*~~ На самом деле у этой «шутки» были другие, куда более весомые мотивы, которые Ютака не желал признавать до последнего. Толл для него уже давно перестал быть просто старшим братом: группа их сблизила, сделала прочнее родственные узы. Толл и сам, наверное, это видел: то, что в BUCK-TICK играют два брата, делало группу сильнее, много лет удерживало от разрыва. Видел, но замечать не желал. А Ютака заметил. Сначала Аники был для него кумиром, объектом для подражания и восхищения. Потом подражать расхотелось. захотелось быть ближе, чем просто братья. Отчасти этому способствовала группа, но больше – просто нельзя. И вот теперь… Еще неделю басист ходил как пришибленный. Перед братом было невыносимо стыдно; так же невыносимо хотелось еще раз просто полежать с ним рядом. И вот, незадолго до Нового года, после очередного концерта, на котором Ат-тян был явно в ударе и лез обниматься абсолютно ко всем, Хигучи не выдержал. Ночью снова прокрался в комнату брата. Шторы, как ни странно, не были задернуты, и комнату заливал голубоватый свет полной луны. Очертания мебели словно светились в темноте. Юта сделал несколько нерешительных шагов к кровати и остановился. Вся уверенность куда-то пропала, сменившись смущением. потоптавшись на одном месте еще несколько минут, Ютака уже собрался было плюнуть и уйти к себе, но тут из густой тени, которая скрывала кровать Аники. Раздалось: - Ну чего тебе, приколист? - Ани-и… нельзя же так пугать! – от неожиданности Юта схватился за сердце. - А как можно? – хохотнул Толл. - Я думал, ты спишь, - басист сделал несколько нерешительных шагов вглубь комнаты. - Я тоже так думал, - согласился Толл. – Так чего тебе? - Ани… - Юта набрал в легкие побольше воздуха, - можно, я с тобой посплю? - Э… зачем? - Мне у себя холодно, - нашелся Юта, снова некстати вспомнив про снежок. - Полагаю, говорить «нет» бесполезно? – вздохнул Толл, испытывая странную смесь чувства радости и обреченности. Хигучи энергично кивнул, невольно расплываясь в улыбке. - Только без глупостей. И без шуточек! – предупредил барабанщик, когда младший брат устроился рядом. В ответ Ютака промычал что-то невнятно-утвердительное: он и на это-то не надеялся. Немного подумав, Толл заботливо подоткнул одеяло и осторожно обнял брата. Он тоже ни на что подобное не надеялся. * «Вот блин!» - в вольном авторском переводе.