Неупокоенные

      — Собрался какой-то мистический сброд, — проворчал Таканори, поднимаясь с постели. Пробуждение было на редкость неприятным, впрочем, таковыми являлись почти все пробуждения в его жизни. Парень лениво потянулся и глянул в окно — на улице шёл дождь, и мерзкая погода, впрочем, соответствовала его настроению. Мацумото нахмурился и прислушался к неожиданной тишине.       Он проснулся слишком рано — ещё не было и пяти утра. Какого чёрта ему не спится? Така попытался уснуть, но ничего не вышло, и он не спеша поднялся с кровати и натянул домашнюю одежду. До начала пар было ещё очень много времени, поэтому парень решил приготовить завтрак и заковылял в сторону кухни.       Весь «сброд» устроился в зале. Ангел, совершенно не двигаясь, будто манекен спал на диване, накрытый пледом, который в недрах шкафа нашёл Уруха, сам демон спал на полу под другим пледом, положив себе под голову одну из найденных им старых подушек, Широяма же нашёлся в кресле. Честно говоря, спящей эта троица даже немного походила на людей. Акиры не было поблизости, он снова ушёл, сославшись на дела, пусть Така и уговаривал его остаться, а Юнэ покинул их вечером, к великому облегчению всех присутствующих.       Когда Таканори приоткрыл окно, с улицы сразу пахнуло холодом и свежестью, и комната наполнилась звуками с улицы. Парень постоял немного, посмотрел на улицу, а потом залез в холодильник, выуживая оттуда необходимые для завтрака продукты.       Пусть он и не мог уснуть, зевота давала о себе знать. Он слушал громкое сопение Такашимы из зала, слышал, как Широяма ёрзал в кресле. Почему-то на Мацумото вновь напала какая-то необъяснимая тоска. Что он будет делать, когда они разберутся со своими проблемами и свалят наконец из его дома? Ответ был очевиден: будет жить один, как раньше, когда тишина квартиры больше походила на тишину в каком-то дебильном вакууме.       Така с тоской глянул на экран телефона. Он уже достаточно долго собирался позвонить Саэки, чтобы под каким-нибудь предлогом встретиться с ней. В его плане всё было намного проще, но он всё же надеялся, что всё получится. Ему необходимо присутствие Акиры при встрече с Саэки, без него задумка вообще могла не сработать.       Он решил позвонить сразу после того, как освободится от занятий. Или, может быть, стоит заглянуть в магазинчик после учёбы? Да, так он и поступит — сегодня же пойдёт в книжный магазин и постарается привести свой план в исполнение. Оставалось только надеяться на то, что Акира окажется где-нибудь рядом. И что план хотя бы как-то сработает.       Послышались шорохи и какие-то странные звуки, а потом мимо кухни по коридору прошмыгнул знакомый до ужаса силуэт. Таканори вышел в коридор, глядя на поспешно одевающегося ангела, который, к слову, выглядел намного лучше и почти не шатался.       — Доброе утро, — тихо произнёс Таканори, чтобы никого не разбудить. Кай бросил на него мимолётный взгляд. — Куда собрался?       — Выполнять свою часть сделки, — глухо отозвался мужчина, надевая плащ после того, как напялил сапоги. — Чем скорее я найду то существо, тем лучше. Держу пари, я смогу отыскать его уже к концу дня.       Така изумлённо вскинул брови.       — Токио — большой город, — напомнил он, но ангел на это ничего не ответил. — Ты уверен, что сможешь найти его так быстро? А если он скрывается?       — Он оставляет за собой следы. К тому же, я тоже обладаю кое какой силой, — Кай выпрямился и бесстрастно взглянул Таканори в глаза. В полумраке коридора казалось, что глаза ангела светятся тёмным жутковатым блеском. — Ты сомневаешься в моих силах?       — Нет, — ответил Мацумото почти честно. — Но тебя недавно немного отмудохали, так что я не совсем уверен, что ты сможешь нормально перемещаться по городу.       Ютака только хмыкнул на его слова и поправил воротник плаща, а потом натянул капюшон.       — Я в порядке. Того времени, что я провёл у тебя дома, мне хватило на восстановление, — он двинулся ко входной двери и уже взялся за ручку, как вдруг замер на месте и обернулся через плечо. Его взгляд уже не казался таким мёртвым и пугающим, скорее просто безразличным. — И... Не думал, что когда-нибудь скажу такое человеку, но... Спасибо за то, что позволил провести время у тебя дома.       Таканори слегка опешил — не каждый день тебя благодарят сами небесные создания, которые обычно смотрят на людей, как на дерьмо. Он даже замер на секунду, стараясь переварить слова Ютаки и боясь, что ему послышалось, но нет. И ангел выглядел вполне искренним — ну, насколько вообще каменная статуя без эмоций способна быть искренней.       — Да не за что, — проговорил он наконец, и ему показалось, что Кай резко выдохнул. — Обращайся, типа.       Ангел скривил губы в каком-то подобии улыбки, но Така еле успел это рассмотреть — существо бросило напоследок: «Вернусь ближе к вечеру» и скрылось за входной дверью, будто его не было тут только что. Мацумото стоял в шоке и тишине ещё минут пять, а потом закрыл дверь изнутри и уткнулся в неё лбом.       Ангелы не благодарят. Ангелы не испытывают эмоций. Ангелы презирают людей и демонов. Первые не знают об их существовании, а вторые презирают и боятся ангелов. И тем не менее, Уруха вчера вечером накрыл ангела пледом, когда тот замёрз. Тем не менее, несмотря на страх перед неизвестным существом, Таканори привёл его к себе домой, зная, что последствия могут быть совершенно разными. А ангел вроде искренне поблагодарил за такую совсем малую помощь.       Обычно людям без души плевать на всех и вся, — и тем не менее Широяма заступился за Таканори в тот раз и отпугнул тех гопников. Ангел хотел убить демона, а потом отправился искать существо в мегаполисе, только чтобы помочь этому демону и человеку без души отыскать проход в саму Преисподнюю.       Привидений не существует. Однако Таканори видит их каждый день, а одно даже говорит с ним, ждёт его помощи, становится прозрачнее с каждым днём и... чувствует.       Парень растерянно оглянулся на спящих Уруху и Широяму. Бешеный мирно спал (или притворялся, что спал), закинув ноги на подлокотники, Такашима ютился на полу. Таканори смотрел на них долго-долго, а в голове не было больше мыслей, кроме той, что повторялась, как назойливая песня: так — правильно.       Правильно, что он столкнулся с демоном и бездушным маньяком. Правильно, что он встретил призрака, поздоровался тогда и согласился встретиться. Правильно, что он притащил ангела сюда. Правильно, что в его квартире собирается всякая мистическая хрень, у которой есть свои планы и стремления, пусть и немного странные для обычного человека.       А вот когда все они уйдут отсюда окончательно, — или перебьют друг друга, что вероятнее, — снова будет царить неправильная тишина, от которой Така за такое короткое время совсем отвык.       Это неправильно. Он, к своему удивлению, совсем не хотел, чтобы его покидали эти чудики, на которых он постоянно злился и хотел, чтобы они поскорее исчезли из его жизни. Он не хотел прощаться с Акирой, не хотел убийства Урухи. Он хотел увидеть настоящую, искреннюю эмоцию на лице Широямы с душой, хотел раздробить каменную стену, которую вокруг себя воздвиг Кай. Хотел прикоснуться к Акире, почувствовать тепло его руки и его тела, он хотел, чтобы Такашима остался здесь и, может быть, со временем они бы даже смогли подружиться...       Наверное, Таканори в жизни не хотел ничего сильнее.       — Доброе утро, — прохрипел Широяма, сваливаясь с кресла и вырывая парня из водоворота его внезапных грустных мыслей. — Ты рано проснулся. Что-то случилось?       Мацумото долго и внимательно смотрел на Бешеного прежде, чем ответить.       — Ангел ушёл, — произнёс он наконец. — Сказал, что к вечеру обнаружит то существо, о котором мы говорили вчера.       Широяма ухмыльнулся и провёл рукой по чёрным растрёпанным волосам, подходя к Таканори ближе.       — Что ж, будем надеяться, что найдёт. Он не развалится на ходу?       — Выглядел вроде хорошо, — пожал плечами Така, и мужчина приобнял его за плечи. И это тоже показалось слишком правильным.       — Слышу прекрасный запах. Ты приготовил поесть? — Мацумото кивнул. — Что ж, пойдём разделим завтрак, пока Уруха не проснулся и не съел всё вместо нас.       Бешеный фыркнул, и парень тихо рассмеялся, проходя вслед за ним на кухню.       Акира нашёлся у магазинчика. Таканори даже не удивился — лишь поздоровался с призраком и кратко изложил суть своего плана, шаткого и неуверенного. Сузуки кивал и уточнял некоторые моменты, а потом сказал что-то наподобие: «Я доверяю тебе, Таканори», заставив парня жутко смутиться. Однако перед тем, как войти в магазин, Мацумото сделал как можно более беззаботное и непроницаемое лицо.       Саэки, услыхав скрип открывшейся двери, показалась тут же. Завидев Таканори, она мило улыбнулась и склонила голову.       — Добрый день, — улыбнулся ей Така. — Я бы хотел позвонить, но решил всё же прийти сюда. Ты свободна сейчас?       Она окинула взглядом настенные часы.       — Через полчаса закроюсь. Подождёшь немного? Может быть, выпьешь чаю?       Таканори согласился и уселся на стульчик рядом со шкафом, где ряд к ряду стояли научно-фантастические книги. Акира нервно притопывал ногой, глядя то на него, то на свою сестру. Мацумото понимал — медлить нельзя, тянуть тоже. Нужно поскорее приводить план в исполнение, потому что другой возможности может и не представиться.       Парень долго прикидывал в уме, как можно начать разговор как бы издалека. Акира тем временем подошёл к сестре почти вплотную — и вновь появилась сияющая нить, которая едва не слепила глаза.       — Ты нормально себя чувствуешь? — браво, Таканори, нашёл, что спросить. Саэки, управившись с очередной стопкой книг, повернулась к нему лицом и взглянула с непонятным выражением.       — Не совсем, — вдруг призналась она, стушевавшись. — В последнее время столько проблем навалилось. Долги, работа, у ребёнка проблемы в школе — даже не знаю, что делать. Иногда даже на дочь не остаётся времени, и я так ужасно злюсь из-за этого. Злюсь на себя за то, что не такая сильная, как...       Сузуки резко выдохнул и отвернулся, и Таканори стоило приложить все силы, лишь бы не смотреть на него. Он внимательно смотрел на Саэки, которая как-то побледнела и ссутулилась, оперлась на прилавок и зажмурилась, словно от боли в глазах.       — А ещё я думаю об Акире. Не могу забыть. Мне всё кажется, что он постоянно рядом со мной, постоянно наблюдает и смотрит, — её голос вдруг оборвался, а Таканори, стараясь сдерживать свои эмоции, опять настигшие его слишком внезапно, подумал: «Так и есть, Саэки, так и есть на самом деле, вот он стоит напротив тебя, смотри».       Но она не обладала такими способностями, как он, поэтому не могла видеть призрака погибшего брата, и Таканори даже не знал, что хуже — владеть такими способностями или вовсе не знать, что привидения существуют.       — Даже сейчас мне кажется, что он стоит рядом и смотрит на меня, — Саэки нервно улыбнулась, её глаза странно заблестели в свете ламп. У Таканори сильно и резко сжалось сердце, когда Акира подошёл и попытался погладить её по голове, приобнять — а вместо этого его рука прошла сквозь её голову, невидимая и неосязаемая.       Парень, с трудом совладав со своими порывами и чувствами, обратил на девушку свой взгляд.       — Прости, я не должна, — она не договорила и спрятала лицо в ладонях, не ощущая, как Акира пытается её обнять. Мацумото поднялся и отложил чашку с чаем в сторону. Сейчас он даже не знал, что ему сделать. — Не должна плакать...       — Саэки, — Таканори сам не узнал свой голос, когда заговорил. — Тебе не нужно корить себя за слёзы. Послушай меня, — он подошёл к ней и взял её руки в свои, внимательно глядя в глаза. — Ты же понимаешь, его не вернуть. Он не уехал в другую страну, не ушёл в магазин, не сбежал, никуда не делся. Он умер. Но ты всё равно... держишь его возле себя, чего делать совершенно не нужно. Ты упиваешься своим горем и тебе кажется, что он здесь, рядом с тобой.       — Так и есть. Я и правда тут, рядом с ней, — дрожащим голосом произнёс Акира.       — Таканори, ты веришь в призраков? — спросила Саэки, поднимая на него неуверенный взгляд. Мацумото замер на мгновение, боясь ответить неправильно. Но, к счастью, сказать что-либо она ему не дала. — Аки всегда говорил, что привидений не существует, и я ему верила. Но после его смерти мне кажется, что он преследует меня словно призрак. Я вижу его во сне, мне иногда кажется даже, что он прикасается ко мне, гладит по голове и обнимает, совсем как раньше, когда он был жив. Я боюсь говорить об этом, боюсь показаться сумасшедшей, но... Вдруг это и правда он, вдруг он стоит сейчас здесь, рядом с нами и наблюдает?       Таканори молчал, с ужасом понимая, что она права — пусть и сама не подозревает об этом. Саэки пыталась прекратить плакать, но не могла, а он только держал её ладони в своих руках и всеми силами сдерживался, чтобы не сказать лишнего, чтобы не кинуться обнимать обоих.       — Ты не сумасшедшая, — не своим голосом ответил он спустя долгие минуты молчания. — Просто... Может быть, если даже он и смотрит на тебя, вдруг он тоже страдает?       Саэки подняла на него испуганный взгляд.       — Страдает?       Таканори глубоко вдохнул.       — Если вдруг он и впрямь стал призраком. Он ходит за тобой по пятам, видит тебя каждый день, видит всё — твои слёзы, твою тоску, твою печаль, — и сам тоскует из-за этого. Он наверняка хотел, чтобы ты и твоя дочь были счастливы. Он хотел, чтобы вы ни в чём не нуждались, чтобы у вас не было никаких проблем. Я уверен, он искренне любил вас обеих, и был готов на всё, лишь бы только вам было хорошо.       — Да, — согласилась Саэки, мучительно улыбаясь и вновь опуская взгляд. — Он даже оставил мне наследство, которое я не беру...       — Вот видишь. Он хочет, чтобы ты жила нормальной жизнью и была здорова. Он хочет, чтобы у тебя было всё хорошо. Но он видит, как ты упрямишься, видит, как ты переживаешь, и сам не может успокоиться. Ему так же плохо, как и тебе, и единственное, чего он хочет — чтобы у тебя и дочки всё сложилось благополучно. Понимаешь?       Девушка кивнула, правда, не слишком уверенно, но её взгляд сказал ему о том, что она поняла его мысль.       — Ты так говоришь, будто знаком с ним, — улыбнулась она теперь уже не так, как прежде. Таканори понял, что сболтнул лишнего, и мысленно отвесил себе подзатыльник. Едва не раскрыл всё, дурак! — Ты прав. Он был лучшим братом на свете и делал всё, лишь бы мне было хорошо. А я до сих пор сопротивляюсь этому...       Она шмыгнула носом, и Акира за её спиной посмотрел на Таканори так, что стало трудно дышать. Мацумото думал, что задохнётся, но лишь крепче сжал бледные ладони в своих пальцах и заставил себя не смотреть в сторону призрака, по крайней мере пока.       — Отпусти его, Саэки. Ты не можешь вечно страдать, и он не сможет, — она вдруг неожиданно быстро приблизилась, обняла его и заплакала, как ребёнок. Така гладил её по спине, шептал что-то утешающее, и всё ждал и надеялся, что сработает. Жестом он подозвал Акиру, и тот незамедлительно подошёл ближе.       — Я так хочу, чтобы всё вернулось назад, — срывающимся и немного хриплым голосом говорила Саэки, а её плечи тряслись от рыданий. Мацумото гладил её по волосам и спине и смотрел на светящуюся нить, не отрывая взгляда. — Я понимаю, что это невозможно, но нет ничего, что я хотела бы осуществить так сильно. Я не хотела его терять, я даже не думала, что такое может произойти когда-нибудь. Я плачу по нему и всё чувствую, что он смотрит на меня, обнимает меня и плачет вместе со мной. Мне так больно, Така, так больно... Ты не представляешь, как я люблю его. Я очень сильно его люблю!       — И я тебя люблю, Саэки, — проговорил Акира, когда Таканори схватился рукой за нить, и девушка замерла в его руках, будто услышала голос брата. Сузуки прикоснулся ладонью к волосам сестры и взъерошил их, и Саэки вздрогнула. Мужчина улыбнулся, взглянул ему в глаза, и Мацумото вдруг понял — пора. Он намотал нить, почти неосязаемую, но очень тёплую, вокруг своего пальца, и взмахнул рукой.       На мгновение ему показалось, что всё вокруг вспыхнуло ярким белым светом, ослепившим его, а потом всё исчезло. Он зажмурился на несколько мгновений, а потом заставил себя открыть глаза.       Нить, обвитая вокруг его пальцев, таяла на глазах, не цеплялась ни за Саэки, ни за Сузуки. Мацумото смотрел на растерянного призрака и всё ждал, когда что-то произойдёт — и весь мир вокруг тоже замер, словно ожидая этого мгновения.       Однако нить растаяла, оставляя ощущаемый след на его руке, а Акира всё стоял на месте и не пропадал. Таканори почувствовал, как внутри что-то резко ухает вниз, в пропасть, и разбивается там на тысячи осколков.       План сработал — но не так, как планировалось изначально. Мацумото понял — он облажался.       Саэки, перестав плакать и успокоившись, отодвинулась от него и неуверенно улыбнулась. Така мог поклясться, что она всё слышала, видела и чувствовала, но не помнила или не хотела думать об этом. Он улыбнулся ей в ответ, а у самого на душе было так мерзко, что сложно передать словами.       — Спасибо, что выслушал, Таканори. Ты очень хороший парень. Правда.       На душе стало немного лучше после её слов, но Мацумото чувствовал, как сердце бьётся где-то в горле, а внутри всё сворачивается в узел при одном только коротком взгляде на Акиру.       — Обращайся ко мне, если тебе вдруг станет плохо, — проговорил он хрипловато, и Саэки слегка пригладила его вечно растрёпанные волосы, тихо смеясь. У неё красивая улыбка, очень красивая. Таканори подумал, что эта девушка заслуживает счастья.       Попрощавшись с ней, Мацумото шёл сначала молча и медленно, чувствуя позади присутствие Акиры, а потом резко свернул за угол под недоуменный взгляд призрака.       — Что такое, Така? — спросил Сузуки, но у Таканори не было сил ответить. Он прислонился спиной к стене здания, закрыв рот рукой. Внутри всё выворачивалось наизнанку, скручивалось в узлы и разрывалось на части. Сердце оглушительно билось, и биение его отдавало болью во всём теле. Он хотел что-то сказать, но из горла вышли только сдавленные звуки, и через секунду он понял, что плачет.       Он разорвал нить, разорвал связь, но ничего не вышло. Ни-че-го.       Акира смотрел на него молча, но Мацумото не мог разглядеть его лица. Он протянул руку, желая прикоснуться, но, наткнувшись на грудь мужчины, ничего не ощутил — его пальцы прошли сквозь привидение как и в прошлый раз. От этого хотелось плакать ещё больше.       — Така, — Акира что-то говорил, но парень его не слышал. Он согнулся пополам и ревел как ребёнок, сам не зная, почему. Одно он знал точно — так плохо ему ещё не было никогда в жизни. — Така, посмотри на меня.       Акира тоже протянул руку, чтобы прикоснуться к его лицу, стереть эти слёзы. Он улыбнулся ободряюще, и от этой улыбки парню стало ещё хуже. Ладонь дотронулась до щеки Мацумото, но он прикосновения не почувствовал — лишь обжигающие слёзы и уколы холодного ветерка. И капли дождя, вновь начинающего поливать землю.       Мелкого не было слишком долго, и Урухе хотелось верить в то, что это не проделки ангела. Демон бездумно смотрел в телевизор, не особо вникая в происходящее, сидел и поджимал под себя ноги. На улице давно стемнело, а в квартире всё ещё не было никого, кроме него и Широямы.       Бешеный всё подходил к окну и смотрел на улицу, тихо чертыхался и уходил в кухню. Его круги уже порядком надоедали демону, но он терпеливо молчал, стараясь не показывать своего раздражения. А внутри нарастало чувство необъяснимого беспокойства.       Вообще, судьба Таканори не должна была его волновать от слова совсем, но Уруха не мог ничего с собой поделать. Вскоре и он начал подходить окну, когда Широямы рядом не было, но кроме темноты и дождя ничего не видел. Он смотрел на время — было девять часов вечера, но ни ангела, ни Мелкого, ни его призрака всё ещё не было.       — Может быть, что-то случилось? — спросил Такашима, когда Бешеный проходил мимо в очередной раз. Брюнет остановился, сжимая сигарету в зубах. — Мелкий никогда не задерживается надолго.       — Может быть, — протянул Широяма, выпуская клубы дыма. Койю хотелось выбить сигарету из его зубов и растоптать, но он сдерживал себя, пусть и из последних сил. — Нужно подождать ещё. Я бы мог позвонить Мелкому. Знаешь его номер?       — Откуда мне его знать-то?       — Можешь больше ничего не говорить.       Они вновь замолчали, только Широяма в этот раз остался с ним в одной комнате. Это немного успокоило демона и дало возможность немного прийти в себя. Когда он сидел один наедине с телевизором, ему казалось, что мозги вот-вот взорвутся. Брюнет смотрел то в окно, то на него, но Шима уже не обращал внимания на это. Лишь только ладони потели и сердце колотилось, когда их взгляды хоть на секунду пересекались.       — Где же этот крылатый ублюдок, — пробормотал Бешеный, выкидывая сигарету в открытое окно и глядя туда же. — Если он не выполнит свою часть сделки, я его закопаю.       Уруха даже не успел ухмыльнуться — звонок в дверь раздался слишком неожиданно. Они подорвались с мест оба и ломанулись к двери, едва ли не толкаясь. Наконец, Широяма приблизился к двери и, глянув в глазок, открыл её настежь. В подъезде стоял ангел в своём дурацком плаще, мокрый с головы до пят и, как всегда, совершенно бесстрастный.       — Я нашёл Стража, — произнёс он ровным голосом.