Подруга Мародеров

***

Сириус не был слепым, глухим или глупым. Но и бесчувственным тоже. И никогда это не расстраивало его так, как сейчас. Потому что каждый раз, глядя на Джейн, он видел, что она до сих пор влюблена в Джеймса. Когда они только расстались, на какое-то время Сириус поверил, что Картер на самом деле разлюбила Поттера. Ведь он знал, что иначе Джейн бы не отпустила его. Но сейчас, видя, как девушка ревнует, как злится, как цепляет Сохатого, как смотрит на Эванс и Джеймса, все стало очевидно. Джейн никогда не бросала Поттера на самом деле. Не понятно, зачем она сделала это, если теперь страдала. Когда Джеймс уже ею переболел, она все еще его любила. И это вызывало в Сириусе беспросветную тоску. Он научился мириться с собственной ревностью. Наверное, потому, что надеялся всегда, что возможно когда-нибудь у него появится хотя бы крошечный шанс, который он не упустит. И теперь этот шанс стал дальше, чем был раньше. И Римус знал. Сириус понял, что Лунатик знает, что Джейн любит Джеймса, когда однажды тот вдруг приобнял девушку за плечи, чтобы она не упала, ни с того, ни с сего, как раз когда Джеймс флиртовал с Лили. И вряд ли для такой поддержки Рема могла быть другая причина, потому что Джейн в состоянии передвигаться самостоятельно, без опоры на друга. Может, даже Питер догадывался, хотя они все никогда и не обсуждали отношения Джейн и Джеймса за их спинами. Кажется, только олень Поттер ничего не замечал. Наверное, потому, что теперь ему было все равно. Сириус был рад, что его друг вновь улыбается. Что он счастлив. И потому ему нравилась Лили, за то, что она помогла Джеймсу. И эти каникулы, что они провели втроем, Бродяга понял, что староста, оказывается, классная девчонка, а друга он давно не видел таким веселым. И потому он даже не удивился, когда однажды вечером Джеймс поделился с ним тем, что поцеловал Лили. Но все же Сириусу было грустно от того, что страдала Джейн. Ее жизнь никогда не была ему безразлична. Джейн сидела на подоконнике и вместо того, чтобы делать уроки, рисовала. В прошедшие недели ее едва ли можно было застать за учебой. Лили вместе с Джеймсом расположились за столом и делали работу по зельям. Они прижались друг к другу так плотно, словно вокруг не было свободного места, хотя на самом деле его было полно, и постоянно переглядывались и улыбались. Сириус не стал им мешать и подошел к Джейн. В последнее время он все пытался поговорить с ней о своем открытии – ее чувствах к Сохатому, но она словно чувствовала инстинктивно, о чем пойдет речь, и каждый раз ускользала. - Неплохо, - подметил он, увидев рисунок в ее альбоме. Заснеженная полянка в лесу, и пробивающиеся к жизни не смотря на морозы подснежники. То, что дает надежду. - Спасибо, - бегло улыбнулась Картер и продолжила работу. Сириус присел рядом и принялся наблюдать. Ему нравилось смотреть, как Джейн рисует. Как легко движется ее рука с карандашом, как из бессмысленных линий на листе складывается рисунок, так похожий на правду. Нравилось, как увлеченно у Картер загорались глаза, каким сосредоточенным становился взгляд, нравились приоткрытые губы и напряженная жилка на шее. Нравилось, с какой любовью рисовала девушка каждую свою работу, вкладывала частичку себя. - Нарисуешь меня? – хитро спросил Сириус, когда работа была почти закончена, и Джейн наносила завершающие штрихи. За годы с Картер, он научился понимать, когда рисунок был готов. - Не сегодня, - весело ответила подруга. – Но в другой раз – обязательно. Обещаю. Она закрыла альбом, и взгляд ее машинально скользнул в ту сторону, где сидели Джеймс и Лили. В этот момент Сохатый как раз над чем-то смеялся. Он часто смеялся с Лили и никогда не ссорился. Это было так... отлично от его отношений с Джейн. Сириус с легкостью проследил ее направление взгляда и заметил, как улыбка сменилась грустью. Лучше момента и не придумаешь, чтобы поговорить. - Неприятно, да? Джейн вздрогнула и обернулась к Сириусу. Личико ее поспешно приняло возмущенное выражение. Почти правдоподобно. - Что? Нет, - выдохнула она слишком торопливо. - Брось, я же вижу, как ты на них смотришь, - возразил Сириус с усталостью в голосе. Почему Джейн не может сказать ему правду? Почему не может говорить с ним так откровенно, как с Лунатиком? На лице Джейн промелькнула паника, и девушка выдохнула: - Как? Сириус фыркнул, покачав головой: - Перестань, Котенок. Меня ты не проведешь. Ты ведь все еще его любишь. Слова эти неприятно резали горло, но Сириус должен был их произнести. Потому что это так. Он не был уверен до конца, но сейчас, увидев отчаянный блеск в глазах Джейн, он убедился, что прав. - Это неправда, - встряхнула волосами Джейн и спрыгнула с подоконника, намереваясь уйти. Но Сириус слез следом и схватил ее за руку. - Правда. Глаза в глаза. Мягкие карамельные, полные боли. И черные словно ночь, переполненные досадой и решимостью. В этот раз Сириус не собирался отступать. - Мне знаком этот взгляд, Джейн, - отчеканил он, может быть, слишком резко. И тотчас сбавил тон. - Я знаю, какого это, видеть как тот, кого ты любишь, счастлив с другим. Голос сорвался и затих. И печальные мысли нахлынули высокой волной. Сириусу тоже хотелось быть счастливым. Чтобы была семья, которая его любит, дом, куда хочется вернуться, девушка, с которой сердце будет биться чаще. Ему хотелось, чтобы Джейн знала о его чувствах. О том как давно он увидел в своей подруге ту единственную девушку, с которой хочется быть. С которой даже мир становится другим. Но тот единственный раз, когда он сошел с ума и признался, обернулся провалом. В тот раз он отступил, поспешно отказавшись от собственных слов. И сейчас все что он мог, это быть ей другом. Как и все эти годы. Тем, кого она никогда не воспринимала всерьез. И от этого боль в его словах была сильнее. И Джейн вдруг услышала ее. Впервые. Она никогда по-настоящему не замечала чувств Сириуса, направленных к ней. Но эту боль она поняла. Наверное, потому, что теперь испытывала тоже. - Ты о той загадочной девушке, из-за которой бросил Амелию? – тихо спросила она. Сириус, поджав губы, кивнул. Он не хотел об этом говорить. Не с ней. Но Джейн внезапно взяла его за руку. Так нежно, как никогда не делала это прежде. За все шесть лет. Внутри Блэка словно чикнул какой-то ключик, и завел его сердце на учащенное биение. - Ты очень сильно ее любишь, да? Джейн с грустью и сочувствием заглянула в глаза друга. И это задело его. Нет! Ему не нужно сочувствие. Тем более от нее. Потому что это... Как она может его жалеть?! Он не хочет этого. И то, что чувствует он и она – это не одно и то же. Его любовь к Джейн никогда и близко не была похожа на то, что было у Картер с Джеймсом. И сейчас она не может думать, что понимает его на самом деле. Сириус вырвал руку и резко ответил со сквозившей в голосе внезапной злостью: - Какая разница, Киса? Ведь я с ней не буду. Но отличие моей ситуации от твоей в том, что Джеймс любил тебя, а ты его бросила. Он замолчал, тяжело дыша и глядя на подружку. Удивительно, но Джейн не смутила смена его тона. Наверное, она привыкла к подобному еще с Сохатым. - А та девушка?.. – робко начала она, не отступая от этой темы. И Сириус перебил ее, не желая слышать вслух то, что она хотела сказать: - Нет. Никогда. Что еще мог он ответить, на вопрос Джейн о ее собственных чувствах? Ведь это она никогда его не замечала, всегда видела в нем лишь друга, высмеивала его попытки заигрывать с ней или оказывать внимание. Сириус думал тогда, что она просто боится преступить черту, разрушить дружбу. Но ведь с Джеймсом не боялась! - Мне жаль, - выдохнула Джейн едва слышно. – Теперь я знаю, каково это. - И что ты об этом думаешь? – выгнул брови Сириус, стараясь, чтобы голос его звучал как прежде. Хотя вместо этого ему хотелось встряхнуть Джейн за плечи и выкрикнуть, чтобы она, наконец, поняла правду: «Тебе жаль?! Джейн! Так ведь ты та девушка! Разве ты не видишь?» Даже Амелия заметила. Но не Джейн. Он внимательно ждал ответа, гадая, что скажет подруга. Ему было почти все равно, ведь что бы она ни сказала, это все равно ничего не изменит. Ни для кого. Она потерла руки, как от холода, прежде чем ответить: - Думаю, что это так... Голос сел, и Джейн замолчала, подбирая нужное слово. Но Сириус знал его. Давно. Потому что это слово было с ним каждый день. - Больно? – подсказал он. Взгляд Джейн вновь невольно устремился в сторону Лили и Джеймса, и она подтвердила: - Да. Огоньки в ее глазах потухли, и Сириус невольно подумал о том, происходило ли то же с его глазами, когда он смотрел на Джейн с Джеймсом. Но даже если да, никто это не заметил. - Сириус, - тихо выдохнула Джейн, и Бродяга повернул голову в ее сторону. Она больше не смотрела на Поттера и Эванс. Она смотрела на него. Глаза Картер, такие любимые, но печальные, встретились с глазами Сириуса. И ему вдруг захотелось, это обнять девушку, прижать к себе и не позволить грусти никогда больше появляться в ее взгляде. Но он мотнул головой, и эти глупые мысли пропали. - Как ты с этим справляешься? И Сириус понял по вытянувшемуся личику Джейн, по напрягшейся шее и нервно треплющих альбом пальцах, что он был нужен своей подружке. Чтобы снова стать сильной. Никогда Сириус не делился столь сокровенными тайнами, привыкнув хранить их в себе, но Джейн он готов был отдать и это. Даже понимая, что не получит подобного в ответ. - Знаешь, что я понял, Джейн? – осторожно он склонился к девушке, будто за поцелуем. Но на самом деле нет. Просто чтобы стать чуточку ближе. Поцелуй – это определенно не то, что их когда-либо ждет. - Счастье - это просто находиться рядом с тем, кто тебе нравится. Просто видеть его каждый день, дружить с ним. Знать, что у него все хорошо, разговаривать, смеяться. Встречаться взглядами. Когда ты это поймешь, боль станет тише. Бродяга искренне верил в правоту своих слов. Потому что если не так, то в чем тогда надежда? - Спасибо, Песик, - Джейн улыбнулась другу. И в этой улыбке для Сириуса был солнечный свет. – Для меня это было важно. И еще... Послушай... Ты ведь не скажешь Джеймсу? Свет угас. Даже сейчас, когда Поттер был с другой, Джейн все равно думала о нем. Сириус ехидно ухмыльнулся, возвращаясь к своей обычной роли, и ответил, склонив голову: - Только при одном условии, Котенок. - Каком же? - Нарисуй меня. Сириус подмигнул, и девушка звонко рассмеялась. Сириус боковым зрением видел, как автоматически на этот звук повернул голову Джеймс. Наверное, потому, что Джейн так давно не смеялась столь ярко и искренне. И Сириус был рад, что причиной ее улыбки и смеха стал именно он. - Идет, - весело кивнула она. – Завтра. А пока пойду, отнесу все это. И поплелась к себе в комнату, чуть ссутулив плечи. - Эй! – окликнул ее Сириус. Джейн обернулась и вопросительно посмотрела на него. – Ты и Джеймс, вы ведь еще можете снова стать друзьями? Сириусу было очень важно узнать ответ на этот вопрос. Картер и Поттер были его лучшими друзьями, и он мечтал, чтобы все стало как раньше. На самом деле. - Мы перешли черту, - печально улыбнулась Джейн. – Назад пути нет. Она поджала губы, расстроенная этой мыслью и пошла прочь. И Сириус вдруг почувствовал себя опустошенным. Словно все его эмоции исчезли разом, не оставив после себя ничего. Он медленно поплелся к Джеймсу и Лили. Счастливые. Сириус помнил, как сам проводил вечера с Амелией, и порой ему казалось, что он счастлив. Но после он понимал, что это была иллюзия. И призрачного счастья ему было не достаточно. Ведь потому он и оставил ее. Она хорошая. Добрая, милая, красивая. И влюблена в него. Просто она не Джейн. Чувствует ли Джеймс подобное с Лили? Он никогда не говорит об этом с друзьями. И Сириус не знает, что в его голове и сердце. - Как успехи? – бодро поинтересовался Бродяга, приземляясь в кресло напротив друзей. Лили аккуратно выводила строчки на пергаменте, а Джеймс сидел рядом, заглядывал ей за плечо и лениво писал слова. И если Эванс уже доделывала работу, то домашняя Поттера не была близка и к середине. - Отлично, - ответил Сохатый, поднимая голову. – Лили обещала дописать за меня, когда закончит. - Тогда понятно, почему ты пишешь с черепашьей скоростью, - фыркнул Сириус. - Что? – наигранно возмутился в ответ Джеймс. – Она сама предложила, я не просил. Да, Лили? - Да, - подтвердила Эванс, не отрываясь от своей работы. – Тебе не нужно просить меня о помощи, чтобы ее получить. Я ведь знаю, что ты справился бы и сам, но не успеешь. И пока я буду писать за тебя зелья, ты доделаешь тот реферат для Нолан на завтра. Джеймс расплылся в улыбке, словно не услышав последние слова, и носом ткнулся девушке в шею, как котенок. Она коротко рассмеялась и легко оттолкнула его ладошкой. - Не мешай, Джеймс, - попросила она тоном, как бы говорившим «продолжай». И Джеймс, естественно, и не подумал прекращать. Это было действительно так мило, что Сириус не сдержал улыбки. Каким же счастливым и легким с Лили стал Джеймс. С Джейн у него вечно были какие-то проблемы, ссоры, ревность. Что ни день, то взрыв эмоций. С Эванс же Сохатый стал совсем мягким, спокойным. Они не ругались, размахивая руками, не причиняли друг другу боль. Они просто были вместе. И Джеймс снова стал веселым и беззаботным мальчишкой. И это так нравилось Сириусу, что сейчас, глядя на их игры, он даже не чувствовал смущения от того, что наблюдает за чем-то личным. Да и сами Джеймс и Лили явно его не стеснялись. Их отношения были так естественны и гармоничны, словно длились уже много лет. Может, и не стоило Джеймсу встречаться с Джейн? Возможно, всем было бы лучше, если бы он никогда не прекращал добиваться Эванс. Сириус знал, что не должен так думать, но все равно думал. И почти ненавидел себя за это. В гостиную вернулась Джейн. Сириус обернулся с улыбкой, подумав, что подруга присоединится к ним, но она лишь быстро взглянула на Лили и Джеймса и направилась к сидевшей в углу Маккинон. Сириус видел, что Римус, проводивший время с Эми, тоже это заметил. И как всегда не увидел ничего только Джеймс. - На что смотришь? – Питер так неожиданно плюхнулся на диван рядом с Лили и Джеймсом. – Что там, Бродяга? - Ничего, - Хвост был последним, с кем Сириусу хотелось говорить о Джейн. Но вот Питер, кажется, наоборот, решил поговорить о подруге. - Ты заметил, что Джейн не с нами? – спросил он, вытаскивая из сумки помятое перо. - Угу. Питер осторожно покосился на Джеймса, тот шептался с Лили, и склонился к Сириусу, чтобы прошипеть едва различимо: - Думаешь, это из-за них? Так и есть. Питер знал. Сириус понял это по его глазам. Хвост, может, и не блистал особыми знаниями или талантами, но был для Джейн таким же другом, как и остальные мародеры. - Сходи и узнай, - сухо ответил он. Чем больше он понимал, что другие знали, тем более ясно осознавал, как глупы были его мечты на собственные отношения с Джейн. Пусть не сейчас, а потом, в далеком будущем. - Давай лучше ты? – Питер заерзал и снова оглянулся на Джеймса. Сириус не сдержался и фыркнул: - Боишься разгневать своего любимчика? Ладно, сиди здесь. Бродяга поднялся, когда Петтигрю произнес в спину: - Позови ее к нам. Она же наша подруга. Сириус не оглянулся, однако ощутил на губах улыбку. Все-таки Питер такой милый и искренне переживает за Картер. Но вслух не стал ничего говорить, лишь подумал о том, что привести Джейн к флиртующим друг с другом Лили и Джеймсу может быть не просто. - Прекрасные девушки, - Сириус очаровывающе улыбнулся, когда подошел к дальнему столу, - как дела? Марлин и Джейн подняли на него глаза, и Бродяга видел, что обе они разочарованы. Наверное, потому, что обе влюблены в другого. Но привычный образ так въелся в Сириуса, что он и не подумал убрать свою обворожительную улыбочку, а вместо этого подмигнул и склонился над Картер, рукой опираясь на спинку ее кресла. - Неплохо, - ответила Джейн, заглядывая в его лицо в немой попытке понять, в чем дело. - А будут еще лучше, когда никто не станет мешать, - добавила довольно-таки злобно Маккинон. – Я, вообще-то, готовлюсь к ЖАБА по трансфигурации. - И? – Сириус повел бровью. Он знал, что на девчонок это действует, но Марлин явно не была одной из них. Кажется, здесь собрался клуб его анти-фанаток. - И? – повторила Марлин ворчливо. – Это трансфигурации, сложнее ее ничего нет. А мне нужно получить максимум баллов, чтобы поступить в мракоборцы. - Так сиди и... – огрызнулся Сириус, неприятно пораженный таким тоном. Он, конечно, знал, что многие девушки заучки, но такое поведение удивляло. - Сириус, - Джейн не дала ему закончить фразу, схватив за руку. И Бродяга покорно замолчал от одного ее прикосновения. Не выпуская его ладони из своей, Картер поднялась и потянула друга в сторону, туда, где они бы не могли никому помешать. - Ты чего? – округлила она глаза, остановившись. И выпустила его руку. Тотчас словно холод коснулся души Сириуса. Он и не думал, что одно прикосновение может значить так много. И сейчас ему просто хотелось, чтобы Джейн снова взяла его за руку. Он не просил ее объятий или поцелуев, не просил ее провести с ним жизнь. Только сжать его ладонь в своей хоть на чуть-чуть. - А ты чего? – вместо этого ответил Сириус, в который раз скрывая свои истинные мысли. Джейн непонимающе качнула головой и скрестила руки на груди. Так она всегда делала, когда закрывалась от мира, защищалась от чьих-то нападок. Сириус знал это. Только ссорясь с Джеймсом, она наоборот размахивала руками. Для Поттера она всегда была открыта. - О чем ты? – выдохнула Джейн. – Нагрубил Марлин... - Я ей нагрубил? – искренне удивился Сириус. – Брось, Джейн, я даже сказать ничего не успел, как она словно с цепи сорвалась. - Просто... – Джейн прикусила нижнюю губу. Значит, думает, что сказать, не соврав, но не открыв всю правду, - это важно для нее. Сириусу было все равно. - Ладно, черт с ней, - отмахнулся он. – Я по твою душу. Мы с Питером тут заметили, что ты нас игнорируешь. - Что?! Удивление на лице Джейн было таким забавным, что Сириус едва сдержал смех. Вместо этого он ухмыльнулся и продолжил: - Вышла из спальни и намылилась к своей чокнутой, но красивой подружке. С каких пор ты не с нами, м? Непонимание во взгляде сменилось облегчением, и Джейн фыркнула. Сириус склонил голову и поднял брови, наблюдая за ней. - Так что, Котенок, мы тебе надоели? - Нет, что ты! – спохватилась Джейн и потрясла головой. – Никогда. - Хвост думает, это из-за Джеймса и Эванс, - произнес Сириус, вдруг ощутив желание увидеть реакцию на эти слова Джейн. Картер тотчас растерялась, и взгляд ее глаз скользнул к Поттеру. В них сразу же появилась грусть. Сириус слишком хорошо знал девушку, чтобы это не заметить. Теперь пришла его очередь скрестить руки на груди. - Я думаю так же. Глаза Джейн, ярко-карие, такие Поттеровские, уставились на него. Черт, у них даже глаза похожи! Как такое может быть? Бродяга покачал головой. Он не хотел, чтобы так все было. И как всегда попытается все спасти. Правда, надеясь, что в этом ему поможет Лунатик. Римус всегда умел находить верные слова, чтобы наставить психов вроде Джейн и Джеймса на путь истинный. - Знаешь, Киса, - отчеканил Сириус через боль, которую Джейн не услышала. Как всегда, - если ты будешь убегать, менее больно не станет. Я не знаю, что за приступ идиотизма заставил тебя тогда бросить Джеймса, если ты сейчас так по нему сохнешь, но так ты ничего не решишь. Если ты сама его оставила, то теперь не можешь его винить за то, что он с Лили. У тебя нет права судить его за то, что он пошел дальше. Он замолчал, вдруг осознав, что сорвался. Джейн странно смотрела на него, и он не мог понять, о чем она думает. Но точно знал, что наговорил лишнего, поддавшись своей боли. Просто... это тяжело, утешать ту, кого любишь, потому, что она любит другого. И потому, что она несправедлива к его лучшему другу. Джеймс так страдал из-за нее. Ему было так больно. Это то единственное, что Сириус, знал, никогда не сможет ей простить. - Ладно, - спустя, кажется, вечность, ответила Джейн, - идем к вам. Потому что ты не прав, Сириус. Я не бегу. Картер прошла мимо, не взглянув на него, и Бродяга едва сдержался, чтобы не заскулить от отчаяния. Кажется, для себя он опять всё испортил.