Подруга Мародеров

Римус вышел из библиотеки уже поздно - поздно вечером. Он сидел там до последнего, пока мадам Пинс не прогнала его и еще двух семикурсников - когтевранцев, заучившихся почти до ночи. Сжав под мышкой толстый справочник, с сумкой через плечо, Люпин медленно поплелся в гостиную. Но в голове его были только тяжелые мысли. И их мрачные тени отражались в потускневших глазах и морщинке, залегшей у переносицы. - Эй, Рем! Римус содрогнулся и ускорил шаг, сделав вид, что не слышал оклика. Сердце забилось чаще, а коленки отчего-то затряслись. Пальцы побледнели - с такой силой он вцепился в учебник в руках. Сзади послышался топот ног. - Подожди, Лунатик! Римус набрал в грудь побольше воздуха и остановился, не решаясь обернуться. Но он понимал, что не мог прятаться вечно. Нехотя он повернулся и выдавил: - Привет. Перед ним стояли его друзья. Люди, которых он любил больше всего на свете. За которых не задумываясь отдал бы жизнь. И которым был безумно благодарен за то, что они приняли его таким, каким он был. И сейчас эти люди стояли напротив него с горящими глазами глядя в его лицо. - Нужно поговорить, - произнес Сириус первым. - Мы уже говорили об этом, - тихо ответил Римус. Ему было больно вспоминать тот разговор, когда он порвал с друзьями. Когда услышал о произошедшем ночью в полнолуние. И не смог простить этого себе. А потому решил освободить мародеров от своего общества. Защитить их тем самым. От себя. - Мы плохо говорили, - парировал Джеймс. - Ты наш друг. Ты один из нас, Мародеров. Все, что было в этой школе, у нас было вместе. У всех нас. Ты в каждом нашем воспоминании. Лунатик, ты часть нашей жизни. - Ты не виноват в произошедшем, - дополнил Сириус. - И никто не считает тебя виновным. Мы сами виноваты, что допустили подобное. Ты не должен мучать себя. Римус, послушай, ты такой же как мы. Ты же знаешь, нам плевать на то, что в тебе есть эта хрень. - Ты один из нас, - выдохнул Питер. - Мы сделали свой выбор еще тогда, много лет назад, когда узнали твою тайну, - закончил Джеймс. - И не собираемся его менять. И теперь все мародеры глядели в упор на друга. Римус лишь печально покачал головой. - Вам будет лучше без меня. Так я не смогу причинить никому боль. - Рем! - воскликнула до этого с молчаливой болью глядевшая на друга Джейн. - Все было не так, как рассказал Питер. Он напугался и половину придумал. Я сама виновата, не смогла превратиться сразу. Но потом у меня получилось, и мы провели вместе всю ночь. - Я тебя ранил! - в голосе Люпина зазвучало неприкрытое отчаяние. - Я причинил тебе боль! - Это не так, - затрясла головой девушка. - Ты причиняешь мне боль сейчас. А рука... просто царапина. - Я мог убить тебя, - выдавил Римус с такой болью, что казалось удивительным, как его сердце еще не разорвалось на частички. - Это не так, - Джейн подошла к Лунатику и попыталась взять его за руки, но он отшатнулся. - Ты бы никогда не сделал этого. Я знаю. Потому что ты мой друг. И ты не можешь оставить меня. Пожалуйста, Рем... Римус с невероятной нежностью коснулся кончиками пальцев щеки Джейн. Она подалась навстречу его руке. - Прости меня, Джейн, - прошептал он. - Но я не могу остаться с вами. Это слишком опасно. Вы не должны рисковать своими жизнями ради меня. - Почему ты решаешь за нас? - громко спросил Джеймс. Римус перевел взгляд с Картер на Поттера и тут же отдернул от нее руку. - Мне жаль, - произнес он. - Мне не место среди вас. Он развернулся и торопливыми шагами бросился прочь по коридору, стараясь чтобы никто не увидел блеснувшие в глазах слезы. Джейн хотела побежать за ним, но чья-то сильная рука придержала ее. И Джейн не глядя уткнулась в задержавшего ее друга. Она чувствовала себя такой виноватой в происходившем сейчас. Виноватой перед Лунатиком. Джейн просто хотела быть с ним в полнолуние. Она не могла и представить, что что-то может пойти не так. Ошиблась. Джеймс лишь сильнее обнял ее, не говоря ни слова. Но она и пары минут не пробыла с ним, вынырнула из его объятий, и все вместе друзья повернули обратно, в общую гостиную Гриффиндора. Джейн заметила, что после того, как Римус стал избегать их, у нее пропал сон. Она часами не могла уснуть, ворочаясь в постели. Но сегодня, после разговора с Лунатиком, в голове то и дело прокручивались его слова. И от того, как ему было больно, Джейн чувствовала себя еще более виноватой. - Спокойной ночи, Джейн, - произнесла Лили. - Что? - очнулась от мыслей Картер. - Доброй ночи. - Ах, да... И тебе. Джейн помотала головой и принялась стягивать мантию. - Что это у тебя? - спросила Эванс, вглядевшись в лицо подружки. Джейн непонимающе выгнула брови и медленно ладошкой коснулась щеки. Пальцы ощутили что-то теплое и влажное. - Я плачу? - запнувшись, прошептала она. Лили выскользнула из постели и подошла к Джейн. - Почему ты плачешь? - Лили была сильно удивлена и обеспокоена происходящим. За все годы в Хогвартсе она впервые видела слезы подружки, до этого казавшейся Снежной Королевой. Джейн пожала плечами и попыталась вытереть стекавшие по щекам тихие слезы. - Я... я не знаю, - пробормотала она. Тогда Лили не совсем уверенно обняла ее за плечи. - Кажется, я знаю, - мягко произнесла она. - Я видела, что ты помирилась с ребятами. Со всеми, кроме одного. Сердце Джейн сжалось. Она быстро перевела взгляд на кровать Амелии, но та крепко спала. - Я поступила очень плохо, Лили, - призналась Джейн. - Получается, что я подставила Рема. И теперь он никогда не простит меня. И не вернется к нам. Она с грустью посмотрела в глаза Эванс и кисло улыбнулась, увидев там беспокойство. - Давай спать, Лил. И не говори Амелии о моих слезах. Пусть хотя бы для нее я по-прежнему буду с ледяным сердцем. Лили улыбнулась этой шутке и, напоследок мягко сжав ладонь Джейн, вернулась к себе. Картер переоделась в пижаму и рухнула на кровать, надеясь, что в этот раз бессонница пощадит ее и позволит уснуть как можно раньше. С утра поставили защиту от Темных искусств, которая обычно была после обеда. Поэтому Джейн пришлось встать раньше, чтобы не носиться потом в суматохе, как всегда опаздывая на первый урок. Профессор Гвин вряд ли оценил бы ее появления спустя пять минут после звонка. К тому же сегодня он обещал научить их заклинанию Патронуса. Именно по этой причине весь класс собрался у кабинета за пятнадцать минут до звонка. - Доброе утро, - поздоровался Гвин. - Знаю, время не самое удачное, но так сложилось, что в этот раз наше занятие пришлось перенести на это время. Но только сегодня. Класс прогудел что-то невнятное, но, вероятно, радостное. Лили внимательно слушала. Она сидела вместе с Римусом, который покинул свое место перед партой Джейн и Джеймса. - Помнится, на предыдущем уроке мы начали изучать Патронусов, - продолжал учитель. - Надеюсь, вы хорошенько поработали с теорией, потому что сегодня мы увидим, кто и как занимался самостоятельно. - Неужели вы принесли дементора? - ахнула на весь класс Марлин. Профессор слегка улыбнулся, глядя на светловолосую девушку. - Мисс Маккинон, я же говорил, что практическое занятие состоится в любом случае, - ответил он. - К сожалению, дементор не комнатная собачка, чтобы принести его в кармане. Некоторые ученики рассмеялись, а Марлин смущенно покраснела, но все равно не отвела от учителя взгляда. - Что тогда? Боггарт? - предположил Фрэнк. Гвин тяжело вздохнул, и улыбка скрылась с его лица. - Было бы уместно использовать боггарта, если бы я знал, что вы все боитесь дементора. Но ведь у каждого свой самый сильный страх на сердце. - А чего вы боитесь больше всего? - выпалила Марлин. И тут же смущенно добавила. - Профессор. Гвин то ли насмешливо, то ли сердито посмотрел на девушку своими удивительно голубыми глазами - ракушками. И она вдруг вспыхнула и опустила взгляд, поняв, что вела себя чересчур дерзко с преподавателем. Но профессор спокойным ровным голосом произнес: - Я видел ужасные вещи, мисс Маккинон. Не так-то просто вызвать во мне страх. Но в самом уголке сердца он живет даже у самого отважного человека планеты. Если хотите знать, я боюсь того, что и многие в этом классе и Хогвартсе. Как и многие за этими стенами. Класс был словно загипнотизирован. Даже Джейн отвлеклась от своих невеселых мыслей. И разгоревшееся любопытство вопило в голове, в ожидании отгадки - о чем говорит Гвин. - Но речь не об этом, - вдруг вновь улыбнулся профессор. - Раз с имитацией дементора ничего не вышло, будем работать просто в кабинете. Давайте уберем парты, чтобы было свободнее. Вам понадобится пространство. Когда парты были выстроены вдоль стен, а сумки и учебники скиданы в общую кучу в углу, шестикурсники разошлись по кабинету, заняв позиции. Гвин остался стоять у доски, закатав рукава и пристально глядя на своих подопечных. - Итак, чтобы вызвать телесного Патронуса не достаточно просто произнести слова и взмахнуть палочкой, - заговорил он четко и внятно. - Вы должны вспомнить самое счастливое воспоминание. Оно может быть одно. Но самое мощное. Такое, чтобы его хватило для создания защитника. Чтобы то зло и отчаяние, что несет в себе дементор, было не способно разрушить свет вашего воспоминания. Сосредоточьтесь на нем. Вспомните до последней секундочки, воспроизведите каждый штрих. Счастье должно разлиться по вашему телу вместе с кровью в жилах. Чтобы не дать места горю или плохим воспоминаниям. И лишь тогда вы сможете победить. Сейчас подумайте несколько минут над тем, что будет вашим воспоминанием. Вспомните, когда вы были счастливы сильнее всего. Джейн зажмурилась, пытаясь вытащить что-то из своей памяти. Но вместо счастья в голове проносилось только плохое. Боль Римуса, правая рука, которая почти не слушалась и постоянно ныла тупой болью, страх ночью в полнолуние, угнетающая жизнь с бабушкой, похороны и гибель семьи, развод родителей. И тот миг, когда любимый брат, Ник, умер буквально у нее на руках. Она не могла, не могла быть счастливой, когда за последние месяцы в ее жизни произошло столько плохого, что оно заслоняло все, что было до этого. Все то, что могло бы быть счастьем. И было им, безусловно. Джейн попыталась вспомнить тот день, когда ее приняли в команду Гриффиндора, как она была рада. Но перед глазами невольно всплывали недавние вечерние тренировки, на которых ничего не получалось из-за правой руки. Ее отчаяние и злость на саму себя и свою непокорную вышедшую из строя руку. - Готовы? - поинтересовался Гвин. Почему так быстро? Уже прошли эти минуты? Класс согласно загудел, и Джейн открыла глаза. Она так ничего и не выбрала. Но ведь воспоминание о сборной хорошее. Просто нужно попытаться не приписывать к нему то, что происходило сейчас. Тогда она была беззаботной счастливой второкурсницей, практически чудом обошедшей на отборе более опытных претендентов на свою позицию. - Теперь слова, - продолжал профессор Гвин, и взгляд его с искорками скользнул по внимательному лицу Марлин Маккинон. - Экспекто патронум. Довольно не сложно. Сложнее - держать концентрацию на своем счастливом воспоминании и не дать отчаянию, боли и всему самому плохому вылезти наружу. Джейн попыталась сосредоточиться. Крепко сжав палочку, она произнесла вместе с остальными: - Экспекто патронум! Но у нее ничего не получилось. Как и у большинства. А вот у некоторых из палочек вырвался свет, неочерченный в какие-либо фигуры. - Попробуйте сильнее сосредоточиться на ваших воспоминаниях, - наставительствовал Гвин. - Переживите вновь те эмоции. Или попробуйте сменить воспоминание. Возможно, те, что вы выбрали, не достаточно сильны. Но до конца урока у Джейн так ничего и не вышло. А вот у Джеймса со второй попытки получилось какое-то неясное облако света, а потом оно приобрело очертания чего-то большого. К звонку и у Сириуса тоже вышло создать слабого защитника, без четкого образа. Но вызвать полноценного телесного Патронуса удалось лишь одному человеку - и им оказалась, на удивление всех, Марлин Маккинон. Весь класс ахнул, когда из ее палочки вырвался не луч света, а светящееся, будто сотканное из серебристых лучей животное, лисица с пышным хвостом. Она пробежала по всему кабинету, ныряя между учеников, и растворилась. - Все видели? - громко произнес профессор Гвин. - У мисс Маккинон неплохо получилось. Будем надеяться, что в трудной ситуации он вас не подведет. Ведь при встрече с дементором все будет намного сложнее, чем в светлом классе. Поэтому и вам еще предстоит совершенствовать свое умение. А пока, пожалуй, вы заслужили, десять баллов Гриффиндору. Он посмотрел на девушку, и та зарделась под его взглядом, но не сдержала счастливой улыбки. Для Джейн же, у которой ничего не выходило, урок больше напоминал пытку, и она была рада услышать трель звонка. - На следующем занятии продолжим! - известил профессор, прежде чем покинуть кабинет.