***
В какой-то день Лив собрала нашу компанию, чтобы погулять по району. По сути, нас было трое — я, она и Крис. Это, конечно, хорошо, но все же я не хочу пересекаться с ним взглядами. В такие моменты достаточно просто зависнуть и забыть обо всем, ведь так легко спалиться, чего мне не хочется. Вообще, эти регулярные гулянья представляют собой шатание по улицам и ненормально громкий ржач. Парадоксально, но большинство самых интересных историй рассказывает Фрайс. Наверное, это и привлекло меня. Он — приятный человек, с ним легко общаться. Именно его шутки понимают если не все, то многие. Когда я впервые увидел смеющегося, а затем и улыбающегося Кристиана, я поразился — выражение его лица было искренним, даже немного детским. Сейчас я понимаю, что уже тогда считал его милым. Я засмотрелся на него и не заметил, как наступил в лужу — было довольно тепло, и снег подтаял. — Ботинок насквозь промок, — сдавленно прошипел я. — Блять, придется зайти куда-нибудь. — Да что ты так нервничаешь, ботинок и ботинок, вместе зайдем ко мне и все отлично будет, — в этот момент я был как никогда благодарен Лив. Она продолжила. — Крис, заодно и кофе попьем. О любви Криса к кофе знали все его знакомые. Признаться, чай мне нравится больше, но если кофе готовит Лив, то от него я ни за что не откажусь. — Да! Я дождался того дня, когда ты готовишь кофе по своему желанию! — его радости, казалось, не было предела. — Конечно, только давайте быстрее, а этот лось замерзнет. Лось из нас только я — метр девяносто пять где-то — точно лось. И все же, он беспокоится обо мне? Был бы девушкой — точно потек бы. А так шапка скрывает красные уши. В итоге мы быстро дошли до дома Лив. Кстати, она живет на семнадцатом этаже. Но эти дурацкие лифты не работают, когда это нужно, и мы пошли пешком. Никогда не думал, что лестницы — такое зло. Нам даже пришлось останавливаться один раз.***
Когда мы расселись и начали пить кофе, у единственного и неповторимого рукожопа из нас упала чашка. По воле судьбы Крис был одет в белую футболку. — Ну ты и лошара! — Лив в своей обычной манере высказалась. — Теперь мне придется идти в магазин за порошком, чтобы это быстро застирать, вы ведь не знаете район, придурки. Сломаете что-то, вам не жить. Она быстро оделась, схватила кошелек и ушла, хлопнув дверью, предварительно взглянув на меня — обычно если что-нибудь ломается, то я виноват в этом. И ушла надолго — втихаря схватила сменную одежду. — Сними футболку, мелкий, — я старше Криса и поэтому так его называю. — Я не тупой, Арт, — вечно он огрызается. — Прости, ты, видимо, растерялся… — не хочу его обидеть. — Просто кто-то возомнил себя главным! А мне просто нужно было стать равным тебе! Ты всегда превосходишь меня, но я не хотел, чтобы это мешало нам. Раньше я стеснялся тебя, но ты ведь ничего не заметил. С того дня, как мы встретились, я запомнил тебя — ты смеялся над немного неуместной, но всё же смешной моей шуткой. А мне просто был нужен ты! — Крис, прости… — Придурок, отъебись. Он сбежал в единственную комнату, про которую знал, что она запирается изнутри. Мне же осталось стоять в растерянности. — Крис, прости! Я в шоке от… — надо же как-то начать диалог. — Арт, уходи. Я психанул, но это не важно. Просто уйди, не порть хотя бы то, что осталось, — из-за закрытой двери слышатся всхлипы. Я попробовал открыть дверь, и у меня, как ни странно, получилось — видимо, Крис повернул ключ лишний раз — в этом случае дверь отпирается. — Не уйду. Теперь ты мой. Раз уж признался, — усмехаюсь.*** Дальше от третьего лица.
Тело парня очень отзывчивое и чувствительное; он мгновенно реагирует на любое прикосновение, выгибаясь навстречу ласкающим его рукам. Как кот, соскучившийся по теплу человеческих рук, Крис почти мурлычет от удовольствия, что безумно нравится Арту, и он спускается поцелуями ниже, проводит пальцами по ребрам и нежно гладит тощие бока, прежде чем вцепиться пальцами в бедра. На мгновение Арт задумывается о нездоровой худобе парня, потому что он не настолько эстет, и в первую очередь его волнует здоровье младшего; но тихие всхлипы Криса не дают этой мысли осесть в голове парня. Он поддевает резинку штанов и стягивает их с парня, после от правив их на пол; идеально изогнутый, с блестящей от смазки головкой, член Криса шлепается о его живот. Арт знает, что делать, поэтому проводит языком по розовым полоскам на бледной коже. Откинув голову и кусая тонкие пальцы, Крис чувствовал себя просто космически. Арт несколько раз прикусывает нежную кожу бедер, оставляя красные пятна и следы от зубов. Он хочет целовать и зубами оттягивать кожу, прикусывая, чтобы оставались фиолетовые отметины; хочет, чтобы Крис, от лохматой макушки до кончиков пальцев на ногах, принадлежал ему. Крис скулит и хаотично поднимает и опускает зад, Арту приходится вдавить парня в кровать своим весом, потому что это просто невозможно. Это невозможно, насколько красивый Кристиан сейчас, открывающий рот в беззвучном стоне и кусающий опухшие красные губы, когда Арт, взяв его член в руку, целует аккуратную головку. В следующее мгновение Крис уже прокусывает губу: Арт берет в рот на половину. Он проходится языком по щелке, и Крис надломлено стонет, но тут же прижимает ладони ко рту. Арт замечает это и выпускает член изо рта. Почувствовав, что он больше не прикасается к нему, Крис открывает глаза; его охватывает ужас — это конец, сейчас Арт встанет и уйдет, потому что Крис издает слишком много лишних и противных звуков. — Детка, не сдерживайся, давай же, — Арт улыбается доброй, самой красивой улыбкой на свете, и Крис просто околдован. Арт оставляет поцелуй слева на груди, где трепещет сердце парня. Он возвращается к паху Криса, проводит языком по задней части ствола и целует участок чувствительной кожи между членом и входом в его тело. Крис беспомощно пищит, почувствовав что-то горячее и мокрое у своего входа. Арт ухмыляется и обводит языком розовое колечко мышц. Он вылизывает кожу около сжимающейся дырочки под судорожные вдохи хныкающего Криса. Беспрерывно облизывая пересыхающие губы, младший пытается вспомнить, как дышать, его грудь тяжело вздымается, костяшки пальцев побелели, потому что юркий язык Арта проскальзывает внутрь. Арт крепко держит Криса одной рукой за ногу, второй за бедро, потому что извивается, комкая простыни, и всхлипывает, когда Арт проталкивает язык глубже. Крис вертится, не находя себе места, потому что, о Господи, Арт, кажется, везде — его руки удерживают Криса на месте, а его язык, горячий и скользкий, внутри. Он просто задыхается от переизбытка ощущений. Парень чувствует столько всего, что не может держать в себе. Он скулит, хнычет и до онемения впивается пальцами в одеяла. Но старается вести себя потише, до крови кусая нижнюю губу, когда к языку Арт добавляет пальцы и через несколько движений задевает чувствительное местечко. Крис закусывает губу, и кровь сочится ему в рот. Мерзко, но лучше, чем выпускать непристойные звуки, как настоящая потаскуха, наружу. Он не уверен, что продержится долго, но прямо сказать об этом у него не хватает решимости и связности мыслей. — Малыш, пожалуйста, не зажимай себе рот, мне нравится, как ты звучишь, — естественно, Арт учуял запах крови. Крис едва заметно кивает. Арту все-таки удается услышать полноценный стон, потому что он проталкивает язык снова, скрещивая пальцы и раскрывая дырочку Криса еще шире. Но Арт больше не может сдерживать свое возбуждение, каким бы сильным не было желание вылизать этого малыша, и это приносит почти реальную боль. Он поднимается, чтобы снять свои джинсы, и одинокий вздох Криса разбивает горячий воздух. Кажется, наблюдая за хрупким, извивающимся от нетерпения и разводящим ноги в стороны парнем, Арт сойдет с ума, ведь ему не хватает самообладания, чтобы оставить его и на секунду. — Презервативы? — шурша одеждой, спрашивает Арт. — Я не против, если ты, э-э… Будешь без него, — негромко произносит Крис, заливаясь краской. Он не только хочет чувствовать каждую венку его члена, он хотел бы, чтобы частичка Арта всегда была внутри него, рядом с ним, но знает, что это невозможно. Арт беспечно кивает. Он надеется, что успеет выйти до того, как кончит. Крис надеется, что Арт покинет его тело не сразу, ведь пустота немногим лучше боли. Парень чувствует, как прогнулась кровать под весом Арта. Расставив руки по сторонам от головы Кристиана, Арт наклоняется к нему и, проведя носом по щеке, кусает мочку уха. Крис шумно выдыхает и, не без помощи Арта, скрещивает ноги у него на талии. — Ты такой красивый, — выдыхает Арт в плечо младшему. — П-пожалуйста, Арт, — хнычет парень. Он уверен, что умрет от перевозбуждения, если Арт не сделает хоть что-нибудь сейчас же. — Ш-ш, малыш, я знаю. И полностью мой, договорились? — Крис чувствует, как губы растягиваются в глупой улыбке, а в животе теплеет. — Да… — смущаясь и краснея, младший шевелит одними губами, так тихо, что даже Арт едва может услышать его. Придерживая одной рукой свой член напротив входа Криса, другой ногу парня, Арт медленно и осторожно совершает первые поступательные движения. Крис подается бедрами вперед, как только головка оказывается внутри него. Он скулит и не знает, куда деть руки, поэтому, дотянувшись, он рисует ими круги на груди Арта: ничего лучше он придумать не смог — в голове пусто. Он, не сопротивляясь, разжимает челюсти, когда Арт целует его. Крис запускает обе руки в светлый ежик волос, ведь помнит, что именно так на этом моменте было в фильмах. Его любовь к Арту душит его, разрывает на части — Арт, вот он, живой и горячий, рядом. Кристиан чувствует себя безумно радостным, это чувство укутывает с головой, и Крис глупо улыбается в поцелуй. В горле образовывается ком, и он понимает, что что-то не так, когда Арт замедляется и сводит брови. — Если тебе больно, мы можем прекратить, — парень узкий, очень узкий, но в его глазах слезы. — Не надо! — видимо, Крис сказал это слишком истерично, потому что Арт всё же прекращает движения. — Уверен? — Арт действительно не хочет причинять Кристиану боль. Никакую. Если Арт выйдет из него сейчас, бросит и уйдет, сердце Крис разорвется от боли. — Только не останавливайся, — для убедительности младший крутит бедрами. Он часто моргает, чтобы слезы высохли быстрее. — Хорошо, — натянуто отвечает Арт. Он недоверчиво разглядывает парня под собой, но плавно толкается внутрь. Крис счастливо жмурится. Он чувствует себя наполненным, таким замечательно наполненным и сильнее сводит ноги на талии Арта. — Если тебе будет больно, обязательно скажи мне. Арт меняет угол, раздвинув ноги парня еще шире, и Кристиан, с громким высоким стоном, резко выгибается навстречу. Член Арта плавно скользит внутри него, и Крису это кажется чертовски медленным, поэтому он активно толкается вперед в такт толчкам старшего. Ему хорошо, он даже не представлял, насколько приятными могут быть ощущения и просто хочет, чтобы это никогда не кончалось. Кристиан скулит и стонет, откинув голову на подушки, позволяя Арту покрывать шею и ключицы багровыми отметинами. Крис вскрикивает и сильнее прижимается к Арту, когда он, не сдержавшись, до крови прикусывает кожу двумя рядами зубов. Кристиан не может знать, что это было, лишь царапает кожу на лопатках короткими кривыми ногтями, и заставляя Арта входить все глубже с каждым разом, ровно попадая по простате. Стоны Кристиана — музыка для ушей Тейлора, это все, что он хотел бы слышать; его голос, немного тягучий с нотками инди-рока, это все, в чем он нуждается. И он грубее и резче втрахивает парня в кровать, заставляя стонать громче и бездумно шептать его имя. Арт прижимает ноги Криса к груди, жадно целуя его; он чувствует, как пульсируют гладкие стенки ануса, и оборачивает рукой член младшего, получая в ответ частые, надломленные стоны и взгляд, полный любви и благодарности. Арт начинает сбиваться с заданного им же ритма, совершая резкие и короткие толчки. Кристиан понимает, что это значит, и крепче прижимает Тейлора, не желая отпускать. Он начинает часто сжиматься вокруг члена старшего, прекрасно понимая, что с членом Арта внутри, сильно растягивающим и постоянно задевающим комок нервов, и его рукой на собственном, его не хватит надолго. До звездочек перед глазами Тейлора, Кристиан сильно сжимается, и для него на секунду свет гаснет, когда сперма теплыми струями выстреливает на живот парню, а рычание Тейлора доносится словно из другой комнаты. Арт вырывается из рук парня, но Кристиан, почувствовав это, выныривает из темного океана оргазма и сжимает в себе член Арта, обвивая его спину руками. Разноцветных звезд пред глазами становится все больше, а думать все сложней. — Кри-ис, ох, отпусти, — Кристиан сцепляет руки в замок за спиной Тейлора. — Выпусти меня! — Арт, пожалуйста, не надо, — почти плачет Крис, целуя линию подбородка Арта. — Блять… — говорит Арт перед тем, как волна удовольствия сбивает его с ног. Он обессилен, но хрипит и держится изо всех сил, что бы не рухнуть на парня. Кончив, Арт знает, что у него осталось меньше минуты, и он отчаянно пытается выйти, но паникует, потому что Крис вцепился в него мертвой хваткой и хнычет. Он делает последнее резкое движение, все еще не теряя надежды, как тело пронзает боль. Черт. Кристиан широко распахивает глаза и старается просто не задохнуться от испуга — что-то сильно растягивает его изнутри, просто разрывает. Паникуя, он не замечает, что семени больше, чем когда кончает сам Крис, и его действительно больше, чем положено. Арт выдыхает и перестает двигаться. Узел. Это ебаный узел. — Что? Тейлор прищуривается. — Что «что»? Я просил отпустить меня, — Арт прикрывает глаза и пытается расслабиться, потому что каждое движение отдается тупой, тянущей болью в паху. — Что это? — Фрайс силится вывернуться, и Арт придавливает его своим телом, потому что это, блять, больно. Крису тоже, но он начинает нервничать. — Вязка, — безучастно отвечает Тейлор и зевает. Его больше волнуют последствия сцепки. — Что? Как у собак? Арт прыскает, не выдержав такого глупого вопроса. — Ты думал, я шутил? Или что я псих больной? Я не местный. Серьезно. И для нас это совершенно нормальное явление, — Кристиан сглатывает; Иисус. Он только что переспал с инопланетянином. Переспал. И, что хуже того, безнадежно в него влюблен. — Ох. Л-ладно, — Фрайс обмякает в руках Тейлора. — Надолго это? — Минут пятнадцать, двадцать. Так что можешь задавать вопросы, — он удобней устраивается и кладет подбородок на грудь Крису, смотря ему прямо в глаза. Кристиан понимает, что выставил себя полным идиотом и чувствует, как пылают его щеки. Боже, это было так тупо. Но его глаза загораются любопытством. — У тебя есть хвост? — Тейлор сначала удивляется, потом смеется. — Ты его видишь? — Нет, но… — Потому что его нет. — А клыки? — Арт усмехается, но рот открывает. Крис ахает. Передние зубы совершенно обычные, а клыки… Фрайс смотрит на Тейлора, открывает рот, снова на клыки, закрывает рот. И так несколько раз. Во-первых, клыки сдвоенные. Во-вторых, они супер длинные. Самое жуткое — зубов два ряда, причем задние более острые. Кристиан, пересиливая страх, что эти челюсти в любую секунду могут сомкнуться, и он останется без пальца, прикасается к зубам. Он вздрагивает — эти острые зубы кусали его шею; Тай думает, что Арту ничего не стоит перекусить ему руку. Факт, что он лежит в одной кровати с клыкастым монстром, пугает. Сдерживая дрожь, Крис убирает руку. Арт щелкает зубами; младший вскрикивает. Тейлор смеется и прикусывает левый сосок парня. Кристиан задерживает дыхание, ожидая боли, и ахает, когда Арт чуть сжимает челюсти, но это не больно, а приятно. Тейлор проводит языком по соску и выпускает его изо рта, горделиво улыбаясь, потому что Фрайс довольно прикрывает глаза. Ощущая теплые руки старшего рядом, его дыхание, щекочущее кожу, Кристиан резко вдыхает, осознавая, как глаза наполняются слезами. Он не понимает почему, но просто знает, что старший не будет осуждать его за это. И да, Арт лишь приподнимается на локтях, чтобы поцеловать прикрытые глаза Криса, его подрагивающие веки. Слезы парня соленые, а нос немного покраснел. Арт не спрашивает, в чем причина его слез — они оба чувствуют одно и то же сейчас. Это удивительное чувство любви, все объемлющее, из-за узла. Если бы Арт не знал причины этого чувства, возможно, он бы тоже расплакался. Узел постепенно уменьшается. Спокойный и расслабленный, Крис не замечает, что когда Арт вытаскивает член из его задницы, оттуда не начинает вытекать белесая жидкость. Тейлор чувствует возрастающее чувство тревожности. Деревья за окном оживают, лишь когда ветер качает их; Крис чувствует себя живым, лишь когда Арт находится не так далеко, как бледный месяц на пустом небе. Наблюдая за опускающимися тенями, он сильнее прижимается к Арту, словно ему холодно, хотя он и укрыт одеялом. Кристиан хочет спрятаться под кожей Арта от своих монстров. Примерно через полчаса, убаюканный теплом и мерным дыханием Арта, парень засыпает.***
— Ты не успел выйти?! Ты ведь понимаешь, что он мужик? Ты понимаешь, насколько это безответственный поступок? — Глаза Лив буквально метали молнии. — Что я мог сделать? Он меня не отпускал! Ему и так страшно одному. Я остался с ним на всю ночь. Ты все равно поздно пришла. — Из коридора пахло потом и спермой. Но всё-таки. Наш Рейд не позволит принять его с вашими щенками. И как он по-твоему, будет рожать? Я принимать роды не буду. — Знаю я, что будешь. Ты в Рейде имела большой потенциал в этом деле. — Арт улыбался. Хоть Лив и кричит, он знает, что девушка любит как и его, так и Кристиана. Лив устало прикрыла глаза. Они вместе сидели на крыше многоэтажки и курили под ночным небом. — Даже ностальгия пробирает. — Арт устало потянулся. — Дни в Четвёртой Системе до ссылки на Землю — я помню многое. Иногда скучаю по этим временам. — Говоришь как старикан, — фыркнула Лив. — Я смогла тебя опередить на тысячу световых лет, но бодрость и инициатива всегда переходит ко мне. — Жрать надо меньше. Толстеньким всё весело. — Арт весело засмеялся. — Дурак! — Весь в тебя. Они сидели там всю ночь, пока Крис мирно посапывал на смятых простынях, и его сон охранял бледный месяц. Кристиан даже не думал, что проснётся с дикой болью в заднице и тошнотой. Его белая рубашка мирно сохла после стирки.