Я — жив!

Не пой. Не пой мне песни, я их не приму. Я душу лишь твою возьму. Я выжгу все в тебе до дна и наслажусь этим сполна. Так возбуждает привкус мяты, так взбудоражит тело кровь, что я готов. На все готов. Возьми. Возьми мои стихи, прошу. Возьми мои мечты и мысли. Возьми всего и не забудь еще. Бери, однако отдавай, иначе ты услышишь лай — пронзительный дырявый крик. И вспомнишь, что я вроде жив. Я вроде жив. Я жив. Я — жив! Не мертв. На самом деле я не мертв, я выжег место на груди. Твоей. Истерзанной груди. Я рядом, ну же! Посмотри. Я слышу в сердце твоем стук. И знаю, это лучший звук. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Огонь. Огонь в твоей груди все знает лучше, чем сам ты. Он так горит и так болит, в висках пронзительно стучит, он так зовет тебя во тьму: ко мраку, в темную золу... Поддайся же дурак ему! Блаженству, сердцу и огню. Блаженство – это красота. В мечтах людей – все рутина. А ты взрывай весь мир и знай, что порождаешь сам ты Рай. Иной. Могучий, сильный Рай. Наш Рай. Наш дивный новый Рай. Спаси. Спаси Мои мечты. На самом деле и они до горького просты. Обычны, но чарующе милы. (У многих есть мои мечты). Не жди чего-то от меня, когда влюблен в тебя же я. В тебя. В тебя. В тебя? В тебя! Так сильно я тебя люблю, что право, даже не хочу. Так горько на душе ведь ты, похоже жаждешь красоты. Которой нет. Которой нет. Которой нет! Ее тут нет! Пойми. Никто и никогда, не будет так любить тебя.