So far

- Я ухожу, Эл, я устала. Мне надоело ждать тебя каждый раз в страхе, ведь любая встреча может стать последней. Я устала постоянно бояться за тебя, понимаешь? Эл, ты меня понимаешь? – из глаз предательски катились слёзы, засыхая солёными дорожками на щеках. Мне хотелось убить этого человека, убить лично, ведь так больше не могло продолжаться. - И куда же ты уйдёшь? – вот она, хвалёная выдержка великого детектива. Он выглядел настолько спокойным, что убить его хотелось ещё больше хотя бы за это. Как обычно, слегка сгорбившись и наклонив голову на бок, Эл прожигал меня взглядом. И только сейчас я могла разглядеть всю боль и отчаяние, что таились в его иссиня карих глазах. Не уйду. Теперь не смогу. - Ты же знаешь, что не уйду, так ведь? Зачем ты назвал мне своё настоящее имя, тем самым приковав к себе? – голос дрожал, к горлу подступала истерика, хотелось кричать, хотелось крушить всё вокруг, но я молча ждала его ответа. - Да, я поступил чертовски эгоистично, назвав тебе своё настоящее имя, тем самым обрекая на постоянное присутствие в своей жизни, но ведь я сделал это лишь потому, что люблю тебя. - Что? – прохрипела я, не веря своим ушам. Великий Эл признался в любви? Человек, который поклялся никогда не любить, который утверждал, что рождён не для этого, сказал, что любит? Он наверняка шутит. - Я так далёк, Кай, так далёк от того, кем хотел быть и кем был. Я так далёк от наших мечт, от смысла любви и от тебя рядом со мной. Я так далёк от свободы, прошлое преследует меня, а будущее не в моей власти. Но, если ты возьмёшь меня за руку, Кай, прошу, вытащи меня из темноты и вновь зажги огонёк надежды. Мы справимся со всем вместе, не будем скрывать друг от друга ничего. Я защищу тебя от боли, обещаю. Прикусив нижнюю губу и закрыв глаза, я кивнула, ведь любила его всем сердцем и душой. Уйти от Эл означало сбежать от самой себя. Я была его единственной поддержкой и опорой, его любимой сладостью, вдохновением и воздухом в лёгких, была его огнём, что обжигал сосуды, его ядом и антидотом, была для него всем. - Не молчи, Кай, пожалуйста, не молчи, - твердил он, положив обе ладони на мой затылок, будто действительно боялся, что сбегу. – Не молчи, только не молчи. - Я люблю тебя, Эл Лоулайт, больше всего на свете люблю… Одним ловким движением он подхватил меня на руки, неся в сторону нашей спальни. Кажется, слова больше были не нужны. Эл мягко уложил меня на кровать, нависая сверху. Пару минут он непрерывно смотрел в глаза, убирая прядки волос куда-то в сторону, затем всё же наклонился и поцеловал. Это не был простой поцелуй. Так не целуют в порыве страсти или нежности, так не целуют, ощущая радость или эйфорию, так целуют прощаясь. Его губы были слишком мягкими и сладкими, их хотелось касаться постоянно, но, в связи с постоянным отсутствием мужа, это казалось чем-то из рода фантастики. Да, Эл Лоулайт был моим мужем. Этот негодяй привязал меня к себе не только именем, но и штампом в паспорте. Эл быстро расправился со своей рубашкой, каждая из которых ничем не отличалась от предыдущей, и бросил её на пол. Вскоре туда последовали мой растянутый свитер, его брюки, мои лосины и наконец-то наше бельё. Каждое прикосновение этого человека заставляло моё тело вздрагивать и невольно прогибаться в умелых руках. Поцеловав в губы, он проложил дорожку из поцелуев по щеке к уху. Обжигая его горячим дыханием, Лоулайт говорил насколько благодарен, что я есть у него, насколько любит и как безгранично счастлив. Продолжая дорожку по шее, он остановился на ключицах, прикусывая сначала одну, а затем другую, тем самым срывая у меня первый стон. Парень улыбнулся маленькой победе, но улыбнулся не так, как обычно улыбается, а совсем по-доброму, искренне и действительно счастливо. Облизнув впадинку между ключицами, влажная дорожка последовала к груди. Эл зацеловывал каждый сантиметр кожи, пока пальцы ласкали спину и бёдра. Они-то мягко надавливали, то в порыве страстно сжимали, оставляя красноватые следы, которые вмиг пропадали. - Эл, я не могу больше… Рассудок был настолько затуманен желанием, что терпеть не было сил. Хотелось ощутить любимого человека в себе, ощутить каждой клеточкой тела, хотелось подарить ему такое же неземное удовольствие. - Сейчас, родная. Всего лишь момент, и мы одно целое. Вот так просто. Две влюблённые души, два разгорячённых тела слились в одно, что-то таинственное и невероятное, что нельзя описать словами. Эл двигался сначала медленно, не спеша, давая привыкнуть, ведь любовью мы не занимались давно. С того момента, как он принялся за дело Киры, дома появлялся очень редко. Одно движение – стон. Второе – стон. Третье – сбитое дыхание. Он двигался то медленно, то срывался на бешеный ритм, попадая по самым чувствительным точкам. Сдерживаться не было смысла, ведь мы жили одни, к тому же любимый обезопасил дом всеми возможными способами. Порой я стонала слишком пошло, слишком громко и несдержанно, но это лишь приносило Элу ещё большее удовольствие. Теперь он улыбался, как хищник, поймавший жертву в ловушку. И ведь действительно, я была в его капкане, в его прекрасной золотой клетке. Парень влажно целовал шею, сжимая мои бёдра до побелевших костяшек. Боли не было, лишь какое-то мазохистское удовольствие. Вскоре я перевернула парня на спину, тем самым вызывая искреннее недоумение на его слишком прекрасном лице. Неужели великий детектив смущён? Контакт не прерывался, ни физический, ни зрительный. Мы не могли насытиться друг другом, хотели испить – до дна, не оставив ни единой капли. Мы были жадными. Слишком жадными. Оказавшись сверху, я грациозно выгнула спину, еле слышно хрустя позвонками, от чего Эл облизнулся, зачарованно наблюдая за каждым моим движением. Совершая осторожные, неторопливые толчки, я дразнила его. Как же сладко он стонет, а как прекрасен снизу. На минуту я почувствовала себя победителем в этой схватке. Как внезапно Эл положил руки на мои бёдра и совершил пару резких движений. От неожиданности я вскрикнула, прикрыв глаза. Эл осторожно поднялся, теперь мы сидели, а тела непосредственно соприкасались, прилипая друг к другу. Было слишком жарко. Было слишком хорошо. И вновь мы смотрим в глаза, сверкающие маслянистым блеском. Молчим и лишь тяжело дышим. Волосы влажные, капельки пота стекают по вискам, несколько – застыли над губами. Эл подносит большой палец к моим, вытирая влагу, затем убирает прилипшие пряди с лица и просто смотрит. Хотя, нет, так не смотрят в порыве страсти или нежности, так не смотрят, ощущая радость или эйфорию, так смотрят прощаясь. Вновь я на спине. Он целует сладко, растягивая удовольствие на минуты. Язык касался языка, щёк, нёба и зубов, теперь мы занимались любовью ртами. Даже, когда воздух в лёгких закончился, наш поцелуй не прерывался, доходя к логичному концу. Оторвавшись друг от друга, мы еле отдышались. Это было восхитительно. Я действительно ощутила его каждой клеточкой тела. - Я люблю тебя, Эл Лоулайт. - И я тебя, Кай Лоулайт. Улыбка. Настолько искренняя и чистая, что, казалось, она освещала эту тусклую от сумерек комнату, пропахшую сексом и его любимыми сладостями. Это был именно тот запах, который никогда бы не добился даже величайший парфюмер, это был запах любви, безупречной, настоящей, безгреховной. Я не знаю, кто из нас заснул раньше, но спросонья слышала шелест простыни, когда Эл поднимался. Он ведь не уйдёт, не должен, он ведь не сможет. Но Эл ушёл. Проснувшись, я не обнаружила его рядом, лишь записка, в которой тот обещал вернуться к ужину. Что ж, тогда я устрою для тебя самый потрясающий в мире ужин. День прошёл на удивление быстро. Его любимое горячее стыло на маленьком, украшенном белой скатертью, столе. Два бокала, бутылка красного вина и приборы у тарелок. Скромно, но в то же время идеально. Эл не любил гламурного шика. 18:00 Он не пришел. 19:00 Его по-прежнему нет. Странное чувство беспокойства, одолевающее меня ещё с самого утра, усилилось в сто крат. Я нервно теребила пальцами края его рубашки, ходила из одного конца комнаты в другой. Что-то случилось, я чувствую это. 19:45 Телефонный звонок. Я долго не решалась поднять трубку, сердце колотилось, как ошалелое, отдавая противным стуком в ушах. Глубокий вздох. Пожалуйста, пускай мои догадки останутся лишь догадками. - Да. На том конце провода был Ватари. - Миссис Кай, Эл…Он…Он больше не придёт. Позже я сообщу Вам, когда можно будет наведаться к нему на могилу. Примите мои соболезнования, миссис Кай. До свидания. Что? Значит, я была права. Эл умер. Кира отнял его у меня. Всё в один миг рухнуло. Ранее сиявший миллионами огней, мой мир померк. Он сгорел дотла, не оставляя даже пепла. Кажется, я перестала дышать. Кажется, моё сердце пропустило пару-тройку ударов. Кажется, я только что умерла. - Я так далёк, Кай, - крутилось в моей голове. - Ни черта ты недалёк, - прошептала я, швыряя в стену сначала одну тарелку. - Я так далёк, Кай, так далёк от того, кем хотел быть и кем был. Я так далёк от наших мечт, от смысла любви и от тебя рядом со мной. - Замолчи, - его слова продолжали разъедать больной рассудок, оставляя после большие, в кулак, дыры. - Я так далёк от свободы, прошлое преследует меня, а будущее не в моей власти. Но, если ты возьмёшь меня за руку, Кай, прошу, вытащи меня из темноты и вновь зажги огонёк надежды. - Я сказала замолчи, замолчи! – во всё горло кричала я, захлебаясь слезами и бросая в стену всё, что стояло на столе. Его слова – эхо, проносившееся в моей голове. Его слова – теперь прошлое, как он сам, и я вместе с ним. - Мы справимся со всем вместе, не будем скрывать друг от друга ничего. Я защищу тебя от боли, обещаю. - Ты соврал, Эл Лоулайт, ты не сдержал обещание…