Дева под маской

Холодные, но прекрасные творения Варды ярко мерцали над головой. По столице Рохана неслышно передвигалась лошадь с всадницей. Алнаэ сбежала через семь часов после выхода Теодена (то бишь в час ночи), успев поспать и собраться (хотя собирать-то толком нечего — у путешественников мало вещей). Нет, она все же слишком упряма для того, чтобы оставаться в лагере. Жалко, конечно, Боромира оставлять раненым, но все же… Эх, обиделся, мол, все на войне, а он отлеживается. Возможно, тоже сбежит. Были бы в этом мире газеты — в заголовках бы было: «Массовые побеги из Эдораса. Сбежали два члена Братства Кольца, а за ними и принцесса Эовин». Но все же отпустил девушку, пожелав счастливого пути и пообещав никому ничего не говорить. Вот она приблизилась к воротам. Осталась одна проблема — стражники. Конечно, они не узнают девушку под плащом, однако все же могут и допросить, зачем покидает город. Не успела девушка придумать план, как вдруг раздался короткий вскрик одного из стражников, за которым последовал и второй. Алнаэ осторожно выглянула из своего укрытия, которым являлся небольшой склад. Оба стражника лежали оглушенными, а возле них стояла девушка. на ней, как и на Алнаэ, был плащ (разумеется, простой, а не лориэнский), поэтому различить личность удалось лишь через десять секунд. — Эовин?! — громким шепотом сказала черноволосая, увидев светлые волосы внучки Тенгела. Девушка же подошла к Алнаэ. — Беги, пока они не очнулись, — кратко сказала она. Алнаэ привыкла к частым приказам, к тому же знала судьбу Эовин и ее характер, поэтому кивнула. — Спасибо вам. — Прошу, давай без титулов. Я хочу отправиться с тобой… Алнаэ перебила ее: — Нет, Ваше Ве… Эовин. Поверь мне, подожди еще. Эовин смотрела на беглянку, будто желая просмотреть ее насквозь. — Мне говорили, что ты владеешь знаниями о будущем. Скажи, есть ли в истории Кольца я? Алнаэ быстро-быстро закивала. — Да, но все же я советую тебе подождать с побегом. Дождись прихода Арагорна, потом беги с войсками Теодена. Эовин после небольшой паузы кивнула. — Я тебе верю. А теперь беги, — она кивнула на начинающих шевелиться стражников. — Спасибо еще раз. До скорой встречи! — кинула девушка, вскакивая на лошадь и скача через приоткрытые ворота в поле. *** Девушка мчалась по равнинам до тех пор, пока не начало вставать солнце. Эофлэд (именно так звали красивую серую кобылку, которая на данный момент служила транспортом) устала, да и Алнаэ слегка укачало. Хорошо, что в Рохане почти везде трава растет — пустоши же. Лошадка отправилась к ручейку попить и похрумкать травой, лишившись своей ноши, а черноволосая прихватила вещи и тоже направилась освежиться. Война войной, побег побегом, а мыться надо. Холодная вода приятно морозила и щипала кожу, однако была все же была теплее, чем в реках северных земель. Помыв и высушив на ветру волосы, умывшись, в общем приведя себя в порядок и надев маску, девушка посмотрела на Эофлэд. — Ну что, еще пробежимся до Изенгарда, красавица? — добродушно сказала Алнаэ, потрепав гриву лошади. Та издала согласное «И-го-го-го!». Так, что же у девушки в планах: Алнаэ сегодня к часу дня (при быстром движении транспорта) добирается до Изенгарда, где уже наверняка хозяйствуют энты и два наглых хоббита. На следующий день придут Теоден, Гэндальф и остальные. Тут уж придется сознаться в своей непокорности. У девушки изначально был план раздобыть дельные доспехи и притвориться воином, но она была не Эовин — края ее шрамов видны даже под капюшоном, поэтому не вариант. Затем Алнаэ, если никакие проблемы в вид Гэндальфа или типа того не возникнут, пойдет с войском Теодена на помощь Гондору. Там подойдет и Эовин (ее девушка выдавать не собирается, не бойтесь) — девушки должны держаться вместе. Даешь равноправие! Даешь доспехи девушкам! Вроде бы все. А сейчас пора в путь. *** — Кто и зачем явился ты, путник, в Изенгард? — наглый хоббит восседал на обломках, когда-то бывших воротами, мирно попивая что-то, судя по запаху содержащее алкоголь. Рядом с ним развалился второй, с булочкой (тут уж голодная девушка захотела стукнуть халявщика по башке и стыбзить хлебобулочное изделие с вишней). Алнаэ спрыгнула с лошади, тряхнула головой, заставив капюшон плаща слететь и показать маску. — Дожили, теперь меня еще и юношей называют, — с наигранной обидой сказала она. — АЛНАЭ! — второй раз за все путешествие заорали хоббиты, распугав птиц и полетев обнимать девушку. Правда у Мерри это не очень хорошо получилось — ноги затекли. Тут же черноволосую начали атаковать вопросами: «Как там наши? Что с Боромиром? Где Фродо? Где все? Почему ты одна?». У девушки даже закружилась голова, поэтому она просто подошла к месту, где пару минут назад были хоббиты, взяла из небольшой сумки бутерброд с сыром и пробурчала: — Отстаньте уже, я пятнадцать часов ничего не ела! В итоге параллельно пришлось объяснять нынешнее положение вещей хоббитам (и двум подслушивающим энтам, которые вроде поняли, что гостья не орк и что ее не надо топить в болоте, которым стал Изенгард) и есть. — А когда придут Теоден и остальные? — задал вопрос Пиппин, допивая вино. — Вроде бы должны завтра в полдень. — сказала Алнаэ, но подавилась от того, что голову вдруг пронзила резкая боль. В голове зазвучал голос. Голос старика, каждое слово которого отдавалось вспышкой боли. «Неужели, неужели пришла дева, раненая так же глубоко, как и я? Я ждал твоего прихода, Алнаэ. Мое имя Саруман Белый. Я хочу предложить тебе союзничество…» Девушка постаралась не слушать. Но гипнотизирующий спокойный, довольно низкий голос старца въелся в разум, не желая отпускать. «Изыди, мерзкий предатель!» — попыталась ответить ему она. Голова раскалывалась на куски — часть девушки была готова отдать что угодно, лишь бы устранить источник боли, еще одна часть — понимала, что нельзя слушать этого помешанного гипнотизера, потому что он — редкостная мразь, предатель и лгун, и третья часть пребывала в полусонном состоянии и хотела лишь одного: приказов. Приказов этого мага. Однако лидировала все же вторая, слава Эру. В глазах плыло, однако она все же сквозь туман боли видела удивленные глаза хоббитов. Похоже, она случайно произнесла вышеуказанную фразу вслух. «Я могу предложить тебе исцеление. — продолжал Саруман. — Про меня говорили много плохого, однако я лишь хочу помочь заблуждающимся понять, что им не устоять перед Сауроном, что лучше подчиниться, чем умереть. Если ты мне поможешь, я смогу сделать тебе новое лицо. Ты будешь как все. Даже больше — после победы ты будешь владычицей тех краев, в которых была лишь путешествующей уродиной. Даже твой эгоистичный отец будет в кои-то веки уважать тебя. Ты ведь этого хотела?» В голове девушки будто что-то кольнуло. И тут уже не по вине Сарумана. Он задел ее за живое. Легко нашел струну ее души, которую не надо было дергать. Исцеление… как все… Мечта, которую она лелеяла больше года, может сбыться. Однако после слов «владычицей» она вдруг как будто в ледяную воду окунулась. Да что же она несет? Он все врет! И хотя мечта все равно остается мечтой, нельзя позволить собой управлять. « Отвали, мерзкий ты червь! ОТ — ВА — ЛИ!» — орала она в голове. Вроде получилось — голос исчез, боль ушла. Зрение тоже вернулось, и Алнаэ поняла, что лежит на земле, что Пиппин держит ее за плечи и трясет, называя по имени, а Мерри готовится брызгать на нее водой. Прежде чем фонтанчик полился на нее, она успела перекатиться со спины на живот и избежать душа. — Все нормально, нормально! Спокойно! Хоббиты уставились на нее, как на привидение. — Что с тобой было? — хором спросили они. *** С горем пополам девушка объяснила, что «просто устала от приключений». Хоббиты лишь упрекнули ее в побеге и сказали, что лучше бы она сидела в безопасности. Однако Алнаэ поставила их в тупик вопросом: «А вы бы на моем месте отсиживались?». В общем ситуацию разъяснили, лошадь разместили в деревянном подобии сарая, куда не добралась вода и поэтому было сухо, девушке пошли проводить экскурсию. Познакомили с Древобородом, попили чаек, обследовали еще десяток подземелий (в основном это были склады оружия) и отправились дрыхнуть заслуженно отдыхать. Всю ночь Алнаэ снились войска Теодена, преодолевающие расстояние между Хорнбургом и Изенгардом. Ничего интересного. Наутро позавтракали и в хорошем расположении духа пошли караулить ворота — энтам тоже нужно спать. К тому же скоро подойдет армия шовинистов, которым надо будет еще и разжевать и подать информацию о том, какого балрога хоббиты и девушка, которая еще позавчера была в столице Рохана, делают в разрушенном Изенгарде. Наконец Алнаэ, сидящая в сторожевой башне метров в десять высотой, заметила приближающееся войско. — Идут! — крикнула она хоббитам. Те встрепенулись, встали и стали дожидаться, при этом покуривая табак из личных запасов Сарумана (ну волшебники и курильщики — мы целый погреб с годовым запасом пороха экспортом из Шира нашли!). Алнаэ затаилась в башенке, спрятавшись так, чтобы ей было все видно, а саму ее невозможно заметить. Когда войско подошло ближе во главе с Теоденом и Арагорном, за которыми шли Гэндальф, Леголас и Гимли, Пиппин по-хозяйски развел руками и сказал всего четыре слова: — Добро пожаловать в Изенгард! — Ах вы… наглые вы полурослики, — при этих словах я усмехнулась. Кто бы говорил, Гимли. — мы все нервы из-за вас потратили, избегались, а вы сидите тут преспокойно и… и курите!.. Гнома прервал глухой стук сапогов, с которым девушка приземлилась на землю (нет, разумеется, она не с десятиметровки прыгала, половину пути по лестнице, откуда из-за разрушенной части стены можно спрыгнуть). На секунду все замолкли, потом Арагорн тихо застонал, закатив глаза: — Кто бы сомневался.