Светотень

      В последнее время ей снились странные сны. Даже жуткие. В них кто-то кричал, а лицо, которое так хотелось забыть, точно добиралось до неё в этом сне. Он догонял везде, в какое место она бы не спряталась. Этот человек — кошмар. Однако совсем недавно в этом самом сне Тсубаки смогла различить черты лица этого человека. И, надо было признать, не такой уж он и кошмарный, даже, наоборот, красивый. Иногда девушка могла часами думать о нем не перестава,я даже во время учёбы. И из-за этого она часто была невнимательна и рассеянна. Кажется, заметили это все. — Тебя что-то беспокоит? — спросил Ичиджо, подавая руку подруге на крутом склоне. Гуляя в окрестностях школы по вечерам, молодые люди могли быть уверены, что их никто не заметит, ведь в это время здесь никого нет, кроме префектов, конечно. Так как ещё один человек узнал тайну вампиров, пришлось ужесточить меры безопасности, но это не стало преградой для двух друзей. Ичиджо находил время, чтобы навестить Сакуру, а Сакура приходила к воротам каждое утро помахать аристократу. — Ну…я плохо сплю. Думаю, это из-за внезапных изменений в повседневной жизни, — задумавшись, ответила Сакура. — Надеюсь, это не отталкивает тебя от меня? — вампир скрестил руки на груди, наблюдая за тем, как солнце закатывается за горизонт. Это место Такума знал с того самого дня, как пришёл учиться в Академию. Ему посчастливилось случайно забрести сюда, и тогда-то Ичиджо нашёл истинную красоту мира. Остальные не очень-то и понимали, что манит их друга в такое людское место, ведь люди такие примитивные. Но аристократ предпочел не слушать глупости своих сокурсников. А Тсубаки понимала его, ее тонкая душа была способна почувствовать это место каждой клеткой своего тела. И именно такая натура привлекала Ичиджо. Только ему жаль, что такой человек стал пешкой в игре Чистокровного, что, скорее всего, ей суждено погибнуть ради жизни юной возлюбленной вампира. Очень жаль. — Нет, конечно, нет! — воскликнула брюнетка, отрывая глаза от пейзажа и проткнув взглядом юношу. — Тогда я рад, — улыбнулся тот. — Честно, я и раньше догадывалась, что вы не такие, как мы. — Ну, имея в руках книжку-путеводитель по тайнам Академии Кросс, любой смог бы узнать, — усмехнулся Такума, разглядывая рукопись в руках. — Это дневник, балда! — девушка резко выхватила вещь и демонстративно отвернулась. Ичиджо тихо посмеялся.       Темные тучи заволокли небесное светило, будто предсказывая сильные изменения, даже животные почувствовали это напряжение в воздухе. Уж давно вечер, многие ученики Академии Кросс сидят за уроками в своих комнатах, а редкие экземпляры заняты другими чуть менее важными делами. Но оставим их и перейдем в кабинет Ректора, где сейчас проходит важный разговор между двумя Королями. — Ох, Канаме-кун, я не понимаю, почему ты не очистил ей память сразу? — мужчина восседал на своем кресле и выглядел гораздо серьезнее, нежели обычно. Куран задумчиво смотрел перед собой, испепеляя взглядом любой предмет, попадающий в поле его зрения. — Если бы это было возможно, я бы вообще не пришёл к Вам, — раздраженно бросил Чистокровный, но быстро взял себя в руки и объяснил. — На её сознании стоит мощный блок, я не смог пробить его…и вряд ли смогу, — было видно, что Курану стыдно говорить об этом, но всё-таки пришлось. — Какой ещё блок? — вампир видел явное непонимание в лице охотника и поспешил разъяснить. — Никакая магия не воздействует на ее память, такое сильное заклятие мог поставить только Чистокровный вампир, — зло проговорил Канаме. — Тсубаки-чан не показалась мне таковой… — Нет, она не знает ничего про этот блок, — Куран устало прикрыл глаза, пытаясь успокоить сердцебиение. В последнее время он очень сильно нервничал, да ещё и Юуки…впрочем, это не так важно. — Канаме-кун, эта девочка ни в чем не виновата, я не хотел бы, чтобы ты вмешивался в ее мирное существование. Эти слова заставили юношу усмехнуться. Он вмешивается? Да это все она со своим упрямством и показной смелостью. Глупый, жалкий, наивный человек, который полагает, что может тягаться с ним, Чистокровным вампиром семьи Куран. Канаме встал со стула, когда за дверью в кабинет Ректора послышались мягкие шаги, а нос уловил слабый запах фиалок, приблизившись к Кайену так близко, чтобы тот расслышал каждое слово, слетавшее с губ вампира. На миг задержавшись на глазах охотника, Куран принялся рассматривать и оставшуюся часть лица. Вампир без клыков — так называли этого поистине легендарного человека, когда-то ненавистного для всего рода вампиров. Одно упоминание его имени наводило ужас на них. Кто бы тогда подумал, что пройдёт время, и этот самый Кайен Кросс будет директором Академии, где мирно сосуществуют разные расы. — Дело в том, что я уже замешан.       Через несколько дней после случая в Лунном общежитии каждому пришлось кое-что для себя признать. Сакуре - что не так-то легко раскрыть тайну, которая хранилась в секрете несколько десятков лет. Курану - что девчонка оказалась не так уж и проста. А Кайену Кроссу - что старые порядки уже начинают рушиться, раз уж одна душа смогла дойти до такого от простого любопытства. Юуки - что она начинает ревновать своего благоверного к Тсубаки, узнав, что та была в Лунном общежитии. Знала бы, что этот самый благоверный предложил бедной девушке, - упала бы в обморок от радости. И, конечно, Сакура чуть в окно не выпрыгнула, когда к ней в комнату вломились префекты, с просьбой… приказом немедленно следовать за ними. Юуки в роли «злого полицейского» смотрелась если не глупо, то хотя бы странно. А Зеро и играть не надо, он всегда хмурый как туча. — Кажется, ты влезла куда не стоило, сейчас Куран тебе устроит... — также у Кирию не получалось успокаивать, пусть тот и старался. — Зеро! — разозлилась на него Кросс. — Канаме-семпай не станет делать ничего, что тебе навредит, Тсубаки-чан, — в глазах Юуки Чистокровный всегда будет белым ангелочком, жаль, что без крыльев. — Допрос в стиле «я тебя из-под земли достану в случае утечки информации»? — саркастично приподняла бровь брюнетка. — Что-то типа того. Хотя, думаю, тут подойдёт больше «Выдержи пять минут под взглядом хмыря-кровососа», — поддакнул Кирию, и заливистый смех Сакуры эхом разошёлся по пустынным коридорам. Юуки плелась позади двух «шутников», недовольно скрестив руки на груди. Юная Кросс вообще не любила, когда над ее любимым подшучивали или издевались. Она всегда беспокоилась за поведение Зеро и радовалась, что Канаме старается не обращать внимание на него. Но Сакура.. Впервые какая-то девушка вызывает чувства у Курана. Обычно он был равнодушен и сдержанно вежлив, и только ей, Юуки, было позволено видеть его настоящие эмоции. Кросс уже не раз ловит себя на мысли, что желает, чтобы только она имела право на это. Девушка ревнует, и сама не знает, из-за чего. Она чувствует какие-то изменения. Ей страшно. Войдя в кабинет Ректора, кажется, никто не был удивлён присутствию Канаме. Ну, да, это ж логично, что он здесь, ведь всё-таки для вампиров Чистокровный - не пустой звук, он, в случае чего, сможет как-то повлиять на ход решений. Конечно каждый понимал, что на кол Сакуру сажать не будут, мы же в современном мире живём, времена, когда учёных сжигали на кострах, давно прошли, и слава Богу! Однако, что-то засело в укромном месте разума Тсубаки, она то ли волновалась, то ли боялась, то ли вообще была равнодушна. Переступив порог комнаты, девушка задохнулась от взглядов, брошенных на неё. «Ну, нафиг» — подумала она и уже искала пути к отступлению, только Король быстро пригвоздил ее к месту одними своими грозными глазами. — Кхм… Тсубаки-чан, по словам Канаме-куна, ты узнала хранившуюся многие годы тайну нашей Академии. Хочу объяснить тебе, что на основе наших принципов лежит уверенность в том, что вампиры и люди способны жить в мире. Однажды мне это доказала одна очень мудрая женщина-вампир, теперь я доказываю тоже самое тебе и другим вампирам, — схемы и догадки в голове Сакуры сложились в одну полноценную картину, и брюнетка, пересилив себя, кивнула. — Не бойся, мы не желаем тебе зла, — ласковая улыбка заиграла на губах Кросс. — Да я это уже поняла... — нервно ерзая на стуле, приговорила Сакура. — Обещай, что про Ночной класс никто не узнает, — вставила свою лепту Юуки. — Можете быть уверены, унесу эту тайну собой в могилу, — попыталась пошутить девушка, только вышло это не очень удачно. Умереть она могла в любую секунду, один щелчок изящных мертвенно-бледных пальцев — иной мир встретит ее с распростёртыми объятиями. И каждый в этой комнате отлично понимал это, как говорится: «Нет человека — нет и проблемы». — Ну что ж, чудненько, — Ректор опять стал самим собой, все немного расслабились. — Можешь идти, — только эти слова слетели с его губ, Тсубаки как не было в кабинете. На ходу пролепетав любезности, брюнетка быстро ушла.       Теперь-то у неё все начало складываться. Судя по словам автора, у Джури и Харуки был сын. Так как родители его Чистокровные, то и он сам тоже должен быть таким. Канаме Куран и есть тот самый мальчик. Конечно, Сакура не могла так быстро и уверенно утверждать это, однако, если немного покопаться в истории этой семьи, можно прийти к вполне логичным выводам. Все эти догадки пришли к ней только после прочтения дневника. Семья Куран была одной из кланов Чистокровных вампиров, которых очень уважали и боялись. Джури, жена главы клана, приходилась еще и сестрой своему мужу. …Дабы сохранить чистоту крови, Куран никогда не имели связей с кем-либо, кроме таких же Чистокровных их семьи. Этот факт немного удивил и смутил Тсубаки, но от лишних мыслей девушка поспешила избавиться. Еще на тот момент в семье был третий ребенок — Ридо, об этом автор упоминает очень часто, особенно в начале, где говорится про их исчезновение. Между ним и отцом Канаме была ссора, которую владелец очень тяжело переживает, только к моменту его раскаяния Харука уже исчез из его жизни. Если бы я мог все исправить, то отдал бы жизнь за это, друг. Теперь я отлично тебя понимаю. Понимаю, о чем ты меня предупреждал, как мне хватило совести обвинить тебя? За все мои ошибки я плачу с полна… Дневник — одна большая история, тайна, отношения между человеком и вампирами. Возможно, опыт автора доказывает, что между двумя видами никогда не будет дружбы. Как бы грустно это не звучало, человек никогда не сможет жить с кем-то в мире и согласии, просто потому что вражда и борьба за существование заложены в нас самой Эволюцией. Так было всегда и будет в дальнейшем. Дружба, бывшая между автором и семьёй Куран, разрушилась из-за его одержимости идеей создать идеальный вид существ путём скрещивания генов вампиров и людей. У него было много провалов, но, кажется, в какой-то момент автор забывает о своих экспериментах, так как записи резко перестают касаться этой темы. Сразу после рождения дочери и переливания ей крови Ридо Курана. Тсубаки думала, может, это из-за того, что писатель одумался, увидев, что творит вампирская кровь с его ребёнком. Он работал исследователем, разбирался с паранормальными явлениями и даже встречался с Кайеном Кроссом. Только, в отличии от Ректора, тот не был охотником; его интересовало все, что связано с вампирами, именно по этой причине он жил в Безымянном городе в окружении уровня Е. После этого вернулся домой и проводил опыты над людьми с помощью Ридо, а когда понял, что его провели, навсегда закрыл исследование. В своих последних записях он часто упоминает Харуку, просит прощения, а это говорит о том, что автор так и не оставил попыток найти его. Ещё мужчина пишет о каком-то родовом имении Куран. В это прекраснейшее место мне приходилось попасть лишь раз, там я нашёл множество книг о вампирах и прочел легенды о клане Куран. Уверен, он хранит свою тайну. Автор искал своего друга, очень долгое время писал о том, что ему удалось выйти на их след. Однако, уже на следующей странице рассказывал о провале. Сакуре стало даже жаль его. Как бы мне хотелось вновь увидеть тебя, Харука. Знакомство с тобой, наверное, самое удивительное, что произошло со мной. Ты доверил мне свою тайну, жизнь, дружбу, а я поступил подло, мерзко, ужасно. Сейчас мне ничего так не хочется, как найти тебя и просить прощения до конца дней своих, ведь вина моя велика. Автор очень боялся, что его эксперименты будут большим соблазном для кого-то, и уничтожил все подробности получения нового вида людей. Но, кажется, он упустил то, что всегда было у него под носом, что существовало и существует, как доказательство его деяний — дочь.