Теперь никаких извращений

Юри усадил Виктора на стул, держа того за черный галстук. Брюнет намеренно увел русского с банкета, ибо он не желал, чтобы все смотрели на его любовника. Кацуки намотал галстук на руку, уселся на Виктора сверху и подарил ему поцелуй, проникая язычком в его рот. Никифоров был приятно удивлен поведению Юри, даже благодарен ему за такой «побег». Руки светловолосого стянули с брюнета ненужный пиджак и расслабили ремень на его брюках. Юри продолжал целовать Виктора, словно видел его в последний раз. Настойчиво, со всей любовью и страстью, которую он только мог передать Виктору. — Юри, — промычал Витя ему в губы, сжимая упругий зад японца. Кацуки разорвал поцелуй, слегка укусив Виктора за нижнюю губу. — Не сейчас, — парень провел язычком по своим пухлым губам и быстро упорхнул с колен мужчины. Виктор даже поймать его не успел. — Эй! — начал возмущаться Никифоров, ведь прервали его любимую игру. Кацуки тем временем стянул с себя брюки и носки, оставшись в одной белой рубашке и синих боксерах, подчеркивающих аппетитную попку японца. Виктор застыл на месте, нервно сглатывая слюну. Он не мог устоять перед красивым телом Юри, а потому ему попросту сносило крышу. — Ты что задумал? — у Виктора дрожал голос от возбуждения, он чувствовал, как все его тело охватывает жар, постепенно собирающийся в одной точке. — Да так, — Юри медленно расстегивал каждую пуговицу на своей рубашке, — ничего особенного. Хитрая ухмылка на лице японца заставила Виктора волноваться еще сильнее. Он расстегнул несколько пуговиц на своей рубашке, ибо ему стало очень жарко. Юри избавился от светлой ткани, оставшись в одном белье. Повернувшись спиной к своему любовнику, брюнет, слегка покачивая бедрами, направился к кровати. Виктор уже хотел было подорваться за брюнетом следом, но внутренний голос подсказывал ему, что стоит немного подождать. — Юри? — Виктор принялся расстегивать свою рубашку до конца. Брюнет присел на край кровати и потянулся, словно только проснулся, демонстрируя Никифорову свое натренированное тело. Маленькая метка в области ключицы на его теле светилась красным цветом, а это означало одно: Юри хочет заполучить Виктора этой ночью. — Юри, горничные потом будут долго убирать этот номер, — Виктор избавился от рубашки, его метка на груди так же светилась красным цветом. Его желание взаимно! — Зачем думать о них, — брюнет развел ноги в стороны, — когда в этой комнате только ты и я? Парень принялся ласкать сам себя, водя руками там, где обычно касается его Виктор. Одной рукой он водил по внутренней стороне бедра, а другой гладил свою грудь, живот и вновь возвращался к груди, лаская собственные соски. — Юри, ты… — Виктор понимал, что вот-вот сорвется. — Я что? — парень принялся сладко посасывать собственные пальцы. Виктор крепко держался за стул, с трудом сдерживая свой порыв. Ему хотелось прямо сейчас наброситься на этого нахального мальчишку и хорошенько наказать, чтоб искры из глаз сыпались. — Ты чем-то не доволен? — Кацуки принялся гладить свой член поверх боксеров, растравливая Виктора еще сильнее. Мужчина сжимал сиденье до такой степени, что даже послышался треск дерева. Он смотрел на своего искусителя, мысленно уже вжимая его тело в кровать, а в ушах уже эхом отдавались пошлые стоны Кацуки. Лицо Виктора покрылось легкой испариной, он из последних сил контролировал себя. — Кацуки Юри, ты нарываешься, — прохрипел Никифоров, поднимаясь со стула. Брюнет продолжал ласкать свою возбужденную плоть, ощущая собственную смазку. Он сильно возбужден и желает, чтобы Виктор овладел им прямо сейчас. Кацуки прикусывает нижнюю губу, сдерживая рвущиеся стоны, и ложится спиной на прохладную постель, запуская руку под влажную ткань. Это предел! В голове Никифорова словно сломался тормозной рычаг. Его глаза светились ярким пламенем, а из груди рвался животный рык. Устав сдерживаться, Виктор в два шага преодолевает расстояние и вот он уже подхватывает Кацуки за бедра, стягивая с него боксеры. — Маленький извращенец, — прошипел Виктор, шлепая по шаловливым рукам брюнета. — Ай! Светловолосый переворачивает брюнета на живот. — Опасную игру затеял, Юри, — жарко прошептал ему Виктор, кусая за мочку уха. Снова стон слетает с пухлых губ японца. Эта сладкая пытка уже становилась невыносимой для них обоих. Виктор смочил свои пальцы и тут же ввел один в Юри. Японец дернулся, слишком неожиданным было это проникновение. — Ты вздумал дразнить меня? — вновь прошептал ему Виктор, кусая за плечо. Юри хотел кричать от боли и удовольствия, только Никифоров прикрыл ему рот рукой, заставив сосать его пальцы. Кацуки покорно выполнял его желание, обхватив губами и лаская язычком тонкие пальчики фигуриста. Виктор уже ввел второй палец в Юри, растягивая его еще сильней. — Хороший мальчик… Ночь была такая, что весь отель стоял на ушах. Стоны и крики Кацуки были слышны по всему этажу, так что весь обслуживающий персонал обзавидовался Виктору Никифорову. Горничные, проходившие мимо номера несколько раз, краснели и намокали между ног. Да Кацуки прямая дорога в порно-индустрию! Управляющий, хоть и предпринимал попытки утихомирить влюбленных, но все же решил сделать голубкам выговор где-нибудь днём. Кровать готова была развалиться на части. Никифоров словно животное насаживал Кацуки на свой член. Метки на их телах горели ярче обычного, да так что чувствовалось легкое жжение, но это ни чуть не портило их акт. Наоборот, это добавляло своей перчинки и изюминки в сам процесс. Кацуки уже надорвал глотку от собственных стонов, у него не хватало воздуха в легких. Настолько хорошо ему было сейчас во власти Виктора. Фигурист закинул ноги своего подопечного себе на плечи и принялся входить в него, постепенно наращивая темп. Он крепко держал его за бедра, возможно, потом останутся нехилые синяки, и слегка покусывал парня за икры. — Виктор! — простонал брюнет, выгибаясь как кошка. Никифоров чувствовал, что вот-вот наступит кульминация, он обхватил член Юри ладонью и принялся двигать ею в такт своим движениям. Еще пара толчков и он кончает прямо в Юри, сжимая ладонью его твердую плоть. Кацуки излился себе на живот вслед за Виктором. У парня до сих пор мелькают какие-то блики и точки перед глазами, а уши заложило от собственных стонов. Светловолосый лег на брюнета, и тот крепко обнял его за плечи. Оба не могли отдышаться, настолько хорошо им было сейчас. — Вот бы это продолжалось вечность, — прошептал Виктор, обнимая Юри в ответ. Метки на их телах постепенно теряли свою яркость, это означало, что их обладатели постепенно успокаивались. Полежав так некоторое время, влюбленные и не заметили как уснули в обнимку. Каждому снились яркие и насыщенные сны, а в это время в организме Юри происходили некоторые изменения… Уже неделя прошла с того жаркого вечера, только вот Юри выглядел совсем не радужно. Его часто тошнило и он не мог спокойно тренироваться. Виктор сильно переживал за своего любовника, а потому не мог стоять в стороне. Однажды он напрямую спросил Кацуки. — Ты не беременный? Казалось, что Кацуки стал белее снега в тот момент. Он так боялся услышать этот вопрос из уст Виктора, но понимал, что скрывать свое состояние было бессмысленно. Достав тест на беременность из кармана своей олимпийки, Юри протянул его Виктору трясущейся рукой. — А?! Никифоров сел на лёд, держа тест в руках. — Тебе плохо? — забеспокоился Юри, садясь на колени рядом с Витей. Но Кацуки вновь стало плохо. Он почувствовал как тошнота подступила к горлу и он больше не в силах был сдерживаться. — Юри! Оставив неприятное пятно на льду, Юри покинул вместе с Виктором каток и они отправились прямиком в больницу. Виктор всю дорогу крепко держал Юри за руку. Он понимал, что теперь несет двойную ответственность — за жизнь Юри и их будущего малыша. Кацуки спал всю дорогу на плече у Виктора. — Теперь никаких извращений, — улыбнулся Никифоров, целуя любимого в макушку.