Литераторша

На следующий же день я себя винила в том, что так поступила с Марией Васильевной. Так грубо, зло... Стала ненавидеть саму себя. Но и что было вот это, в классе? Эта сладкая, даже приторная улыбка... Но не мне. А может она со всеми учениками вот так ходит в кино? Всем сладенько улыбается? А я только придумываю все и хожу от своих же фантазий счастливой. Глупо... Но как же хочется вернуться туда, где я еще и не знала литераторшу. А ведь нужно еще и извиниться за свое поведение. Ох, а как мне этого не хочется. Извиняться, ее видеть... Но и что-то подталкивало увидеть ее и извиниться. Полдень. Школа. - Ника, лови!!! - кричала мне Люська, стоя вдали от меня на метров семь и кидая мяч. - Ну, давай, давай тупая мазила! - кричала я в ответ подруги, прыгая из стороны в сторону, дабы не пропустить пас. И тут маленький теннисный мяч полетел куда-то вдоль по коридору, а я как погорелая побежала за ним. И по пути грохнувшись прям на живот, я приземлилась у чьих-то ног, возле которых и лежал теннисный зелененький мячик. Внутри меня все оборвалось. Черные кожаные сапожки, на низеньком каблучке мне были очень знакомы. Я взяла мячик и, поднявшись на колени, медленно подняла голову и, увидев над собою опущенное лицо литераторши, окаменела. Учительница прокашлялась. - Вероника Семенова, тебе удобно здесь сидеть? Мое тело все забилось в лихорадке. Сердце бешено стучало и, так казалось, что она не кровь по органам перегоняет, а учится на барабанах играть. Мой взгляд был полностью устремлен на завуча, и, смотря на нее, я еле поднималась. И наконец поднявшись, отряхнула штаны. - И..извините... - промямлила я и, крепко сжав мячик в ладошке, побежала, что есть мочи к подруге. Почти на всех уроках я думала о ней. И однажды на математике она к нам зашла. В дверь постучали, и, открыв ее, я услышала голос, так как дверь находилась сзади меня. - Екатерина Петровна, а вы сдавали анкету? - это был голос Марии Васильевны. Услышав его, мое сердце просто молило о помощи, чтобы она вышла, так нет, она имела больше наглости и прошла в класс по направлению к математичке. Видя ее походку, почувствовав ее запах духов, только что пронесшийся мимо меня, и этот голос... Я недомогала. Сердце все также грохотало, увеличив свое буханье в тысячи раз. Руки затряслись и пальцы нервно стали теребить ручку. Эта женщина меня просто сводит с ума. Наконец, Мария Васильевна поговорила с математичкой и вышла из класса, пройдя возле моей парты. Я невольно взглянула на учительницу, и, кажется, в глазах у меня потускнело, встретившись со взглядом завуча. Я быстро отвела взгляд, он просто меня прожигал. Все, уроки заканчивались, оставалась только... эх, литература. Вот после этого урока-то мне и надо прощения просить, даже не знаю, что будет. Урок литературы. Я грустно вздыхаю, слушая Марию Васильевну. Вот она что-то рассказывает про произведение, вот она мило улыбается классу и шутит, а я же сейчас сдохну от ревности и злости! Я же сижу, почти умираю, а она мило сидит и шутит тут! Я со всей злостью сжала в руках ручку. ... Так, вдох-выдох, вдох-выдох ... - Так, кто у нас прочтет выразительно статью? - оглядывает она класс. Почти все подняли руки, я посмотрела на учительницу, думая, что она сейчас меня спросит, но с милой улыбкой, она произносит. - Даша, давай читай. О, Боже!!! Как она вообще могла?! Все, хочу реветь, и на всех мне наплевать! - Можно выйти? - грубо прерываю я чтение Усовой. - Что, срочно? - с долей сарказма спрашивает она. Я съязвила. - Оочень... Мария Васильевна только фыркнула, и я вышла из кабинета, захлопнув дверь. Как же все бесит!!! И это поведение Маровой! Как можно быть такой бесчувственной?! Выпив воды из фонтанчика, я прошла обратно в класс. Литераторша посмотрела на меня, думая, какая я "дерзкая". - Дверью в следующий раз так не хлопай, - с какой-то усмешкой говорит она. - Я нечаянно, - буркнула я и уселась за свое место. Уставившись в окно, я по-детски надула щеки. Не понимаю ее, чего она хочет от меня... Может просто проверяет меня выдержанность. Я чувствовала на себе взгляд учительницы и жутко краснела, но чувства взаимно посмотреть в сторону литераторши не было. Но что-то свыше меня передернуло, и я уставилась в сторону Марии Васильевны. Просто испепеляет взглядом, просто хочет убить... Боже мой, никогда бы не поверила, что она - стерва, но в это мгновение мне хотелось в это поверить. Мягко покусываю свои губы, изучаю ее черты лица. Она такая изящная... Звонок. Взгляды друг от друга уходят и направляются в разные стороны. Люся выходит на выход, а я иду вслед за ней, увидев, что кабинет опустошился, я возвращаюсь обратно в класс. Оперевшись об косяк, я тихо мямлю. - Мария Васильевна, а можно у вас прощения попросить? - опущена моя голова. Учительница на меня смотрит, как на провинившиеся дитя, хотя я таковое и составляло. - Ну можно, - она обернулась ко мне, оперевшись на руку. Я дошла до середины класса и, робко подняв на литераторшу глаза, сказала почти хриплым голосом. - Извините меня, пожалуйста, за мое поведение... Мария Васильевна сложила свои руки в замок и положила на колени. - Ник, а собственно к чему было твое поведение? В таком тоне? - вздохнула она, улыбнувшись. - Ам... Ни к чему, просто извините за поведение... - Извиняю, но не пойму одного... Для чего ты себя так вела? Я опустила голову. Просто... Просто... А на ум ничего не приходит. И правда, что я хотела этим ей доказать? - Вы просто... - и тут моя фраза оборвалась. Нет, не стоит говорить ей о том, о чем хотела. Она молчит, видимо ждет, чтобы я полностью высказалась. - А в общем, без разницы, - выдыхаю я. Мария Васильевна имеет меры вежливости и не выпытывает из меня продолжения фразы. Я дохожу до двери кабинета и, остановившись там, осмеливаюсь все-таки досказать. - Вы просто мне дороги, и... Я вас случайно приревновала, совершенно случайно, - почти шепнула я пожимая плечами и мило улыбаясь. - Вот так. - и скрылась за дверью.