Литераторша

И снова начались эти дни... Я уже ищу себе пятый угол. А вдруг я реально этой запиской все испортила? Вот были хорошие дружеские, доверительные отношения... А тут Вероника: " Мария Васильевна, я люблю вас"... И все... конец... НЕТ, НЕТ! Стоп. А вдруг еще не все потеряно!? Я сидела в своей комнате на кровати и морально уничтожала себя изнутри. Нужно, наверное, таблеточку какую-нибудь принять. А то совсем моя головка заболела. Ага, таблетки "Антилюбовь" - интересно, такие существуют? POV Марии В. Вот сидела я себе лет 6 разведенной, а нет, нужно было влюбиться в меня какой-то девчонке и свести с ума... Читаю эти строки и не могу поверить. Она меня любит? Как? Главное за что? За что она смогла меня полюбить? Я знаю, мне некоторые знакомые говорили, что я привлекательна, обаятельна и все в этом роде. Но от учеников я такого никогда не слышала. А тут "Мария Васильевна, я вас люблю". Но ведь черт... Мне кажется, это взаимно. И это так приятно! Не хочу себе в этом признаваться, но, кажется, я люблю ее... Да, вот получилось. Сорокалетняя женщина полюбила девочку 15 лет. Но одно знаю, этому чувству нельзя ни в коем случае поддаваться! Нужно думать головой, а не пятой точкой... Скорее сердцем. Ах, это самое сердце, которое не выбирает, кого любить... Я сидела за своим письменным столом дома и проверяла очередную пачку тетрадей. Потом невольно вспомнила этот случай в зале. Когда мы чуть не поцеловались с Вероникой. Как же это глупо. Я приложила ладонь ко лбу и решила пойти на кухню, выпить "Анальгина". Уже запив таблетку водой, я задумалась: "Хм, а почему нет таких таблеток "Антилюбовь"? Хорошую бы цену они имели ". Спустя часа два, я лежала на диване и перечитывала эту записку. И теперь во мне боролось два чувства: чувство маленького ребенка, который хочет ответить взаимностью, и чувство взрослой женщины, которая не хочет проблем и безразлична к этому. Но кажется этот маленький ребенок вырывался из моей груди. НУЖНО ДУМАТЬ ГОЛОВОЙ, НУЖНО ДУМАТЬ ГОЛОВОЙ! Но, кажется, это нереально... Я вцепилась ногтями в голову и просто не знала выхода из этой ситуации. *** Тихий весенний денек. Я стояла на крыльце школы и смотрела вдаль на проезжую трассу. Теплый ветерок дул мне в лицо и слегка раздувал мои волосы. - Привет, чего тут стоишь? - подошел ко мне сзади Максим. Я посмотрела в сторону Прилюдина и отвернулась обратно. - Ничего, все равно большая перемена. - Чего такая грустная? - продолжал он. Я лишь томно вздохнула. - Ничего... - Ты до сих пор ненавидишь меня за тот случай? Или просто ненавидишь меня? Я повернулась к нему и, прищурив один глаз от солнца, посмотрела на парня и зашла в школу. Спустя два урока я случайно столкнулась с литераторшей. И тяжело вздохнув, я решила успокоить свое сильно расстучавшее сердце. ... Так, вдох - выдох, вдох - выдох. ВДОХ-ВЫДОХ ... Мои ноги стали подкашиваться. И губы трястись, будто бы там находятся нервы, поэтому пришлось даже прикусить губу. Не могу оторваться от Марии Васильевны. Она идет ко мне на встречу. - Здрасте, Мария Васильевна, - здороваюсь я со серьезным лицом. - Здравствуйте, - отвечает она и улыбается. Порой я ее не понимаю. Пока мы проходим мимо, наши взгляды прикованы к друг другу. Но вот мы расходимся, и в моей голове все остается ее улыбка и взгляд. Может, по ее улыбке можно понять, что все нормально? Я совсем запуталась. *** Последним уроком была технология. Мы были в кабинете трудов и штопали за машинками. Скорее девчонки все шили, а я сидела и отдыхала, потому что забыла ткань дома. Да, собственно, я и не покупала ткань. Рукоделие - это не мое. Девочки шьют, я сижу и играю в телефон. Учительница по трудам сидит за своим рабочим столом и наблюдает за своими рабами - ученицами. Как вдруг в класс входит Мария Васильевна и обращается к нашей трудовичке. Так, как я поняла, ей нужно кого-то в помощь. Наша училка по трудам посмотрела на меня. - Вон, Семенову возьмите, она мне все равно не нужна... Литераторша смотрит на меня с улыбкой, я сначала смотрю на нее с серьезным выражением лица, а потом, немного улыбнувшись, говорю. - Я согласна, - встаю со стула и подхожу к учительнице. - Что нужно? - Пойдем за мной... - ответила Мария Васильевна, и мы вместе вышли из кабинета трудов. Мария Васильевна шла спокойной походкой и этой походкой у ней получалось идти быстрее меня, так что немного полюбовавшись ее бедрами в движении, я догнала ее, и мы стали идти вблизи друг друга. Вскоре мы дошли до моего любимого кабинета №12 и прошли внутрь. Я сразу приземлилась за первую парту, Мария Васильевна за свой рабочий стол. - Нужно, в общем, мне помочь с тетрадями, - сказала она и стала перебирать тетрадки. - Проверить их? - усмехнулась я. - Нет, ты что. Проверить их - я уже проверила. Нужно всего лишь рассортировать по классам. А класса тут три. Я лишь мотнула головой и принялась за такую легкую работу, пока учительница заполняла документы. Половина уже была рассортирована, а литераторша только посматривала в окно. - Мария Васильевна, а вы читали записку уже? - отвлеклась я от своей работы. Учительница обратила на меня внимание и с той же сладкой улыбкой ответила. - Прочитала... ... Оу ... Я лишь усмехнулась. - Ник, а ты не задумывалась какой ориентации твоя любовь? - улыбка не исчезала с лица литераторши. Я задумалась на минутку и ответила. - А помните ваши слова " А девочкой бы влюбилась ". Помните, вы так сказали раз? - с коварной улыбкой спросила я. Мария Васильевна улыбнулась и опустила голову и, тут же подняв ее, ответила. - Да, да... Помню. Поймала ты меня, Вероника. Я, как и Мария Васильевна, засмеялась. Потом настало молчание. Я смотрела в ее карие глаза, а она в мои. И что читалось в этом взгляде, я не понимала. Только одно понимаю. Что я совершила много глупостей. И самая моя большая глупость это литераторша. Но я так люблю эту глупость... Наше молчание длится уже больше одной минуты, но никто еще не отвел своего взгляда. Мария Васильевна привстает немного со своего места и, оперевшись локтями о стол, нагибается над ним и приближается ко мне. То же самое делает и мое тело. Так кажется, я вообще не при деле. Будто бы кто-то другой отвечает за мои действия. Мы обе нависли между учительским столом и партой, и наши губы стали в пяти миллиметрах друг от друга. Мои глаза невольно прикрываются, и наши губы робко соприкасаются. Я неумело повторяю те же движения, что и учительница. Она ласково покусывает мои губы: то верхнюю, то нижнюю... И эти же действия повторяются несколько минут, не заходя дальше. Вскоре наш поцелуй разрывается. Часть алой помады Марии Васильевны оказывается на моих губах. Она оказывается такая сладкая. Учительница вытирает со своих губ размазанную помаду и после вытирает мои губы, посмеиваясь. - Ника, тебе еще не идет помада... Я лишь улыбаюсь и любуюсь Марией Васильевной, ее милым личиком. Вскоре литераторша приземляется вновь за свое рабочее место, а я с замороженными глазами смотрю на рассыпавшие тетради. ... Порой, я просто не понимаю этого человека. Она просто так переменчива в своем настроении. Она так не предсказуема ... Мария Васильевна все так же смотрела в окно, будто бы забыв, что напротив нахожусь я. Да и мне самой было как-то не по себе, и в конце концов румянец атаковал мои щеки. Нет, стыдно мне не было. Ни в коем случае... Я была просто счастлива. Было просто божественно почувствовать ее нежность губ и попробовать на вкус эту алую помаду.