Мы прокляты богом

       Ну что же, вот и начало нового дня. Я уже в предвкушении событий. В последнее время вся моя жизнь похожа на череду неудачных приключений из какого-нибудь дешевого сериальчика. А я словно стандартный главный герой выдерживаю одно злоключение за другим, словно всемогущее божество. Хотя этому упорству есть и другое вполне понятное объяснение: человек, который теряет все, что сердечно полюбит. В итоге, это очень похоже на ситуацию, в которой мне было бы нечего терять. Но я не настолько силен насколько кажусь многим. Я тоже хрупкий внутри и стойкий лишь снаружи. И нет причины во мне в том, что оболочка моя крепче алмаза, а душа легче пера. Я не виноват в том, что мне, словно кумихо, дарована не одна жизнь. Однако только сейчас ко мне пришла мысль… А что если мои прошлые жизни закончились навсегда? Значит ли это, что Шибури больше не приблизиться ко мне? О нет… Что же мне делать?... Все, ради чего я живу – Шибури. Без него во мне нет смысла. Господь всемогущий, это вновь твои шутки? Мне не нравиться столь жестокие забавы.       Я медленно открыл глаза. На мое вспотевшее лицо проливались капли дождя. Дул сильный ветер, вода-анестезия отнимала у меня чувство собственного тела. Облака стремительно бежали вслед друг другу, то в одну, то в другую сторону. Создавалось впечатление, то сама погода испытывал тревогу, ярость и отчаяние. Но мне было, на удивление, все равно. Пусть мое тело столь страстно пытаются согнать с приютившегося места, пусть сама мать природа возненавидит одно лишь мое существование, пусть мои жизни и люди вокруг меня меняются словно капли дождя, бьющиеся о поверхность глади воды.       Я непоколебим. Я знаю свое прошлое. Знаю что было мне дорого, чего боялся, чего хотел и о чем мечтал. Я не мог знать будущего. Не мог предугадать, что я стану существом вроде кумихо. У меня несколько жизней? Ну и пусть. Это действительно жутко, однако если так было суждено, то этого и не избежать. Я не вижу ничего зазорного следовать своей судьбе. В конце концов, у каждого из нас есть свое предназначение. От мала до велика. Раз я проживаю не одно тело и судьбу, возможно, и предназначение у меня не одно. В таком случае я избранный, посланник.       Дождь, словно бенгальский огонь, шпарит мое лицо силой ненависти, падением капель. Но разве может подобная мелочь сломить кого-то вроде меня? Однажды меня растерзал мой возлюбленный. Разве дождь сравниться с этой болью. Погода сходит с ума. В одночасье появляется солнечные лучи, сияние звезд, свет луны и черная мгла, а после и вовсе туман. Такое меня застало пробуждение. К слову, если подумать, получается, я спал прямо здесь на траве. Но где же моя…? Ясно… Вчера я слышал ее голос. Видел ее, чувствовал… Кошку я имею ввиду. Именно кошка кивнула мне в сторону коляски, чтобы я мог увидеть ее. Однако, очевидно, до коляски я не добрался. Тогда куда исчезла кошка? К тому же… разве она не мертва? Разве я не закапывал ее вчера собственными руками? Разве не я обругал незнакомых детей за жестокое убийство кошки?! Ведь это было! Все это было реальным! Но я не могу тогда понять… Что я видел? Чтож… Тогда проверим это! Стремительно решив, неосторожно поскользнувшись, я направился прямиком к вырытой могиле под деревом. Я начал капать, дабы убедиться в наличии трупа. Я копал долго, очень долго. Но там ничего не было. Дождь усилился, ветер завыл прямо в уши. На моих и без того вымокших глазах выступили слезы. Уже спустя пару мгновений я мог ощущать их соленый вкус на кончике языка. Я вновь поскользнулся. Вновь упал. Но поднимаясь на окрепших руках, заметил похожую ямку на противоположной стороне. В надежде увидеть труп, я вцепился руками в землю и начал копать вновь. Спустя полчаса поисков я вцепился в мягкий насквозь промокший хвост. Потянув его, начало показываться и туловище. Это была она. Моя кошка. Я даже не смог запомнить где ее закопал. Какой позор…       - Атсуши… - провыл ветер в мои уши. Это был шепот. Очень громкий и ясный шепот. Мое сердце забилось чаще. Настолько быстро, что вскоре я не мог услышать ничего вокруг кроме него. Извиваясь на руках, как на ногах, я вертелся из стороны в сторону, пытаясь увидеть того, кто так уверенно звал меня. Все сильнее сжимая кошачий хвост, чувствовал, как тот начал сочиться кровью. Мех стал черствым и осыпался. Тогда я поднялся на кулаках как можно выше и закричал что есть мочи.       - Выходи!!! Кто бы ты ни был! Бог или дьявол! Я ненавижу всех вас! Проклинаю! Проклинаю вас всех! – Я кричал так громко, казалось весь безлюдный городок встрепенулся в страхе. В ответ на мой зов отвечал лишь гром. Каждое слово сопровождалось жутки грохотом и разрядом молнии. – Черт! – Это была схватка человека с погодой. Бой, в котором не может быть победителя. Человек продолжит кричать в никуда, а небо также будет, разливаясь звонким хохотом, измываться над изможденным существом.       Вскипала ненависть, бурлила кровь и сыпались проклятья. Казалось, сама фортуна избрала меня изгоем. Я пережил слишком много. Я слишком много не знаю и, возможно, никогда не смогу узнать. Но я хочу знать что будет дальше. Так отчаянно жажду прочесть последнюю главу. Звонким, полным злобы голосом прокричал: «Ааа!!!».       Оскал словно у дикого пса, из-за спущенных бровей почти не видно покрасневших глаз, рык, исходящий из самых глубин души. Все верно. Это мой жизненный путь. Не один раз я задумывался об этом. О том, что уже успел пережить, о том, что еще предстоит. О том, что потерял и что упустил. И каждый раз, жизнь преподносит новые сюрпризы. Бессмысленно думать об этом. Нет прока в том, чтобы пытаться предугадать или предотвратить что-либо. Все, за что я цепляюсь, пытаясь подняться из глубин ада, оказывается привязанным тонкой паучьей нитью. Стоит пожелать овладеть чем-то – нить обрывается. Я падаю еще ниже прежнего. Пролетая мимо тысяч заблудших душ, оскверненных собственной злобой, я падаю, так и не пожелав причинить никому истинного отчаяния.       Словно бревно я продолжаю неподвижно лежать на вымокшей траве под раскаты грома. Кошачий хвост сейчас так похож на меня самого внутри. Сломлен, разбит, истекает кровью. Я не жалею себя. Однако, я просто хочу выбраться из всего этого дерьма. Неужели одно это – мой грех?       Звон гитарных струн, шум барабанов послышались вдалеке. Легкая песнь флейты завораживала и пленила. Мерцающие огни приближались из-за дерева, выходя за просторы невидимого. Я наблюдал за парадом призраков.       Самые разнообразные существа проходили парадом всего в паре метров от меня. Сложно было описать на что похожи были, те видения. Хаосны и многообразны. В толпе непонятных явлений я заметил знакомый мне силуэт – силуэт кошки. Эта кошка шла на двух лапах и держала в руке перо, подобное ранее увиденному, но больше прежнего. Это перо по звучанию напоминало что-то среднее между флейтой и контрабасом. Удивительный звук, который я никогда не слышал прежде. Кошка оглянулась на меня и замерла на время. Сзади идущие спотыкались о нее и продолжали парад, словно так и задумано. Когда она повернулась ко мне лицом, я смог заметить, что в одной лапе она сжимала крохотный уличный фонарь, освещающий ей путь. Это зрелище было поистине красивым. Недолго думав, она поклонилась мне, затем кивнула головой и, вновь, присоединилась к параду. Довольно скоро все закончилось. Существа направлялись в город и скрылись сразу за холмом. Больше я не видел света фонарей, не слышал очаровательной мелодии, не чувствовал таинственной умиротворенности. Я просто успокоился и больше ничего. Так и продолжал я лежать, будто ожидая их возвращения. Гром не вызывал во мне злобы более, а молния не слепила глаза. Я был поистине опустошен. И то было приятно. Что ж, пора возвращаться домой.       Я сумел отыскать коляску и доползти до нее. Залезть получилось почти с первого раза. Я направился домой. На подъезде к открытой настежь двери я встретил озабоченную мать.       - Роки! Роки, где ты был?! Что с тобой произошло?! Я так волновалась, сынок! Ждала твоего возвращения! За последний час я, наверное, скурила уже целую пачку сигарет! Где же ты был? Где же ты был, паршивец?! – Она крепко сжимала меня в объятиях, ревела и орала. Я был спокоен как никогда. Равнодушным смиренным голосам я сказал.       - Не волнуйся. Больше я не уду, мама.       Мы простояли на пороге еще около получаса, пока она разбиралась с тревожными чувствами. Когда мы, наконец, зашли, она уложила меня спать, а после без сил рухнула на свое место. Не мудрено, она сильно устала, ожидая меня. Но я не мог вернуться ранее.       На утро, мы немного поговорили обо всем, мама суматошно направилось разбираться с полицейскими, поднимая бесполезный шум. Уже днем она вернулась, высказывая негативные отзывы о произошедшем в участке. Все, как я и ожидал, детей защищать проще, чем кота. Неважно кто насильник, а кто жертва. Тот, кто оказывается выше по статусу социальной значимости всегда одерживает победу. С того дня, началось мое бренное существование, в качестве нахлебника.       Я не выходил из дома, искать мне было некого. Я бесстыдно попросил маму купить мне компьютер и сим-карту с подключенным интернетом. На удивление, быстро я нашел подходящую вакансию и устроился на работу. Все, что было мне нужно, это печать то, что необходимо, не более того. В первые дни, за статью мне давали всего 300 йен. Через две недели, после устройства на работу – 500. Уже через два месяца неустанного труда и качественной работой за статью и рецензию давали около 4000 йен. Столь же быстрыми темпами росла в геометрической прогрессии моя заработная плата. Прошло полгода. Моя мама и я переехали в хорошую квартиру в Токио. Мама прекратила работу в баре, однако приводила домой мужчин, приносы деньги в семью. К сожалению, благополучная жизнь не пошла ей на пользу. Она начала сильно пить и довольно скоро посадила себе печень. У нее был рак. Она не расстраивалась, продолжала бездумно приводить мужчин в дом, оправдываясь тем, что моя неподвижность не дает мне лишних поводов выходить из комнаты. Пить она также не прекратила.       Я хорошо зарабатывал, однако особых навыков и познаний у меня все же не было. Не посещая различные мероприятия, не знакомясь с людьми, не заводя контакты, все полученные ранее знания совсем скоро приравниваются к числу бесполезных. Я вложил деньги в новое прогрессивное предприятие. Моей ошибкой было пойти ва-банк. И я потерпел крах. Мы вновь вернулись в старую квартиру, в нищету, в город отчаяния и греха. Моя мать не прекратила пить и таскать мужиков в дом, в бар она тоже возвращаться не хотела. В итоге, все наши разговоры сводились к просьбе дать денег.       - Роки… ну ты же понимаешь, что твоя мама серьезно больна… Я так больше не могу. Ишики-сан больше не платит мне как раньше, он говорит, что теперь я не заслуживаю и десятой части цены. Роки, маме очень нужны деньги. Совсем скоро, я тоже не смогу ходить, как и ты… Но я не такая умная, так что не смогу столько зарабатывать. Роки, мне ведь нужно совсем немного… Обещаю, я верну тебе долг в тройной цене… Тебе что, жалко для родной матери? Почему ты так жесток, Роки…       Подобные разговоры я слышал не раз на дню. Именно я испортил ее. Обещал ей беззаботную жизнь, а в итоге, все испортил. На ее просьбы о деньгах, которых у меня не было, я не смог ничего ответить. Просто молча смотрел в окно. Я даже еду не могу купить, мама…       Дело было даже не в том, что у меня не было желания работать дальше. Мое имя и резюме был запятнаны. После того, как я разорился, «друзья» посчитали меня неудачником, достойным оставаться до конца жизни на самом дне. После того, как и множества слухов прошел тот, в котором я сознательно разоряю компании, втираясь в доверие, я был в черном списке сотрудников любой печатной компании. Соль в том, что кроме печатного дела я больше не могу ничем заняться физически.       Мама вновь ушла на встречу с каким-то мужиком, чтобы разменять секс на деньги. Я больше не мог выносить того, как низки она падает из-за меня. Я принял решение уйти, прекрасно осознавая, что идти мне некуда. Но останься я с мамой еще дольше, она бы так и продолжила надеяться на сына, который больше не мог ничего ей предложить. Я взял коляску и телефон, что успел приобрести, выехал с порога и направился на вокзал. С лицом словно камень и глазами дохлой рыбы я неохотно выпрашивал мелочь на биллет у прохожих. Они также неохотно давали ее мне. И те, кто давал, кидали ее в мое отвратительное лицо. Денег уже набралось на два биллета, но мне было так лень продолжать свой путь в никуда. Рядом сидевший бродяга, понемногу крал мелочевку, считая меня слепым. Когда он украл ровно половину, я небрежно повернул голову в его сторону, устремив взгляд прямо ему в глаза. Тогда он взял украденное и ушел прочь. Руками, движениями лапшей, я собрал заработанные деньги и направился в кассу. Женщина лет пятидесяти с омерзением и презрением протянула биллет мне в руку и отослала прочь как дворнягу. Я подъехал к месту ожидания и сидел в ожидании ближайшего поезда. Неважно куда он меня увезет. Куда важнее – уехать прочь отсюда.       Спустя четыре часа ожидания поезд прибыл. Полпятого утра, людей мало, на улице темно. Я долго и заезжал в автобус, ведь обессилевшему изголодавшемуся калеке на коляске сделать это представляется трудным. Человек, ожидавший позади, отпихнул меня в сторону и прошел в вагон. Я вновь начал заезжать в поезд, успел под закрытие дверей. Я и тот человек сидели напротив друг друга. Я долго смотрел на него, не имея ни одной мысли в голове. Он же испытывал истинное отвращения, глядя на полумертвое тело. Так мы и ехали вдвоем. За окном расцветало солнце. Человек вышел из поезда, матерясь и ворча. Я остался один наблюдать за рассветом. Поезд тронулся и продолжил свой путь. В одно мгновение все вокруг замерло. Прошло пару минут, прежде, чем я заметил, что пейзаж за окном неизменен. Поезд не был на остановке, но одна лишь дверь открылась и сквозь нее зашел человек. Он, как и прошлый, сел прямо напротив меня. Он долго не поднимал взгляда. А когда решился, оказался прямо передо мной.       - Тебя устраивает твоя нынешняя жизнь? – «Это был Бог, любивший черный юмор, или же фортуна, возненавидевшая меня» - подумал я.