Я сохраню её для тебя.

      Морозный зимний вечер в самом сердце России напоминал огромный многолюдный муравейник. Люди потешно распевали песни и на славу проводили время, веселясь под звуки играющего баяна или гитары, а приезжие с других уголков мира, бурно обсуждали происходящее между собой, то и дело оборачиваясь и снимая русский народ на камеру, чтобы потом показать родным и друзьям, что творится вдали от их родного края. Ведь нередко можно встретить людей, которые пускаются в пляс средь прихожан, не так ли? В воздухе витало приятным ароматом горячего шоколада и безалкогольного глинтвейна, а также, стоящие на прилавках, тарелочки с аппетитными блинчиками, политые сверху донизу ореховым сиропом и имеющие на самой верхушке обаятельную вишенку, не давали пройти мимо даже самому «равнодушному» сладкоежке. — Сколько стоит небольшой стаканчик горячего шоколада? — мягко спросила девушка, поправляя выбившуюся прядку волос за ухо и смущенно улыбнувшись, открыла свой маленький элегантный кладчик, и достав оттуда приблизительно нужную купюру, вновь подняла взгляд на продавца. Тот, оторвавшись от небольшой телевизионной коробки, неохотно обернулся, и ткнув пальцем в маленькую бумажечку с ценником, состроил довольную гримасу, встал со стула и легонько покачнулся. — Что…я чёт не понял… — заплетавшись, пробубнил мужик, и упершись руками на поверхность стола, покачал головой. — Что вы тут хотели-то? Девушка покосилась в сторону, манёвренным движением головы подзывая парня к себе. Продавец на сей раз внимательно оглядел её — высокая и смуглая, вьющиеся локоны производили эффект пышного объёма, словно девушка приехала из какого-нибудь тёплого континента, как например, Африки и подобно иностранцу, разгуливает по городу. — «С такими брюнетками-то и нужно проводить Рождество, — подумалось ему, — и не нужно ни в клуб ехать, ни друзей на хату звать». Но вслух сказал, оглядываясь по сторонам: — Вы с кем-то пришли? — Да, я… Не успела девушка открыть рот, как внезапно из-за висящих разноцветных гирлянд, послышался голос: — Она со мной, у вас какие-то проблемы? — подойдя к девушке и взяв её за руку, парень выдвинулся немного вперёд, и переместив взгляд со своей спутницы на непонятного типа, нахмурился. — Эм… Простите, сколько всё-таки стоит горячий шоколад? — ненавязчиво повторилась брюнетка. — Сто двадцать рублей, пожалуйста, — проигнорировав сверлящий взгляд темнокожего парня, он поднёс стаканчик к светло-молочному автомату, и взяв купюру из рук девушки, сказал: — Повезло вам, молодой человек, с такой красавицей, — все также потупив взгляд, продавец приподнял рычажок, и вытащив картонный стакан из-под пластиковой перегородки, протянул его девушке. — Приятного вам вечера. Она обхватила ладошками горячий напиток, и прижимая его к себе, сделала глубокий вдох исходящего пара, который так и манил попробовать себя на вкус. — И вам приятного вечера, — уголки её губ поползли вверх, образую на лице девушки чертовски обаятельные ямочки. — Моана, может отойдём? А то люди начинают поднимать бунт, ибо мы задерживаем очередь? — А, что? — озадачено спросила девушка вопросом на вопрос. — Давай отойдём, нам ведь больше ничего здесь не нужно, верно? — Ой, точно, простите… — суетливо прошептала Моана и последовав примеру брата, отошла к ближайшей скамейке. Раскинувшийся вид буквально очаровал с ног до головы. Ярко сверкающая ёлка, стоящая на городской площади радовала глаз, а маленькие дети, сердца чьих были наполнены нескончаемым счастьем, собирались в небольшие группы и водили хоровод, напевая всеми любимые новогодние песни. — Помнишь, в детстве, мы точно также собирали друзей и водили хороводы? — внезапно спросил Мауи. — А как же мне такое забыть? Конечно, помню! А ещё помню, как ты нечаянно наступил на ногу девочке, отчего потом она сурово грозилась тебя прикончить! — усмехнулась девушка и перевела взгляд на брата. — Помню, помню, — коротко ответил парень и обернувшись на Моану, добавил: — А что нам мешает пойти и станцевать также, как когда-то в детстве? — резко вскочив, парень вприпрыжку направился в сторону городской площади. — Вот же, негодник… Как нас люди воспримут, — тихо прошептала Моана, и игриво усмехнулась. Поставив стакан на небольшой столик, Моана выискивала глазами брата, как вдруг над ухом прошептал чей-то голос: — А разве это имеет значение, м? — девушка, подобно ошпаренной, резко вздрогнула. — Я же знаю, что ты безумно любишь танцевать… — выдавил из себя неугомонный братец. — А вот… Вот и люблю и умею! — высунув язык, девушка помчалась вперёд, как тогда, подобно маленькой взъерошенной девчушке, она также стремительно убегала вперёд, заранее зная, что Мауи, её любимый старший брат, пойдёт за ней. Она любила его больше всего на свете. — Вот такую Моану… Я узнаю из тысячи. — улыбнувшись, Мауи достал из кармана фарфоровый кулон, и сжав его в руке, сказал: — Мам, я ведь обещал, что сохраню в ней ту уникальную, не наигранную искренность, которую ты, до конца своих дней, старательно оберегала… Ещё раз взглянув на ценную вещицу, Мауи с облегчением вздохнул, и положив его в карман, сказал: — Что ж, она ждёт меня, не могу же я отказать столь прекрасной даме в этот зимний вечер?