***
Звездная дата: 7.88 Дневник капитана: в честь традиционного празднования Нового года и Рождества на Земле, Федерация дала недельную увольнительную экипажу «Энтерпрайз». Но, тем не менее, встречать праздник мы будем не с родными, а в космосе. Мы находимся рядом с неизученной планетой в галактике z8_GND_5296, что на самом краю Вселенной. Данные сканера показали на планете наличие благоприятной для человека среды. Населена неизвестными существами, предположительно разумными, гуманоидами. Пожалуй, стоит проверить этих существ – если они настроены благодушно, то здесь мы и отпразднуем наступление нового года. - Кирк, ты уверен, что они согласны нас принять? Мы для них будем как орда клингонов! - Боооунз, расслабься – Кирк расслабленно потянулся и повис на докторе, благодушно улыбаясь – ну что может случиться? Или ты не веришь данным коммандера Спока? МакКоя передернуло от одного упоминания о вулканце, и он тихо прошипел - Не поминай гоблина всуе… Нет, они со старпомом вовсе не были заклятыми врагами и не всегда люто ненавидели друг друга, просто иногда доктора бесило все в нем – его чопорность, логичность и перфекционизм. Так и хотелось напакостить вулканцу. Но еще больше не давало покоя внимание Спока к его лучшему другу – Кирку. Беспричинная ревность порождала желание ворчать много и на всех. сначала больше всех хватал, естественно, капитан. Но, все меняется. Юная душа «Энтерпрайза», энсин Чехов – сначала стал как-то подозрительно часто коситься на доктора, улыбаясь своим мыслям, потом находил причины для посещения мед отсека. А Боунз все не мог понять, что к чему – самый юный член команды, да на нем же пахать поля можно! Паша с завидным постоянством посещал доктора, дошло до того, что, не проведя ежедневного осмотра энсина, МакКой не мог начать работать. Долго же пришлось Кирку разъяснять медику, что кое-кто влюбился в него до кончиков рыжих кудряшек. Так и повелось: чеховские заигрывания в мед отсеке, ворчание от Боунза и публичное отчитывание юноши перед всем коллективом. Огорчало ли это молодого и горячего русского? Безусловно. От стыда и обиды бедняга был красный как рак. Останавливало ли это его? Не смешите! Русские не сдаются! В конце концов, ворчун Боунз поймал себя на мысли, что он ведь ревнует парня! К тому же Кирку, одобряющему успехи юного гения, к Споку, обращающему внимание на нестандартное мышление, к Скотти, постоянно обращающемуся к мальчонке за помощью. «- Ну, подумай, зачем парню нужен ворчливый старик? Как будто ему дома за 17 лет мамочкиных замечаний – «Шапку надень», не хватило…». Узнав об увольнительной на планету в добровольно-принудительном порядке основного офицерского состава, МакКой уныло поплелся в мед отсек готовиться к высадке. Гипошприцы: для всех по одному, для капитана – 10, по одному на каждую часть тела; трикодер для попутных исследований; и естественно – фазер. Быть предусмотрительным – это не паранойя, а инстинкт самосохранения.***
На планете оказалось действительно уютно и хорошо. Пушистые молочные облака, в теплом розоватом небе, тенистые растения – все это выглядело довольно дружелюбно. Осталось наладить контакт с жителями и высадку можно считать успешной. -Капитан, мой трикодер показывает, что в двадцати минутах ходьбы находится большое собрание живых существ — как всегда четко и спокойно декламировал Спок. Иногда доктора так и тянуло легонько постучать по голове, проверить — робот или нет, металлический звук? -Тогда не будем стоять на месте! Пойдем Боунз, может быть мы найдем у них бутылочку бурбона? Населявшие планету гуманоиды оказались мирными и с радостью приняли путников в свою общину. Их примитивный язык был похож на какое-то мяуканье, собрание звуков. Меховые шкуры были им одеждой, из волос на голове было сооружено некоторое подобие ушек, а на лицах красовались полоски, наподобие усов. -Капитан, похоже это местное племя проповедует культ животного. Культ священного зверя, зверя-покровителя широко использовался во всех древних цивилизациях на Земле. -Спасибо за отчет. Мистер Чехов. Вы можете отдохнуть, вы не на миссии. -Капитан, можно прогуляться по местности?- умоляюще посмотрел на Джима — Мистер Сулу в лазарете и не смог спуститься на планету, он попросил меня принести ему интересные растения. -Одного я вас не пущу, мистер Чехов, найдите себе напарника. Юноша ждал этой команды и в тот же миг перевел свои огромные оленьи глаза на Боунза. Доктор другого и не ожидал. Решив для себя, что лучше будет два часа слушать веселое чириканье Пашки и расслабляться в благоухании цветов, чем остаться и смотреть на каменную физиономию робота-Спока. Смирившись с участью сопровождающего, МакКой двинулся за юрким подростком. Природа и впрямь была удивительной. Пройдя насквозь узкий пролесок, мужчина с юношей оказались на широкой поляне, до горизонта усеянной цветами. Чехов, как настоящая ходячая энциклопедия, без устали рассказывал о родной России, о ее природе. -Вот эти маленькие аккуратненькие цветочки очень похожи на «ромашки», а эти на «мать- и-мачеху», а вот эти... -Паша, не нужно перечислять названия всех цветов! - МакКой непроизвольно сорвался на крик. Заметив, что мальчик испуганно притих, мужчина отругал себя за грубость. Все-таки, малыш к нему тянулся всей душой. -Лёня... ты скучаешь по дому? По Земле? - МакКоя точно током пронзило. К такому неожиданному вопросу он не был готов. Наверное, прошлая жизнь, испорченная разводом и душевными травмами, наложила свой мрачный отпечаток на былой мальчишеский задор Леонарда. Сейчас, глядя на такого беззаботного Пашу, он вспомнил как ему было хорошо с дочерью, маленькой Джоанной, когда она надевала любимому папочке цветочный венок, как они вместе катались по траве, заливисто смеясь. МакКой поспешил отогнать от себя эти мысли. Не хватало еще, чтобы юнец видел как взрослый суровый мужчина жует сопли. Боунз сорвал какой-то цветочек, кажется, ромашку, подошел к притихшему пареньку и как можно нежнее и аккуратней отодвинул кучеряшки и заложил цветок за ушко. « Паша выглядит таким очаровательно беззащитным в этом море цветов. Ему место в поле, а не в космосе. Хм, мне нравится как ты краснеешь, Паша, так ты еще прекрасней». - Так подумал доктор, но вслух, конечно же, не сказал... ** Кто мог знать, что в этом райском месте могут водиться такие опасности? Местные знали, возможно даже говорили, но их язык мог разобрать только... да никто не мог разобрать их кошачий язык! Черт возьми, ни Ухура — лучший лингвист, знающий, казалось бы, все языки, ни Спок, с его способностью найти ответ и подобрать расшифровку к любому коду, никто не смог бы разобрать... а теперь главный офицер по медицине лежал бездыханный на полу пещеры, окруженный командой и мяукающими аборигенами. Оказывается, не все цветы созданы чтобы радовать глазки и пахнуть, некоторым только дай возможность выстрелить в твою спину отравленными иглами. Боунз успел закрыть своей спиной парня, когда они по неосторожности натолкнулись на ядовитый цветок. Краешком угасающего сознания, он чувствовал попытки Паши оказать первую медицинскую помощь, слышал истеричные всхлипывания, но, увы, ничего не мог поделать. « И это все? Итог моей странной, непонятной жизни? А как же воспоминания о былом, проносящиеся перед смертью, белый свет в конце тоннеля? Ах да, какие у меня могут быть хорошие воспоминания? Куда там белому свету пробиться? Подождите... что происходит?». Вдалеке забрезжил свет, он был таким мутным, как будто МакКой лежал на дне какой-то реки. Постепенно он становился чище, четче. Стали появляться контуры предметов, силуэты, очертания. Потом предметы обрели цвет. Образовались формы. А потом МакКой широко распахнул глаза. Он был жив! Но он не чувствовал конечностей. «Наверное, в яде этого цветка содержится какой-то элемент, временно парализующий нервную систему. Но, все, кажется, обошлось. Больше не надо жалеть о том что не успел что-то сделать, Леонард, да ты еще всех тут переживешь! Нужно только подождать, пока паралич сойдет и я смогу шевелиться». Но время шло, а конечностей доктор так и не ощущал. С каждой минутой он все сильнее отгонял от себя мысль о переселении душ, о загробной жизни. Но, в конце концов, с зубовным скрежетом он принял эту идею. Если пока это явление не было доказано, то это не значит, что его не существует, как и Бог. Но как бы сейчас сказал Вулканец - «Это не логично», и МакКой, пожалуй первый раз со времени их знакомства, согласился бы. До его слуха донесся звонкий, тревожный голосок. «Паша... Пашенька! Я жив!». Ничего. Вообще ничего не изменилось. Разве что, теперь он мог двигаться. Он сумел пошевелить головой, посмотреть по сторонам и увидеть... лапы??? «Стоп, что? Это какой же клингон так прикололся? Я теперь как тот лягушонок из сказки — только поцелуй любви вернет мне человеческий вид?! Я еще и кот... зашибись просто — всю жизнь ненавидел, а теперь один из них!» - хвост нервно задергался. В конце концов, лежа на одном месте ничего не исправишь, шатаясь, Боунз поднялся на лапы.-«Мне нужно успеть до того, как мое тело транспортируют, иначе я застряну здесь навсегда. Мне нужен Паша! Я должен вернуться!». МакКой не долго искал команду. Его бедное тело окружили аборигены, рядом стоял старпом, со своим любимым выражением лица - «надменный кирпич», Кирк утешал рыдающего Пашу. Сердце сжималось, глядя на трясущиеся плечики. Но как все исправить, и можно ли? Забыв о своем облике, Боунз мягкой походкой подошел к группе. Увидев священное животное, аборигены воскликнули и преклонились. Команда удивленно посмотрела на кота, Паша перестал рыдать. Боунз прыгнул на грудь своему, такому чужому сейчас, телу, едва заметно прижал лапу к сонной артерии. Очень слабый пульс с трудом заставлял кровь двигаться. Вещество, содержащееся в иглах цветка, обладало паралитическим свойством, оно спровоцировало остановку жизненных систем и кому. Каким-то образом нужно было снова запустить жизненные циклы, иначе доктору грозило навсегда застрять в кошачьей шкуре. Кот подошел к удивленным капитану и энсину, будто для ласки. Джим протянул было руку, чтобы дотронуться до пушистой шерстки, но кот увернулся. Вместо этого он стал ластиться к Паше, мяукать и вообще всем видом проситься на руки. Юноша не долго думая поднял кота и прижал к себе. -Интересно. -Спок! - воскликнул Кирк, - Мы тут Боунза вообще-то потеряли, а ты все о том же! Прояви хоть капельку уважения! -Нет, капитан, вы не поняли. В этом что-то есть. Кот не дался вам в руки, а к Павлу попросился сам. Я думаю, энсин может быть ключом к разгадке. «Спок, мне не хочется этого признавать, но ты не представляешь, как близок к истине!». -Нам срочно нужно на корабль. Мозг доктора умирает, минуты промедления могут стоить ему жизни! -Кирк транспортаторной. Скотти, поднимай нас! ** Тело МакКоя, до выяснения обстоятельств, решено было подключить к аппарату жизнеобеспечения. Между тем, по приказу старпома, группа медиков анализировала состав неизвестного яда, искала противоядие. « Наверное, где-то там на далекой Земле, в лесу сдох последний динозавр, если в неприятность вляпалась не святая многострадальная задница Кирка, а моя. Я, черт возьми, пушистый как триббл! Надеюсь, вы скоро вытащите меня отсюда и мне не придется привыкать к блохам, лотку и мерзкому кошачьему корму». С первой минуты прибывания на корабле, кота крестили Боунзом. Потому что так ворчать на всех, без видимых на то причин, мог только он. Девушки, пища от умиления пытались погладить пушистого стервеца, но тот вредничал, вырывался и царапался, упорно не даваясь в руки никому. После пары сотен печальных попыток взять кота на руки, девушки и Кирк решили бросить эту гиблую затею. Но всех удивляло — как спокойно и легко ориентировался Боунз на Энтерпрайз. Ему разве что гипошприца не хватало. Кот почти все время проводил в лазарете, рядом с телом медика и раздраженно шипел, когда медсестра делала что-то не так. Каждый день, после смены его навещал Паша, подолгу сидел рядом с доктором, рассказывал ему о произошедших событиях, какие-то русские истории, ласкал кота. Порой, даже засыпал рядом. -Лёнечка, прости, если бы не моя рассеянность, ты бы сейчас был жив и здоров... я очень по тебе скучаю... «Паша, я же здесь, рядом. Не расстраивайся, Боунз просто так не сдастся. Обещаю». Прошел почти месяц. Весь экипаж успел привыкнуть к своенравному коту. Никто даже не удивился, когда тот в один день заявился в инженерный, где Скотти в очередной раз культурно отдыхал в компании с крепким шотландским скотчем, и бесцеремонно сунул мордочку в стакан. Через пол часа кот разве что не икал и не распевал частушки. Это продолжалось бы еще долго, если бы не пришел Чехов и не забрал пушистого пьяницу с собой в каюту. Боунз успел привыкнуть к ночам в теплых объятиях парня. «Паша, жди меня и я вернусь. И мы будем также засыпать вместе, только у меня, голые и счастливые». Но когда-то всему приходит конец ,и плохому, и хорошему. Тело МакКоя слишком долго находилось в коматозном состоянии. С каждым днем возрастала вероятность невозврата к жизни. Вечером Кирк, Паша и Кот были вызваны Споком в лазарет. -Нам нужно решить что делать дальше. Чем дольше доктор остается в коме, тем сложнее будет вернуть его к жизни. Да и при благоприятном исходе велика вероятность, что он на всю жизнь останется овощем. Вы можете поступить так, как считаете нужным, но я бы рекомендовал отключить аппарат жизнеобеспечения и не истязать себя и доктора. -Но... неужели это все, на что способна медицина? Неужели ничего нельзя сделать? - глаза Паши наполнились слезами, а голос осип и задрожал. Боязнь потерять любимого человека и остаться одному не давала покоя парню. Состояние самого энсина было критическим — весь месяц он мало спал и почти не ел, от переживаний кусок в горло не лез. Кот был свидетелем самоистязаний парня, того как он тает. -Мистер Чехов... Паша, увы. Медсестры и я делали что могли. Попрощайтесь с доктором МакКоем. Капитан утешительно приобнял юношу, прежде чем вместе с вулканцем покинуть мед отсек. Слезы градом текли по щекам парня. На трясущихся ногах он подошел к медицинской кровати, почти упал рядом. Тяжелые соленые капли падали на бледное лицо доктора. «Вот и все. А я, старый дурак, думал что у меня еще много времени, но не успел поцеловать тебя, Паша, сказать что тоже люблю тебя. Прости, малыш». Чехов неуверенно коснулся губ МакКоя своими, в первый и последний раз. Потом, он последний раз взглянул на тело и убежал в каюту. Видимо, после этого что-то пошло... так. Не понятно какая магия произошла, однако, когда в лазарет пришли отключать Маккоя, тот полусидел на кровати и задумчиво рассматривал пальцы. В ногах у него лежал пушистый кот.***
-Паша, у тебя ведь отгул сегодня? - Боунз стоял у шкафчика Чехова, исследуя содержимое. -Дааа — парень обнял доктора со спины, положив голову ему на плечо. -Тогда, может быть, объясните мне, молодой человек, как у вас оказалась эта бутылочка? - мужчина продемонстрировал раскрасневшемуся юноше найденную контрабанду с коньяком — Вечером. В моей каюте. В семь. И попрошу не опаздывать, иначе ваша молодая и прекрасная задница познакомится с гипошприцем. МакКой, зловеще хихикая ушел, оставив озадаченного, смущенного парня обдумывать значение последней фразы. «Я люблю тебя, мой солнечный Чехов».