Семейная идиллия

      Когда привычная жизнь пошла своим чередом, Виктор искренне поблагодарил все высшие силы за то, что он родился не девочкой, ибо пережить в себе все те перемены характера, что переживала сейчас Елена, он бы просто не смог. С другой стороны, он пожелал бы себе не рождаться вообще. Никифоров даже не знал, что хуже. Испытать всё это на себе лично, или же являться свидетелем её бессонных ночей и вечных перепадов настроения. — Вить, Витя. — Ммм, что? — Я кушать хочу. Виктор дотянулся до телефона, смотря на время. Два часа ночи. — Так иди, — в ответ он получил жалостный взгляд, на что лишь простонал, поднимаясь с кровати. — Вить. — А? — мужчина проснулся от того, что его кто-то тормошил. — Пить хочу… — Понял, — он без лишних слов поднялся с кровати. Виктор бросил взгляд на кухонные часы, четыре утра. — Витя-я… Никифоров приоткрыл один глаз, смотря на девушку и задавая немой вопрос. — Я уснуть не могу, — она придвинулась к мужчине, прикрывая глаза. — Горе ты моё… *** На следующее утро Виктор задался вопросом. А действительно ли беременные женщины - люди? Ибо из них двоих не выспался почему-то именно он. — Виктор! — видимо не в первый раз крикнул Плисецкий. — Что? — Ты меня слушаешь? — А… прости, — Никифоров устало потер переносицу. Недосыпание давало о себе знать. — Я позвал тебя сюда не для того, чтобы ты втыкал! — парень начинал выходить из себя. Пару дней назад Виктор попросил у него разузнать у Якова есть ли свободные вакансии тренера, так как сам Фельцман не желал с ним разговаривать. Если Елену он уже простил, то на Виктора всё ещё дулся. — Прости, не мог бы ты повторить? — Есть места на одном из катков неподалёку от вашего дома. И у нас…, но сомневаюсь, что тебе будет это интересно. — Вот как… завтра схожу. — Тебе не стоит так беспокоиться по этому поводу. С тем как ты известен, спортивные клубы должны за тебя дуэли устраивать. — Думаешь? — А ты сомневаешься? — Просто… хотелось бы найти место работы, где будут хорошо платить… — Аа, точно. Ты же у нас теперь заядлым семьянином заделался, — Юрий усмехнулся. — Вот попадёшь ты в моё положение, я тоже посмеюсь. — Ну, мне ещё нескоро представится честь почувствовать себя отцом. — Брр, не напоминай, — Виктор поёжился, — как только вспомню, что скоро это нечто разделится, так жутко становится… — Ахаха, тогда тебя будут терроризировать вдвойне, — парень залился смехом, найдя это отличной местью Виктору за то, что тот кинул его. Плисецкий замолк, увидев весь тот ужас, отразившийся на лице мужчины. Видимо зря он произнёс это вслух. Никифоров через стол схватил руки парня посмотрев ему прямо в глаза: — Ради всего святого, помоги мне, Юр! Я же скоро повешусь! — он слезно умолял Плисецкого. — И чем я тебе помогу? Твоя баба, сам с ней и справляйся! На глазах Виктора выступили слезы. — Я придумаю что-нибудь… наверное. — Спасибо, спасибо, спасибо, — Никифоров в порыве чувств подскочил к парню, принявшись обнимать его. На что последний лишь вздохнул, хлопая мужчину по спине. И как этот большой ребёнок будет воспитывать ребёнка? *** Середина июля, и без того жаркие дни стали ещё жарче. Виктор не мог даже представить, что он умеет так волноваться. Еще за две недели до предполагаемого срока он стал крайне дерганым. Мужчина не выпускал телефон из рук, когда находился не рядом с женой. А каждый раз, когда раздавался звонок он подрывался с места как ошпаренный. За пару дней до предполагаемого срока родов Елену забрали в больницу. Конечно же, осознание того, что теперь девушка находится под ежедневным присмотром медперсонала должно было как-то уменьшить волнение. Однако всё напротив стало ещё хуже. Если забрали, значит со дня на день малышка должна родиться. Юрий уже смеялся с бедного Виктора, когда тот подлетал к телефону. Однако на сей раз было не до смеха. — Принцесса, что-то случилось? — Рожаю я! Что, блять, могло ещё случиться?! — девушка, казалось, была на грани истерики, — тащи сюда свою задницу! В телефоне уже раздавались гудки, а Виктор всё ещё стоял как вкопаный. Когда к нему подошел Плисецкий, он начал потихоньку приходить в себя. На губах расплылась идиотская улыбка. Мужчина что есть силы обнял ничего не понимающего Юрия и вприпрыжку побежал к машине с радостными вскриками: «Я стану папой!». *** Когда Виктор вошёл в палату, девушка спала. Он присел рядом с кроватью, взяв её руку в свою. Прислонился губами к костяшкам, прикрыв глаза. Тогда девушка зашевелилась, чуть нахмурившись и попытавшись выдернуть руку. Елена приоткрыла глаза: — Привет, — она вымучено улыбнулась, — как тебя впустили? — Главный закон этого мира — деньги решают всё. — Это нечестно знаешь ли… — Виктор снова поцеловал её руку, после прислоняясь к ней лбом, — видел её? — Видел, — он поднял взгляд на девушку, — знаешь, я понял почему мне никогда не нравились младенцы… они страшненькие. Елена усмехнулась, но тут же пожалела об этом. Положив свободную руку на низ живота. — Болит? — Мягко сказано… хотя это не сравнимо с той болью, что чувствуешь во время самих родов… — А с чем сравнима эта боль? — Ммм, — девушка задумалась, прикрыв глаза, — это примерно тоже самое, когда тебя переезжают катком, постепенно ломая все кости и придавливая органы. — И как такая жестокая женщина, как ты, сможет стать любящей матерью? — Я уже ей стала. — Я сам буду воспитывать своего ребёнка! — Верно, я вынашивала, а ты воспитывай! — Елена снова прикрыла глаза. — Тебе нужно поспать, — мужчина погладил её по голове, — я пойду. — Побудь со мной. Пока я не усну. — Хорошо… Пять лет спустя. Не успела Елена войти в квартиру, как со стороны гостиной послышались крики. — А ну стой, там, где стоишь! — Нет-нет-нет! Послышался топот маленьких ножек и уже через пару секунд в коридоре показалась девчушка лет пяти. Недлинные светло-русые волосы запутались и небрежно лежали на плечах, а в ясно-голубых глазах отражался самый настоящий ужас и страх. Она подбежал к женщине, цепляясь за футболку и жалобно моля: — Мама, мамочка, помоги мне! — Что случилось? — Елена скинула балетки проходя, в квартиру. На пороге комнаты показался Виктор: — Вот ты где, засранка! А ну иди сюда! — он остановился, поймав на себе испепеляющий взгляд жены, — ой, ты уже вернулась? — Вернулась. И жду объяснений. — От неё жди, — мужчина кивнул в сторону ребёнка, недовольно нахмурившись. Когда Елена перевела взгляд на стоящую у её ног дочь, она невольно поёжилась, вжав голову в плечи. — А лучше посмотри, — Виктор продемонстрировал ей испорченные документы, — и туда, — он показал пальцем себе за спину. В комнате был полнейший хаос: разбросанные вещи, изрисованные стены, поломанные игрушки. А вышедший к этому времени заляпанный пальчиковыми красками Маккачин, которого теперь трудно было назвать коричневым пуделем, и собакой в целом, заставил пошатнуться и чуть не свалиться с ног. — Александра, — женщина обратилась к дочери, пытавшейся скрыться с места преступления, — кажется мы не раз обсуждали твоё поведение. — Прости… — она стыдливо опустила глаза, в понимании того, что натворила, — прости меня пожалуйста, — из глаз посыпались слёзы, девочка всхлипнула, утирая их ладошками. — Прощу, когда скажешь зачем ты это сделала, — Елена присела на корточки, её взгляд чуть смягчился. — Я… хотела, чтобы папа… поиграл со мной… — периодически всхлипывая отвечала Саша. — Виктор, — её голос вновь стал леденящим, а одно произнесенное ей слово заставило сердце убежать в пятки. Елена поднялась, разворачиваясь к мужу, — напомни-ка мне, милый, что я говорила тебе перед тем как уйти. Мужчина нервно сглотнул: — Следить, кормить, убирать… — А ещё? — И-играть? — И ты про это, естественно, забыл? Виктор кивнул головой, ожидая ряд упреков в свою сторону. Если так и случится, он тоже заплачет, хотя навряд ли это сработает. Девушка лишь вздохнула, бубня себе под нос: — Слава богу хоть никто не умер, — и уже громче произнесла, — весь беспорядок убираете вместе! В качестве наказания. — Что? — провопили оба в унисон, — но… — Никаких но! Спорить с этой женщиной было бесполезно. Лишь в таких ситуациях она брала контроль в свои руки. Да, Виктор несомненно отлично справлялся с ролью главы семейства, но, когда дело доходило до перепалок с пятилетней дочкой, он просто не мог мыслить разумно и принимать решения. Да и слишком быстро выходил из себя. Елена вышла к ним лишь ближе к вечеру. Оба лежали на полу возле дивана, мирно посапывая. Рядом расположился отмытый самой Еленой пёс. Александра лежала на груди у отца, а тот обнимал её, прижимая к себе. Наверное, лишь в такие моменты эти двое не ссорились. Да, они всегда находили повод, чтобы поругаться, оба упёртые как бараны и всегда отстаивают своё до конца. А конец наступает тогда, когда приходит Елена и разнимает мужа с дочерью. Сейчас даже страшно представить, что будет, когда Сашка станет постарше. Будет хорошо, если она перерастёт свою упёртость и будет совсем плохо, если нет. *** По выходным они всей семьёй собирались на катке, где работал Виктор. А устроился он, кстати, туда же, где тренировался раньше сам. Под попечение Якова. Последний же перестал обижаться и даже гордо провозгласил себя счастливым дедушкой. А Александра до сих пор думает, что так оно и есть и называет его соответственно. Как в дальнейшем сообщить ей правду пока никто даже не задумывался. В один из таких выходных они собрались вместе. Пустой каток, где никого нет и быть не должно, значит можно делать всё, что душа захочет — идеально с какой стороны не посмотри. И увидеть в этот день какого-то было большим удивлением для молодой семьи. Особенно если эти кто-то ваши старые друзья, заигрывающие друг с другом при ребёнке, пускай и сами того не зная. Плисецкий, прижимая Юри к бортику, склонился над ним, руки блуждали по чужому телу, а губы тянулись к губам. С возрастом Юрий вытянулся и стал шире в плечах, что давало ему некое преимущество над японцем. Да и в силу характера Юри не смел противиться младшему. Оторвал любовников друг от друга тоненький свист. Они обернулись на звук. Возле выхода стояли злобные и тёмные, как грозовые тучи, Виктор и Елена, прикрывающие глаза, улыбающейся во все 20 зубов, дочурке, которая, в отличие от родителей, светилась словно дневное солнышко. — Занимайтесь подобными вещами, пожалуйста, не в общественных местах, — неловкую тишину первым нарушил Виктор. — Ой… П-привет, — Юри неловко помахал им рукой, при этом упираясь в грудь парня и призывая его отстраниться. — И это мне говоришь ты? — Юрий подленько улыбнулся, не желая отлипать от Кацуки и лишь сильнее прильнул к нему, — и кстати, пока вы не пришли, здесь никого не было, поэтому мы не виноваты. Виктор лишь недовольно цокнул, зашнуровывая коньки. После помог Саше, которая всё время смотрела на довольного Юрия и уже порывалась кинуться в объятия к любимому крёстному. Когда отец закончил, девчушка подорвалась с места и, заскочив на лёд, помчалась к Юрию. — Крёстный! — она налетела на парня, чуть не свалив его с ног. Плисецкий потрепал её по голове, разрушая порядок, созданный её матерью с утра. — Привет, солнышко, — он поднял девчушку на руки, — эти изверги тебя небось совсем извели. — Не-а, — она мотнула головой, — только… заставляют есть кашу, умываться по утрам, спать днём и вечером ложиться рано, а ещё… — она постепенно загибала пальцы на руках, перечисляя всё то, что так не любит делать, — ой, пальцы закончились, — она показала два сжатых кулачка. — Ничего, у меня тоже руки есть, — Юрий подставил свою руку и Саша, снова засияв, стала загибать пальцы на ней, продолжая перечисление. — Эй, может хватит! — к ним подъехал Виктор, — в том, что мы заставляем тебя делать нет ничего сверхъестественного. Все дети делают то же самое. — Но не все дети это любят. Согласись, Виктор. — Ты бы вообще молчал. И вообще пусти ребёнка, мы пришли сюда не для того, чтобы сидеть на руках. — Ути, Господи, какие мы злые. Иди, солнышко, — Юрий опустил девочку на лёд, которая тут же помчалась наматывать круги по льду, — ещё скажи, что я её слишком балую. — Ты её слишком балуешь. — Ты тоже не самый злобный родитель в мире, — послышался голос Елены из-за бортика, — вспомни, кто втихаря скармливал ей конфеты из новогодних подарков? И позволял есть снег? И купаться в песке?.. — Неважно, — Виктор прервал поток мыслей, — кто вообще записал этого безответственного в крёстные?! — Ты, — оба проговорили это в унисон. Девушка даже оторвалась от коньков, чтобы понаблюдать за реакцией мужа. Тот немного потупил взгляд и нахмурился, вспоминая какая муха его укусила в тот момент. — Да ладно тебе, не такой уж он и плохой крёстный, — Елена расправилась с обувью и подъехала к Виктору положив руку ему на плечо. — Возможно… И вообще, чего это мы стоим, а? — Ну Ви-ить, может не надо? — Надо. Закатив глаза, Елена отъехала от мужа, попутно разминаясь. — Не понимаю, зачем ты её каждые выходные гоняешь… — Не каждые выходные, а каждый день, это раз. Не хочу, чтобы моя жена заплыла жиром, это два. — Не хотел бы я быть твоей женой… — Взаимно. Александра с открытым ртом наблюдала за тем, как её мама выполняет сложные, как казалось самой девочке, элементы из фигурного катания. — Нравится? Саша вздрогнула, посмотрев на японца. Он говорил с ней на английском и только недавно она стала осознавать, зачем родители учат её этому языку. Среди знакомых их семьи было достаточное количество иностранцев, и так она хоть отдалённо понимала о чём они говорят. — А… Да. Может быть… я тоже когда-нибудь так смогу? — Конечно же сможешь, но только если будешь стараться. — Очень сильно стараться, — в разговор вмешался Юрий, — до сих пор никто не смог превзойти нашу принцессу фигурного катания. — Принцессу? — Александра наклонила голову на бок, смотря на парней. — Тебе не рассказывали? — Не рассказывали что? — беззлобно спросил Виктор, подъехав к ним. — О Елене. — Почему маму называли принцессой фигурного катания и почему никто её не превзошел? Почему вы мне не рассказывали? Почему? — она подбежала к папе, начав высыпать на него кучу вопросов. — Постой, давай по одному, — он замахал руками, переводя взгляд на Юрия. Надо было предупредить их. Они с Еленой решили не рассказывать ни о своём прошлом, ни тем более о своих громких именах. Все награды хранились не на самом видном месте, а в новостях про них уже и забыли, поэтому девочка могла даже и не догадываться о подобном. Родители экс-фигуристы — это всё что нужно было знать пятилетнему ребёнку. Тогда же последовал не столь долгий рассказ об их заслугах перед миром спорта. Кратко, без особых подробностей, но зато понятно ребёнку. — Хорошо. Я постараюсь, — вдруг выпалила Александра, когда рассказ закончился. — Постараешься что? — Постараюсь быть такой же, как мама, — девочка посмотрела на папу сверкающими глазами, — вы ведь отдадите меня… в секцию? — Что? — Ну… и как папа тоже, — она смущенно отвела взгляд, сминая в пальчиках край толстовки. Виктор смотрел на неё глазами, полными удивления. Мужчина, откровенно говоря, не понимал в чём дело. В последний раз, когда они спрашивали не хочет ли она заняться фигурным катанием, дочка лишь отнекивалась, прямо говоря, что ей это не интересно, как и всё остальное, касаемое спорта. А теперь изъявила полное желание. После минутного молчания он улыбнулся, подхватывая девочку на руки. — Ты наше солнышко, — он прижал дочку к себе. Что привело к изменению её решения, выяснять не хотелось. — Папа, отпусти… задушишь, — Саша брыкалась, пытаясь вырваться из загребущих лап, в то время как мужчина прижимал дочку лишь сильнее к себе, — мамочка, помоги… — Я что-то пропустила? — Елена смотрела, как её муж мучает ребёнка, но предпринимать что-либо не спешила. — Принцесса, мы воспитали самое настоящее чудо, — Никифоров оторвался от девочки, переводя взгляд на Елену. После новости о том, что их дочка решилась податься в фигуристы, девушка лишь мягко улыбнулась, целуя Александру в лоб. Последняя же всё это время была хмурее тучи. Тоненькие бровки свелись к переносице, носик забавно насупился, а губки недовольно скривились. — Солнышко, что-то случилось? — заметив недовольный вид дочери, спросила Елена. — Пусти, — она лишь похлопала отца по плечу. Когда девочка опустилась на лёд, тут же отъехала подальше, всё ещё недовольно хмурясь. — Так, что случилось? Ты… передумала? — Нет, — она развернулась, оглядывая маму с головы до ног, после хмыкнула себе под нос, усмехнувшись. Никто из находившихся в помещении не улавливал её ход мыслей. Даже Юрий, с лёгкостью предугадывающий изменения в настроении крестницы, не смог вымолвить и слова. Что произошло с ребёнком никто до конца так и не понял. Следующие два часа она не разговаривала с родителями. Причём только с ними. Зато с Кацуки болтала всю дорогу, рассказывая всё, что только могла, исчерпывав весь свой запас знаний английского языка. И хмурилась она, лишь глядя на всё тех же родителей. — Принцесс, мы ребёнка сломали, ты знаешь? — Это не смешно, — Елена наблюдала за резвящейся девочкой, что в шутку бегала за Плисецким, нервно покусывая ноготь на большом пальце. — А похоже, что я смеюсь? — Виктор вопросительно приподнял бровь, — но всё же… у вас это женское — обижаться без причины? Девушка дала подзатыльник мужу: — Вот сейчас договоришься, и я тоже обижусь. — Да за что? — Не скажу, — она показала язык, отъезжая от него. Даже расшнуровывать коньки Саша попросилась к Юрию. — Да не принцесса она больше! — детский жалостливый голосок поразил барабанные перепонки Елены, что откатывала поставленную когда-то давно программу. К этому моменту она была единственной, кто остался на льду. Девушка не спеша подошла к мужчинам, окружившим её дочку, стоявшую к ней спиной. — Саш, ты чего? — девушка присела на корточки, подзывая к себе дочку. Александра развернулась. В глазах стояли слёзы, — что случилось? — Ну не принцесса она больше! — Казалось девочка вот-вот затопает ножками по полу в знак протеста. — Старая она для принцессы! — А вот это был удар ниже пояса. — Почему папа называет так маму, а не меня? — Она нахмурилась, смотря на офигевшего Виктора. — Прости, — он тоже присел на корточки, — не знал, что тебя это так сильно задевает… — Да и почему если ты король, то мама принцесса? Это нелогично! — Ну… это ведь просто прозвище… Так ты из-за этого злишься? — Я злюсь из-за того, что вы не разбираетесь в королевских титулах! — губы девочки тронула едва заметная улыбка, но она поспешила это исправить, вновь насупившись. Оба родителя раскрыли рты. Юрий, наблюдавший всё это время за развернувшийся картиной, залился звонким смехом. Кацуки же, за имением скромности, посмеивался в кулак. — Ахахах, красавчик, — Плисецкий свалился под скамейку, дёргаясь в истерике. — Так весь день мы не знали куда себя деть просто потому, что мы не разбираемся в королевских титулах? — Да. Виктор свалился с ног, прикрывая глаза рукой. Он пытался подавить в себе желание засмеяться вслед за Юрием. В это время Елена продолжала смотреть на дочку. Нет… Она это серьёзно? — Ты… больше не обижаешься на нас? — Я подумаю, — Саша отвела взгляд, затем улыбнувшись, снова посмотрела на маму и кинулась к ней в объятия. — Тогда отныне, маленькой принцессой будешь ты. — Правда-правда? — А я когда-нибудь вру? — Почти всегда. — Тогда это не тот случай. Отсмеявшись, Юрий стал вещать из-под скамейки, разрывая семейную идиллию: — Теперь это войдёт в историю! Пятилетний ребёнок поставил двух гениальных фигуристов на колени! Великолепно!