***
— Мне страшно туда заходить. — Я буду первым. Хидан осторожно открыл дверь, в него тут же полетела мокрая губка и попала в лицо. — Что за хуйня? Что тут, бля, происходит? Какая сука бросила это дерьмо в меня, а? — фанатик был готов разорвать обидчиц. Зловонное мокрое пятно расползалось по воротнику синей рубашки. Поняв, что произошла катастрофа, подруги сбились в кучку и зажались в дальнем углу кухни. С губ Кагири, вошедшей следом, сорвался сдавленный стон. На кухне открывался потрясающий вид: по полу рассыпана мука, воняет прожжённой скатертью. Местами на полу лужи воды и рассыпанный сухой кошачий корм. — Что здесь произошло? — девушка скрестила руки на груди. Она встала между Хиданом и подругами, чтобы не допустить кровопролития. — Мы хотели приготовить что-нибудь. Случайно рассыпали муку. Потом решили её убрать, — робко начала рассказ Иджи. — Взяли губку, она была мокрой, вода накапала на пол, — продолжила Элейн, стряхивая муку со штанов. — Потом Элейн поскользнулась и перевернула миску с кошачьим кормом и его водой. Подруги уже еле сдерживали смех. — Тут пришли вы, не во время честно говоря, вот. — Да, ясно. Значит, потом вы продолжили уборку, но почему-то губка летала по воздуху. Где меня и встретила, да? — Хидан был полон возмущения. — Мы не думали, что ты первый зайдёшь. — Вы рассчитывали попасть по Кагири? Вам повезло, что это был я. Ваша подруга меня остановила, а если бы это была она, то думаю, что позволила бы тогда мне вас покалечить! — Не кипятись! Вас не было час и нам стало скучно. Мы уже заколебались вас ждать. — Ладно, забыли. Вот вам шампанское и пиво. Поставьте в холодильник. Кагири взяла Хидана за руку и повела в комнату. — Мы легко отделались! Знаешь, Элейн, хорошо, что Хидана ещё не было, когда мы свалили шкаф. Кагири закрыла дверь в большую комнату. Девушка принялась расстегивать пуговицы на рубашке Хидана, он не сопротивлялся. Когда пуговиц не осталось, та с лёгкостью соскользнула с убийцы S-класса. Мужчина, в свою очередь, времени не терял, он уже стянул с девушки футболку. Кагири обняла его со спины и нежно проходилась губами по тоненьким полоскам давнишних шрамов. Он резко повернулся к ней лицо и стал целовать её шею. В дверь постучали. — Мы всё приготовили. Шампанское разливать? — ответа не прозвучало. — Так наливать? — Ксо! — прошипел фанатик, Кагири лишь вздохнула. — Да, наливать, — крикнула она. Они появились на кухне через пять минут, вид у обоих был расстроенный. Дальнейший вечер прошёл без происшествий и под весёлые тосты. Было сделано море компрометирующих фотографий. Друзья разошлись только во втором часу ночи. Элейн, Ленор и Иджи отправили спать в маленькую комнату. Адепт и Кагири выбор большой комнаты оставили за собой. — Нам завтра к какой паре? — К первой. И первая — синдромная патология. — Ксо! С кем? — С нашим любимым акушером. — Если не пойти, то она живьём съест за прогул. — Значит пойдём, спокойной ночи!***
— Вам не кажется, что за стеной какая-то возня. — И не только возня. Мы же догадывались, что так будет, так что, голову под подушку и спать. Усталость быстро взяла своё. После нескольких смешков и пяти минут лежания в уютных постелях, Морфей забрал подруг в своё царство. * * * * * * — Чёртов будильник! — Уже утро? Нет..., я знаю, что это всё просто дурной сон, — Элейн поглубже завернулась в одеяло. — Нет, не сон, нам пора вставать, — Иджи решила поднять друзей. — Нет, нет и ещё раз нет. Я никуда не пойду, — Элейн протестовала. Ленор просто спала, без всякого протеста. Спустя десять минут Иджи удалось поднять друзей титаническими усилиями. — Слушайте, как-то тихо. А Кагири вообще встала, нет? — Элейн безрезультатно бродила по комнате в поисках носков. — Пойду, проверю. — На кухне темно, в комнате тоже. Кажется, она и не думает вставать. Может, она будильник не услышала, — отрапортовала вернувшаяся Ленор. Подруги сбились в кучку и начали медленное продвижение в сторону большой комнаты. — Давай ты, — прошептала Иджи. — Почему я? — возмутилась Ленор. — Элейн, давай ты. — Как что, так ты, Ленор, всегда валишь всё на меня. — Блин, пока вы тут спорите, я сама всё сделаю. — Мы не возражаем. — Да, совсем не возражаем. Иджи осторожно приоткрыла дверь, Хидан вскочил мгновенно, Иджи вздрогнула. — Чего надо? — Я за Кагири. Она в училище опоздает. — Она сегодня туда не пойдёт, ещё чего — нибудь? — Э, нет, спасибо. Иджи быстро закрыла дверь. — Блин, у меня чуть инфаркт не случился, я думала, что он меня на месте прикончит, — пробормотала Иджи, попивая чай. — Хорошо, что у него ещё кунай под подушкой не лежал, иначе точно звездец! — Попал в горло, потом встал, вытащил кунай и ещё ткнул бы несколько раз, чтоб уж точно. — Он может. И что она в нём нашла? — Не знаю, но иногда он бешеный. — Ей всегда нравились плохие мальчики. Ладно, нам пора одеваться. Подруги обреченно плелись в сторону училища, вздыхая о том, что сегодня четыре долгих пары. — Что скажем про Кагири? — Что она приболела. — На один день? — Скажем, что у неё болезненные месячные, — предложила Элейн. — Думаю, наш любимый акушер с большой буквы поймет. На один день прокатит. — Главное, что бы они у неё вообще были.***
— Доброе утро. Оно прекрасно, — Кагири ещё крепче прижалась к адепту. — Давай проведём это день в кровати. — Прям весь? — А почему бы и нет.***
— У нас сегодня самостоялка. Не уверена, что препод разрешит тебе её не писать. — А похуй. — Кто-то с кем-то очень много общается. — Ну так живём же вместе. — Поисковая операция продвигается или вы уже на всех забили? — Иногда мы думаем о том, чтобы забить на них. Адепт начнет новую жизнь, кстати, я не жалею, что не пришла вчера. — Ты предательница, между прочим! Новую жизнь. Какую? Чем Джашинист будет заниматься? Устроится грузчиком, стриптизёром или охранником? Не смеши меня. — Дай просто помечтать! Почему предательница? — Потому! Пили вместе, но на парах мучились мы втроём! Не честно! — Разбудили бы меня. В чём была проблема? — Конечно, в чём проблема. Я ещё зайти не успела, так меня уже чуть не продырявили. — Да? Не знала этих подробностей. — Твой акацук мне чётко дал понять, что ты остаёшься дома. — Ну и ладно. — Кому-то ладно, а кто-то теперь темноты боится и каждого шороха. Не оставляет чувство, что на тебя из-за угла кто-то нападёт. — Ты преувеличиваешь! Он милый. — Очень, особенно, когда он в пентаграмме и чёрный! Рисунки костей и кровища вокруг просто детская шалость! При всём этом Кагири лишь мило улыбалась. — Говорить с ней бесполезно, он затуманил её разум. — Она даже на жертвенном алтаре улыбаться будет и говорить какой он милый. — Я всё слышу. — Мы и не пытаемся говорить тихо. — Ну что, пойдём уже в кабинет. — Может, не надо? — Надо было соглашаться, когда я предлагала забить. Звонок прозвенел, преподавателя не было, группа вела себя очень громко. Студенты медицинского училища, пятого курса фельдшерского отделения что-то активно обсуждали. Кто-то говорил по телефону, кто-то просто носился по кабинету. Бурная деятельность замерла, когда в кабинет зашла преподаватель по анатомии. У многих о ней остались не самые лучшие воспоминания. — Пятьдесят третья группа, вы не заметили, что был звонок, — начала она строгим голосом. — Не маленькие, но ведёте себя, как первокурсники. Все быстренько расселись по своим местам. — Я пришла к вам сообщить новость. У меня появилась возможность отвести вашу группу в морг во вторник. И я сделаю это с условием, что почти все из вас пойдут. Кто хочет пойти? Большинство студентов подняло руку.