Всё будет хорошо.

Изначально все люди рождаются бетами, но к совершеннолетию становятся омегами или альфами. Хотя бывают исключения. Юри уже исполнилось восемнадцать, а он пока продолжает кататься за юниоров. И дело не в способностях - в этом году он взял серебро - просто до сих пор его организм так и не определился с выбором. Юри Кацуки - бета. Простой, обычный бета, которому нет места в высшей лиге, где царят изящно-хрупкие омеги и мужественно-прекрасные альфы. Уже в следующем году мир профессионального спорта закроет перед ним двери. Юри не переживёт этого. Ведь его образец для подражания - Виктор Никифоров-альфа, и Юри тоже очень хочется стать таким же. Уверенным в себе, с ослепительной улыбкой и потрясающим обаянием. Только пока всё напрасно, поэтому Юри просит своего тренера Селестино задержаться ещё на пару дней, чтобы посмотреть финал Гран-при. Они топчутся в узком коридоре рядом с журналистами, и когда появляется Никифоров со своей свитой, оказываются прижатыми к стене огромной толпой желающих пообщаться с кумиром. Юри не слышит задаваемых журналистами вопросов, он смотрит только на Виктора, который сегодня блистает в ярком пиджаке с золотыми петлицами больше похожим на военный мундир. Из-за расстёгнутой бело-красной куртки костюм видно не полностью и Юри осторожно поднимается на цыпочки, чтобы рассмотреть подробности. Виктор хмурит брови, прижимает палец к губам и в излюбленном жесте откидывает светлую чёлку со лба. Окружающие восхищённо выдыхают. Образец истинной красоты. Юри вздыхает вместе со всеми и чувствует странный пронизывающий холод. Морозная свежесть с острым привкусом горького кофе вынуждает чихнуть. Юри удивлён. Он пока ещё бета, поэтому не должен различать запахи омег или альф, а этот точно принадлежит альфе. Странный аромат. Только кто? Юри разглядывает толпу, поэтому пропускает момент, когда Виктор заканчивает импровизированную пресс-конференцию и начинает двигаться дальше. - Что такое? - внезапный окрик Юрия Плисецкого, который на этом турнире определился омегой, но ещё не успел перейти в профессиональную лигу, заставляет Юри повернуться. Виктор, пройдя немного вперед своей свиты, будто натыкается на невидимую стену. - Ты чего застрял? Виктор? - бесится Плисецкий, исступлённо стуча кулаками по чужой спине, пока к нему не присоединяются Яков и Лилия. Они втроём стараются вернуть Никифорова в реальность, но тот ещё несколько секунд стоит с закрытыми глазами, а потом резко поворачивается в сторону Юри. - Нет-нет-нет, - Юри приседает, чтобы укрыться за Селестино. Ему хочется провалиться сквозь землю. Кажется, что Виктор демонстративно втягивает носом воздух, а его голубые глаза удивлённо распахиваются. В ответ щёки Юри вспыхивают из-за странного внутреннего жара. Не может быть, чтобы Виктор заинтересовался именно им. Здесь какая-то ошибка. Юри дёргает Селестино за рукав. - Пойдём на трибуны, - он спешит, только бы скрыть волнение и страх. - Ну же… - Виктор, ты в порядке? – уже издали слышит Юри вопрос Лилии, самоуправно ведя Селестино под руку. Он не поворачивается. Зачем? И так понятно, что это не аромат простого беты вынудил альфу внезапно потерять голову. Глупости. Взволнованный Юри уже через пять минут сбегает от Селестино на самый верхний ярус трибун и слепо пялится на крохотные фигурки на льду, одна из которых в знакомом красно-белом костюме пропускает каждый прыжок. Недокрутил, смазал, упал. Юри взволнованно теребит волосы, зарываясь в них пальцами. Что происходит? Сейчас разминка перед финалом и Виктор просто не может провалиться. Тело окутывает странное покалывающее ощущение, будто он сам стоит сейчас там, на льду и выслушивает наставления тренера. Юри срывается с места. Он несётся вниз со всех ног, перепрыгивая через ступени, и останавливается только перед дверью с охраной, где понимает, что пропуска на этот этап финала Гран-при у него нет. Голова кружится, а дыхание сбивается. Юри опираясь одной рукой о стену, другой расстёгивает свою привычную чёрную куртку. Нужно помочь Виктору, оказаться рядом, заключить в объятия, хотя бы просто прикоснуться. Юри точно знает, что это поможет и даже не задумывается, откуда у него такая уверенность. Но как попасть внутрь? Двери перед ним внезапно раскрываются, чтобы выпустить обжигающе ледяной ураган по имени Виктор Никифоров. - Наконец-то, - низкий глубокий голос обволакивает, вынуждая потянуться вперёд, чтобы утонуть в голубом взгляде, в котором плещется бескрайнее море нежности. - Где ты был? Юри даже не удивляется такому фамильярному отношению. Он расслабляется, позволяя обнимать, дышать в макушку, гладить широкой ладонью по спине и быстро успокаивается, вслушиваясь в чужое ровное дыхание, ощущая терпкий свежий аромат своего альфы. Своего альфы? Что? - Пойдём, - Виктор, не дождавшись ответа, хватает за руку, а растерянный Юри не в состоянии сопротивляться. - Я сразу понял, что это ты. Только не мог отыскать. Хорошо, что сам пришёл, - речь Виктора сбивчивая, но Юри всё равно. Его тянет к этому человеку словно на аркане и то, что вокруг совершенно незнакомые люди, которые при их появлении удивлённо перешёптываются, не кажется странным. - Ты ведь Юри? - спрашивает Яков, бросая на Виктора странный взгляд. – Юниор из Японии? - Его зовут Юри Кацуки. Вчера был вторым после меня, - за Юри отвечает Плисецкий, резким движением откидывая светлые волосы назад. Юри не понимает, где умудрился перейти дорогу этой кошмарной «русской фее». Ведь именно Плисецкий вырвал у него своё последнее юниорское золото. Выиграл и нашёл истинную пару - Отабека Алтына, чем вызвал жуткий переполох. Все считали, что с таким характером Юрий будет скорее альфой, чем омегой, но судьба распорядилась иначе. - Значит, Кацуки Юри тоже оказался омегой? - Плисецкий почему-то улыбается. - Пополнение в нашей команде. Отлично. До смущённого Юри постепенно начинает доходить. Он чувствует аромат столпившихся вокруг них с Виктором альф и омег, их волнение, любопытство и даже разочарование. Простой юниор вот так запросто урвал себе самого завидного жениха? Несправедливо. Юри ощущает собственное тело будто чужое. Руки и ноги плохо слушаются, поэтому Виктор почти насильно усаживает его на скамью, а Плисецкий тут же накидывает на плечи куртку Виктора. Аромат альфы должен успокоить. В идеале. - На, выпей. Тебе станет легче, - протягивает он наполненную мутной водой пластиковую бутылку. - Подавители. Тебе сейчас надо, иначе потечёшь, и Никифорову ничего не останется, как разложить тебя прямо на льду. Хочешь при всех? Юри торопливо отхлёбывает противную жидкость. Он омега и, похоже, истинный Виктора Никифорова, раз среагировал так быстро. Новость шокирует. Захотел посмотреть выступление великого чемпиона? Пожелал перейти в профессионалы? Вот, пожалуйста. Получи и распишись. Юри растерянно хлопает ресницами, покорно отпивая очередной глоток. Селестино быстро спускается с трибун, чтобы вступить в переговоры с Яковом и Виктором. Больше своей судьбой Юри не распоряжается. Он кивает на все вопросы. Его вещи перенесут в комнату Виктора? Хорошо. Селестино сдаст билеты? Отлично. Сам переговорит с родителями, пока Юри приходит в себя? Конечно. Он согласен, потому что не может даже нормально вздохнуть, не то чтобы протестовать. - Всё будет хорошо. Ты справишься, - уверяет Селестино, но Юри разглядывая его лицо, чувствует волнение. Он совершенно не готов к этим резким переменам в своей жизни, поэтому с силой впивается пальцами в пластик бутылки, догадываясь, как жалко должно быть смотрится со стороны. А Виктор, похоже, ничего не замечает, и нежным жестом взлохмачивая его волосы, выпархивает на лёд. Разминка и так была приостановлена из-за появления Юри, чтобы теперь тысячи зрителей могли с удовольствием посмаковать интимные подробности личной жизни пятикратного чемпиона. Истинные пары встречаются крайне редко, поэтому не до конца изучены все нюансы. Странно, что при этом на финале Гран-при они с Виктором оказываются уже вторыми. Юрий Плисецкий и Отабек Алтын забирают золото. Сенсация за сенсацией. Альфа и омега почти никогда так идеально не совпадают, чтобы вызвать у второго партнёра перестройку организма. У большинства это происходит само по себе. Правда известно, что истинные не могут находиться долго на расстоянии друг от друга, не могут расстаться, не могут изменить и вообще ничего не могут без своей второй половинки. Это как приговор. Это навсегда. Юри не обращает внимания на разминку, чувствуя, как его альфа один за другим крутит четверные. Он мечтает стать невидимкой, потому что тысячи взглядов прожигают кожу. - Расслабься, - шепчет сидящий рядом Плисецкий. - Виктор выступает последним, поэтому сейчас вы уйдёте в комнату ожидания. Там и поговорите. Юри бесконечно благодарен этому странному русскому, который совершенно преображается, стоит Отабеку закончить разминку. Они сливаются в объятии, вызывая иррациональную зависть и свист поклонников. Невысокий, хрупкий Юрий и широкоплечий, мужественный Отабек. Идеальные. - Пойдём со мной, - Юри невольно засматривается на чужое счастье и пропускает, когда Виктор выходит со льда. - У нас есть немного времени. Они сбегают от вездесущих журналистов, но идут в другую сторону от комнаты ожидания. Виктор заталкивает Юри в неприметный туалет на втором этаже и убедившись, что все кабинки пусты, запирает дверь. - Что ты делаешь? - спрашивает Юри, когда волнение тошнотой подступает к горлу. - Я? - Виктор делает шаг вперёд. - Хочу узнать тебя поближе. Он легко подсаживает Юри на полку для раковин, чтобы обхватив руками его лицо осторожно прикоснуться к припухшим обкусанным губам. Первый поцелуй у Юри быстро стирается из памяти, потому что голова кружится, а язык Виктора заставляет забыть обо всём на свете. Ясно, что он более опытный, поэтому ведёт не только в поцелуе, но и во всём остальном. Руки Виктора легко снимают собственную куртку, надетую на Юри, забираются под футболку, гладят подтянутый живот. - Столько времени ждал, - шепчет он в покрасневшее ухо и тут же прикусывает мочку. – Уже почти отчаялся тебя найти. Юри мотает головой, то ли в желании оттолкнуть, то ли наоборот оказаться как можно ближе. Он непроизвольно разводит ноги, подставляет шею под поцелуи, и Виктор оставляет на коже яркие метки, кричащие о принадлежности. Мысль о том, что организм перестроился для определённого человека, с которым они теперь вместе на всю жизнь, нисколько не пугает. Ведь желание прижаться как можно теснее отгоняет страхи, и Юри ловко обхватывает ногами за пояс Виктора, потираясь промежностью о чёрные облегающие брюки. Аромат альфы разливается в воздухе. С губ Виктора срывается громкий стон. - Что ты творишь? - его голос полон неподдельного страдания. Юри расфокусированным взглядом ищет на лице признаки боли, но находит лишь горящий тёмный взгляд, который обещает скорую расправу за такое самоуправство. - Мне ещё выступать, - Виктор старается не поддаться общему помешательству. - Ты первым начал, - оправдывается Юри и зарывается пальцами в идеальную причёску, взлохмачивая мягкие пряди. Он сам тянется к чужим губам, зная, что теперь имеет полное право и на поцелуи, и на ласки, и на всё остальное в любое время дня и ночи. - Хочу ещё. - О, господи, - растерянно выдыхает ему в рот Виктор и проваливается в очередной виток безумия. Дотрагиваться, ласкать, касаться кончиками пальцев, целовать, оставлять следы: хочется всего и сразу. Оба теряют голову. Юри познает всё разнообразие новых чувственных наслаждений, а Виктор растворяется в непривычной для себя дрожи первого неловкого раза. Хотя всё уже давно опробовано с другими, но это оказывается настолько серым и пресным, что именно в момент поцелуя с Юри колени в буквальном смысле начинают подкашиваться. Ещё никогда и ни с кем Виктору не было так хорошо. Они отстраняются друг от друга только тогда, когда в дверь стучат и, судя по звуку уже ногами. - Виктор! Открывай немедленно! - голос Плисецкого срывается на крик. - Ты опаздываешь на прокат! Идиоты, открывайте! Похоже, прошло слишком много времени. Они резко расцепляются и начинают судорожно приводить себя в порядок. Виктор держит Юри за руку и не отпускает ни на секунду. Бежать вдвоём по коридору, наполненному журналистами и поклонниками, оказывается тем ещё препятствием. Виктор переполнен восторгом, поэтому не слушает ни ругательства Плисецкого, ни наставления Якова, только прижимается лбом ко лбу растерянного всё ещё дезориентированного Юри и просит. - Не своди с меня глаз. Пожалуйста. Тот кивает, заставляя себя почти насильно отцепить пальцы от чужих рук. Сзади стоящий Плисецкий громко стонет, а Яков подталкивает Юри в сторону льда. - Иди вперёд. Он должен тебя видеть. Виктор выезжает в центр и начинается волшебство. Он легко скользит, рождая замысловатый прекрасный узор, раскрывая очарование своей новой программы. Все вокруг ахают от высоты прыжков, скорости подкруток и красоты элементов. Сразу видно, что Виктор катает для одного единственного человека, который стоит сейчас у самой кромки льда и старается не разрыдаться в голос. Какой позор. Пара Виктора Никифорова оказывается плакса. Вот будет сенсация, но линзы позволяют рассмотреть мельчайшие подробности, поэтому Юри приходится вцепиться пальцами в бортик. Виктор великолепен, как и его программа. - Он прекрасен, - шепчет Юри и рядом согласно гудит Яков. - Ты только береги его, мальчик, - Юри поднимает голову, чтобы разглядеть на чужом лице следы усталости. Яков смотрит прямо, не пряча взгляд. Пожилой альфа спокойным голосом раскрывает карты. - Его сердце очень хрупкое и не выдержит, если ты вдруг передумаешь. Юри кивает, продолжая следить за яркой фигурой на льду. Разве может он уйти? Они пара, и их связь крепнет, подтверждённая обоюдным желанием. Сейчас он переживает каждый прыжок Виктора, как свой собственный, и с распростёртыми объятиями встречает со льда уже шестикратного чемпиона. - Всё хорошо. Ты отлично катал. Молодец, - хвалит он сидящего рядом Виктора, откуда-то зная, что тому очень важно его одобрение. Яков с другой стороны приветливо машет журналистам и озвучивает вслух высокие чемпионские оценки. Все трое глохнут от криков. - Как хорошо, что я тебя нашёл, - шепчет Виктор уже в их общем номере, вновь покрывая многострадальную шею Юри новыми метками. Оторваться от вездесущих журналистов получается только с помощью Лилии и Якова. Все жаждут интимных подробностей. Сенсация: Виктор Никифоров нашёл свою пару в молоденьком юниоре Юри Кацуки. Сам Виктор судорожно подсчитывает, успеют ли они хоть что-нибудь, пока Плисецкий с Отабеком не начнут выносить дверь. Вечернее шоу никто не отменял. Юри мечется по простыням, полностью доверяя, по сути, совершенно чужому человеку своё тело. Впервые встретившись несколько часов назад, сейчас они самые близкие друг для друга люди. Виктор задерживает дыхание, стараясь запомнить каждую чёрточку на этом прекрасном лице, искажённом страстью и желанием. Поцелуи не прекращаются ни на секунду. На шоу они, конечно же, опаздывают.