Karmic Retribution

Прошло ещё семь дней, И Эджи до сих пор брал Санса с собой в обходы территории, пока тени следили за ним из леса. Красного почти никто не замечал, и когда замечали, то это было лишь на мгновение. Маленький скелет думал, обидел ли он как-то его. По сути он занял место брата Эджи, избегая его. В последний раз они лишь раз говорили, после того инцидента с душами. Красный чувствовал себя виновато? Он был зол? Санс действительно беспокоился о своей альтернативной версии. Это не было то, чего он хотел. Разлучать братьев было последним, чего он хотел. Поэтому, когда Эджи ушёл после объяснений, и ему нужно было к Водопадам, он не мог взять его с собой, Санс решил, что пришло время для второй вылазки из дома братьев. Только в этот раз он будет с монстрами в городе. Конечно, Санс знал, что ему не о чем беспокоиться. Если появиться хоть малейший намёки на опасность, он просто телепортируется. Если он не сможет… Ну, мысль об этом была неприятной, но у него всё ещё был туз в рукаве. Если дело действительно дойдёт до этого, то у него было Возмездие Кармы. Это была последняя мера, и он не был совершенно беспомощным. Невольно он коснулся тёплой кожи ошейника, после чего открыл дверь и запер её с помощью магии, как всегда делал Эджи, когда уходил. Сразу же на него нахлынуло сильное чувство, что кто-то следил за ним, но Санс держался расслабленно и вяло, идя по главной улице. Кеды, которые ему одолжил Красный, звучали очень громко в этой тишине, хрустя снегом под ногами. Здесь было больше снега, чем в его вселенной, и Санс думал, почему он внимательно следил за окружающими. Несколько монстров вышло из укрытия, разглядывая Санса. Крольчиха, которая всегда была со своим младшим братом, в этом мире была без брата, вся в лохмотьях и с шрамами на руках. У мыши, которая настаивала на том, чтобы все улыбались, не хватало глаза, а рогатый монстр испускал агрессию. Маленький скелет почувствовал приступ грусти. Какая ужасная вселенная. Он помнил, как эти самые монстры жили счастливо в его вселенной. Держась за надежду. Будучи добрыми. Здесь не было даже намека на это. Его теория по-прежнему верна для них? Конечно, он был очень известным в Сноудине, как его брат, Гриллби, некоторые покровители бара, хозяйка Магазина и её сестра, заведующая гостиницей. Монстры наблюдали за ним, но, к счастью, не приближались к нему с недобрыми намерениями. Неужели его ошейник так влиял? Или они действительно так боятся Эджи? Он был почти рядом с «У Гриллби», где, он был уверен, остановился Красный, дабы держаться подальше от Эджи, как вдруг раздалось низкое рычание, и он замер на месте. Белые огоньки дёрнулись в сторону звука, и Санс всё также не двигался, когда вышла огромная тень. Его душа быстро забилась в панике, и маленький скелет взглянул вверх, встретившись с тёмными маленькими глазами огромного медведя. Это был тот самый монстр, который говорил о политике вне «У Гриллби», но он был едва узнаваемым в этой вселенной. Его тёмный мех был вырван в некоторых местах и спутан, кое-где были проплешины и на шкуре были шрамы. Некоторые были свежими… Небольшое количество пыли на его лапах напрягло Санса. Медведь гневно взглянул на него, словно он был ошибкой, которую надо раздавить. — Кто ты, блять, такой? — угрожающе прорычал медведь, тяжело шагнув к нему. Санс не двигался, хотя он хотел. У него даже не было шанса что-либо сказать, ибо монстр ответил на свой вопрос. — Бесплатный Опыт, вот что ты. Слабый. Крошечный. Легко раздавить. Интересно, какой ты на вкус… — монстр в восторге облизал пасть, и гнев заменил голод. Монстры… монстры действительно едят друг друга здесь? Санс хотел сохранить самообладание. — Я принадлежу Папайрусу и его брату, дай мне пройти, — попросил он, стараясь, чтобы голос не дрожал. Медведь замолчал и обнюхал воздух, прищурившись и заметив красный ошейник. — Этот ошейник не спасёт тебя, сука. Хорошо будет, когда я выебу и попробую тебя на вкус. Страх захватил его душу на этих словах. Изнасилования и каннибализм были настолько ему чужды. Так ужасно. Всё не могло быть так плохо, верно? Красный и Эджи не такие! Так почему?.. Медведь опустил руку, дабы схватить скелета, и сделать самое худшее. Санс замер на месте. Его кости оцепенели. Он внезапно осознал, что он в опасности. Кажется, словно время замедлилось, когда когтистая лапа опустилась к нему. Чтобы причинить ему боль. Обратить его в прах. Чтобы убить его ребенка. Он почувствовал, как душа в грудной клетке задрожала от этой ужасной мысли, и он был слишком маленьким, чтобы сдержать весь ужас, захвативший его. Что-то внутри него кричало. Звать на помощь в момент слабости и глупости. Вдруг, перед ним появилась рубиновая магия. — Отъебись от моей собственности, мудак! …Красный? Его лицо отражало беспокойство и волнение. Плечи Красного задрожали от ярости, а его когти вцепились в синюю куртку Санса. Прямо рядом с его дрожащей душой. Медведь заметно вздрогнул. Красный держал в тайне от города свою способность телепортироваться? Он взглянул на медведя, и в его глазнице зажглась красная магия. — Держись за мной, милый, — пробормотал Красный, убрав его за спину от греха подальше. Он хотел сказать, что всё не так. Хотел сказать, что всё хорошо, и не нужно насилия, но его кости задрожали. Санс снова совершил ошибку. Поэтому он молча повиновался, чувствуя тепло на красном ошейнике. Магия пропитала кожу, слегка светясь и отдавая запахом, от которого Санс «покраснел». Он чувствовал на себе магию Красного и Эджи. Красный грозно посмотрел на медведя. — Думаешь, ты, блять, снежинка? Выше закона? Думаешь, что можешь бесплатно играться с тем, что принадлежит мне и моему Боссу? Блин, да ты самый тупой ублюдок, которого я только видел! Медведь взревел от ярости, сверкая глазами с оттенком безумного голода. Красный зарычал в ответ, вызвав Бластер. Санс наклонился и плотно прижался к куртке скелета, но потом… Их и агрессивного монстра окружили Пёс Побольше, пришедший со своей тяжёлой бронёй. Мокрые носы обнюхивали его ошейник и кости, от которых пахло паникой, после чего Санс отпустил Красного, позволив Догами и Догарессе держать себя. Пёс Поменьше и Догго держали вырывающегося медведя вместе с Псом Побольше, в то время как Красный сделал клетку из костей, спрятав в неё медведя. — Плохой монстр! Как ты смеешь нападать на щеночка и щенка Сэра! — зарычала Догаресса, поглаживая голову Санса так, как он сам делал несколько дней назад. — Позвать Сэра? — спросил Догами, и Красный взглянул на них. Он колебался момент, скорее всего вспомнив, что он избегал Эджи. Но один взгляд на Санса изменил его решение. — Да. Приведи Босса. Этот сукин сын должен получить урок, — зарычал Красный. Санс поёжился. Этот монстр будет убит из-за него, но он не мог оспаривать решений. Обычно, пощада — лучшее решение. Но Красному и Эджи необходимо держать Сноудин под контролем, и пощада может быть неправильно истолкована. Санс чувствовал себя ужасно, и он не мог перестать трястись и винить себя за то, что он так налажал. Пара собак продолжала успокаивать его, а Красный следил за медведем, когда Догго сделал звонок.