Karmic Retribution

Было видно, что Эджи не спал, когда они вернулись, и, возможно, даже не из-за задумчивого состояния, потому что он стоял, когда они вернулись в комнату. Высокий скелет сердито взглянул на них обоих — Где вы были? — его голос был пронзительным, низким и рычащим. Санс вздохнул, почесав затылок. Он был взрослым, и не нуждался в чужом разрешении. Санс был шокирован тем, что Эджи ещё раз «проверил» его, раскрывая своё недовольство через рык. — Водопад, — спокойно ответил Санс и зажмурился, когда Красный подтолкнул его на несколько шагов к своему брату, и его прижали к груди. Ладно… может, они просто хорошо прячут свои неизменные инстинкты? — Скажи Боссу, что ты сказал мне, милый. Голос Красного был напряженным и Санс мог бы сказать, что Эджи крепче сжал его. Он не хотел пошатывать их мировоззрение. Ему не нравилось доставлять такие новости… но он должен был. Эта ложь была слишком большой, чтобы сохранить её в тайне, особенно когда судьба монстров зависела от этого. — Азгор наврал о том, насколько слабы люди. Его встретила тишина, и Санс взглянул на лицо Эджи, видя то, как тот тщательно пытался скрыть эмоции. — Что? — голос Эджи стал громче. Он прятал смятение внутри, что заставило Санса уловить то, что было, когда Эджи был в его мире. — Человеческие души в тысячу раз сильнее, чем души монстров, — Санс мысленно проклинал свой дрожащий голос. — Наверное, даже больше… Эджи замолк, его рубиновые огоньки сузились, и он уставился на маленького скелета, прежде чем, наконец, заговорил. — Если бы монстры были на поверхности, то что было? — Это не война. Это… — Санс воспользовался моментом, чтобы удержаться на ногах. — Это было побоище. Эджи смотрел на него некоторое время, после чего сел на кровать. Красный уже вышагивал круг, матерясь под нос. Санс вздрогнул, когда из более уравновешенных братьев развернулся и выпустил острые кости в стену; его душа бешено колотилась. — Блять! — плечи Эджи были напряжены, и Красный остановился, глядя на своего брата с почерневшими глазницами. — Сколько нашей истории переделано этим мудоёбом? — Санс?.. — спросил Красный, и никто не взглянул в его сторону. Это, наверное, к лучшему. Его реакция была шокированной. Единственная причина, по которой он был здесь, так этому потому, что он знал, что ни один из братьев не хотел причинить ему боль. Несмотря на то, что они говорят. Он глубоко вздохнул и начал говорить правдивую версию. — Давным-давно, две расы правили Землей. Люди и Монстры. Однажды, между двумя расами разразилась война. После долгой битвы, люди одержали победу. Они запечатали монстров под землей с помощью магического заклинания. — Мы хотя бы сократили их численность? — наконец зарычал Эджи. Душа Санса пропустила удар, и он покачал головой. — Нас почти истребили тогда. Ни один человек не был ранен, ни одна душа не была поглощена. Между ними было долгое молчание, после чего Красный покачал головой, а его глазницы всё ещё были пусты из-за его злости. — Тогда в чём ёбаный смысл попасть на поверхность? — скелет зарычал. — Мы умрём, если выйдем на поверхность, и здесь тоже умрём! Санс взглянул на Красного, ему не нравилось то, как говорила его копия. Такой тип мышления… — Давайте думать не о барьере, — взмолился он, и взглянул на Эджи. — Ты хочешь свергнуть Азгора, чтобы улучшить здешнюю жизнь, не так ли? Лицо Эджи не изменилось, но он коротко кивнул. — Бороться с людьми в войне — значит пойти на самоубийство. Битва с малым числом — не хорошо. Барьер сейчас является спорным вопросом. Улучшение качества жизни, законы и безопасность монстров — вот о чём стоит сейчас думать, — Санс взглянул на Эджи с мольбой во взгляде. — Ты будешь в тысячу раз лучшим королём, нежели Азгор. Потому что ты заботишься. Вы заботитесь друг о друге. Может быть, о других тоже? Они не могли оставить надежду. Они не могли… Гнев Эджи смягчился, и его лицо стало более спокойным. — Ты не волнуешься о других монстрах, кроме своего брата? Это был первый раз, когда его спросили о чём-то другом, кроме Папайруса. Теперь, когда Эджи заговорил об этом вслух, оба брата выжидающе взглянули на него. Отчаянно пытаясь отвлечь Красного от этого вопроса, Санс решил поговорить о своей вселенной. Может быть, если бы они знали, как она отличается… может быть, это поможет? — Все в моей вселенной… Они были существами из надежды, любви и сострадания. Вот почему мы проиграли войну. Мы были слишком добры, и это обратилось против нас, но вещи в Подземелье… Мы не были довольны нашим положением, но мы были в безопасности. Мы могли бы быть счастливы и иметь семьи. Мы очень заботились друг о друге. Всё было хорошо, и мы не могли желать о большем. Мы заботились друг о друге. В глазницах Красного вернулись рубиновые огоньки, и оба взглянули на него со смесью замешательства и тоски. — Так и должно быть? — тихо спросил Красный. Санс засмеялся, но кивнул. — Каково это? — спросил Эджи, и его голос смягчился. Маленький скелет сел на кровать, колеблясь, и сравнивая две вселенные в своей голове, пока не смог придумать ответ, имеющий смысл для них. — Это было Подземелье, где не нужна личная охрана. Где можно безоговорочно доверять друг другу. Где твоя семья в безопасности. Где никто не убивал другого монстра. Где кругом были дети… — голос Санса вздрогнул, и это не только потому, что он скучал по своему дому. — И они всегда возвращались домой. Эджи и Красный смотрели на него с удивлением. Оба серьёзно думали, прежде чем Эджи покачал головой. — Я не могу представить такое место. — Я тоже… — добавил Красный. Душа Санса болела. За них. За своих нерождённых детей. За судьбу этого Подземелья. — Разве ты не должен хотеть этого, как Король? — прошептал Санс, сжимая пальцами чёрную футболку и мех на капюшоне. Он не сказал, что барьер защищал их. Что было на данный момент невозможно. Стало так тихо, что Санс боялся, что они не поймут. Но… потом Эджи заговорил. И когда он это сделал, было тихо. Это было сказано громко. Решительно. — Было бы идеально.