Человека защищают друзья

      Худощавая фигура, завернутая в синий домашний халат, восседает в кресле, вертит в руках сигарету и затягивается ей, выпуская клубы дыма.       За окном тёмное небо уже начало подёргиваться предрассветной пеленой, а детектив всё продолжает задумчиво смотреть в никуда. Да, он провёл в раздумьях всю ночь. Но когда это волновало Шерлока Холмса?       Дело в том, что он вмиг мог блистательно разрешить любое дело, предоставленное Лестрейдом, Майкрофтом, да и вообще кем угодно, но ничего не смыслил в связях межу людьми, в простых и понятных каждому человеку чувствах и эмоциях. Шерлок не любит привязываться к людям, потому что это вызывает зависимость, а она, в свою очередь вызывает уничтожение. Он не хочет быть уничтоженным, он желает не забивать мозг ненужной информацией (конечно, в первую очередь о людских чувствах).       Теперь, сидя в тишине и скрестив руки, Шерлок напряжённо о чем то думает. И вдруг шепчет сам себе:       — У Шерлока Холмса нет друзей, очнись!       Нет друзей.       Он вспоминает первое знакомство с доктором Джоном Ватсоном: Майк привёл его, чтобы предложить снимать квартиру на пару с Шерлоком. Вспоминает их первое совместное дело «Этюд в Розовых Тонах», вспоминает, как окрестил его Джон. Вспоминает, как мужчина застрелил таксиста, чтобы его азартный друг-детектив не пополнил ряды "самоубийц".       У меня нет друзей.       Шерлок вспоминает все погони, догадки, расследования. Как Джон не поверил ему тогда, на крыше, когда видел его стоящим в шаге от падения.       Нет друзей.       Он вспоминает ночь в бассейне, когда впервые почувствовал то, что был не в состоянии объяснить.       Нет друзей.       Наконец, он вспоминает, как они с Джоном напивались в барах (тогда, перед свадьбой Ватсона и Мэри), а потом лежали на лестницах, пьяные и счастливые. Это было так хорошо, так просто, но Шерлок боялся этого. Боялся, что после подобного его мир могут просто взять и разрушить. Ведь никто не мог нормально общаться с заносчивым высокоактивным социопатом.       Нет друзей.       Шерлок снова срывается и шепчет это вслух.       За окном виднеется розовое рассветное небо и первые лучи солнца. Детектив слышит шаги, приближающиеся к его обители и, резко дёрнувшись, выходит из оцепенения.       В дверном проёме появляется счастливое и помятое после сна лицо Джона Ватсона. Зелёная пижама напарника слишком велика для его роста, и Шерлока это забавляет. Вот уже и у Холмса на губах играет широкая улыбка, и они вместе хихикают.       — Эй, Шерлок! Я проснулся от твоего бормотания.       — Я тихо размышлял, — возражает мужчина.       — Так тихо, что тебя внизу слышно, — говорит Джон, закатывая глаза. Шерлок фыркает в образовавшейся паузе.       — Но это не главное. Главное то, Шерлок, что человека защищают друзья, — просто говорит Ватсон и в следующий миг выскальзывает из комнаты.       На лице младшего Холмса все ещё играет улыбка.       Возможно, зависимость и правда убивает, но не в этом случае. А возможно, детектив просто любит саморазрушение и никогда не может удержаться от капли драматизма. Да, он социопат, но это не мешает ему сказать:       — У меня нет друзей. Есть только один.       Он закрывает глаза и, засыпая, позволяет себе предаться новым, но таким сильным чувствам.