шарф из секонд-хенда

впервые я узнал его вторую фамилию - и вообще о том, что она у него двойная - спустя, кажется, два месяца после нашей первой встречи в группе поддержки. Зингер. мама-немка. и это подумать только, какой незвучный союз родителей. Персиваль Грейвс-Зингер. тогда я помнил, как меня раздражал его шарф. я не высказывал претензий, но этот серый шарф не давал мне уснуть ночью. я однажды, помню, спросил у Большого Боба, что он думает о шарфе мистера Грейвса, и тот сказал, что шарф выглядит неплохо. на секонд-хенды такие не приносят. но это, вообще, было давно. сейчас мистер Грейвс-Зингер не носит шарф, но даже если бы носил, мне было бы все равно. он не носит форму обезьянок-астронавтов - и на том спасибо. мне думалось, что в отеле 'Регент' куда лучше, чем в доме на Бумажной улице, но мистер Грейвс-Зингер окончательно перебрался сюда, и по утрам он завтракал сэндвичем с яйцом и творожным сыром. Обскур все реже появляется дома. когда он приходит, то обезьянки-астронавты зовут его 'сэр' и показывают отчеты поставок мыла. 20 баксов за брусок. Обскур рассказывает о том, что в Нью-Джерси открыт еще один бойцовский клуб. иногда мы все еще ужинаем с ним вместе, и он говорит, что 'проект Разгром' приносит свои плоды, хотя и ужасно медленно. он говорит, что революция - удел самонадеянных и беззащитных, хотя, конечно, это тоже не одно мероприятие. он рассказывает о договорах, о взрыве 24 этажа в каком-то офисном небоскребе в соседнем штате (также он взорвал и мою квартиру), он рассказывает о том, что больше не спит с Персивалем Зингером, что участников становится все больше, что я должен помнить о правилах и никогда и ни с кем не говорить о нем за его спиной. я зеваю. Персиваль перестает сдавать разную одежду в секонд-хенды, перестает общаться со своей матушкой, и я не знаю, как он теперь достает деньги. мне все равно. я исправно хожу на работу и все реже вижу Обскура, а обезьянки-астронавты исправно выполняют домашнее задание и варят мыло. в баре я делаю глоток текилы и чувствую себя огнедышащим драконом. все в этом баре зовут меня 'сэр' - как и во многих других. мне все равно. может, они знают, что я знаком с Обскуром. которого я не видел уже почти месяц. зато каждый день я вижу своего начальника. он перестал менять галстуки. мне все равно. я работаю, и ему больше не попадаются мои копии. они никому больше не нужны. все знают свои функции. я вспоминаю, как Обскур спас однажды Персиваля. он... он нормальный, просто ему что-то ударило в голову. он сам, типа того. и мне было... наверное, тоже все равно - потому что я спешил на работу, а Обскур спас его, и тогда они в первый раз переспали. но вскоре оказалось, что теперь мне уже не все равно. что теперь-то я хочу спасти мистера Грейвса-Зингера, но теперь ему не нужна была моя помощь. он ест по утрам сэндвичи с яйцом и творожным сыром и фыркает, когда видит мешки жира в морозилке. и еще он заваливается в 3:44 ночи в мою комнату у чердака совсем пьяный, бормоча что-то о том, что его заебали эти люди, это огромное количество людей в нашем доме в нашем доме и падает ко мне на кровать, а мне - а я чувствую себя некомфортно, а у меня саднят недавно полученные раны в бою, они гноятся, и зудит дыра в щеке, а еще - поцелуй Обскура на руке. и мне хочется закрыться, спрятаться, уснуть, но мистер Грейвс рядом такой теплый, горячий, от него пахнет терпким градусом и дорогим табачным дымом. он еще не совсем заснул, и я говорю ему, что я ищу Обскура, но не знаю, где он, что когда мы найдем его, то он, возможно, исправит ситуацию. и гляжу в его пьяные глаза. а он смотрит немного отстраненно, и словно хочет что-то спросить, но потом передумывает и почти сразу же засыпает. разгромлена булочная на углу второго квартала. булочник ранен. разрисован памятник в городском сквере. желтой краской из баллончика, на виду у всех, днем. некто проехался по первому этажу универмага на bmw. двое в больнице. на выставке мужчина во всем черном обоссал экспонат. ведутся поиски. газеты пестрят различными заголовками, и все это дело рук 'проекта Разгром'. через какое-то время я знакомлюсь с Ньютом. он - участник бойцовского клуба и думает над тем, чтобы тоже присоединиться к 'проекту Разгром'. у него есть девушка - ее, кажется, зовут Тина, у него есть работа - продавец в зоомагазине, он странный, веснушчатый, и ему вообще не идут шрамы, любые, ни синяки, ни кровь - ничего. это не украшает его, но от этого я не собираюсь его отговаривать. я изо всех сил пытаюсь отговорить его от вступления в 'проект Разгром'. и получается, конечно, как всегда, неубедительно. я ведь уже сам привык к тому, что мне, как правило, все равно. а Ньют такой добрый, что выделяется размытым пятном на фоне Нью-Йорка, и когда он сражается в бойцовском клубе, то это все выглядит, словно противник делает отбивную. а в глазах у него просыпается что-то совершенно невероятное. я пытался, но через 22 дня Ньют убивает моего начальника и помогает мне до конца выполнить домашнее задание. как ни странно, все через какое-то время возвращается на свои места. Ньют исчезает - и мне почему-то кажется, что к этому причастен Обскур. сам Обскур дома так и не появился, и по первому и второму этажу все также снуют туда-сюда обезьянки-астронавты в черной форме. заполняют бумаги. варят мыло. топят жир. вылавливают слизняков в саду. удобряют. каждый четко знает инструкцию, каждый - мертвый безошибочный механизм. Персивалю Грейвсу-Зингеру все равно. мне так кажется. он не говорит об Обскуре, словно тот никуда не исчезал, он все еще где-то работает, потому что у него есть деньги. кстати, я тоже устроился - по интернету. работаю в продавцом-консультантом в интернет-магазине. тоже сфера обслуживания. я думаю, что сейчас Обскур если и работает, то не в сфере обслуживания. но мне не хотелось ничего менять, здесь мне не хотелось никаких революций. платят немного, и в одиночку на это я прожить бы не смог, но теперь мы вроде как с Грейвсом. мы вроде как теперь живём вместе. семейная парочка. мы и толпа надрессированных некто в черном. а когда-то, однажды, одним днем, когда на улице шел еле заметный покалывающий дождь, я спросил открыто у Персиваля: где Обскур. и он сказал мне, что он сидит перед ним. и тогда было очень странно, мне, мне, не Обскуру, и мы долго объяснялись друг перед другом, Зингер хмурил свои черные брови, приглаживал виски, я, нервно стуча костяшками пальцев по столешнице, говорил, что я не Обскур. что меня зовут Криденс. что я - Криденс Бербоун, что я работаю консультантом в интернет-магазине, что я не спасал Персиваля в отеле 'Регент', что Обскур давно не появлялся в нашем доме. я тогда перешел на крик, но Персивалю было все равно. вечером мы лежали в одной кровати, и кожа мистера Грейвса была горячая. через 15 дней Обскур пристрелил меня.