Камелия, что дарит жизнь

      - Этот мелкий поганец! – бушевала Тсубаки в отведенной ей комнате. – Так воспользоваться мной!       Девушка резко остановилась, топнув ногой и посмотрела на закрытые седзи. Фыркнув, она вновь заходила по комнате, раздраженно топая. Она была зла на Хацуюки, зла на того чертового екая и… зла на себя…       Это был первый раз, когда он поцеловал ее. Но и это было лживо! Юки просто воспользовался ее замешательством и сделал то, что она в глубине души хотела. Она прежде видела, как он целовал других девушек, а перспектива быть «одной из…» ее раздражала.       Вдруг за стенкой послышалось топанье. Тсубаки перестала ходить по комнате и прислушалась. Кто-то быстро прошел мимо ее комнаты, что-то злобно рыча себе под нос. Терпение шатенки не выдержало и она приоткрыла седзи, успев заметить кончик белого хвоста, промелькнувший в темноте. Потом из кухни выбежала Нанами. По ее лицу струились слезы, которые она попыталась стереть рукавом. Пробежав мимо и не заметив Тсубаки, богиня скрылась в своей комнате. Нахмурившись, девушка закрыла седзи и стала переодеваться в пижаму, которую ей дала Нанами. Пижама была фиолетового цвета, с ромбовидным узором на штанах, что смотрелось очень мило. Между Нанами и тем белым лисом… как его… Томое, что-то произошло. Видимо, не только у нее столь отвратительная любовная ситуация. Девушка залезла под одеяло и свернулась колачиком, но потом вспомнила о существовании своего телефона и быстро достала его из рюкзака с ее немногочисленными пожитками. Телефон, как ни странно, работал. Тсубаки включила плейлист с песнями «Whithin Temptation». Динамичные и, местами, резкие песни забирали все тревоги, словно высасывая их из сознания, а любимая песня «Memories» дарила покой. Долго слушая песню за песней, Тсубаки погрузилась в глубокий сон, вымотанная событиями последних дней, и во сне к ней пришли греющие ледяным сиянием, выразительные глаза.

***

      С утра ее разбудил громкий крик и подушка, прилетевшая в лицо.       - Тсубаки-чан, проснись и пой! – нараспев произнес Хацуюки, стягивая с нее одеяло. – В школу опоздаешь!       После вчерашней нервотрепки чаша терпения переполнилась. Волосы на голове встали дыбом и девушка резко вскочила, кипя от раскаленной добела ярости.       - Ну все ирод, прощайся с жизнью. – медленно вставая, по слогам произнесла Тсубаки.       Брюнет широко улыбнулся, радуясь тому, что она пришла в норму. Он думал, что она сейчас выпустит весь пар, а потом забудет о том, из-за чего она вчера на него разозлилась, как обычно это бывало. Но когда девушка схватила лампу, которая стояла в углу комнаты, он понял, что в этот раз это не прокатит.       - Убью! – заорала она и кинулась на Хацуюки.       Парень взвизгнул и стал прыгать по комнате, спасаясь от вышедшей из себя девушки.       - Тсу, успокойся! Я же пошутил! – пытался он ее образумить.       - А мне плевать! – парировала она и кинула в него лампой. - Я не успокоюсь, пока не сломаю твои кривые рога!       - Да в каком месте они кривые то?!       Она угодила ему по плечу и дракон скривился от боли.       - Я отдубашу тебя так, что ни в одном мире не узнают!       Хацуюки промчался к двери, обогнув пришедшего на шум Томое и понесся по коридору храма, спасаясь от разъяренной фурии. Когда Тсубаки попыталась повторить прием дракона и обогнуть Томое, ее постигла неудача. Лис схватил ее за талию, впихнув обратно в комнату и быстро скрутил руки за спиной, чтоб она не врезала ему. Во избежание меткого пинка в пах, он сел ей на спину, полностью пригвоздив к полу.       - Ай! – запищала Тсубаки. – Слезь с меня, пока ты из меня все кишки не выдавил!       - Не выдавлю. Я тебя подержу пока ты не успокоишься. – с раздражением высказался Томое.       - Почему ты его защищаешь?       - Я его не защищаю. Просто не хочу, потом оттерать лужи крови от пола и ремонтировать храм. Хотя, посмотреть на то, как ты его в пол втаптываешь было бы забавно. Уверен, у тебя это получилось бы. – на его лице отразилась тень уважения, – Успокоилась?       - Да. – девушка расслабилась, анализируя все, что он только что сказал.       Томое отпустил ее и встал, коротко вильнув хвостом.       - Ваше с Нанами бенто уже готовы. Я тоже переодеваюсь и иду с вами в школу, так что поторопись. – в его руках материализовалась стопка одежды, которую он пихнул ей в руки. – Вот твоя форма.       После чего он вышел и закрыл за собой седзи. Посмотрев на стопку вещей, Тсубаки быстро переоделась и привела себя в порядок. Все в храме делали вид, что ничего не произошла, но вокруг витала тяжелая атмосфера. Мизуки с Ясухиро видно не было, но вот Хацуюки один раз показался, но быстро ретировался, чтоб вновь не разозлить девушку. Нанами была бледна как мел. Она невнимательно поздоровалась со всеми и уткнулась взглядом в пол, пока все собирались. Из того, что еще заметила Тсубаки – это то, что и Томое, и Нанами избегали смотреть друг на друга. Было видно, что они оба напряжены до предела.       - Нда, денек сегодня будет долгим… - пробурчала себе под нос Тсубаки, смотря на то, как Томое льет кофе через край чашки.       Выйдя из храма, они втроем отправились к автобусной остановке и успели аккурат к тому моменту, когда приехал автобус. Нанами села у окна, пустым взглядом смотря в окно, а Томое сел отдельно, тоже направив свой взгляд в никуда. Тсубаки вздохнула. Хоть и у нее тоже было настроение далеко не айс, но тем не менее выходки ее новых друзей раздражали. Девушка села около богини и воткнула ей один из наушников в ухо, а второй себе, включив песню Jem-They. Та сначала вздрогнула, непонимающим взглядом воззрившись на улыбающуюся шатенку, а потом расслабилась. Музыка всегда помогает расслабиться и отвлечься от грустных мыслей. Обстановка между девушками заметно потеплела, а Томое так и остался сидеть, холодный и безразличный настолько, что даже Кристин Стюарт позавидует. Когда автобус подъехал к школе, они молча вышли, отправившись в класс.       - Доброе утро класс! – поздоровался преподаватель по истории. – Сегодня у нас новая ученица. Входи, Тсубаки-сан.       Когда девушка зашла в класс, она первым делом окинула оценивающим взглядом всех присутствующих, а потом с каменным лицом подошла к доске и написала свое имя.       - Меня зовут Кобояси Тсубаки. Не думаю, что вам будет особенно интересна моя жизнь, так что кому надо, тот может подойти и спросить. – прохладно бросила она и посмотрела на учителя.       Преподаватель удивленно смотрел на нее несколько секунд, приподняв бровь.       - Что ж, Тсубаки-сан, садись на свободное место. Начнем же урок!       Шатенка окинула взглядом класс и заметила только одно свободное место – позади Томое. Страдальчески вздохнув, она уселась на место и достала учебники. Девушка старательно записывала материал, пытаясь отвлечься от своей проблемы, изредка посматривая на «разругавшихся голубков», которых она окрестила так вчера вечером. Нанами сидела на уроке даже не открыв учебник. Ее глаза были пусты, как голова одного знакомого дракона. Томое же весь кипел эмоциями. Его темная аура расползалась по классу, словно липкая паутина, заставляя всех нервничать. В разных концах класса то и дело ломались грифели карандашей. Достаточно насмотревшись на то, как кабинет наполняет аура полной безысходности, соперничающая по своей черноте с праведным гневом, исходящим от лиса, Тсубаки решительно схватила Томое за шиворот на обеденном перерыве и потащила из класса.       - Какого хрена ты творишь?! – сразу вышел из себя екай.       - Поговорить надо. – отрезала девушка, но отпустила его и пошла вперед, уверенная что он последует за ней.       Томое недовольно потоптался на месте, но, фыркнув, все же пошел за ней. Шатенка вышла на крышу и оперлась о ограду, скучающе глядя лису в глаза.       - Так что тебе надо?! – раздраженно бросил он, нервно шевеля материализовавшимися хвостом и ушами.       - Мне ничего от тебя не надо. Это тебе от меня кое-что нужно.       Томое поперхнулся и удивленно воззрился на маленькую дерзкую девчонку.       - Но для начала скажи мне, что у тебя с Нанами. Ты ее любишь? – она решила не тянуть и сразу взяла с места в карьер.       Парень снова подавился воздухом, а шерсть на его хвосте встала дыбом.       - Только не надо говорить, что у меня с мозгами все плохо и я себе невесть что напридумывала. У тебя все на лбу бегущей строкой написано.       - Да… Это так… - опустив голову, проскрежетал он сквозь зубы.       Тсубаки улыбнулась уголком губ и скрестила руки на груди.       - И что не так? Что вам мешает быть вместе?       - Это уже не важно… - в его глазах полыхнул огонь, который он не успел скрыть за своей маской безразличия.       - Важно. Для нее. И для тебя, тоже.       - Чертов змеенышь… - прошипел он себе под нос. – Запихну его в коробку и сброшу в канаву, прежде спалив до тла…       - Значит, Мизуки.       - Но как ты?!       - Я провела всю жизнь в доме в лесу, каждый день садясь в седло и исследуя всю округу, зверей, растения и речки. У меня острый слух, для человека, конечно. – увидев, что ей вновь удалось выбить его из колеи, она улыбнулась. – Неплохо для человеческой девчонки, да?       Выражение лица Томое из удивленного вновь сменилось на каменное и только виляющий из стороны в сторону пушистый хвост выдавал его волнение с головой.       - Позволь дать тебе совет. Мизуки тебе ПОКА не соперник, так как Нанами его воспринимает только как хранителя. Тебе стоит собрать воедино всех тараканов, которые у тебя вместо мозгов бегают и начать думать уже. Что если Мизуки таки удастся влюбить в себя Нанами? Что тогда?       Маску с лица белого лиса как ветром сдуло. В любой другой момент тот, кто сказал бы ему что-либо в столь грубой форме обернулся бы в кучку пепла, но эта девушка попала в яблочко. Он не знал что ответить и только хлопал глазами, лихорадочно пытаясь придумать ответную колкость.       - Я бы не…. – начал он, но осекся, отведя взгляд.       - Весьма исчерпывающий ответ. – Тсубаки прошла мимо него, направляясь к лестнице. – Подумай над моими словами. Твое счастье может уплыть в руки другому, пока ты будешь чесать лоб и думать. Здесь надо действовать.       Томое скривился, понимая, что от правды он никуда не денется.       - А сама то?! – вдруг он резко развернулся, гневно воззрившись на шатенку. – Сама то ничего не делаешь для своей любви!       Лис решил перевести стрелки на нее, чтоб отвязаться от чувства, что его сейчас отчитали, как мальчишку.       - Моя любовь не взаимна, да и к тому же не может строиться с тем, кто всю жизнь выдавал себя тем, кем он не является. Я не хочу быть одной из его «подружек»… - дверь, выходящая на крышу хлопнула, оставив ошарашенного екая одного.