Пуля

Смешанная
PG-13
Завершён
38
автор
Lutea бета
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
38 Нравится Отзывы 5 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Примечания:
      Выстрел.       Он оглушил, будто залп из пушки. Время, казалось, замедлилось настолько, что можно было пощупать его рукой, потрогать, ударить. Да сделать хоть что-нибудь, в конце концов…       Но это наваждение продлилось лишь секунду. Или даже меньше. Шерлок не заметил. Он попросту моргнул, и будто пелена спала с глаз. Единственное, что успел увидеть — белокурые волосы и тёмно-алую кровь на синей рубашке.       Рубашке Мэри.       Казалось бы, простейший вывод, даже не нужно прибегать к дедукции, чтобы понять всю суть. Но она ударила с такой силой, что весь воздух из лёгких вмиг испарился, оставив лишь густую и тягучую пустоту.       Она переливалась всеми оттенками отчаяния и страха, отражаясь в тёмно-зелёных глазах. Сейчас они понемногу выцветали, будто покрываясь пылью. А ещё в них отражались его собственные глаза, льдисто-голубые, зрачки которых расширились настолько, что цвет радужки было почти невозможно разобрать, и даже казалось, будто он снова валяется где-то в притоне под кайфом.       Если бы.       Наркотик приносил сущую эйфорию или чувство, очень на это похожее. Если он под кайфом — это самый ужасный кайф за всю его жизнь. Лишь сейчас детектив будто снова вернулся в реальность, уже не надеясь, что это галлюцинация. Он лепетал какую-то чушь о том, что всё в порядке и всё будет хорошо, рукой пережимая рану и чувствуя, как жизнь вытекает из Мэри вместе с алой тёплой кровью.       Не будет.       Мысль не новая, но оглушила, заставив Чертоги очиститься от любой информации. Мир разлетелся на осколки, и Шерлок, словно маленький ребёнок, пытался собрать паззл. А он всё не собирался. Часть осколков рассыпалась пеплом и утекла сквозь пальцы, растворяясь в вакууме. В этом вязком пространстве, где нет ни времени, ни жизни. Осколки упорно не хотели собираться, зеркало мира вновь и вновь осыпалось, раня тонкие аккуратные пальцы и окрашивая окружающее пространство в алый.       Чёртов цвет.       Пожалуй, лишь в эту ненавистную ему секунду Шерлок заметил, как же ненавидит этот цвет. Он кристально ясно осознал это, глядя на Джона. Тот выл, будто раненный зверь, стоя на коленях и обнимая погибшую жену, мать его ребёнка.       Мать крёстной дочери Шерлока.       Он слушал слова Мэри, последние слова и просьбу о клятве, будто в тумане. В глазах всё плыло. Нет, слёз не могло быть — он разучился плакать давным-давно. Кажется, ещё в детстве. По крайней мере, он так считал.       Просто реальность вновь находила самое больное, выбивала почву из-под ног и наотмашь ударяла по лицу. Так, чтобы почувствовал. Каждой клеточкой тела. Каждым кудрявым волоском на голове.       Каждым оставшимся осколком своего мирка.       И он чувствовал. Чёрт возьми, опять чувствовал эту боль. Она разъедает сердце и выжигает калёным железом душу, оставляя за собой лишь дым сигарет и аромат виски. Запах отчаяния.       Когда Джон на него взглянул, Шерлок, даже не задумываясь, отступил на шаг назад.       «Даже не смей…»       «Ты же обещал…»       «Дал слово…»       Каждая фраза набатом отдавалась в голове. Не смог. Не сдержал слово. Обманул.       Предал.       Мир полыхал алым пламенем. Снова алый. Проклятый цвет. А взгляд остановился на сгорбленной фигуре Джона, держащего Мэри.       Тело Мэри Ватсон.       Он не помнил ничего. Ни как вернулся на Бейкер-стрит вместе с невменяемым Джоном. Ни как их тактично покинул печальный Лестрейд, что-то пробормотав про суд и дела в Скотланд-Ярде. Ни как, беспокойно на них глядя, тихой поступью ушёл Майкрофт, крепко сжимая в руках свой чёртов зонт с алой ручкой. Кажется, он даже не пререкался с миссис Хадсон.       Перед глазами застыл взгляд затуманенных тёмно-зелёных глаз и яростно-обжигающий — синих.       В пустоте Чертогов медленно истлевали счастливые воспоминания. Только теперь он понял, сколько же счастливых воспоминаний у него было.       Было.       И уже не будет. Под несвязный предсмертный бред и извинения Мэри Ватсон рушилось всё, погребая под собой жизнь молодого детектива. И когда тот открыл глаза — Чертоги были абсолютно пусты, он сидел в своём кресле и казался статуей.       Такой же идеальный: с выразительными чертами лица, мраморно-белой кожей и абсолютно пустым взглядом. С кровью жены друга на пальцах. И невидимыми постороннему глазу осколками льда, что врезались в кожу, а может добрались и до костей. До чёртовой алой крови, которую, кажется, видел только он один.       А она медленно стекала, капая на бежевый ковёр, и щекотала белоснежную кожу.       Не сказать, чтобы он любил Мэри или что-то вроде этого. Нет. Он просто привык. Как и к Джону.       «Как и ты»       Фраза, сказанная во время прогулки с Тоби. Незначительная, но лишь проницательная бывшая шпионка уловила скрытый смысл. И хоть Мэри ему не слишком нравилась, он к ней привык и привязался. Она уже стала частью его мира.       Он знал, что всё так и закончится.       Эмоции — это слабость. Слабости нельзя никому показывать, ибо ударят именно по ним. Их с Майкрофтом истина, которую соблюдать не выходит как-то. Ни у него, ни у брата. И сегодня чёртова шпионка сломала стену Холмсов. Слишком умна, чтобы не замечать. Слишком хитра, чтобы потерять из виду. Они оба следили за ней из интереса или нужды. Это не любовь и не зависимость, отнюдь. Лишь обычное любопытство.       Которое до добра не доводит.       Так просто и сложно одновременно. Мозг, впервые, наверное, наотрез отказывался работать. В голове лишь прокручивались последние… Часы? Дни? Месяцы? Года? Шерлок и примерно не знал, сколько прошло времени с той секунды, когда он…       Возненавидел Мэри Морстен.       Возненавидел за свою слабость, за разрушенный мир и пустые Чертоги, за выцветшие воспоминания и осколки паззла, за огонь, пожирающий всё вокруг, и призрачно-реальную кровь по всему телу, за глупые разговоры, подколки и шутки, за умение выкручиваться и тёмное прошлое.       За боль Джона Ватсона и Розамунд.       Если бы Джон не женился, если бы не встретил Мэри, если бы сам Шерлок не пропадал два года, если бы был осмотрительнее, играя с Мориарти по его правилам… Ничего этого бы не было. Они бы вдвоём распутывали сложные дела, Джон бы всегда подсказывал ему имя чёртового ГРЕГА Лестрейда, Майкрофт строил из себя невесть что, а миссис Хадсон всегда предлагала чай после сложного дня.       Слишком много «если бы».       Шерлок не заметил, когда закурил. И где только взял сигареты? Ведь Джон их все нашёл и выкинул, приговаривая, что не позволит ему вредить Рози и потакать своим пагубным привычкам. Да и Мэри на пару с миссис Хадсон и Молли кривила нос от одного запаха никотина.       Розамунд Мэри Ватсон.       Имя матери, фамилия — отца. И жизнь, кажется, уже пошла под откос. Отвратительнейшие у тебя родители, Рози. Хотя и крёстный не лучше вышел…       Он и не заметил, когда миссис Хадсон принесла чай, оставив его на столе. Пить не хотелось, да и чай остыл, наверное. Но горечь сигарет во рту вынуждала сделать хоть глоток, чтобы не утонуть в ней окончательно. Лишь спустя пару минут Шерлок понял, что это вовсе не чай.       Чёртов виски и сигаретный дым.       Запах отчаяния.       Он и не заметил, как Джон бесновался в своей комнате, рыдал отчаянно и срывал голос, молил Бога и Сатану о том, чтобы это был лишь сон. Иронично-злая усмешка исказила отстранённое лицо Шерлока.       Это не сон.       Он и не заметил ухода Джона. Будто бы он мог что-то сделать. Джон его ненавидит, и он в своём праве. Чёртов порочный круг ненависти уже, наверное, не разорвать. Он ненавидит Мэри, Джон ненавидит его. Поздравьте, дедукция, кажется, работает.       Аплодисменты несравненному Шерлоку Холмсу.       Он и не заметил, что играет вальс, написанный для Джона и Мэри на их свадьбу. Что медленно выводит, будто рисуя, прекрасную в своей печали мелодию. Что медленно снова и снова умирает внутри от одной простой истины.       Они оба сегодня умерли.       Одно обещание, одна клятва на двоих. Одна боль на двоих.       Вот только их больше нет.       Струна скрипки оборвалась, как и чарующая мелодия. Смычок почти переломился пополам от давления. По скрипке из алого дерева пошли мелкие трещинки. На первом этаже у миссис Хадсон упала и разбилась какая-то посуда. Кажется, это её любимая чашка из фаянса. С росписью в виде алых роз.       Снова алый. И снова Рози.       Кажется, он скоро сойдёт с ума. Или уже сошёл? В комнате, заполненной дымом дешёвых сигарет, дорогого виски и крови, медленно умирала душа детектива Холмса. Ведь запах одеколона Джона, лёгкий флёр любимых духов Мэри и запах детской присыпки уже давно растворился в удушающей серой дымке с горьким привкусом отчаяния и одиночества на губах.       Призрачная кровь была как никогда раньше алой и реальной. А лёд медленно замораживал все внутренности и душу.
Возможность оставлять отзывы отключена автором
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.