Уроки борьбы с противником. Часть 1
***
— Ну не могу я, Райдел! Не могу, и всё. Это выше меня. Я боюсь к нему подойти. Вдруг он такой же, как Саймон, ты же помнишь мои прошлые отношения, — защищаюсь, смотря на воду.
Вместо похода к Линчам я решила подготовиться к контрольной, сидя у озера. Здесь хороший и свежий воздух, никто не отвлекает. Я не могу пойти к ним домой, не потому, что не люблю подругу или боюсь Райкера, потому что просто не готова. Я только приехала в Париж. Да, прошёл почти месяц, да, мы стали ближе друг к другу с Райдел. Но я не могу смотреть на того, кого люблю уже почти полтора года! Это для меня нечто неземное. А уж тем более заговорить с ним… Да я проще под землю провалюсь, чем вообще окажусь с ним рядом ближе чем на пять метров.
К тому же весомую роль в отношениях с противоположным полом сыграл мой бывший парень. Саймон обманул меня, сказав, что встречается со мной, потому что любит. Сначала я ему и вправду верила — влюблённая идиотка. Только потом, когда я поняла, что парня волнует только секс, стала замечать его косые взгляды в сторону нашей старосты. В школе Амстердама она у нас была главной по всем общественным делам. Звали её Ники. Девушка была довольно симпатичной. Только когда моя влюбленность к нему начала немного сходить на нет, вспомнила, что он уже далеко не первый раз посматривает налево. А потом этот урод высказал всё, что думает о моем внешнем виде и походке. Я решила измениться и назло всем парням стать привлекательной. Перекрасила волосы, став блондинкой, сидела на специальной диете, чтобы похудеть.
У меня это получилось. Но страх к противоположному полу остался. Я стала красивой для себя, чтобы нравиться себе и быть уверенной, что все мужики (даже женатые) заглядываются на меня. Вот теперь этот ужас проявляется и на господине Райкере Линче. Что самое страшное, я умудрилась влюбиться в него только лишь по мелькающим изображениям в Skype.
После выпуска из школы я продолжала терпеть эти ужасные звуки за стенами моей комнаты и квартиры, только по вечерам.
В двенадцать лет именно мама научила меня не бояться этих звуков: объяснила, из-за чего они происходят, и что такое секс во всех его проявлениях. Это кажется странным, но когда родная мать видит, что её ребёнок — подросток — чего-то боится или не понимает, она старается всё предельно объяснить; я уверена, что все родители говорят на эту тему со своими детьми. И даже неважно, стесняются они этого или нет.
Дальше мне помогал интернет в плане изучения этого вопроса, и я поняла, как это противно, буквально до тех пор, пока сама не потеряла девственность в шестнадцать лет — моё мнение резко изменилось. Я привыкла называть вещи своими именами, потому что всю дурь из меня выбила тётя, когда я не могла чётко связать слова в нормальное предложение.
Сейчас мне двадцать три года, и я уже большая девочка. Не испытываю чего-то отвратительного к сексу, так как познала его, мне лишь противны сами звуки, и терпеть их, да хотя бы раз, не намерена.
— Ты что, с ума сошла?! Не ожидала я от тебя таких слов, подруга. Райкер не такой, как ты думаешь. Уж я-то своего брата знаю. Вот и как после этого с тобой общаться…
Обиделась… Ну, шикарно! Ещё и лучшую подругу потерять не хватало.
— Делс, прости, просто я боюсь новых отношений, новых знакомств, да и вообще всего, что касается парней. Уж тем более, если это касается Райкера. Ничего, как влюбилась, так и разлюблю, — придумываю слова на ходу. Прям инкубатор какой-то. Девушка воет в трубке, а я достаю из сумки тетради.
— Боже… Вот откуда же ты такая взялась-то. Ладно, перевоспитаем. Придётся врать родному брату и Элла подговаривать, но я добьюсь своего. Будем с тобой дополнительно заниматься в институте, раз брат меня больше никуда не выпускает, кроме магазинов, и то я их посещаю вместе с ним. — Она вздыхает и, судя по скрипу пола в её комнате, куда-то переходит. — Ладно, давай. Я пошла разговаривать со своим братом. А ты занимайся давай. Завтра контрольная, а послезавтра начнутся дополнительные занятия по твоей подготовке, — воинствующе говорит подруга, и я, не понимая, что происходит, прощаюсь с ней и вешаю трубку.
Пытаюсь освободить голову от мыслей, смотрю на воду и плескающихся в ней утят. После релаксации я настраиваюсь на зубрёжку лекций.
На это уходит несколько часов. Возвращаюсь в кампус ближе к полуночи, закрыв свою машину, находящуюся на тест-драйве, на сигнализацию. Открываю дверь номера и кладу карточку на полку. Сменив обувь, я шлепаю на кухню. Она выполнена в вишнёвых тонах вперемешку с коричневой мебелью и белым холодильником.
— О, шикарно, Алекс приготовил рагушечку-у-у. — Обожаю это блюдо.
Улыбаюсь, достаю глубокую тарелку и ставлю в микроволновую печь разогреваться. Через три минуты я открываю дверцу и в рукавичках забираю тарелку. Поедая овощное рагу, размышляю над тем, что имела в виду подруга, говоря о дополнительных уроках. Зная её, она могла иметь в виду всё, вплоть до зубрежки обычных уроков. В итоге, перебрав все варианты, собираюсь лечь спать, ставлю тарелку с недоеденным рагу обратно в холодильник. Но тут я снова слышу шарканье знакомых тапочек и закрываю холодильник, в дверях появляется Алекс. Я замечаю, что он в одних трусах.
— Боже, Алекс, ты бы хоть прикрылся чем-нибудь! — жалуюсь я, отвернувшись от него в другую сторону, и закрываю глаза руками.
— Я думал, ты спишь! — восклицает удивлённый сосед и убегает в комнату. Я выпиваю сок и иду в комнату, закрыв на ключ дверь. Переодеваюсь и ложусь в кровать.
***
После вчерашней самостоятельной я познакомила Райдел с Софи и Эван. Девушки полюбились мне своей общительностью, они всегда интересуются, как у меня дела, а я рассказала им о том, где жила и как познакомилась со своей подругой. Они сначала, конечно, не поверили, что можно познакомиться, столкнувшись перед чёрным входом на концертную площадку. Но Делли убедила их.
Но потом мой чёткий план по скрытию влюбленности полетел к чертям, когда Делли пригласила девочек на наши дополнительные уроки, заодно рассказав им о своём брате и о том, что я влюблена в него. Но мне так и не сказала, что это за идея… Хоть есть плюс, я догадалась, что всё это связано со мной и её братом. В нетерпении пытаюсь высидеть оставшуюся пару и писать лекцию по цитобиологии*. Мистер Хонс читает лекции со своей кафедры, сегодня мы изучаем процессы движения белков.
«Каждый тип белка обычно посылают в особую часть клетки. Важная часть цитобиологии — расследование молекулярных механизмов, которыми белки перемещены в различные места в клетках или спрятались от клеток.
Большинство белков синтезируется рибосомами в грубой эндоплазматической сеточке (RER). Рибосомы содержат РНК нуклеиновой кислоты, которая собирает и присоединяется к аминокислотам, чтобы сделать белки. Они могут оказаться одними или в группах в пределах цитоплазмы, а также на RER. Этот процесс известен как биосинтез белка. Биосинтез (также названный биогенетикой) является катализируемым ферментом процессом в клетках живых организмов, которыми основания преобразованы в более сложные продукты (также просто известный как перевод белка). Некоторые белки, такие как те, чтобы быть включенными в мембраны (известный как мембранные белки), транспортируются в RER во время синтеза. Этот процесс может сопровождаться транспортировкой и обрабатывающий в аппарате…», — тут меня прерывает Райдел, говоря о своём брате:
— Я вчера с Райкером поговорила кое о чём, что тебе будет интересно, — тихо говорит она, сидя за партой кофейного цвета и смотрит на преподавателя. Я лишь показываю свой указательный палец, говоря, чтобы подождала минуточку.
«
Аппарат Райкера», — тьфу ты, блин, вот же зараза-то. «
Аппарат Гольджи — большой органоид, который обрабатывает белки и готовит их к использованию внутри и снаружи клетки».
Вот теперь, закончив писать, я смотрю на преподавателя, показывающего наглядно то, что мы сейчас записали. После демонстрации звенит звонок, и мы начинаем собирать вещи, слушая задание учителя. Наша староста, выбранная деканом факультета, записывает домашнее задание и скидывает его в группу в социальной сети. Удобно и быстро.
— Готова, любимая моя, воевать сама с собой? — заманивает в свою аферу Делли, улыбаясь мне, и машет рукой очередной знакомой. После чего показывает ключ от кабинета химии. В университете очень много кабинетов, и для каждого предмета они разные.
— Ты что, украла ключ? — удивляюсь я, смотря на девушку, выходящую из аудитории в своём розовом комбинезоне. Она держит нам с девочками дверь, и мы выходим. За нами закрывает Эллингтон, так как учитель давно ушёл и оставил за главного мистера Ретлиффа. Мы двигаемся в сторону шестой аудитории. Я вдруг оборачиваюсь и замечаю, как эта сладкая парочка уже держит друг друга за руки.
— А как долго вы встречаетесь? — решаю спросить я, повернувшись и следуя теперь спиной к двери, которая находится на расстоянии пяти шагов.
— Полтора года, аккуратнее! — говорит парень с рыжеватыми волосами. Я резко торможу и останавливаюсь впритык с коричневой дверью.
Девушка отдаёт ключ своему парню, и тот открывает тяжелый замок с лёгкостью. Мы проходим в аудиторию, и я замечаю, что здесь вход не сверху, как во многих залах, а снизу, причём практически у входа начинаются ступеньки с партами и скамейками. А справа — кафедра химии, над которой множество плакатов с рисунками реактивов и периодической таблицей Менделеева. Я сажусь за первую парту и кладу сумку на стул в ожидании уготовленной участи. Девушка заходит на кафедру и садится на стул учителя. Ну, вообще не ожидала от неё — так внаглую водит руками по рабочему столу.
— Ну, в общем, девушки и мой парень. Эллу я уже всё рассказала, теперь вам. Наша красавица не просто любит моего брата, она уже с ума сходит по нему, но есть большая проблема, — начинает Райдел, косясь на своего парня, который смотрит на моих одногруппниц, разглядывая их так, словно они с другой планеты.
— Райдел, можно мы тебя перебьём ненадолго. Просто, чтобы между нами не было неловких пауз, мы хотим кое-что прояснить — мы лесбиянки! — резко говорит Софи и берёт за талию Эван. Они смотрят на нас и ждут реакцию. Райдел Линч сидит с открытым ртом, но я была готова к такому раскладу.
— А я «би», — говорит Эван, смотря на меня и на пару традиционной ориентации, сидящую за учительским столом.
— Всё же я надеялась на то, что вы сёстры. Конечно, у меня было такое предположение, что вы вместе, но разбирала все варианты, — говорю я, после перевожу взгляд на подругу и улыбающегося телохранителя.
— Докажите, — слышу голос мужчины, и тут же перевожу взгляд на подруг по группе.
Две девушки начинают целоваться, а светлая шатенка трогает за грудь Софи. Меня, если честно, начинает выворачивать из-за этой картины, я отворачиваюсь, но не хочу мешать счастью подруг.
— Всё-всё, мы верим, — машет руками блондинка и смотрит на своего парня. Они словно общаются мыслями. На их лице появляются разные эмоции: от брезгливости до подозрения. Только что здесь подозревать, я совершенно не понимаю.
После лирического отступления девушки садятся за парты и смотрят на место преподавателя. А Райдел рассказывает мою историю, после того, как я отказалась снова об этом говорить. На лице девушек появилась гримаса жалости, и они подвигаются ближе ко мне.
— О-оу-у, мы так тебе сочувствуем, с нами случилась практически то же самое. Мы же не с рождения лесбиянки. Нас бросили наши первые парни. Эван даже трижды. После чего она объявила себя недоступной для мужчин. Слушай, а давай к нам? — заманивает меня Софи, обнимая за плечи, стоя за моей спиной и держа свои руки в кольце на моих плечах.
Я беру её красивые руки с наманикюренными пальцами в свои и снимаю с плеч.
— Спасибо, но не забывайте, что мне всё-таки нравятся мужчины, всё же для меня гетеро остаётся нормальной ориентацией. Без обид! — поднимаю руки в знак того, что это моё мнение, никто не имеет права осуждать меня за старческие взгляды.
Девочки пожимают плечами и садятся рядом со мной.
— Ну, вот и для того, чтобы побороть страх Дианны, мы здесь и собрались. Я вчера поговорила со своим братом на тему: «Какие девушки ему нравятся». Он ответил, что не знает и не может ответить. И это из-за того, что у него ни разу не было секса. Подружка, может, и была, и то, наверное, в средней школе, но сейчас ему уже далеко не пятнадцать лет, — рассказывает длинноволосая девушка, активно жестикулируя.
— Короче, Склифосовский, — не выдерживаю я и выкрикиваю с места.
— А ну, не перебивать учителя! — ругается подруга, и мы все начинаем дружно смеяться. — Ну, в общем, после часа разговора я выведала у него, что он может влюбиться в девушку вполне нормальную. С красивой фигурой: не спичку и не воздушный шар. Он сказал, что такая, как я, ему бы волне понравилась. Так что, любимая моя амстердамская девушка, у тебя много шансов. Осталось побороть в себе страх, и сделаем мы это в несколько этапов. Сегодня мы начнём первый. Когда он закончится, я не берусь говорить. Итак, назовём его, — девушка встаёт и берёт мелок, начинает писать на доске: «Дыхательная система при виде объекта возбуждения».
— Увидев, как ты дышала в то время, когда он приехал меня забирать, я решила, что в этом тебе нужно срочно помочь. Поэтому мы немного подготовили это помещение к дополнительным урокам. Элл, поможешь настроить проектор и свет?
Парень кивает и вытаскивает из лаборатории какой-то аппарат и ставит его на стол кафедры. Парень что-то мастерит в нём, и тут гаснет свет, когда девушка нажимает на выключатель. Не знаю почему, но я напрягаюсь. Блондинка садится рядом со мной и держит за руку, проверяя пульс.
— Включай, — командует девушка, и парень уходит от яркого кружка, тут я вижу, как напротив первой парты появляется голограмма Райкера. Он такой объёмный и красивый до безумия. Я смотрю на него в упор и чувствую, как моё сердце начинает сильнее стучать. Пульс учащается, и я перестаю дышать.
— Дианна Элис Агрон, умоляю, дыши! — говорит блондинка, и я делаю шумный вдох. Начинаю часто дышать, когда вижу, как он приближается ко мне, чувствую ком в горле и не могу сглотнуть.
— Мне кажется, что меня сейчас вырвет, — говорю я, а руки начинают холодеть. Я чувствую некую слабость.
— Элл, выключай! — кричит подруга, и тут раздается короткий щелчок. Свет тут же включается, и я поворачиваюсь к Райдел. Она испуганно смотрит на меня, а я нервно потираю руки от внезапного повышения давления.
— Да уж, любимая ты моя подружка, теперь я не знаю, что с тобой сделать. Либо тебя стошнит на него, либо ты в обморок упадёшь, — подводит итог первого эксперимента, после чего смотрит на парня и мотает головой в разные стороны.
— Что самое странное, я безумно его хочу. Особенно когда я увидела эти зауженные джинсы с ширинкой, это желание возросло в несколько раз.
Делаю отступление от диагноза, вижу, как девушка смотрит на меня с нескрываемым удивлением.
— Агрон, даже не думай, это тебе не светит ещё очень долго, теперь мы с тобой будем учиться правильно дышать при виде голограммы. Эллингтон, включай!
Девушка опускает голову и готовится меня снова проверять.
Сначала это делала Делли, а потом эстафету подхватила Софи, когда я научилась более-менее дышать ровно и не чувствовать ком в горле. Теперь осталось преодолеть волнение, то есть утилизировать давление, вызываемое страхом, и скорректировать давление, вызываемое чувствами. Они значительно отличаются. От страха я волнуюсь в три раза сильнее, чем от любви. Вкупе эти показатели дают клиническую смерть, если я достигну пика.
В этом эксперименте мне помогал Эллингтон, он воспроизводил движения Райкера. Я должна научиться доверять. Сейчас он для меня — похититель собственной сестры и жестокий тиран, потому что держит её взаперти и никуда не отпускает одну, кроме института, и то вместе с Эллингтоном. Я представляю его жестоким человеком, вспоминая, как он обращался со своей сестрой.
— Дианна, я знаю своего брата, он очень добрый в душе, просто это он обо мне так заботится, у него есть на то основание, о котором я пока не могу рассказать. Но это очень серьёзно и очень повредило его душу. Он подозрительно относится к незнакомым ему людям, но я знаю, как он способен любить. Я знаю его вдоль и поперёк. Поверь мне, он не такой, каким ты его представляешь! — кричит Делли, так как знает, что сейчас я думаю о своём прошлом и представляю поведение парней, сопоставляю с тем, что знаю о Райкере, и у меня получается не очень лицеприятная картина. Но чувства в себе я не могу подавить.
— Я не могу, Делли, он для меня закрытый мир, и я хотела бы тебе верить, но не могу. Да, выпускной бал был давно, и то, что он изменил мне, должно было выйти из меня уже давно, но я не могу… Мне хочется двинуть ему и вообще всем мужикам за то, что они такие сволочи! — Отлично, занятия дают результат, я теперь не боюсь его, но и злость тоже не делает меня ближе к нему.
Элл вырубает аппарат, и я снова прищуриваю глаза из-за яркого света. Блондинка подходит к моей парте, отстранившись от стола учителя.
— Да, я тоже порой хочу двинуть кое-кому за то, что он меня не понимает порой, но я безумно люблю Элла, и ты, я знаю, любишь Райкера. Я вижу, как светятся твои глаза, — милый бойфренд Делли обнимает её за талию и целует в шею. Они такие милые и очень подходят друг другу.
— Да, они все неидеальны, у абсолютно всех есть изъяны, но мне кажется, Райкеру нужно дать шанс, — заключает Эван, сидя через Софи от меня и за свои слова получает дружеское рукопожатие от Райдел.
— Эх, ладно, я устала очень, ещё мне нужно возвращаться в логово, охраняемое драконом, а ты действительно подумай над моими словами. Завтра я не смогу с тобой встретиться: у нашей тёти день рождения. Мы с Райкером поедем в гости. Но в пятницу мы встретимся и активно поработаем над твоим стремлением убить моего брата. Уроки будут продолжаться, пока я не воспитаю в тебе чувство пофигизма к парням. — Она видит моё искреннее удивление. — Не то, что ты думаешь. Тебе должно быть не по фигу на них, а по фигу на то, что тебе не нравится в них, или то, что они тебе предлагают. Только тогда ты сможешь находиться рядом с моим братом и плевать на его поведение. Уж поверь, если тебя сейчас подпустить к Райкеру, будет смачная драка, ибо ты будешь бить за то, что все мужики козлы, а он за то, что хочешь причинить ему и мне вред. Поэтому потерпи, родная. Я должна тебя перевоспитать, — заявляет она, и тут я вижу лицо довольного Элла.
— Что тут смешного? — спрашиваю я, смотря на парня со средней длиной волос.
— Ничего, просто хочу предупредить, что Райдел — королева пофигизма. Она игнорит меня по всему, что ей не нравится. Я как-то предложил ей два варианта её любимого мороженого, так она фыркнула на меня и сказала, что ей по фигу, а это значит, что ни один вариант ей не понравился. Она часто так делает и в основном тогда, когда у неё плохое настроение. А если хорошее — в основном игнорит брата. А мне достаётся секс, — хвастается Ретлифф, а я смотрю, как девушка краснеет и улыбается. Мы покидаем аудиторию, приведя её в порядок.
Девушка ещё раз напоминает о словах Эван и просит ей верить. Она меня никогда не обманет. И я прекрасно это знаю, но пока моя болезнь только в стадии корректировки. Сейчас мне нужно доехать до дома и поужинать, а после серьёзно поговорить с моим страхом. Это звучит, словно у меня раздвоение личности, правда, иногда мне так кажется.
Алекса я не застаю дома, видимо, он поехал к своему парню или ещё по каким-то делам. Мы не обсуждаем личное, ибо я не вижу смысла. Алекс — сторона заинтересованная, ещё начнёт дразнить и не только в институте, поэтому я лучше воздержусь.
Приготовив спагетти с отбивной, вкусно отужинала и теперь точно уверена, что моя злость отступила. Надолго ли — не знаю, но отбивание мяса меня точно успокаивает.
Решаю составить небольшую табличку: в левой колонке пишу минусы, в правой — плюсы. Не знаю, почему решила именно так, может, я хочу, чтобы плюсы выиграли, а может, не хочу, не знаю! Называю таблицу: «Райкер Энтони Линч».
Я познакомилась с ним по Skype и по рассказам Делли. Он, в принципе, знает, что я существую. Наверняка видел мою фотографию; Делли говорила, что показывала ему мою фотокарточку, сделанную в день выпускного, именно в тот момент я была ещё счастлива, стоя в бирюзовом платье на фоне школы.
Да это всё не то. Одни неуверенные факты и совершенно не значимые! Я должна думать, как преодолеть свой страх, а не оценивать парня. Саймон разбил мне сердце, предав в самый важный день в жизни. И до него я влюблялась в парней, которые либо оказывались влюблены в кого-то другого, либо уже встречались. Но этот человек использовал меня, ведь я знала Ники как никто другой, она была моей подругой до перехода в старшую школу и к тому же являлась соседкой. Он спрашивал меня о ней, а я думала, что ему просто интересно. Дура! Наивная, тупая идиотка!
Я рыдаю, лёжа на своей расправленной кровати. Но тут в мою руку натыкается что-то острое, и я достаю из-под подушки фотокарточку любимого Райкера.
— Да, я действительно люблю тебя, очень сильно, но я не могу верить тебе. Если твоя сестра говорит одно, то я вижу обратное. Вижу, как ты с ней обращаешься. Я боюсь, что и со мной ты будешь обращаться так же. Запрёшь в доме и не разрешишь никуда выходить. Или ещё чего хуже — сделаешь своей рабыней. Может, это и бред, но я помню, как ты диктовал своей сестре, что ей нужно делать. Я не смогу такое выдержать, я не твоя сестра, я люблю тебя безумно! — говорю я картонке и прижимаю её к сердцу.
***
За прошедшие сутки я всё же решила составить таблицу и пойти на дополнительные уроки не с пустыми руками. Сегодня Райдел хотела мне что-то сказать, но я просила оставить это до последней пары.
Вот звенит звонок, и я стараюсь быстро собрать учебники и тетради по предмету «Болезни сердца». Кладу планшетник с таблицей на парту, и его замечает Райдел. Она берёт его в руки и переворачивает листы.
Я написала целых два списка. В первом — что мне не нравится в мужчинах. Второй же касался Райкера — его плюсы и минусы. К сожалению, победила колонка с минусами. И моя злость только увеличилась.
Когда я рассказала всё это подруге, она пришла в изумление и вычеркнула несколько минусов.
Я сейчас тебе такое расскажу, что ты захочешь побывать в его комнате! — говорит восторженная подруга и смотрит на меня с интересом. Я же не могу больше терпеть.
— Рассказывай уже! — восклицаю я и замечаю, что мы играем в гляделки, кто моргнет, не выдержав напряжения.
— Вчера, когда мы собирались к нашей тёте, я зашла к Райкеру в комнату, чтобы поторопить его. Когда он пошёл в ванную чтобы причесаться, я стала заправлять его кровать и тут увидела… — тянет кота за хвост…
Ещё немного, и я её придушу.
— Готова?
Я киваю и разминаю пальцы на руках.
— Твою фотографию у него под подушкой! Она вылетела, когда я одеяло заправляла. Я ещё думаю, что это у него подушка такая ровная?! Я двое суток его пытала, а он не говорит ничего и просто отмалчивается. Что-то тут неладное. Раньше с ним такого не было. — Делли заставляет меня удивляться. — Ты точно сегодня должна приехать к нам в гости, отказы не принимаются! Я ручаюсь за твоё поведение. Если что, свяжу по ногам и рукам, но ты должна появиться перед его глазами. Мне безумно интересно поглядеть на его реакцию. Но сначала попробуем справиться с твоим гневом.
