Война на Севере

Холодная пурга била твердыми хлопьями снега в лицо, заставляя солдат то и дело отворачиваться и прикрывать своими обледеневшими железными перчатками покрасневшие от мороза лица. Впереди еле виднелась горная гряда, на которой находилась деревянная крепь — ее очертания освещали кованые жаровни, чей огонь не могла погасить даже свирепая горная метель. На стене блестели острые концы шлемов стражей и наконечники их копий. Они готовились к обороне.  — Вперед, солдаты Кристальной Империи! — громко крикнул капитан, призывая бойцов ускориться. Они шли форсированным маршем уже более двух суток. Ратники с трудом передвигали ноги по глубокому снегу, оставляя за собой следы из грязи, в которой они увязли на предгорьях. Однако теперь им предстояло самое трудное — взять высокогорный Як-Якистан. И начиналось это здесь, с этого самого форпоста. Как доложили разъезды, силы противника в этой заставе сравнительно малочисленны. Крепость, как было задумано, должна быть захвачена в течение нескольких часов в силу значительного перевеса войск Кристальной Империи. Но действительно ли могли истощенные солдаты сходу взять укрепленный рубеж врага, да еще и при такой скверной погоде? Молодой солдат неуверенно шагал за своим товарищем, что шел впереди. Армейская дисциплина запрещала воинам разрывать строй более чем на полтора метра, поэтому он, превозмогая усталость, шел мелкими рывками, едва ли не наступая на пятки соратнику. На секунду боец задумался: а стоило ли оно того, идти через невыносимые препятствия, если в итоге, скорее всего, ждала верная смерть? Сзади неожиданно последовал толчок: — Эй, Аксель, шевелись! Аксель Кэмпфэр не стал медлить, продолжив свой путь. Когда-то он наслаждался жизнью, служив в столичном гарнизоне. Его доспехи сияли, отражаясь в зеркальной глади полов замка, сияли, как и он сам. Теперь обмундирование было только черным, как и вся Империя ныне. «Не думали мы, конечно, что будет так», — бесконечно повторял Аксель у себя в голове. Но мысли не могли ничего изменить. Да и действовать было поздно. Внезапно в снег влетела якская сулица. Командир обернулся и громко приказал:  — Солдаты, поднять щиты! Лучники, готовьте залп! Сердце Акселя застучало, он неуклюже поднял щит и крепче взялся за свой меч. Он не был готов к битве ни морально, ни физически, однако ослушаться приказа не мог.  — Тащите лестницы, — послышалось откуда-то сзади. Тяжеловооруженные пехотинцы вынесли вперед лестницы. Сулица пронзила одного из них насквозь, он упал замертво. Имперские лучники выпалили градом стрел, павшим прямо на врагов на стенах. Ряды массивных воинов в меховых доспехах и остроконечных шлемах заметно поредели, но стражи форпоста даже не дрогнули. На их место встали другие, на их лицах застыла гримаса ярости. Они умирают за свои земли, враг посягнул на их владения. Только сейчас Аксель осознал, что врагов достаточно, чтобы отбить нападение. Кто-то на стенах кричал на непонятном грубом языке, изрезанном порывами ветра, кто-то злобно рычал, сжимая кулаки. Авангард ринулся к крепи, неся за собой осадные лестницы. Аксель сопровождал одну из таких лестниц, закрываясь щитом как мог. Солдат слева держал щит немного ниже, так, что часть лица была открыта. Один из дротиков яков вонзился ему в щит, отчего воин пошатнулся.  — Живее, поднимайте лестницу! — раздраженно бросил он Акселю и другим товарищам. Едва он успел вновь перевести взгляд на стену, как его глаз пробила метко брошенная сулица неприятеля. Солдат коротко захрипел и повалился на спину, обагрив снег своей алой кровью. Аксель, на мгновение потерявший дар речи, поднял свой щит еще выше, не желая следовать примеру своего павшего соратника. Он слышал, как в щит со звоном попали несколько боевых дротиков. Руки Кэмпфэра дрожали, каждую секунду парень думал, что вот-вот его настигнет внезапная и, что хуже всего, постыдная гибель. В стену врезался сгусток яркого пламени, уничтожив знатную часть стоящих на ней яков-воинов и воспламенив деревянную конструкцию. — Не медли, парень, — окликнул Акселя кто-то из своих. — Забирайся. Аксель оглянулся на солдат, державших лестницу, после чего начал нерешительно взбираться по лестнице. Кэмпфэра трясло от видения своего нелицеприятного будущего. Щит, отягощенный вонзившимися в него дротиками, выпал из дрожащих рук бойца. Аксель поднялся на стену, даже не заметив своей потери. Как только он оказался наверху, на него набросился огромный вражеский громила, замахнувшийся над головой парня своей секирой. Инстинктивно Аксель выкинул правую руку вперед, направляя лежавший в ней клинок острием прямо в живот противника. Як прекратил свой боевой рев. Дубленая кожа обагрилась, капли крови стекали на меховой пояс. Сделав последний отчаянный вдох, великан упал к ногам имперца. Едва Аксель очухался и осознал содеянное, как по лестнице взобрался еще один ратник. Пробегая мимо Кэмпфэра, он поощрительно хлопнул его по плечу и сказал:  — За мной! Аксель осмотрел стену. Ее разделяла та самая брешь, вызванная заклинанием. На другой стороне шла жестокая бойня: огонь шипел от крови, беспрестанно льющейся в него. На этой же стороне, как понял сам парень, более никого не было. Недолго думая, он последовал за другими. Имперский отряд спустился со стены, оказавшись внутри самого форпоста. Воины-яки, находившиеся внутри, заметили и напали на них. Щитоносцы умело блокировали удары разъяренных противников, оттесняя их назад и пронзая своими короткими мечами замешкавшихся яков. Аксель, потерявший свой щит при подъеме, отошел на задний ряд и, подняв свой клинок как можно выше, попытался колоть врага через головы соратников. Несколько раз его оружие пронзало мягкую плоть врага, оставляя на лезвии кровавые узоры. Неожиданно сверху повеяло жаром и послышался треск огня. Бросив короткий взгляд ввысь, Аксель заметил очередной огненный сгусток, через секунду стремительно поразивший стан врага. Множество яков погибло мгновенно, на других перекинулся огонь; они сгорали заживо, источая вопли страдания и отчаяния. Передние ряды противника, узрев произошедшее, пали духом и обратились в бегство. Имперский строй щитоносцев разомкнулся, пропуская легких пехотинцев вперед. Аксель, лишенный тяжелого щита, вырвался вперед и начал преследовать спасающегося противника. Только сейчас он обратил внимание на другую часть стены: имперские солдаты разгромили врага и контролировали укрепление. Битва закончилась. Началась резня. Пожар перекинулся на многие строения в городе. На своем пути Кэмпфэр приметил несколько амбаров, около десятка жилых домов и приусадебных участков. Достигнув центра заставы, перед ним предстала центральная площадь, в середине которой стоял деревянный идол какого-то божества. Слева и справа Аксель увидел два здания, обгоревшие вывески на которых гласили, что, по всей видимости, это какие-то питейные заведения. Только сейчас парень осознал: это не просто форпост, это обжитый город. Он нередко до этого слышал о военизированном обществе яков, но никогда не мог себе представить, что передовая застава заселена мирными жителями. Якские солдаты метались из стороны в сторону, пытаясь избежать имперских стрел и метательных копий. Когда пехотинцы настигли их и навязали бой, то у яков не оставалось выбора, кроме как сражаться до конца. Аксель ввязался в стычку с одним яком, который хотел было побежать в другую часть города, однако заметив несуразного Кэмпфэра, попытался пронзить его своим копьем. Имперец вовремя отскочил в сторону, избежав колющего удара, после чего нанес резкий вертикальный удар своим клинком по врагу. Удар пришелся чуть выше плеча и оказался летальным: из раны брызнула алая артериальная кровь, сообщая о неминуемом конце своего хозяина. Як пал на колени и заорал истошным воплем, окинув Акселя гневным предсмертным взором. Не желая видеть страдания противника, Аксель крепче сжал меч и уколол его в шею, пронзив ее насквозь. Имперец выдернул меч, и як упал замертво. Пожар раскинулся по всему городу, обдавая жаром Акселя и всех воинов. Суровая зимняя стужа перестала терзать солдат, да и сама буря стихла. В городе лежали сотни трупов, окровавленных и сожженных, якских и имперских. Солдаты скинули якское знамя, предав его огню. Над городом развевался флаг со снежинкой на алом фоне — флаг Кристальной империи.  — Бойцы, — радостно воскликнул капитан, к тому времени подошедший к главной площади. — Славьте свое мужество, враг повержен! Он потерял здесь не только свою армию, но и свою честь! Над поверженным городом яков раздалось троекратное имперское «Ура». Солдаты били мечами об свои щиты, воздавая хвалу Императору Сомбре и его непобедимой армаде. В этот момент к площади привели яка в дорогих мехах и резном шлеме. Солдаты расступились, бросая презрительные взгляды на пленника. Выведя яка на середину, солдаты его толкнули, отчего сам як повалился на колени. Из-за стены послышался звук имперских горнов. В открытые врата въехал всадник с железной короной на голове и багровым меховым плащом. Он был облачен в блестящие латные доспехи, а в руках держал покрытый серебром полуторный меч с вставленными в навершие рубинами. Его глаза светились зловещим зеленым цветом, а зрачки были кроваво-красными, что выдавало в нем чародея.  — Славься, император, — воскликнули воины, приветствуя своего лидера. Император поднял праву руку, приветствуя своих солдат. Подъехав к центру, он спешился и подошел к пленнику.  — Внемли мне, варвар, — грозно обратился Сомбра к яку. — Ты обрек свою армию на унизительное поражение, тела твоих собратьев ныне усеяли поле брани, принц Рузерфорд. Я предлагаю единожды — покорность или смерть. Як медленно поднял голову и посмотрел переисполненными гневом и скорбью глазами на захватчика, после чего сквозь зубы вымолвил: — Твоя победа, черноголовый. Но эта победа не отняла у нас достоинства и не обратила в отчаяние народ Як-Якистана… — Твои глаза говорят об обратном, як, — с насмешкой перебил Рузерфорда Сомбра, — Но я понял тебя. Император слегка покачал головой, удивляясь глупости и упрямству вождя варваров. Обойдя пленника, Сомбра перехватил свой меч двумя руками — тот засветился неестественным мертвенно-зеленым светом, и молниеносно обезглавил принца и всю его страну.  — В кандалы всех выживших, — обратился к своим генералам Император, переводя взгляд на воинство, — Лидера яков больше нет, солдаты, как и всего их варварского королевства! Однако южные принцессы смеют считать себя владычицами всей земли. Но через три дня мы придем в Кантерлот и покажем им, где их земля. В пяти метрах под поверхностью! Раздались одобрительные возгласы воинов, бойцы вздымали клинки к небу, восхваляя мудрость и целеустремленность своего Императора. Сомбра поднял вверх руку, призывая всех к молчанию, после чего добавил:  — Но сегодня вы заслужили отдых. Набирайтесь сил и готовьтесь к выступлению. Закончив говорить, Сомбра оседлал своего коня и направил его рысцой к открытым воротам, где находилась его ставка. Пожар в городе погасили, однако он успел обратить большинство построек в пепел. К счастью уставших имперцев, местные таверны уцелели. Аксель, стоявший в первых рядах во время речи Императора, удостоился его взгляда. Это произвело на него неизгладимое впечатление, не то напугав, не то переисполнив гордости. К отряду Кэмпфэра подошел капитан, обратившись к солдатам: — Воины, Император решил наградить вас, одних из первых, кто прорвал оборону яков, за проявленную доблесть в битве со свирепыми дикарями наградными клинками. Имперские бойцы радовались, братски ударяя друг друга по плечам, пока им раздавали длинные мечи с украшенной фиолетовыми кристаллами гардой. Аксель разделял общую радость, подарок Императора ему пришелся по вкусу, и он больше даже не задумывался о тех яках, которые получили свою смерть от его руки. После награждения солдаты дружно пошли в таверну, где в этот вечер бесплатно наливали крепкий якский эль и давали жареное мясо. Аксель досыта наелся, а напился так, что больше ничего и не помнил. На следующий день им был дан приказ выступать на юг, на Эквестрию. Акселя вновь ждала война. Впрочем, он как-то уже смирился.