здравствуй, моя июньская

Здравствуй, моя июньская, солнечная. Мне зима поперек горла уж горечью, своей беспощадной стужей, дыханьем заснеженным встала. И лишь тебя, нежную, вспоминая, я вновь возвращаюсь в лето. Как печально: я здесь, ну, а ты… где-то там, за морями, горами, за звездами — я ведь знаю, мы не были друг для друга созданы. Нас из разных земель сотворили, из разных взрывов, супротивных стихий, противоречивых. Я, увидев тебя, потерял свою голову. Как, наверно, с тобою быть рядом здорово, — я решил, ловя твои взгляды гордые. Мне впечаталась твоя поступь твердая в подсознание, сердце, душу. (Ты веришь в души?) Я, тебя едва повстречав, свой обет нарушил. Я б пошел против всех законов страны, мира, природы, самого Господа. Только нет у меня к тебе ни ключа, ни доступа. Только нет ни надежды, ни шанса. Я б тебя закружил навеки в прощальном вальсе, потому что прощанье навеки — чертовски больно. Но ведь ты непокорная птица, вольная. И тебе далеко лететь, вперед, попутного ветра! Только… как же выходит, что мне так горько? Ты уйдешь, не вспомнив уж даже имени моего нескладного, и меня самого нескладного, и жизни моей бессмысленной. Для тебя я — одно из сотни лиц одинаковых. Только ты уж мыслями моими навсегда завладела, и с этим… поверь, родная, не сможет никто ничего поделать. До свиданья, моя июньская, вечная. Я люблю тебя с того лета — до бесконечности.