Правила моей игры

Дефне

В висках стучит забытый гром Я словно кукла в доме том Любовь игра – зачем мне жить? В твоих руках игрушкой быть, Я во все горло прокричу О том, как сильно я люблю Чтоб знали небо и земля О том, как я люблю тебя* «Прости». «Я не должен был». «Мне нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью». «Я не могу переступить через свои принципы». Весь день я готовилась к встрече гостей. Днем мне позвонила тетя Нериман, сообщив о том, что они с дядей Неджми навестят нас вечером. Хотелось ли мне ее видеть после всех этих событий? Не думаю. Не то, чтобы я винила ее во всех своих проблемах. Дело в том, что я изначально вырыла себе яму, а тетя Нериман просто подсказала мне неверный путь. Я могла рассказать Омеру, было много возможностей, но не стала этого делать. Потому, что была слаба. Вчера, после жаркого поцелуя в лифте, Омер резко охладел ко мне. То есть, он стал вести себя так же, как и днем ранее, когда мое присутствие рядом с ним вызывало у него желание бежать куда-нибудь, да и поскорее. Мы вышли на улицу, где был припаркован его автомобиль, и отправив меня домой с братом Шюкрю, тактично кивнув головой, Омер удалился в противоположную сторону. Вернулся уже под утро, когда только начало светать. Мы бы не встретились, если бы не мое желание поговорить и поставить все точки над И. «Прости, это была моя ошибка, я был пьян, и не владел ситуацией, а ты должна понимать, что соблазнять пьяного мужчину лучше не стоит», - сказал Омер. Только вот, он не был пьян. Я прочувствовала каждое мгновение, проведенное с ним, и уж точно отличила бы действия в бреду любви от последствий алкоголя. Омер снова решил поиграться со мной, словно ему нравилось, когда мне больно. Он хотел сделать мне еще больней, но не понимал, как погибает сам, каждый раз, когда смотрел, как в моих глазах рождаются новые слезы. В дУше, я дала волю слезам. Горькие, одиночные капли стекали по щекам, сплетаясь с теплыми струями из крана, ослепляя не только в прямом, но и в переносном смысле. Я не понимала, в какой момент оступилась настолько, что до сих пор не могу вернуться на правильный путь. Мне хотелось все рассказать кому-нибудь из тех, кто «помогал» мне в этой игре. Хотелось, чтобы кто-то вместе со мной разделил эту ноющую пустоту, и помог заполнить дыру изнутри. Но я не была уверена в том, что не сделаю нам хуже. Я хотела улыбаться, чтобы никто сегодня не понял, насколько мне плохо. Вытащила продукты из холодильника, посчитав, что готовка – значительно отвлечет меня от всех этих глупых мыслей. Может, если бы я более старательно избегала подобных воспоминаний – мне бы стало легче. Но госпожа удача послала мою единственную попытку улыбнуться куда подальше. Не знаю, в какой момент это произошло, но спустя десять минут после того, как я стала нарезать салат, я рухнула на пол и стала реветь. Ни одна живая душа не должна была видеть мои слезы. Я ненавидела всех и вся, все, что меня окружало, словно очутилась в страшном сне и не могу проснуться. Каждый раз, стоило мне приблизиться к счастью – как оно делало десять шагов в сторону. В неизвестность. Ближе к восьми вечера домой пришли гости. Господин Корай расхваливал мои способности как модели, отчего тетя Нериман лишь фыркала, считая, что я попросту извожу терпение ее любимого племянника. Но ведь ее племянник не сказал мне не фотографироваться, потому что не хочет видеть меня на обложках каталогов. Он вообще не предпринял ни единой попытки, чтобы показать, что ему неприятны мои фотосессии. Да, я могу быть сто раз глупой идиоткой, не видящей дальше своего носа, но я все же желала услышать от него всей правды. Чтобы он сказал, что не хочет видеть меня в качестве модели, потому что любит и не собирается ни с кем делить. Но Омер посчитал, что лучше молчать и выглядеть холодной статуей. Либо прокричать и запереть меня в комнате. Мы спокойно обсуждали «насущные» темы, до тех пор, пока не пришел Омер. Внутри будто все перемешалось, настолько заныла рана на сердце, словно меня полоснули ножом. Он стоял у двери, все тот же красивый, безупречный Омер Ипликчи, в строгом костюме со своей фирменной улыбкой, заставляющей мое сердце отплясывать в бешенном ритме. Сеньор Омер Ипликчи. Король Ипликчи. Мой король. Заглядевшись на объект своих мечтаний, или, точнее сказать, страданий, я уронила тарелку, и та, с треском рухнула на кафель, срикошетив о холодильник, вызывая такой сильный шум, что все обитали гостиной, включая моего грозного супруга, обратили немедленный взор в мою сторону. Потерянная, словно загнанный в угол зверь, я опустила голову, извинившись, затем стала собирать осколки с пола. Омер сверлил меня взглядом, это я почувствовала, даже не глядя на него. В глубине души, я понимала, чем вызвана подобная рассеянность. Я до безумия боялась посмотреть на него после утреннего разговора с выяснением отношений. Порезав палец об осколок, я едва заныла, хватаясь за раненный участок. Поднесла палец к губам, чтобы остановить выступившую кровь. На мое удивление, Омер незамедлительно подбежал ко мне, хватая за руку. - Сильно болит? – с нотками страха в голосе, прошептал он. Послышалось улюлюканье со стороны Корая. Пораженная таким простым, невинным и искренним вниманием со стороны супруга, я стала буквально таять. Хотелось подойти к нему и зацеловать его в обе щеки, потому что мне безумно не хватало его все эти ужасные восемь часов. - Нет, - тихо ответила, глядя ему в глаза. Улыбнулась. Пару искренних, наполненных любовью взглядов в мою сторону – и я будто снова парила где-то далеко. Ну почему он был так нежен и так груб одновременно? Омер - моя самая большая беда и самая большая награда. Он мог убить и опустить меня в ад и также вознести выше облаков, до самых небес. Протерев мой порез салфеткой, он снова натянул маску безразличия, вставая и направляясь к гостям. Весь вечер мы просидели в безмолвном единстве с ним один на один. Это значило, что говорили в основном наши гости, и, если хорошенько подумать, то в такой скромной компании было достаточно одного Корая, чтобы сделать вечер совершенно безумным. Позже, ко всему общему великолепию, к нам присоединились Синан-бей и Ясемин-ханым. Будто разбавляя семейную идиллию, Корай и Синан стали спорить друг с другом, и на месте господина Синана, я бы просто не обращала внимания на собеседника. Омер улыбался, коротко вставлял пару простых фраз, чем не вызывал никаких подозрений у гостей. Для них он всегда был таким. Холодным и рассудительным Омером, не способным на романтику. Он не смотрел на меня, а изредка, налаживая зрительный контакт, первым прерывал его. Меня будто било током каждый раз, когда мы встречались глазами, сидя за столом в гостиной. Мы сидели напротив друг друга, не имея возможности прикоснуться друг к другу. - Дети, когда вы поедете в свадебное путешествие? – играючи спросила тетя Нериман. Словно она то и дело, наблюдала за нашими с Омером отношениями. Учитывая ее праздный образ жизни, это было правдой. - Что? – в один голос переспросили мы с Омером, с трудом разрывая зрительную связь. Омер опустил голову, затем, посмотрев в сторону, почесал затылок. - А-а, вы даже думать стали одновременно, да? – тетя натянула показную улыбку на лицо, затем стала расхваливать Омера. – Когда я вижу вас, не могу перестать улыбаться. Мой красивый Омер и Дефне. Так, когда вы поедете? Я посмотрела на Омера, в надежде услышать от него чего-нибудь позитивного. На самом деле, я и сама не знала куда и когда мы поедем, ведь это должно было остаться сюрпризом. - Ну так, что же вы молчите? – спросила тетя. - Оставь ты эти расспросы! – в разговор вступил дядя Неджми, желая прекратить обычное состояние своей супруги, сующей нос в чужие дела. – Дети сами решат, когда и куда им поехать! - А-а, Неджмош, я и не вмешиваюсь, просто интересуюсь, - завопила госпожа Нериман. – Ну, так, когда? Все сидящие за столом посмотрели на нас, словно это было главной темой ужина. Я чувствовала на себе прожигающие взгляды тети, Корая, заинтересованность Ясемин-ханым, улыбающегося Синан-бея. И грустного Омера. Он смотрел в сторону, словно в голове его зарождался план, но от того ему не становилось легче. - Мы не едем, - тихо, но уверенно изрек мой муж. Время словно остановилось в ту самую секунду, когда я услышала эту фразу. Едкая, разрывающая душу строка из печальной пьесы, ставшей моим настоящим и моим будущим. Он сказал, что мы не едем, а я уже понимала, что любовь больше ничего для него не значит. Омер жесток. Он всегда был жесток, только я хотела где-то, возможно в глубине своего сознания запечатлеть красивую картинку. Или я убеждала себя в этом, чтобы как-то заглушить это ноющее чувство внутри себя. - У нас много работы, - стал оправдываться, словно это могло как-то изменить то, что уже разрушено. Я увидела печаль на его лице, и меня стало мутить от происходящего. Эти приторные разговоры, улыбки и прочее. - Что? – опешили все, сидящие за столом. Даже Корай-бей, до которого не сразу доходила серьезность вещей. - Я говорю мы не едем, - повторил он немного громче тоном, не терпящим возражений. - Да, мы решили не ехать, -повторила за ним, чтобы не выдать своего замешательства перед гостями, еле сдерживая поступившие к глазам слезы. Мне было сложно играть по его правилам, стараясь держаться равнодушной в такой ситуации. Он сейчас показал всем своим естеством, что не хочет быть со мною рядом. - У нас сейчас много работы, съемки, новые клиенты, мы решили пока не покидать Стамбул… - не завершила фразу, обрывая на полуслове, стараясь сглотнуть ком, образовавшийся в горле. Еще чуть-чуть - и меня бы не стало. Я поднялась на второй этаж, в ванную, чтобы немного охладить лицо. Меня резко бросало то в жар, в холод, и я сходила с ума от этих перемен. Посмотрела в зеркало: на меня смотрело осунувшееся, бледное, лишенное былого блеска, лицо. Волосы будто потускнели за пару часов. - И долго ты будешь смотреть на себя? – от резкого вопроса тети Нериман, стоящей у двери ванной комнаты, я слегка пошатнулась. Не ожидала увидеть кого-либо здесь. - Нериман-ханым, что вы здесь делаете? – задала вопрос, поражаясь, наверное, в сотый раз ее абсолютному хамству и отсутствию чувства такта. Но, похоже, что это стало ее фишкой. - Я спрашиваю, когда ты уже выйдешь отсюда, - продолжила она, корча гримасу. Затем, практически подбежав до того места, где стояла я, она схватила меня за руку и повела в нашу с Омером спальню. Закрыв за мной дверь, тетя Нериман стала мерить шагами комнату, пугая меня. Я стала плестись назад на ватных ногах, не понимая внезапно вспыхнувшего приступа агрессии со стороны тети Омера, которая в данную секунду направлялась в мою сторону, сужая глаза в подозрительном прищуре. - Что ты творишь, наивная дурочка? – огрызнулась она, подходя вплотную. Мне стало не по себе от ее наглого вопроса. - Госпожа Нериман, да объясните же мне, что я в этот раз сделала не так? – спросила я, повышая голос. Хотя, мой вопрос больше походил на оправдание.Тетя осмотрела меня с ног до головы, сдерживая прищур на своем лице. - Молчи! Не смей мне дерзить! – стала кричать госпожа Нериман, показно дергая левый глаз. Она любила делать так всякий раз, когда ей перечили или портили настроение. Или же, когда Корай раскрывал ей непозволительную правду о ее персоне. - Но… - Ты думаешь я ничего не знаю да, не вижу? – говорила она, нависая надо мной. Мне же, оставалось молча подчиниться, лишь себе в угоду. Только бы не слышать ее писклявый голос дольше, чем положено. - Да о чем же вы, госпожа Нериман? - Ходишь тут, строишь из себя невинную овечку, и не видишь, как мой племянник смотрит в сторону? - О чем вы? - Ее вопрос меня обескуражил. - Пока ты здесь как дура снимаешься в качестве модели, мой красивый племянник заводит отношения на стороне с иностранками! – завопила она. Он не мог так поступить со мной. Чтобы не произошло между нами, Омер бы не пошел на измену. - Об этой красотке весь офис говорит, а ты пускаешь это на самотек, - сказала госпожа Нериман, упрекая и указывая на мой, по ее мнению, неоднозначно болезненный вид. – Оставишь все как есть – он уйдет к первой встречной! Последующие фразы уже не желали лезть мне в голову, так как ей удалось меня сломать в самом начале. Я уже ничего не слышала, желая раствориться, исчезнуть, но не выходить из этой комнаты и не предаваться публичному позору. И в этом случае обвинили меня, не давая возможности оправдаться. - Ты бы лучше уделяла ему больше внимания, чем ходила бы и красовалась для посторонних глаз, так можно и вовсе мужа потерять! - Госпожа Нериман, вы не можете обвинять меня, я не сделала ничего, что бы могло разозлить Омера! - сказала я и осеклась. - Ничего не сделала, говоришь? А эти твои фотосессии? Ты что, не можешь мужчину удержать? – сказала она, встав в позу. Обычно, после такого она начинала вести длинный монолог и ее уже невозможно было остановить. Мне же, уже было все равно, ведь желания спускаться вниз вовсе не оставалось. - Вот именно - ты ничего толкового не сделала! Он уже отказывается оставаться с тобой наедине, а вы только неделю как женаты, ты в своем уме? - Госпожа Нериман, я же сказала, мы много работаем, лишь в этом причина! – я отошла в сторону, желая прекратить этот бессмысленный диалог. Голова резко закружилась, я отшатнулась и едва ударилась о шкаф. - Работа, это не повод. Видно, ты в чем-то отказываешь моему племяннику. Мне кажется, стоит заняться твоим воспитанием, раз ты даже мужа не можешь удержать возле себя, - слегка сбавив обороты, сказала Нериман-ханым. На ватных ногах, я добралась на кровати, желая поскорее сесть, ибо ноги вовсе меня не слушались. Сердце стучало как угорелое, лишая возможности нормально вздохнуть. – Доводишь моего племянника до того, чтобы он смотрел на других! У тебя же все есть, для того, чтобы свести Омера с ума, - госпожа Нериман стала качать головой, осуждающе глядя на меня сверху вниз. – Внешность, молодое тело… Да, все… Ты же можешь сделать его ручным. Наивная, неужели мне нужно тебя учить, как вести себя с мужчиной в постели? Ее слова вогнали меня в краску. Мне не стоило оглашать ей истинную причину подобного поведения ее племянника. В связи с этим, пришлось терпеть ее нравоучения, связанные с моим «неправильным» поведением. Во всем она винила лишь меня. - Госпожа Нериман… - еле прошептала, чувствуя прилив новых слез. - Глупая, даже не может мужчину удовлетворить как следует, чтобы на других не смотрел, и о чем я думала раньше! Госпожа Нериман скорчила лицо и стала мерить шагами комнату, о чем-то размышляя. Я уже хотела выйти из спальни под предлогом, что нас заждались гости, но, вспомнив лицо Омера, решила остаться внутри. - Мне нужно посмотреть на твой гардероб! – заявила она. - Что? Зачем? – резко подскочила с кровати, как в тот же момент у меня снова закружилась голова. - Чтобы посмотреть, что ты носишь дома, раз Омера ты больше не интересуешь! – завопила тетя, открывая дверь шкафа. В тщетных попытках оставить это ее занятие, я направилась в ее сторону. Объяснять ей, как глупо она смотрится со стороны было бесполезно, и когда до меня дошло осознание того, что нужно делать, я едва не рухнула в обморок. - Госпожа Нериман, я расскажу вам, почему мы с Омером никуда не едем, - закричала я. – Просто Омеру все извес... - Просто мне все известно, - оборвав меня на полуслове, оперевшись о дверь, стоял Омер. *фантазийный перевод песни "Olmazsan olmaz" by Guliz Ayla OST "Kiralik Ask")