Just come home

Я знал, на что подписывался, когда возвращался к Эвену, я делал это сознательно, думал головой, а не одним лишь сердцем и, конечно же, я знал, что все это не будет так просто, как в чертовых фильмах, где в конце все живут долго и счастливо. Вряд ли наша сказка могла бы закончится хэппи эндом, потому что твоя жизнь, где у мужчины твоей мечты психическое расстройство, не похожа на жизнь сказочных героев. Конечно, я думал, что смогу помочь ему во время его первого приступа, во время его депрессий, во второй и в третий раз, я все еще думал, что смогу даже в четвертый раз, когда Эвен снова закрывался от меня, я был рядом и обнимал парня, шептал ему о том, как сильно люблю, что все будет отлично. И спустя время, знаете, выносить все это стало сложнее. Признаю, Соня проделывала огромную работу, если могла заботиться о нем все эти четыре года. Потому что я…я не такой, для меня все намного тяжелее. Знаете, это чувство, когда ты полон сил и думаешь, что можешь жить за двоих, что ты всегда сможешь приходить на помощь и быть рядом. Но нет. Это совсем не так. Сейчас я сижу на кухне в своей квартире, горячий кофе в чашке жжет ладони, но я продолжаю смотреть на черную жидкость и вспоминаю слова Сони. «Просто живите одним днем. Если один день слишком много, то живите каждым часом, если и этого слишком много, тогда живите одной секундой.» Очень часто именно это и помогает мне, Исак и Эвен минута за минутой, только так и получается все еще держаться на плаву, а не послать все к чертям. Но что, если иногда даже секунда — это слишком долго? Слишком больно и мучительно смотреть на него такого, с его пустыми и безжизненными глазами и понимать, что ему не нужно, что бы ты сейчас лежал рядом, что это помогает только тебе самому не сойти с ума. Я же, блять, просто подросток, почему все должно быть так сложно? Что за сраные шутки, а, жизнь? Я понимаю, что будет лучше уйти в свою комнату, если мне не хочется встретиться лицом к лицу с Эскилем или Нурой и объяснять, почему в пять утра я сижу на кухне с красными глазами. Это действительно последнее, что мне нужно. Делаю огромный глоток кофе и сразу же жалею об этом. Горячая жидкость в одно мгновенье обожигает всю ротовую полость и несется дальше, к желудку. Теперь к душевной боли прибавляется еще и физическая. Класс, Исак, спасибо. По дороге в комнату встречаюсь с Нурой, киваю ей в знак приветствия и ускоряю свой шаг, чтобы быстрее оказаться в своей обителе. Наконец выдыхаю только тогда, когда закрываю за собой дверь. Знаю, что Эвена здесь нет уже давно, я слышал, как он собирался и уходил, но не стал даже пытаться остановить парня. Это не то, что нужно мне, да и ему тоже. Спустя год езды на американских горках под названием «Отношения Эвена и Исака» нам обоим нужен был маленький перерыв. Глоток свежего воздуха. Заваливаюсь на кровать и беру в руки подушку, которая уже официально стала подушкой Эвена. Зарываюсь в нее носом и закрываю глаза, глубоко вдыхая. Думаю, есть плюсы в том, что я не меняю постель так часто, как это нужно. Подушка пахнет восхитительно, это помогает мне на секунду представить, что все отлично и мы лежим сейчас вместе, обнимаемся, долго разговариваем и смеемся так громко, что Линн приходится несколько раз просить нас заткнуться. И пускай нам нужно время, чтобы побыть вдали друг от друга, эта подушка мне все равно необходима, и я уж точно не готов спать без нее. Как бы я ни старался не думать о событиях сегодняшней ночи, с этой подушкой все мои попытки развеялись в прах. Навязчивые образы один за другим терзали мою голову. — Ты в порядке? — спрашиваю я, допивая последнюю банку пива и заваливаясь на свою кровать. Мы только вернулись с вечеринки у Мади. Еще перед выходом я заметил, что Эвен снова ведет себя странно: он часто становился отдаленным, и иногда приходилось возвращать его из своих мыслей, но парень уверял меня, что нет нужды оставаться дома и он намерен сегодня развлечься. Я сделал вид, что поверил. Также я видел, как Эвен, спрятав косяк, уходил с каким-то парнем из своего класса, кажется, Марком. Он пытался делать все это незаметно, чтобы я не увидел и не узнал. И, конечно же, я знал, но не стал ему мешать. Прости, Соня, но это реально расслабляет. Если это то, что ему было нужно в данный момент, я решил, что не буду вмешиваться. — Все отлично. Отлично. Конечно, по тебе, блять, видно, что все отлично, пиздюк. — Хорошо. — Лучше согласиться, чем добиваться от парня правды, которую он, даю сто и два процента, не скажет. — Но ты же знаешь, что мы всегда можем поговорить? — Блять, Исак, зачем ты начинаешь все это? — Он поворачивается ко мне со знакомой пустотой в глазах, и я уже чувствую все дерьмо, которое сейчас выльется на меня. — Я знаю это, просто перестань быть второй Соней, ладно? Обо мне не нужно заботиться, черт возьми! — Я просто не хочу, чтобы тебе было плохо, — я защищаюсь. — Но мне плохо, понимаешь? И твои расспросы не помогут мне, ничего не поможет кроме моих таблеток. Поэтому не нужно делать все это, что ты делаешь все время. — Ты не хочешь этого? — Конечно же я знал, что он ответит. Во время своих депрессий он часто говорит что-то, что причиняет мне боль. Но где-то глубоко-глубоко внутри, я все еще надеялся на то, что парень скажет что-то другое, не такое болезненное. — Нет, никогда не хотел. Сердце замирает, его слова бьют не хуже того парня, с которым я подрался недавно из-за его слишком длинного языка. Я никогда не был трусливым, поэтому, когда Ларсен Юхансен начал распускать слухи про моего парня, я должен был дать понять, что для него будет лучше никогда не вспоминать про Эвена больше. Смотрю в его темные глаза, пытаясь найти хоть каплю сожаления или раскаяния, причину, чтобы остаться рядом. — Надеюсь, потом ты будешь жалеть о своих словах, Эвен. Я говорю это, пытаясь сдержать слезы, потому даже не могу договорить его имя, я резко разворачиваюсь спиной к парню, чтобы он не видел, как сильно меня ранит все это. Даже после его слов я не хочу расстраивать Эвена еще больше. В комнате было практически невозможно оставаться, воздух вокруг был таким напряженным, а когда Эвен громко вздохнул, всем своим видом показывая, как он заебался, и лег рядом со мной, мне пришлось считать до десяти про себя, как в детстве, чтобы прямо сейчас не подорваться и не выбежать из этой квартиры куда подальше. Как бы это ни было тяжело, я все еще надеялся, что Эвен обнимет меня, но этого не произошло. Я чувствовал, как он пытался укрыться тем участком одеяла, на котором я не лежал, и это ранило еще больше. Было так глупо надеяться, что во время начала своей депрессии он начнет сожалеть о сказанном, но я надеялся. Даже если и вина начнет грызть парня, то вероятность того, что он скажет мне об этом, а не углубится в страдания, очень мала. Когда сдерживать слезы стало труднее, я решил выйти в другую комнату, так будет лучше для нас обоих. И там, когда я пытался не думать о нас, сидя на подоконнике на кухне, я услышал, как хлопнула входная дверь. И от этого мне стало легче дышать. Мысль о том, что нужно было возвращаться к нему, беспомощно лежащему в моей кровати, смотреть на него и думать обо всех словах, которые он говорил мне во время этих периодов. Как бы я не любил Эвена Бэк Найшейма, но пропускать мимо ушей его слова я не умел. Каждое из них разбивало мне сердце.

***

Эвен не пытался выйти со мной на связь целую неделю — столько обычно длилась его депрессия и остальные фазы. И когда он не написал мне спустя 14 дней, я начал нервничать. Позвонив Соне, я узнал, что он сейчас дома и что она проведывала его вчера. Девушка сказала, что парень чувствует себя отвратительно из-за того, что наговорил мне. Это не могло не радовать меня. Я не злюсь на Соню из-за того, что она продолжает приходить к Эвену и заботиться о нем, потому что пройдя через все это, ей все еще не все равно. Она не пытается вернуть его или просто разрушить наши отношения, потому что понимает, что так для него лучше. Это заслуживает уважения. Спустя две недели я жутко соскучился по нему, честно говоря, когда прошло пару дней с момента нашей ссоры, я был готов забыть обо всем, что наговорил мне Эвен и прийти к его двери, попросить прощения у его мамы за такое долгое отсутствие, а потом провести все выходные в его кровати, долго обниматься и шептать о том, как он для меня дорог. Потому что, сколько бы раз он не срывался на мне, это не сможет оттолкнуть меня от него. И сейчас я смотрю на пустую строку сообщения и думаю, что написать парню. Мне нужно дать понять ему, что он все еще нужен мне. Эвен и так знает это, но после каждого раза я должен напоминать об этом. Это что-то вроде обряда, который окончательно приводит его в порядок. (Исак) 19:05 Я слушал — я подвергал сомнению Каждое твое слово, которым ты давился. (Исак) 19:06 Секрет — ответ, (Исак) 19:07 Я просто раб всех твоих проступков. Стараюсь много не думать, что бы не начать жалеть, поэтому отправляю строчки из песни, которая весь день крутится в моей голове, сразу же, даже не перечитывая. Так сильно верю в то, что парню удастся понять истинный смысл в этих строках. Ответ пришел спустя 5 минут, когда мои глаза уже начали болеть от яркого экрана, но сердце не позволяло оторваться от телефона. (Эвен) 19:12 Тлея, словно угольки, медленно угасающие, И… знаешь, Вдох. (Эвен) 19:13 Дыми, если тебе есть чем, ведь всё идёт под откос. Выдох. (Эвен) 19:16 Я никогда не попаду в рай, потому что не знаю как. Вдох. (Эвен) 19:19 Всё, что мне когда-либо было нужно, — это ты. Дыхание перехватывает, я просто стою и смотрю на это сообщение почти целую вечность, перечитываю его снова и снова. А потом, когда наконец-то могу набрать воздух в легкие, начинаю быстро печатать. (Исак) 19:23 «Придешь домой?» Он не ответит, я знаю это, точно так же знаю, что где-то там, на другом конце города, этот парень отменяет все свои дела и поспешно собирается, чтобы в конце концов встретиться со своей любовью. И спустя полчаса в дверь стучат, сердце начинает быстро биться, ему не хватает места в грудной клетке, а я пытаюсь не спешить открывать Эвену, потому что хочу казаться сильным и независимым, во что, конечно же, никто, включая и меня самого, не поверит. Сердце, кажется, сейчас вырвется из груди и вылетит из этой квартиры, дома, а потом и вовсе с этой планеты. Только тогда, когда я открываю входную дверь и вижу перед собой парня, все в моем теле застывает. Выглядит он ужасно: мятая одежда, грязные волосы, огромные мешки под глазами и... живой взгляд. Взгляд моего Эвена, в которого я влюбился год назад. — Привет. — Привет.